На идее укрепления органов, также основали систему, которая имела много последователей. Думали, что чем более укрепляли органы, тем более делали их способными сопротивляться истощению и разрушению.
Но мы уже видели выше, какая удивительная разность находится между продолжительностью материального какого ни будь тела и продолжительностью животного. Равным образом мы видели, что телу только известная степень крепости полезна, а избыток, напротив, вреден. Существенный характер жизни состоит в свободной деятельности всех органов и в беспрерывном обращении всех соков; но может ли что быть вреднее для сих двух условий, следственно и для продолжительности жизни, как окреплость и зarpy6ленe органов? Рыбы имеют, без сомнения, более мягкое и наиболее наполненное соками тело, а между тем они живут гораздо долее, нежели многие другие животные, у которых тело крепче и плотнее.
И так, мнение столько превозносимое, будто бы человек делается более крепким от частых обливаний холодной водой, от привычки бывать почти обнажённым в жестокую стужу и переносить величайшие утомления, - этот метод, говорю я, не производит ничего, кроме сухости наших органов. делает их жёсткими и менее способными для отправлений; в следствии чего старость и смерть скорее приближаются, а не замедляются.
Конечно, в этом мнении есть некоторое основание; но ошибочно приписывают ему слишком много важности. Не столько грубость волокон, сколько притупление чувствительности может содействовать продолжительности жизни. А потому, если мы будем стремиться только укрепить волокна, не делая их не слишком жёсткими, не слишком крепкими; если будем стараться притупить только излишнюю чувствительность, которая есть одна из главнейших причин, от коей зависит скорости истощения, наконец, если этим способом сделаем тело менее доступным разрушительным влиянием извне, тогда сей способ может, без всякого сомнения, способствовать продлению жизни человека.
Третья идея: замедление внутреннего истощения в нашем теле, представляет много привлекательного для ума. Мысль эта в особенности нравилось людям по натуре своей флегматикам и хладнокровным, которые не любят ни в каком случае беспокоиться. Но из метода, основанного на этой идее, сделали весьма худое приложение. Утомление, производимое трудом, и всякого рода усилия не имеют в себе ничего приятного для людей этого рода; посему они охотно воспользовались теорией, убеждающей, что всякий труд вреден и напрасен, и думают, что праздность есть лучшее средство для долговечности и даже более надёжное, нежели секретные лекарства Калиостро, Сен-Жермена и других.
Некоторые пошли ещё далее. Мопертюи думал: нельзя ли, задерживая жизненное действие асфиксией искусственной (кажущейся смертью), достигать того, чтобы останавливать совершенно внутреннее истощение и продлить жизнь на несколько веков. Он основывался на жизни цыплёнка в яйце и насекомого в куколке в которых пособием холода и различных других средств, можно продлить жизнь, оставляя сколь можно долее животное в состоянии сна, похожим во многом на смерть. Но рассуждая таким образом, мы ограничили бы всё искусство продления жизни человека умерщвлением его наполовину. Эта мысль понравилась даже великому Франклину. Получив из Америки мадеру, которая разлита была в бутылки в Вирджинии, он нашёл в ней несколько мух, казавшихся мёртвыми: но лишь они пробыли часа три на солнце в июле, как ожили и возвратились к жизни, прерывавшейся по-видимому на долгое время. С ними сперва сделалось нечто вроде судорог, потом они приподнялись на ноги, тёрли ими свои глаза, обтирали крылья и наконец улетали. Франклин делает по этому случаю вопрос: «Если совершенная приостановка внутреннего и наружного истощения достаточно на то, чтобы произвести такое задержание существования, сохранив в то же время начало жизни, то нельзя ли применить того же способа к человеку? Если это удобоисполнимо, замечает он, то я не могу себе представить более приятного удовольствия, как погрузиться самому с моими друзьями в мадеру, и потом через 50 или более лет воскреснуть под благотворным влиянием солнечных лучей моего отечества, и видеть, какие перемены произойдут в нём от времени.»
Но все эти предположения не ведут ни к чему, если мы примем в соображение истинную сущность и цель жизни человека. Что такое человеческая жизнь? Она конечно не состоит только в том чтобы пить, есть и спать, тогда была бы она жизнью свиньи, на которую Цицерон смотрел как на предохранительное средство против гниения. Цель человеческой жизни гораздо высшая. Человек создан, чтобы действовать и наслаждаться; он не живёт только затем, чтобы жить, но чтобы развивать семена, которые положило в нём Божество, совершенствовать их и трудиться как для своего благосостояния, так и для других. Вместо того, чтобы только наполнять собою пустоту в творении, он должен быть властелином, благодетелем. Можно ли было бы сказать, что человек живёт, если бы он продлил своё существование сном, скукою или асфиксией. Но, что ещё важнее, это то, что мы видим и здесь новое доказательство тесной связи между моральным назначением человека и его телесным устройством, равно как и взаимного влияния друг на друга того и другого. Такое нечеловеческое существование было бы не только не продлением человеческой жизни, но прямым её сокращением, ибо:
1) Тело человека составлено из таких нежных органов, что бездействие и покой сделали бы их совершенно не способными выполнять все предназначенные им отправления. Только деятельность и упражнения могут сделать их прочными и сохранить в них способность действия.
2) Мы видели, что для сохранения и продление жизни необходимо не только уменьшение истощения, но ещё и то, чтобы восстановление совершалось легко. Для сего потребны два обстоятельства; совершенное уподобление (assimilatio) того, что полезно, и отделение того, что вредно. Но для последнего необходима достаточная деятельность. Какой же результат произведут покой и бездействие для продолжения жизни? Человек будет мало, или вовсе не будет истощаться, а между тем восстановление продолжается. Настанет необходимо эпоха вредного полнокровия; потому что получая беспрерывно, человек не будет терять пропорционально; и что ещё хуже того, образуется в нём в самом большое гнездо порчи, в следствии чего произойдут остроты, болезни и прочее, ибо его тело не освобождается от негодных и бесполезных частиц. В подобных обстоятельствах человек прежде времени погибнет, чему действительно научает нас и опыт.
3) Что касается до продления жизни помощью совершенной остановки жизненной деятельности, помощью временной асфиксии; то в этом основываются на примерах насекомых, жаб и других животных, которые, как мы видели выше, могут проводить в некоторого рода спячке или смерти, по сто лет и более, в следствии чего живут гораздо продолжительнее определённого им природой срока.
...