В день вступления советский войск на польскую территорию командующий Армией Крайовой генерал Т. Бур-Коморовский 21 июля 1944 года издал приказ о состоянии готовности ожидания сигнала к восстанию в Варшаве с часа ночи 25 июля. Это решение было утверждено 23-24 июля Главной комиссией Рады Едности Народовой (подпольный орган польского государства, созданный представителями сторонников польского эмигрантского правительства). Вопрос о восстании в Варшаве обсуждался на заседании эмигрантского правительства в Лондоне 25 июля 1944 года. Тогда было принято решение предоставить высшему политическому представителю польского правительства в оккупированной Польше право начать восстание в любой выбранный им момент. Целью восстания был захват Варшавы до занятия ее частями Красной армии и размещение там эмигрантского правительства во главе с С. Миколайчиком.
Разработанный штабом АК план восстания исходил из того, что в ближайшее время германская армия сама оставит польскую столицу. Концепция восстания строилась на возможности краткой (максимум 2-3 дня) и относительно бескровной борьбы против отступавших германских войск. Более того, чтобы не задерживать их отход на запад, не планировался захват важнейших транспортных коммуникаций, в том числе стратегически важных мостов через Вислу.
Приказ о начале восстания был отдан Бур-Коморовским 31 июля. Основанием такого решения были непроверенные данные о приближении к правобережной части Варшавы – Праге советских танков.
Польское эмигрантское правительство и командование Армии Крайовой готовили планы восстания в тайне от советского руководства, без согласования с ним, явно не рассчитывая на его помощь и не планируя совместные действия с советскими войсками по освобождению Варшавы. Напротив, в этих планах предусматривалась лишь помощь западных союзников. 27 июля, накануне восстания, представители лондонского правительства обратились к британской стороне с просьбами об оказании активной помощи в связи с планом восстания и получили ответ, что правительство Великобритании не может удовлетворить ни одну из этих просьб. Спустя несколько дней начальник штаба британского министерства обороны генерал Г. Исмей сообщил, что помощь невозможна, будь то бомбардировки или переброска в Польшу польской авиации и парашютной бригады. При этом было прямо заявлено, что территория Польши входит в зону действий советских войск: «Союзники не могут предпринимать такого рода действия, если они не скоординированы с наступлением русских, поскольку их следует считать действиями, проводимыми в зоне тактических интересов русских». Несмотря на это, руководство Армии Крайовой приняло решение о восстании.
Примечательно, что когда был отдан приказ о начале восстания в Варшаве, в Москве находился глава польского эмигрантского правительства С. Миколайчик.
Опубликованные ныне в России записи бесед И.В. Сталина и С. Миколайчика от 3 и 9 августа 1944 г. свидетельствуют, что польский премьер-министр эмигрантского правительства не обращался к Сталину с просьбой об оказании Красной армией помощи повстанцам путем нанесения ударов извне или о координации военных действий между восставшими и советскими войсками. Миколайчик ставил вопрос лишь об оказании помощи путем сбрасывания оружия и продовольствия с самолетов. Сталин же обещал оказать помощь оружием и направить советского офицера связи. В то же время 3 августа он в жесткой форме заявил о советской политической позиции, в частности о том, что «Советское правительство не признает лондонского польского правительства, что оно порвало с ним отношения. Одновременно советское правительство имеет фактические отношения и договоры с ПКНО». Сталин высказался за то, что прежде чем вести переговоры с Миколайчиком, как главой польского правительства, необходимо достигнуть договоренности с ПКНО об объединении сил и создании временного правительства.
Переговоры, проходившие 8 августа между Миколайчиком и руководителями ПКНО, закончились безрезультатно. И тогда польский премьер-министр эмигрантского правительства не использовал шанс, чтобы попытаться реально помочь восставшим в Варшаве. 8 августа Сталин написал Черчиллю: «Беседа с Миколайчиком убедила меня в том, что он имеет неудовлетворительную информацию о делах в Польше».
Британская сторона, зная о подготовке восстания, только 2 августа 1944 г. через военную миссию в Москве информировала советское командование о получении польским эмигрантским правительством в Лондоне телеграмм о начале вооруженного восстания в Варшаве и с просьбой, «чтобы русские помогли немедленной атакой извне». 5 августа Сталин направил довольно резкое послание У. Черчиллю, в котором он указал, «что нельзя себе представить, как могут взять Варшаву несколько польских отрядов так называемой Крайовой Армии, у которой нет ни артиллерии, ни авиации, ни танков, в то время как немцы выставили на оборону Варшавы четыре танковых дивизии». Эта же позиция советского правительства была изложена 13 августа 1944 г. в Заявлении ТАСС, в котором говорилось, что польское эмигрантское правительство не предпринимало никаких попыток заранее уведомить советское военное командование и согласовать с ним какое-либо наступление в Варшаве.
С самого начала Сталин негативно отнесся к не согласованному с советским руководством и военным командованием восстанию в Варшаве, которое расценивал как политическую демонстрацию, адресованную Москве. Это подтверждает переписка советского лидера с У.Черчиллем и Ф. Рузвельтом в августе 1944 г., и особенно письмо Сталина Черчиллю от 16 августа. В частности он писал: «После беседы с г. Миколайчиком я распорядился, чтобы Командование Красной Армии интенсивно сбрасывало вооружение в район Варшавы. Был также сброшен парашютист-связной, который, как докладывает командование, не добился цели, так как был убит немцами. В дальнейшем, ознакомившись ближе с варшавским делом, я убедился, что варшавская акция представляет безрассудную, ужасную авантюру, которая будет стоить варшавянам больших и ненужных жертв. Этого не было бы, если бы советское командование было информировано до начала восстания и если бы поляки поддерживали с последним контакт. При создавшемся положении советское командование пришло к выводу, что оно должно отмежеваться от варшавской авантюры, так как оно не может нести ни прямой, ни косвенной ответственности за варшавскую акцию».
Для германского командования планы руководства АК относительно восстания и времени его начала не были секретом. Немецкая полиция получала достоверную информацию через своих агентов, имевшихся в рядах отрядов польского Сопротивлении, включая АК. Об этом еще раз свидетельствуют показания коменданта Варшавы генерал-лейтенанта люфтваффе Р. Штагеля, который располагал информацией, что восстание начнется 1 августа, примерно в 15.30. Таким образом, был утрачен важный момент внезапности начала восстания.
К тому времени Гитлер бросил на оборону Варшавы дополнительные силы. Уже с 26 июля в район города начали прибывать немецкие дивизии из Румынии, Голландии и Италии. Паника в Варшаве среди персонала гитлеровской администрация была ошибочно принята за готовность немцев к эвакуации из польской столицы. Восставшие варшавяне, вооруженные только легким стрелковым оружием, не представляли собой серьезной военной силы и оказались под угрозой неминуемого уничтожения. В начале восстания повстанцы по численности до 35 тыс. человек превосходили немецкий гарнизон – около 20 тыс., но у них было всего до 3500 единиц стрелкового оружия и боеприпасов на два-три дня боев. Лишь немногие из повстанцев имели какой-то боевой опыт.
Г. Гиммлер своим приказом от 1 августа 1944 г., следуя указанию Гитлера, запретил брать пленных и распорядился сравнять Варшаву с землей. Начиная с 4 августа немцы приступили к планомерному подавлению восстания силами СС, полиции, украинских националистов и так называемой РОНА, или «бригады Каминского», состоявшей из власовцев и иных предателей. При этом гитлеровское командование, используя разобщённость восставших, методично, по очереди уничтожало очаги сопротивления, применяя тяжёлые орудия, бронепоезда, танки и огнемёты.
Получив известие о вспыхнувшем в Варшаве восстании 2 августа прибыл из Восточной Пруссии в Познань для организации подавления его частями СС и полиции. Положение на фронте не позволяло сосредоточить непосредственно против повстанцев значительные силы вермахта.
Немецкие подкрепления прибыли в Варшаву 2–4 августа и были размещены прежде всего в районах Охота (отряд Каминского) и Воля (боевая группа генерала Райнефарта, в том числе, штрафной полк СС). По поручению Генриха Гиммлерa 4 августа 1944 года во главе отрядов СС и полиции из Познани в Варшаву прибыл высший командир СС и полиции группенфюрер Хайнц Райнефарт. 5 августа немцы, обладая абсолютным преимуществом в вооружении и военной технике, начали генеральное наступление с использованием танков, тяжёлой артиллерии и ударной авиации. Отряды СС и полиции под командованием Райнефарта начали штурм Воли вдоль улицы Вольской, одновременно осуществляя тотальное уничтожение гражданского населения. С вечера 5 августа обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах принял командование над всеми боевыми группами и просил прислать подкрепления. Этот офицер был известен своей жестокостью, и именно ему было поручено утопить восстание в крови. Войскам были приданы артиллерия, САУ, танки, броневики и звено самолётов. Однако, фон дем Бах не получил желанной поддержки — одной полнокровной дивизии вермахта или войск СС. Вечером 5 августа и 12 августа 1944 года фон дем Бах отдал приказы, которые предписывали значительное сокращение казней мирного населения Варшавы, добился корректировки приказа Гитлера. Общую поддержку варшавскому гарнизону оказывала 9-я армия генерала фон Формана. В первые дни боёв большую помощь немцы получили от частей дивизии «Герман Геринг» на марше на фронт, танковые подразделения которой (21 танк Т-IV) в нескольких эпизодах сыграли ключевую роль.
По состоянию на 5 августа 1944 года в распоряжении Хайнца Райнефарта были следующие силы:
- «Зондерполк СС "Дирлевангер": 881 человек;
- 608-й охранный полк вермахта: 618 человек;
- два батальона 111-го азербайджанского полка вермахта: 682 человек;
- сводный полк штурмовой бригады СС "РОНА": 1700 человек, 4 танка Т-34-76, 1 САУ и 2 гаубицы;
- отряды СС и полиции из Вартеланда: 2740 человек;
Всего: 6621 человек. Командиру был также подчинён бронепроезд вермахта. 11 августа 1944 года в состав группировки вошёл 302-й отдельный танковый батальон радиоуправляемых машин (24 штурмовых орудий StuG IV, 64 самоходных мин Borgward IV. С 12 августа 1944 года Эрих фон дем Бах командовал почти всеми гитлеровскими силами в левобережной Варшаве.
В подавлении восстания принимали участие и другие военные подразделения коллаборационистов:
- 1-й и 2-й батальоны 1-го Восточно-мусульманского полка СС (800 офицеров, унтер-офицеров и рядовых);
- 5-й Кубанский казачий полк;
- 3-й Казачий кавалерийский батальон 57-го охранного полка;
- 69-й казачий батальон 3-й кавалерийской бригады Казачьего Стана;
- 572-й Казачий батальон;
- 209-й Казачий полицейский батальон;
- полицейские части и отряды СС, сформированные из украинцев Галиции, и «Украинский легион самообороны», которые впоследствии вошли в состав дивизии СС «Галичина»;
- 13-й Белорусский полицейский батальон при СД.
5 августа немцы начали широкомасштабную контратаку с использованием танков, тяжёлой артиллерии, бронепоезда и боевой авиации, которая продолжалась до 17 августа. Повстанцы находились под артиллерийским обстрелом и авиационными бомбардировками. Немецкие самолёты выполнили 1606 вылетов на бомбардировку, потеряв один Ju-87 над Старым городом. Тактика командующего немецкими силами фон дем Баха заключалась в изоляции отдельных очагов восстания и уничтожении их поодиночке.
Наступавшие немецкие колонны разделили Варшаву на «повстанческие острова». В захваченных карателями районах немцы и коллаборационисты совершали массовые казни мирного населения Варшавы, изнасилования, грабежи, осуществляли целенаправленное разрушение городских строений. Бои за Старый город отличались особым упорством.
18 августа командующий немецкими войсками генерал СС Бах-Зелевский предложил АК сложить оружие, обещая статус военнопленных и гуманное отношение к пленным и населению. Все предложения о капитуляции остались без ответа. К 20 августа определился состав сил и средств корпусной группы фон дем Баха, а также её численность — максимально до 25 тысяч человек. Общая численность участников восстания доходила до 40 тысяч человек, среди которых лишь несколько тысяч было вооружено стрелковым оружием (в ходе восстания вооружение и боеприпасы добывались в боях, изготавливались в мастерских, сбрасывались авиацией союзников, партизаны также поставляли оружие в город ).
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, начавших воевавать в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Врдные процедуры и "перекус" растянулся на целый час. Появившийся в блиндаже майор Полевцев положил конец "обжорству и трепотне", достав из сейфа ещё одну картонную папку и выразительно постучав по ней пальцами. Виктор среагировал на эти намёки быстро. Владлен был отправлен в радиоузел, а Тимофея повезли на аэродром, где несколько часов назад он посадил свой трёхместный По-2.
Из содержимого второй папки и пояснений майора Полевцева, сопровождаемых комментариями Виктора, Степка наконец узнал про "фигуранта", которого предстояло "взять на сыр". Речь шла о командире бригады РОНА Брониславе Каминском, несколько раз осуждённым до войны по политическим статьям, а затем ставшим агентов НКВД, нацеленным на "разработку ссыльных троцкистов". Про деятельность Каминского на оккупированной территории в начале войны, про какую-то "локотскую республтку" освещалась в материалах "из папки" сравнительно кратко. Больше документов было посвящено данным об окружении "фигуранта", их характеристикам, "заслугам" и тому подобному. Майор Полевцев, передав папку Виктору "под личную ответственность", вскоре удалился, сообщив при этом:
- Не буду вам мешать изучать эти материалы и обсуждать варианты. Заслушаю отобранный вариант, а лучше два или три, через четыре часа. После этого встретимся с Мазуром-Тодоренко. Он к тому времени должен будет вернуться и уже своё письмо жене написать. Возможно, в текст надо будет внести какие-то правки в соответствии с разработанным вами планом.
Вскоре после ухода майор вернулся озабоченный Владлен. Поставив опять вещмешок с рацией под лавку, он доложил:
- Товарищ капитан, радист на той стороне совсем плохой. Но это уже и не важно. У его рации окончательно "сдохла" батарея. Удалось только получить данные по расположению подразделений противника на прошедшую полночь в районе Охота и Мокотов, а также характеристику состояния более короткой полосы.
Виктор буркнул:
- Тебе бы, тезка вождя револьции, только собратьев по ключу охаивать!
- Да я ничего...
Капитан махнул на радиста рукой, взял радиограмму и стал наносить данные на свою карту. Затем он произнес многозначительнок "так-так-так" и в задумчивости стал разворачивать из бинтов и готовиться к чистке своей "бесшумки". Степка тем временем ещё раз углубился в изучение справки по личному составу бригады РОНА, а затем, завязав тесёмочки на папке, попытался порассуждать вслух:
- Ну, допустим, через своего человека в штабе бригады мы "наживку" забросим. А где гарантии, что сам "объект" захочет лично присутствовать при дележе добычи?
- А нет никаких гарантий, Степа. Есть просто расчёт, опирающийся на знании психологии конкретного человека и текущую ситуацию. А далее везение или невезение. Если расчёт правильный, то и везение придет. Я так мыслю...
- А подготовка как же?
- Подготовка это само собой.
- Но времени всегда на неё не хватает. Согласись... Поэтому уже тут в силу вступает промежуточная форма нашего специфического русского везения. "Авось и небось" называется.
- Ты прямо целую теорию подвёл.
- Не всё же вам одним, товарищ лейтенант интендантской службы, на всяких академических курсах по тылу обучаться...
Появившийся на пороге майор Полевцев перевёл разговор в деловое русло:
- Рассказывайте, что надумали. Через полчаса нас польский подполковник с готовым письмом ждёт.
Виктор изложил сначала "план А", а затем "план Б". Выслушав капитана, посмотрев внимательно на карту Николай Никодимович пригладил волосы и заметил:
- Ну, есть ещё тогда и "план В"...
- Согласен, товарищ майор. Но нам бы лучше о нём не думать. Времени на проработку этих планов, судя последним данным с той стороны, совсем тогда может не остаться.
- Ладно, пошли, товарищ капитан, с Феоктистом Казимировичем знакомиться. За одно по дороге заглянем к нашим "смежникам", обменяемся данными о планах. Но на сколько мне известно, опасаться "пересечний" не стоит. Они вообще планируют с запада в район операции заходить и по земле, собираясь действовать через партизан. Но у них нет столь надёжной наживки, как у нас. Так что против нас только время теперь играет...
- А когда время играло за нас, товарищ майор?
- Об этих случаях, товарищ капитан, я вам расскажу после операции... Если захотите. А тебе, Степан, с учетом планов А и Б надо бы ещё раз пока список начальных "подарков" для повстанцев уточнить и согласовать с трофейным отделом. Вес и размеры груза будут ограничены, рассчитайте всё с точностью до килограмма. И чтобы завтра утром груз был уже на аэродроме и правильно упакован.
- Есть, товарищ майор!
Степка проводил майора с капитаном, оставил Владлена "за старшего" и отправился в узел связи. Лейтенант "исэ" провёл там около часа, а вернувшись обратно в "свой" блиндаж, застал там капитана, сидевшего за столом и потягивающего чай. Владлен сидел на полу около своей лежанки и бубнил что-то в микрофон, потом, чертыхнувшись, выбежал на улицу проверять антенну. Показав лейтенанту "исэ" два конверта, Виктор прокомментировал состоявшуюся встречу:
- Пан подполковник тебе лично кулёк с кофе передал и банку с мёдом. Мёд я уже попробовал, душистый. И он просил меня тебе напомнить о том, о чём он тебя просил... Это о чём?
- Это личное устное послание его жене. Там про любовь... Тебе будет не интересно...
Виктор изобразил лёгкую обиду:
- Откуда ты знаешь, что мне интересно, а что нет?.. А вообще-то заметно, что переживает сильно Феоктист Казимирович за свою супружницу... И чувствуется в нем старая школа, только за словами не следит иногда. К майору целялся... А ты знаешь, что в шестнадцатом году они с твоим дядей Прохором фактически служили в военной разведке на армейском уровне?
- Это он так про обоих и сказал при товарище майоре? Тот про дядю Прохора не знает или, по крайней мере, не говорит, что знает...
- Не знает наш товарищ майор скорее всего про твоего дядю Прохора. Не положено об этом знать товарищу майору. А про службу в армейской разведке пан подполконик про себя сказал. Но ты же говорил, что он тебе рассказывал, что они были с Прохором Лукичом в Первую мировую сослуживцами. Вот я и сложил "два" и "два"...
- Да, были...
- А майор-то при этих словах пана подполконика про военную разведку так напрягся, ты себе представить не можешь!.. Видимо, в его "деле" об этом ничего не было.
- Наверное, могу представить... Это Феоктист Казимирович за свое пребывание до войны в нашем лагере товарищу майору очередную "шпильку" хотел вставить...
- Похоже, вставил. Ох, довставляется он "шпилек". Потом сам будет сидеть как на иголках. Ктати, ты знаешь, как называется теперь должность нашего брата-смершевца в польских частях?
Степка отрицательно помотал головой и услышал:
- Офицер информации. Каково? Простенько и со вкусом.
Лейтенант "исэ" согласился с этим выводом и получил новую порцию информации от Виктора:
- Письмо Феоктист Казимирович составил правильное. И даже второе написал. В обоих письмах в основном "давил" на чувства, без какой-либо политики вообще. Второе письмо адресовано напрямую тому самому Тадеушу Малевскому, отряд которого держит оборону против частей бригады РОНА. И подполковник просил меня, чтобы про второе письмо его жена не узнала. Прямо тайны мадридского двора... Он ещё про этого Тадеуша рассказал кое-что. Оказывается он был женихом его жены и даже уже помолвка у них состоялась. Но неожиданно появился этот самый Феоктист и закрутилось у них. Помолвку отменили. Тадеушу тому пришлось после их свадьбы перейти на положение друга семьи. Так что давай ещё помозгуем над вариантами в свете вновь открывшихся обстоятельств. Всё равно не заснёшь, пока Тимофей сегодня ночью ознакомительные полёты будет выполнять. Он себе точно и бомб попросит навесить, чтобы порожняком не летать. Я уж его знаю...
Владлен вернулся, отряхиваясь:
- Дождь пошёл, связь совсем плохая, товарищ капитан.
- Нам бы дождь лучше завтра... Тимофей уже вылетел?
- Так точно! Через час должна быть первое сообщение от него.
Поздним вечером следующего дня Степка вместе с Виктором и Владленом сидел уже в блиндаже на аэродроме. Они ждали, когда "залатают этажерку" Тимофея, который вчера уже под утро, выполняя третий ознакомительный полёт над южном районом Варшавы, попал под очередь крупнокалиберного пулемёта. На удице дождь всё не прекращался. Виктор в третий раз спросил Степку:
- Ну зачем тебе эту "трубу" с собой брать, лучше бы дополнительный цинк с автоматными патронами загрузил?
- Автоматными патронами танковую броню или кирпичную стену не пробьёшь.
- А противогаз с перчатками не забыл?
- Обижаешь!..
- Да ладно. Это я так тебя от мрачных воспоминаний просто пытаюсь отвлечь.
Лейтенанта "исэ" действтельно немного потряхивало. В его памяти спонтанно всплывали картинки и воспоминания от ощущений, связанных с двумя предыдущими вынужденными посадками. В первый раз это было уже сравнительно давно и происходило в компании Виктора на таком же трёхместном По-2, какой сейчас готовился к вылету. Капитан ещё раз посмотрел на лейтенанта интендантской службы и улыбнулся:
- Не дрейф, Степа! У тебя на лице сейчас легко прочитать все воспоминания о том, как мы тогда в лесу приземлялись. Теперь такого не будет.
- Это почему же?
- Да потому что под нами будет сейчас не лес, а центр город. Ха-ха!
Дверь блиндажа открылась и возбуждённый Тимофей, смахнув дождевые капли с лица, выкрикнул:
- На выход, славяне! Воздушная карета подана!
- А кофий горячий в полёте предложат?
- И кофий будет, и какава с чаем! Давайте, шевелитесь, а то товарищ майор уже весь промок и голос сорвал, подгоняя ремонтников. Не заболел бы часом... Кто тогда наградные на нас подпишет?
Вечная Слава и Память бойцам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
