Глава 18
Беркут остался доволен. Дина ликовала: ведь совсем отчаялась, думала, ничего у нее не выйдет, но не понадобились даже правки. Поймала выразительный взгляд Софии и отвела глаза. Та усмехнулась и пожала плечами. По редакции бегала Таня, шутила с коллегами, заразительно смеялась, как из пулемета строчила по клавиатуре, получала очередные задания на планерке. Дина тихо радовалась, что не поддалась на провокации Софии и не полезла отбирать хлеб. Никто, получается, Таньку увольнять не собирается. Хороша бы она была, если бы сейчас сунулась к редактору. От этих мыслей пылали щеки, и противный холодок скручивал внутренности. Всего один шаг отделял ее от подпорченной репутации. Хорошо, что решила осмотреться.
Несмотря на загруженность, думала о Максе, о том, как все у них непонятно. Он ничего не говорит об их будущем. Есть ли оно вообще? Дина попыталась задать вопросы, но Макс досадливо поморщился и вздохнул:
– Ну чем тебе плохо, Динка? Мы вместе. Я практически постоянно с тобой. Дай мне время. Все будет.
Дина понимала, что не в праве от него ничего требовать. Он ничего ей не обещал. Только, что она будет с ним смеяться. И она смеялась, но еще плакала, злилась и все время ждала. Ждала Макса, ждала очередного выговора или премии, ждала выходных и Нового года.
– Если все будет нормально, поедем на Рождество в Ригу, - говорил Макс между делом.
– А если нет? – Дина тревожно заглядывала в глаза.
На его лицо набегала тень, Дина знала, о чем он думает.
– Макс, тебе не кажется, что я имею право знать, что происходит с твоей дочерью? Почему ты все скрываешь? Хотя бы просто скажи: ей не хуже? Операция помогла?
– Операции еще не было. Но Маша под контролем. Не бери в голову…
– Почему?! – взрывалась Дина. – Почему ты ничего мне не рассказываешь? Это ненормально!
Макс замолкал и уходил в себя, словно возводил невидимую заслонку. Слова отскакивали мячиками и рассыпались. Он зарылся в работу. Перестал ходить на тусовки и в бары, ночами сидел у компьютера, а утром, выпив кофе, бежал по делам. Дина тоже много работала. Приходилось не только писать и собирать информацию, но и попутно учиться новому, читать, а главное, монотонно просматривать другие издания для того, чтобы уловить, что теперь востребовано. По ночам, когда на кухне звякала ложечка, размешивая чай с лимоном, Дина, прикрыв усталые покрасневшие глаза, пыталась остановить круговерть новостей, картинок, кусочков интервью и заголовков. Получалось плохо. Она в отчаянии думала, какую совершила глупость, когда уехала от Макса. Сейчас бы уже давно привыкла и наработала себе имя. Пока молодая, проще. А если бы ничего не вышло на профессиональном поприще, то сидела бы дома и растила детей. И тут же холодела: а что, если бы это у нее родилась вот такая Маша с больным сердцем?
В редакции переполох – зареванная Танька собирает коробку с вещичками. Ее все-таки уволили. Цикл ее коротеньких заметок оказался неполным, нескольких не хватало, по странной случайности все это ушло в верстку, а когда Беркут увидел результат, то рыкнул только одно: уволена! Сколько Танька ни доказывала, что все было сделано грамотно, сколько ни открывала в планшете свои тексты, где все было в порядке, начальство слушать не желало.
– Я же тебе говорила… - тихо шепнула София, встретив Дину в коридоре.
А у нее в отдельной папке лежали уже подготовленные материалы. Никто их еще не видел, Дина просто экспериментировала в новом для себя формате. По крайней мере, такую отговорку она придумала. И доля истины в этом была. Дина постоянно писала, набивала руку. Мало ли что и в какой момент пригодится? И вот теперь, пока в редакции одни утешали бледную Таньку, а другие судорожно пытались состряпать на коленке что-то интересное, чтобы успеть запрыгнуть на освободившееся место, Дина молча гоняла колесико мышки и никак не могла принять правильное решение. С Максом бы посоветоваться, но долго объяснять. А по душам они не разговаривали уже тысячу лет.
– Дина, мне нужно по оформлению уточнить…
София оттолкнулась оранжевыми балетками от пола и подкатилась на кресле к Дине. Изумрудного цвета брюки оживляли серую офисную атмосферу. Блузка с желтыми и оранжевыми треугольниками дышала цветочным парфюмом. Серьги в виде кружков лимона покачивались в маленьких мочках.
– Подожди, - Дина поднялась, взяла планшет и направилась в сторону кабинета редактора.
Решение пришло спонтанно, и Дина не хотела упустить момент. Или сейчас, или никогда. Отдавая в виски, трепыхалось у горла сердце. Пальцы немного дрожали. В голове пусто, потому что прямо сейчас уже бесполезно думать, правильно она поступает или нет. Постучала кулачком в дверь, и даже не услышав разрешения, потянула ее на себя.
Беркут дернул крючковатым носом и недовольно поморщился:
– Что тебе? Что-то срочное?
Дина храбро шагнула к столу и молча открыла на планшете подготовленный материал.
– Я кое-что набросала на замену Татьяниному циклу… Просто посмотрела, как вы и советовали, под другим углом.
Серебристые брови сдвинулись. Беркут нехотя пробежался глазами по первым строчкам.
Дина молча ждала. Сердце грохотало, как в пустой железной бочке. Но это не страшно, вопли редактора она точно услышит. Даже сквозь заложенные уши. От волнения Дина почти не дышала. Прошло несколько секунд, а планшет все еще находился в руках старика.
– Хм… интересно, - наконец, вынес он вердикт. – Хорошо. Заранее подготовилась?
Беркут цепко взглянул на Дину, и она поняла: врать бесполезно. Поэтому просто кивнула.
– Что ж… похвально. Мне такие нужны. Без рефлексий. Ладно, - прихлопнул он по столу ладонью, - попробуем.
Он вернул планшет. Дина поймала его взгляд, но глаза не отвела. Беркут усмехнулся, показав желтоватые крепкие зубы, и махнул рукой:
– Иди. Готовь в печать.
Дина вылетела за дверь. Щеки пылали, до сих пор не верилось, что у нее все получилось!
У лестницы, рядом с лифтом, появилась Танька. Она поставила на пол небольшую коробку, обернулась и, увидев Дину, печально улыбнулась. Двери лифта распахнулись, Таня вошла внутрь и махнула на прощанье рукой. Серебристые створки плавно сомкнулись. – «Я ее не подставляла. Не подсиживала. Ее уволили не из-за меня», - успокаивала себя Дина, шагая к своему столу. Тогда откуда это противное чувство неловкости? Ощущение, будто вынула из еще неостывших рук мертвеца горбушку хлеба. Ему уже незачем, а ей нужно выжить.
Дина села за стол и окинула взглядом комнату. Все как всегда, ничего не поменялось и о Тане уже забыли. Рядом чернело пустое кресло. София не дождалась. И к лучшему. Наверняка, принялась бы расспрашивать, а откровенничать не хотелось. Еще неизвестно, как отреагирует остальной коллектив, когда выяснится, что Беркут уже одобрил ее задумку. И словно по заказу в комнате раздался зычный голос редактора:
– Внимание, коллеги! Ко мне на почту сыпется ворох предложений от желающих заменить Татьяну Демину. Так вот… Вы прекрасно знаете, что я ценю инициативу. Но среди вас оказался человек, который думает быстрее и наперед. Этот человек уже показал мне свои предложения. И я их одобрил. Так что с сегодняшнего дня циклом будет заниматься Агневская Дина.
На мгновение гул в комнате стих. Обмерев, Дина смотрела в экран ноутбука. Она не ожидала, что ее поступок будет обнародован так быстро. Думала, у нее еще есть время морально подготовиться. Но Беркут, как будто проверял ее. Мол, первый этап прошла, набралась наглости и опередила всех, а теперь посмотрим, как справишься с коллективом. Редактор развернулся и скрылся у себя. Дина бесцельно открывала и закрывала папки на экране, делая вид, что ищет что-то нужное. Постепенно тишина заполнилась обычным шумом, телефонными звонками и суматохой. Дина осторожно подняла глаза: все вокруг были заняты своими делами, кажется, на нее даже никто не смотрит. Она облегченно выдохнула – напридумывала себе невесть что, а на самом деле, и дела до нее никому нет.
***
– И что, ты, правда, пошла к Беркуту и предложила вести цикл? Вот так сразу? По горячим следам? – заинтересованно спросил Макс.
Дина встревоженно посмотрела: он возмущается или восхищен?
– Оказывается, я тебя плохо знаю, - Макс протянул ей бокал шампанского. – Из безобидной рыбки ты превратилась в акулу. Надо быть с тобой осторожнее.
Он наклонил голову, разглядывая Дину, будто видел ее впервые. Она купалась в янтарном свете его глаз, жмурясь от удовольствия. Холодный брют щелкал на языке пузырьками.
– Я серьезно очень рад за тебя, Динка. Я же говорил, все получится. У тебя есть самое главное – чутье. С чего вдруг ты заранее написала? Ничего ж не предвещало… Значит, чутье, - Макс важно качнул пузатой бутылкой, чуть не выплеснув шампанское на постель.
Дина внимательно на него посмотрела. Рассказать, что о Таньке ее предупредила София или не стоит? Взвесив, решила, не надо. Она и сама хотела позабыть, с чьей подачи задумалась на эту тему. И вроде бы, ничего плохого не сделала, а что-то скребет внутри, будто виновата. Ведь могла Таню предупредить, и она была бы настороже. Или уже все было предрешено, и даже если бы она не решилась пойти к шефу, то цикл заметок отдали бы просто кому-то другому?
– А ты бы так сделал? – спросила Дина, покручивая в руке бокал.
– Я? Конечно! А что такого? Ты же знаешь, что если скромно сидеть в стороне, то ничего не добьешься. Никто не мешал твоим коллегам быть пооперативнее. Ты же не заняла чужое место? Так что, все по-честному… Давай, за тебя!
Макс приподнял бокал и отпил большой глоток. Дина смотрела на его чуть осунувшееся лицо, на тени под глазами, на щетину, которую давно уже следовало бы сбрить, и грустно думала о том, что между ними становится все больше и больше маленьких секретов. Безобидных умалчиваний. Невысказанных слов. С чем это связать, Дина пока не знала, но кожей чувствовала, к добру это не приведет.
