Сегодня я хочу поделиться с вами тремя рассказами о германских солдатах, которые после окончания войны вернулись из плена в СССР обратно в Германию. Эти истории, рассказанные на основе личных воспоминаний, выделяют неожиданную особенность их опыта: во время плена, по словам бывших военнопленных, отношение к ним со стороны советских войск было относительно гуманным, вопреки общепринятым представлениям. Однако большое разочарование их ожидало уже на родине.
1. ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ - Вальтер Вард.
Я вернулся домой в 1950 году. Приехав на Берлинский Гамбургский вокзал, первое, что я увидел, были лица моих родственников. Когда мы подошли друг к другу и обнялись, моя мать заплакала. Увидев её взгляд я понял, что эти слёзы были слёзками радости. Однако улыбки, которой я так привык видеть на её лице, уже не было. Раньше она всегда радовалась жизни, но война оставила на ней свой неизгладимый след.
Наши дни воссоединения отягощались мрачным влиянием войны не только на её лице, но и на лицах всех вокруг. Мы сели в троллейбус, чтобы добраться до дома, который находился всего в семи километрах от вокзала. В троллейбусе на меня поглядывали с недовольством, и один из пассажиров не стеснялся спросить:
"Кто этот грязный бомж, и кто позволил ему здесь быть?"
Дома меня ждал мой брат Уильям. Он играл на аккордеоне на кухне. Уильям служил в пехоте и воевал под Ленинградом. Однажды во время боя он получил контузию от взрыва гранаты и с тех пор остался инвалидом. В течение первых недель после моего возвращения я часто просыпался по ночам от собственных криков — память о плене не давала о себе забыть.
Эти первые дни дома пролетели как одно мгновение. Каждый день я наблюдал, как мои родные старались привыкнуть к моему возвращению, и каждый раз, оглядываясь на свою семью, я понимал, насколько глубокий след оставила война в каждом из нас.
2. ВТОРАЯ ИСТОРИЯ - Готтлоб Бидерман
Моё возвращение домой после трёх лет в русском плену было окрашено страхом и неопределённостью. Российские военные часто развлекались за счёт нас, устраивая ложные "представления" о нашем возращении на Родину. Они часто прогоняли нас из бараков, выстраивали в ряды, и говорили об отправление домой, которые в итоге оказывались шуткой.
Такие "розыгрыши" стали почти ежедневной реальностью, но они казались детскими забавами по сравнению с тем, что нас ждало дома. Страна, в которую мы вернулись, была не похожа на ту, которую мы покинули. Она была непризнанной и чуждой, охваченной масштабными проектами по национальному возрождению и восстановлению.
Мы оказались лишены собственности, одежды, работы и каких-либо квалификаций для трудоустройства. Наша адаптация протекала на фоне недоброжелательности и жёсткости со стороны местных властей. На работе каждая мелкая ошибка вызывала строгий выговор, а высшее руководство постоянно напоминало нам о правильном поведении с гражданским населением.
Общество смотрело на нас свысока, считая нас "проклятьем войны", которое следует как можно скорее исключить из своего круга. Этот взгляд затмевал наше существование, делая нашу адаптацию ещё более болезненной и неприятной.
3. ТРЕТЬЯ ИСТОРИЯ - Зигфрид Кнаппе
Зигфрид, бывший участник успешных военных операций против Франции в 1940-х годах, был частью Группы армий "Центр". В его военной карьере были как моменты триумфа, так и тяжелые периоды, особенно в конце войны, когда он участвовал в обороне Берлина в 1945 году. В ходе этих последних битв Зигфрид был захвачен в плен.
В период плена в Советском Союзе, я, вместе с другими пленными, проводил дни в узких бараках размером 10 на 24 метра. Нам не хватало личного пространства, поскольку на троих приходилась одна кровать и приходилось спать по очереди. У доверенного немецкого активиста, который выполнял обязанности надзирателя, была отдельная маленькая комната.
Ежедневно нас заставляли работать 8 часов, взамен предоставляли основные продукты питания, воду и сигареты. Это было своеобразной валютой в лагере: некоторые умудрялись красть товары с рабочих фабрик, чтобы обмивать их на дополнительные рационы или сигареты.
У старших офицеров, работы толком не было, поэтому многие из них присоединялись к нижним званиям, чтобы скоротать время и поддержать товарищей. Пищей для нас служил в основном суп из коровьих голов, хотя иногда нам попадались консервы американского производства, которые не находили особенной популярности среди охранников. Кроме того, в рацион входили хлеб, чай и кофе, но этого явно было недостаточно для восстановления сил после трудового дня.
Стрижка волос на лысо при обнаружении вшей стало обыденной для нас практикой, что хоть и было унизительно, со временем мы начали привыкать к таким условиям. Вечерами для разнообразия нам иногда включали радио с классической музыкой.
Когда наступил долгожданный день освобождения, эйфория от свободы была скоротечна. Вернувшись на родину, мы столкнулись с общественным неприятием: нас воспринимали как изгнанников и людей "второго сорта". Весь первый период после возвращения мы даже не могли посетить рестораны, нас направляли на специальные продовольственные пункты.
Со временем мне удалось переехать в США вместе с семьей, где мы начали новую жизнь. Однако переосмысление прошлого оставалось сложной задачей. Пропаганда Гитлера внушала нам мировоззрение, согласно которому мы должны были защищаться и контратаковать наших же союзников. Хотя по факту, агрессорами были мы. Повергли в шок и событии в нацистских концлагерях, которые я встретился с глубоким разочарованием и виной.
Вот такие вот истории, друзья. Если вам понравилась статья, подписывайтесь на мой канал. Буду благодарен за лайк и репост. Также пишите комментарии - это позволит улучшить качество материала и готовить ещё более интересные темы для вас.
С увaжением, автор канала.
