Может быть, это я чего-то не понимаю? Может быть, таковы передовые методы реставрации — ломать до фундамента трехсотлетние стены мануфактуры времен Петра I? Смотрите, что происходит в Милютинском переулке!
Сейчас я покажу на карте, чтобы было ясно. Это Милютинский переулок, 16с3, объект обычно называют «усадьбой Митькова-Арбатской».
С улицы можно увидеть только угол этого древнего здания, причем издали. Однако мне уже было известно, что к палатам можно подойти вплотную со двора дома №18.
Я здесь бывал два или три года назад, статью писал:
Вид с востока (в те времена):
Пройдя во внутренний двор, я видел (тогда) граффити и рощу молодых деревьев.
А через окна можно было заглянуть внутрь
Я тогда думал, это грустная картина! Дом был запущен и ждал, ждал… не мог дождаться реставрации.
Дождался. Поглядим на эту реставрацию! Я прошел во двор. Проход во внутренний дворик-подкову закрыт, и я снимал из внешнего двора: северную и западную стену.
Брутально, не правда ли?
Я понимаю, что это не реконструкция, а реставрация (дом связан с Пушкиным, а появился при Петре — выявленный объект культурного наследия). По акту государственной историко-культурной экспертизы от 2021 года, тут разрешена
«переборка аварийных участков наружных и внутренних кирпичных стен здания... реставрационным кирпичом».
Пользуясь этим позволением, юго-западную часть здания почти снесли. Как я понял по другому акту экспертизы, это крыло — самое древнее и сохранялось со времен Петра I.
Акты ГИКЭ:
https://www.mos.ru/dkn/documents/discussions/view/1884221/
https://www.mos.ru/dkn/documents/discussions/view/13944221/
Теперь несколько слов про памятник, о котором я так волнуюсь! Это родина русского шелка.
В 1714 году царский истопник Алексей Милютин устроил тут
«шелковую, ленточную и позументную фабрику на свои собственные деньги и своими мастеровыми людьми».
Чтобы застраховать хозяйство от огня, Милютин в 1720-х возвел из камня производственные корпуса. Каменное строительство вне Петербурга в это время запрещалось, но Петр I был в восторге от милютинского начинания и в виде исключения мог разрешить постройку (прецеденты были).
Основные производственные корпуса сохранились в составе первых этажей домов №16с1 и с2. Вот как они выглядят в наши дни (естественно, в XIX веке все перестроено до неузнаваемости):
А во дворовом корпусе (который сейчас то ли рушат, то ли реставрируют) располагались кузница и общежитие, где поселилась часть работников.
Сам Милютин и его наследники жили в особняке по-соседству. Я про него недавно написал:
Через сто лет фабрика прогорела, и Милютины-потомки продали свое московское владенье по частям. Бывшая производственная зона превратилась в отдельную усадьбу (Милютинский переулок, №16), и ее купил майор Платон Митьков, брат декабриста Михаила Митькова.
Новый хозяин сломал северное крыло строения 3 (о котором я рассказываю), но сохранил южное. Сделал новые пристройки, он стал сдавать этот корпус квартирантам.
В 1834-37 годах здесь жила тетка Пушкина Елизавета Львовна со своим мужем, камергером Матвеем Солнцевым, и дочерьми. В мае 1836-го Александр Сергеевич приезжал сюда к тетушке и написал супруге:
«Был я у Солнцовой. Его здесь нет, он в деревне. Она зовет отца к себе в деревню на лето. Кузинки пищат, как галочки...»
Через полгода, вместе с Солнцевыми, в доме Митьковых квартировал отец поэта Сергей Львович. Здесь его и застал Баратынский, принесший черное известие. Пушкин-отец «как безумный, долго не хотел верить», а потом сказал:
«Мне остается одно, молить Бога не отнять у меня памяти, чтоб я его не забыл».
