Аннотация
В этой научно-публицистической статье, входящей в трилогию “Цифровая педагогика” под номером 3, разбираюсь в следующих острых вопросах современного образования: если эпоха «цифровой педагогики» уже привела к «расщеплению» образования на две формы — онлайн, то есть бесприсутственный и базирующийся на Интернет-технологиях метод, и офлайн, то есть традиционный, подразумевающий личное общение между учителем и учеником, — то не станет ли традиционная форма обучения элитарной и доступной меньшинству, в то время как онлайн-обучение будет базово (и, что хуже, посредственно) обслуживать широкие массы российских школьников? Отдельно разбираюсь в значении термина “цифровой след” и его актуальности для педагогики сегодня.
В ходе подробного анализа тенденций действительности прихожу к мнению, что именно неподдельный аристократизм духа требуется сегодня от педагога (а не «оплачиваемого служащего»), чтобы его «цифровое», личное и профессиональное влияние на юное поколение выращивало здоровых, красивых и честных духом россиян. В таких условиях не стоит бояться расщепления образования на «элитарное» и «посредственное», так как посредственность — это качество не методов, а «поставщиков методов», а элитарность — это ценностное отношение к преподаваемым и постигаемым знаниям.
#статья #рецензия #вопросыЕГЭ #ЕГЭ2024 #педагогика #учительсегодня #ЕГЭ #БугаёваНН #LiterMort
Данная статья Надежды Николаевны Бугаёвой была опубликована осенью 2023 года в "Вопросах педагогики" в трилогии “Цифровая педагогика”. Трилогия получила рецензию от президента Южного федерального университета, доктора экономических наук, профессора Марины Александровны Боровской:
"В предложенной к рецензии трилогии статей Н. Н. Бугаёвой поднимаются важные вопросы, связанные с развитием образования в настоящий момент. Проблема цифровизации образования сейчас особенно актуальна и вызывает интерес в профессиональном сообществе. Проанализировав каждую из статей, можно отметить ряд важных и интересных размышлений автора, касающихся системы проверки знаний школьников, необходимости развивать новые компетенции и осваивать передовые технологии, роли педагога и наставника в непрерывно изменяющемся мире.
В статье «Онлайн-образование против офлайн-образования. Превращается ли педагог в "поставщика образовательных услуг"? автор рассуждает о преимуществах и недостатках онлайн и офлайн образования, а также поднимает существенную проблему: является ли педагог «поставщиком образовательных услуг» или представляет собой нечто большее? Автор убежден, что работа в сфере образования в качестве педагога или наставника не является бездушным коммерческим предоставлением услуги, подразумевающей обмен товара на денежную компенсацию. Безусловно, учитель в процессе работы реализует не только свои профессиональные компетенции и знания, но также работает над взаимоотношениями с подопечными, следит за атмосферой в коллективе, помогает детям и подросткам находить выход из сложных ситуаций, иногда не связанных с учёбой. Несомненно, роль учителя – это нечто большее, чем механическая передача информации.
Таким образом, каждая из тем, поднимаемых автором в статьях, является актуальной и своевременной, отвечает запросам специалистов сферы педагогики и других направлений. Изложенные материалы могут быть полезны учителям, педагогам, наставникам и родителям. Цикл статей интересен тем, что отражает собственный заинтересованный взгляд автора на проблемы, которые волнуют сегодня многих."
ОНЛАЙН-ОБРАЗОВАНИЕ ПРОТИВ ОФЛАЙН-ОБРАЗОВАНИЯ:
ПРЕВРАЩАЕТСЯ ЛИ ПЕДАГОГ В "ПОСТАВЩИКА ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УСЛУГ"?
Современные отечественные эксперты выражают мнение, что настигшая нас эпоха «цифровой педагогики» приведёт (а возможно, уже привела) к «расщеплению» образования на две формы: онлайн, то есть бесприсутственный и базирующийся на Интернет-технологиях метод, и оффлайн, то есть традиционный, подразумевающий личное общение между учителем и учеником. Однако это ещё не всё: эксперты предсказывают, что традиционная форма обучения станет элитарной и доступной меньшинству, в то время как онлайн-обучение будет базово обслуживать широкие массы российских школьников. Возникает масса вопросов, наиболее острые из которых следующие: будет ли элита интеллектуальной или финансовой и как одарённым отпрыскам малообеспеченных семей удастся «пробиться» к источнику элитарных знаний? А если не удастся, то не отрежет ли это юным ломоносовым нового века путь к академиям наук?
Кратко осветим содержание выступления президента ЮФУ, доктора экономических наук, профессора Марины Александровны Боровской в апреле 2023, состоявшееся в центре инновационных технологий «Центр истинных ценностей» в Ростове-на-Дону. Профессор Боровская начала и закончила свою лекцию оптимистическим девизом, обращённым ко всем возрастным группам, готовым обучаться и развиваться: «Ни в чём себе не отказывайте!»
Что имела в виду президент крупнейшей академической базы Юга России?
Утверждая, что «цифровая эра» в образовании уже наступила и педагогическая методология уже вступила в процесс крупных преобразований, профессор Боровская призвала слушателей не бояться изменений, а использовать их себе во благо. Доктор наук отметила, что изменившаяся среда обитания человека, переместившаяся в цифровое пространство, кардинально отличается от той, к которой привыкли за тысячи лет наши предки. Если прежде учащийся (а учащимся, отдельно подчеркнула лектор, можно быть и в подростковом, и в пенсионном возрасте) существовал лишь в физическом (материальном) и метафизическом (концептуальном, идейном) мире, то в первой трети XXI века к ним добавился третий: цифровой, что является беспрецедентным новшеством в истории цивилизации. У каждого Интернет-пользователя появился свой «цифровой двойник», так называемое цифровое «я», и собственный «цифровой след». При обучении человек современности вкладывает силы в развитие не только своих личных способностей, но и своего «цифрового образа». От последнего зависит, каким будет «цифровой след», оставленный человеком в виртуальной биосфере, — причём «след» и учащегося, и учителя.
Важно осознавать, что данные задачи не связаны непосредственно ни с консерваторством, ни со слепой жаждой инноваций. Профессор Боровская, по её собственным словам, всего лишь озвучила неизбежно наступающие и, что важнее, уже наступившие изменения, коснувшиеся не только нашего образа жизни, но и нашей науки, образования и педагогики в частности. Не учитывать данные факторы — значит отказывать себе в трезвой оценке современных тенденций. Ни в чём себе не отказывайте! — в очередной раз напомнила слушателям вице-президент Российского Союза ректоров.
Хотелось бы подкрепить эту схематично очерченную теорию практическими примерами.
Что такое «цифровой след»?
Почему он особенно значим именно для педагога?
Интернет — это своеобразная летопись всех действий человека, всех проделанных им шагов. Все посещённые сайты, оставленные комментарии, сделанные покупки, опубликованные тексты и фотографии формируют «цифровое лицо». К сожалению, педагог сегодня, согласно законодательству, выступает не более чем поставщиком образовательных услуг потребителю. Но педагог — это лицо, от чьей компетенции зависят знания и интеллектуально-нравственный облик детей, которым предстоит заниматься наукой, искусством и развитием России будущего. Ведущий специалист Института когнитивных исследований, доктор филологических наук Татьяна Владимировна Черниговская утверждает, что учитель — одна из центральных по значимости профессий современной и будущей России. Очевидно, быть учителем — это гораздо больше, чем «поставка услуг». Отечественная педагогика никогда не разрабатывала «поставок», а занималось методологией эффективного научения ребёнка и подростка умениям, которые необходимы интеллектуально и духовно развитому россиянину. Развитие ума и духа человека, действительно, сложно втиснуть в прокрустово ложе «оказания услуг». Оказание, но — не услуги, а чести, милости, влияния. Увы и ах, но нет таких денег, чтобы расплатиться за развитые ум и дух, ведь эти качества бесценны. Ученики традиционно платили учителю не столько бренным металлом, сколько — благодарностью, уважением, любовью, преданностью. Оказать услугу и оказывать услуги — всё-таки далёкие друг от друга понятия, чья ценность неодинакова, как и оплата.
Однако сегодняшняя узаконенная формулировка «оказания услуг» ставит учителя в уязвимое положение. Учащимся на законодательном уровне разрешено расплачиваться монетой, скупо придерживая и благодарность, и уважение, и любовь, и преданность. Ведь таксист или водитель поезда тоже оказывает услуги! — что же, теперь за удачную поездку пассажир обязан не только оплачивать счёт, но и благодарить заработавшего денег водителя, уважать его, любить и быть ему преданным? Почему бы поставщику услуг не довольствоваться всего лишь точно произведённой оплатой? А «сентиментам» в виде любви и преданности в рыночной экономике не место…
Таким образом сердце и разум учащегося вступают в противоречие. Его разуму не возбраняется считать педагога не учителем, а «доставщиком знаний», однако сердцу не прикажешь: как не могли ученики Иисуса Христа, библейского Учителя, не любить своего наставника, так и не может не любить своего чуткого учителя духовно здоровый, адекватный ребенок. Этим объясняется, к примеру, вечная преданность и любовь, которые испытывал Александр Пушкин к своему поэтическому наставнику Василию Жуковскому.
К сожалению, стремление оправдать прагматический подход к «поставке услуг образования» выливается в использования «цифрового следа» учителя как орудия против него. Выбор одежды или косметики, мест для фотосъёмки и мизансцен — вот некоторые из множества элементов, из которых строится «след». Все они нередко создают приземлённый, даже опошленный образ учителя, который далек от таких идеализированных фигур педагогов, как Платон, Аристотель, Иисус или Софья Ковалевская. Напрашивается примитивный вывод: таких высоких чувств, как любовь, преданность и уважение, достоен только безупречный педагог, чуждый всякой пошлости.
Но вывод тем и примитивен, что исключает из расчётов земную сущность того же Иисуса Христа, чья человечность не только не препятствовала любви к нему, но даже увеличивала это чувство со стороны учеников. Вот величайший из библейских уроков! Земной, в неидеальных сандалиях, в хитоне не по последней моде, пьющий простое вино и едящий обычную рыбу, посещающий пошлые харчевни, Иисус Христос был тем только ближе к своим ученикам, духовно не отделяя себя от «аудитории». Человечность и человеческие слабости — отнюдь не повод уважать учителя меньше. Их носитель не теряет права учить. Наоборот, отягощённый ими человек выполняет большой труд, освещая светом педагогики мрак земных преград. Разве стал бы Пушкин уважать Жуковского меньше, доживи он до позднего брака Василия Андреевича с юной невестой?
В прошлом, когда «виртуального мира» не существовало, дискредитировать человека можно было только посредством разглашения переписки, подлога, распускания сплетен или прямой провокации. Личная жизнь не была на виду. Интернет стирает грань между профессиональной и личной жизнью, как бы документируя все акты общения и обмена файлами. Очевидно, что и сегодня специалист, заботящийся о своём реноме, воздержится от публикации вульгарных высказываний и фотографий в сети Интернет. Но публиковать и иметь — это не одно и то же. Следует ли требовать от компетентного специалиста сдержанности во всём? Естественно, сдержанность, или умеренность, выступает одной из добродетелей в аристотелевском списке. Следует ли отличному знатоку истории предпочитать только пастельные оттенки в одежде? Следует ли блестящему специалисту в области естественных наук предпочитать юбки не менее средней длины? А если учитель — мужчина, то какие запреты распространятся на него? Есть ли вещи, которые хорошему учителю запрещено делать в свое личное время в своем собственном кабинете или спальне?..
Правильный ответ: не публиковать в Интернете фото-, видео- или иные отчёты о проделанном в личное время, дабы не опошлить свой «цифровой след». Единственный способ сохранения учительского реноме — сдержанность именно в цифровой активности. Вот почему президент ЮФУ Марина Боровская призывает каждого соблюдать не что иное, как «гигиену цифровой жизни», подобно тому как мы блюдём гигиену в материальном мире.
От себя отмечу, что, по моему убеждению, образование должно протекать в гигиеничных условиях. Причём я бы отличала истинную гигиену от мнимой. Мнимая — это аморальное или преступное поведение педагога вне стен школы или кабинета, которое этот педагог не афиширует. Испорченный человек, но отменный педагог — разве это допустимое раздвоение? Такое может быть допустимо,например, в области науки, в которой специалист ценится лишь как специалист, и никак иначе. Но педагог — это в равной степени и специалист, и наставник. Человек, в процессе учёбы не оказывающий духовного влияния на ученика, не является педагогом. Он выступает всего лишь тем пресловутым «поставщиком услуг». Казалось бы, такое допущение вошло в педагогику XXI века в качестве эгиды для учителей: раз духовное влияние они оказывать не обязаны, то и неподобающим «цифровым следом» их пристыдить не удастся? Не обязаны духовно развивать отроков — и быть эталоном нравственности не обязаны... К сожалению, дискредитация нравственности и её идеалов стала одной из вех современности. Причин тому много, одна из них — философская идея несовершенства человека, недостижимости им идеала и, как следствие, отсутствия нужды стремиться к идеалу. «Принять себя таким, какой есть», — вот новое кредо эпохи, шествующее по континентам. И хотя самопринятие нисколько не вредно, но сопутствующая ему идея попустительства порокам вредна.
Нет сомнений, что самосовершенствование и уважение к совершенству (пусть всецело и не достижимому) — это основа развития нашей цивилизации, без чего не было бы ни технологического прогресса, ни благ, ни даже Интернета. Наука и искусство — это общественные институты, включающие достижения «поколений» ученых и творцов. Лишь уважение к своему учителю и преданное служение работе, начатой учителем, позволило науке развиться, а искусству расцвести. Ни о каком расцвете в условиях «поставки услуг» и речи идти не может. Вот почему педагогам современности следует стремиться к тому, чтобы их «цифровой облик» был не приукрашенной маской на обезображенном лицемерием лице, а истинным лицом. Возможно, не совершенным, но — ценящим совершенство и всегда обращающимся к нему, как к путеводной звезде.
А разве личные дневники и переписки деятелей культуры и науки прошлого не полноценный «след», оставленный ими в истории? Да, не «цифровой», но очень близкий к нему. И как приятно читать в письмах Пушкина, Чехова, Достоевского, Николая и Льва Гумилёвых, Пастернака и Цветаевой (писем, которые никогда не предназначались для публикации и всегда были квинтэссенцией искренности) слова добрые, честные, здоровые! Строки этих великих людей о необходимости честности и служения Родине, о любви к своей земле и к народу, о стремлении к преображающему труду во благо России — поистине «духовный след», оставленный прекрасными людьми прекрасной страны, более того — прекрасного мира. Искренность — это отдельная эстетическая категория.
И, по моему глубокому убеждению, именно неподдельный аристократизм духа требуется сегодня от педагога (а не «оплачиваемого служащего»), чтобы его «цифровое», личное и профессиональное влияние на юное поколение выращивало здоровых, красивых и честных духом россиян. Преподавая как очно, так и онлайн, эти педагоги обеспечат детям тучный поток семян и подготовят для них почву. В таких условиях не стоит бояться расщепления образования на «элитарное» и «посредственное», так как посредственность — это качество не методов, а «поставщиков методов», а элитарность — это ценностное отношение к преподаваемым и постигаемым знаниям.