Скоро об этом некому будет рассказывать. Воспоминания последних из оставшихся в живых ветеранов собирает гомельский журналист Дима ЧЕРНЯВСКИЙ. Георгий ЕВДОКИМЕНКО и в атаки ходил, и аэродромов построил за время войны несколько десятков
ЛИЦА ПОБЕДИТЕЛЕЙ
Авторский проект Дмитрия ЧЕРНЯВСКОГО, Гомель
Серия 10
Фронтовые 100 грамм – за себя и за погибшего товарища
– Кричали: «За Родину! За Сталина!», но и Бога упоминали, – рассказывает о том, как ходил в атаку, ветеран Великой Отечественной войны Георгий Евдокименко. – Ну а некоторые солдаты так искусно ругались перед боем, что у пехотинцев прямо настроение поднималось. Если в царской армии на врага шли со словами «За Бога, царя и Отечество», то у нас Отечество звучало более громко и раскатисто: «За Р-р-р-родину!» А Бога и царя многим на фронте тогда заменил Сталин.
Кандидат исторических наук Георгий Саввич не по учебникам знает, что такое война.
За того парня
Закончив три курса института, в 1941 году Георгий попал в должности замполитрука в пехоту на центральный фронт под Москвой.
– Политруков больше всего гибло. Прямо передо мной в атаке двоих убило. А меня даже не ранило, – рассказывает ветеран. – Я шёл в бой в обычной солдатской форме, ботинках с обмотками, а на офицерах были галифе, хромовые сапоги. В начале войны, пока все не перешли на полевую форму, любой немецкий снайпер видел, где идёт командир.
– Было страшно? – интересуюсь.
– Очень. Выпьешь свои 100 граммов – и вперёд. Нервы в кулак и всё. Люди рядом падают, а ты кричишь: «Ур-а-а-а!» Разговора даже не было, чтобы не пойти в атаку. Привыкаешь постепенно.
Переводя дух, фронтовик продолжает:
– Недавно был в поликлинике и как участник ВОВ решил зайти к врачу на приём без очереди. Так мне там один посетитель, здоровенный верзила, выдал: «Подумаешь, ты воевал! Зато тебе каждый день 100 граммов водки давали». Причём сказал это с каким-то сожалением, что не ему досталось такое счастье. На что я, подавив негодование, спокойно ответил: «Дорогой товарищ, нам давали не водку. Некогда было её очищать. Нам давали спирт-сырец. Ведь наливать его приходилось огромному количеству солдат. А после боя мы получали по 200, а то и по 300 граммов. Почему? Старшина приносил в ранце за плечом спирт, к примеру, на 100 человек, а нас после боя оставалась в лучшем случае половина. Вот и разливали по 200».
Штыки против тесаков
Немцы, по словам Георгия Саввича, редко ходили в рукопашную – боялись наших штыковых атак.
– Видно, с суворовского времени у нашего солдата осталось это качество. А у немцев на дулах винтовок были штыки-тесаки. Так что и нам расслабляться не приходилось. Могли и подстрелить, и на тесак посадить. Нужно было глядеть в оба и удар наносить первым, – делится нехитрой боевой правдой Георгий Евдокименко.
Вот только судьбой фронтовику было уготовано получить серьёзное ранение не в бою. В ту ночь ему нужно было починить крышу над блиндажом. Георгий вышел ночью подсыпать сверху земли. Только взялся за сапёрную лопатку, как ему прямо в кисть угодила разрывная пуля и разворотила ладонь.
– Моё счастье в том, что пулемётчик на пару секунд прекратил стрельбу, видно, оружие заело. А я несколько шагов пробежал и прыгнул в окоп. И тут же надо мной пролетела ещё одна очередь, – вспоминает ветеран. – Если бы в окоп не прыгнул, то пулемётчик меня всего бы изрешетил. Это точно.
Полгода Георгий провёл в госпитале после того, как ему собрали раздробленную на мелкие части ладонь.
– Все настоящие герои остались там, в земле, а я вот живой вернулся, – добавляет Георгий Саввич.
«Отправьте меня на фронт»
После ранения Георгия Евдокименко комиссовали с пометкой «ограниченно годен к военной службе с возможностью работать в тыловых учреждениях в качестве педагога». На пересыльном пункте он решил обратиться к начальнику: «Чего это я буду в тылу сидеть, когда моя родная Беларусь оккупирована? Отправьте меня на фронт». В итоге Георгий Саввич попал в аэродромно-техническую роту, которая строила полевые аэродромы для пикирующих бомбардировщиков во время операции «Багратион».
«Построим взлётную полосу. Как только немцы разнюхают наше место дислокации, разбомбят, как говорится, ко всем чертям, сворачиваемся, едем строить взлётную полосу в новом месте», – дал установку командир аэродромно-технической роты.
Вспоминает Георгий Саввич, как в один из дней немецкая артиллерия пристрелялась к нашему аэродрому:
– Летали два мессера и корректировали огонь фашистской батареи. Повезло, что большинство снарядов легло у командного пункта, а не на аэродроме, и часть из них не разорвалась. Пережил я и массированный налёт немецких бомбардировщиков. Несколько бомб упало в 150-ти метрах от сарая, где мы расположились. Были уничтожены три зенитных орудия, убиты несколько лётчиков и солдат из технической роты. После таких налётов мне не раз приходилось тушить пожары.
Был неплохим солдатом
102-й батальон аэродромного обслуживания, в котором служил Георгий Евдокименко, постоянно шёл за 3-м Белорусским фронтом, в трёх километрах от передовой.
– За три–четыре дня с помощью гусеничных тракторов мы укатывали новую взлётно-посадочную полосу около леса, чтобы легче спрятать наши самолёты. Работали днём и ночью, – подчёркивает фронтовик, на счету которого несколько десятков таких аэродромов. – Бывало, на задание улетала эскадрилья из девяти самолётов, и хорошо, если два–три вернутся. Сбивали в начале освобождения Беларуси наших самолётов немало, – говорит ветеран, а про свою роль в наступательной операции добавляет: – Героического в моих действиях ничего не было. Даже не знаю, что я такого совершил? Просто выполнял свой воинский долг до конца. И, видно, был неплохим солдатом». Это ещё раз подтверждает и медаль «За отвагу».
После войны Георгий Евдокименко работал преподавателем в пединституте имени В. П. Чкалова (с 1969 - Гомельский государственный университет имени Ф. Скорины). Преподавал историю до самого выхода на пенсию.
От редактора канала «Белорус и Я» Честно говоря, когда мы с Димой только начали транслировать его проект «Лица Победителей» в Дзен, и представить не могли, что найдутся «любители арифметики», которые начнут скрупулёзно высчитывать, сколько сейчас должно быть лет ветеранам – героям интервью, сколько им было, когда началась война и даже сколько, когда она закончилась. А потом радостно визжать в комментариях, что «автор облажался!»
Специально для таких «проДвинутых». Собирать интервью с ветеранами журналист газеты «Гомельские Ведомости» Дмитрий Чернявский начал ещё в 2014 году. То есть, в этом году проекту исполняется 10 лет, но он продолжается. За эти 10 лет Дима собрал уже больше 130 интервью. Проект, кроме собственно публикаций в газете, вылился в несколько фотовыставок, одна из которых прошла в стенах Государственной Думы РФ. В прошлом году по его материалам был издан альбом «Устами фронтовиков», обложкой которого мы начинаем все материалы Дзен-воплощения проекта. В мае проект "Устами фронтовиков" получил премию "Золотая литера" как лучший исторический проект в Республике Беларусь.
Тем же, кто пытается нас учить, что «негоже ставить интервью 2014 года», отвечу: такие интервью я ставил и ставить буду. Считаю, что их надо ставить и в 2024-м, и в 2034-м, и в 3334-м. Это живая память о величайшей трагедии, только сохранив её мы можем остаться людьми.
И математика (которую, как бывший студент мехмата МГУ, нежно люблю) здесь не причём.
Другие материалы проекта здесь:
Продолжение – здесь:
Дмитрий ЧЕРНЯВСКИЙ, Гомель
Фото: Игорь БРЕЛЬ, ТАСС
© "Союзное государство", №3/2024
Дочитали до конца? Было интересно? Поддержите канал, подпишитесь и поставьте лайк!
