Сегодня я продолжаю рассказ о наших восхождениях на вершины Южного Урала в рамках проекта регионального отделения Русского географического общества в Республике Башкортостан "Уральский барс". Ранее я уже писал о том, как мы последовательно покорили Ялангас, Курташтау, Рассыпную, Кушай и Масим. Ну а в сентябре прошлого года, в самом начале золотой осени, мы отправились на Иремель – вторую по высоте вершину Южного Урала и высочайшую из доступных для посещения рядовыми туристами. Её высота – весьма солидные для Урала 1582 метров над уровнем моря...
За последние десять лет я побывал в самых разных уголках Урала, но Иремель неизменно видел разве что издали. Сам не знаю, почему так получилось. Наверное, отталкивала чрезмерная популярность данной вершины среди туристов, да и не только их. Наслушался и начитался я про эти места будь здоров! Чего только не породит человеческая фантазия (а особенно фантазия отдельных индивидов, повёрнутых на эзотерике, мистике и "великих тайнах"). Одни считают Иремель местом силы, которое словно магнит притягивает к себе некую абстрактную "космическую энергию”. Якобы любое желание, загаданное здесь, рано или поздно сбудется. Другие вообще приравнивают Иремель к тибетскому Кайласу и ищут на его склонах вход в легендарную Шамбалу. Третьи охотятся в этих краях за НЛО, четвертые рассказывают о каких-то бездонных пещерах, в недрах которых скрываются то ли ушедшая под землю чудь, то ли разбитые в годы Гражданской войны белогвардейские части, пятые ищут в скальных расщелинах клады, непонятно откуда там взявшиеся во времена уральской "золотой лихорадки”... В общем, все сходят с ума как умеют.
Вся эта современная лжемифология, не имея особой ценности сама по себе, совокупно подчёркивает лишь один по-настоящему значимый факт: Иремель – вершина и вправду как минимум необычная. Чтобы прочувствовать истоки этого убеждения, достаточно попытаться взглянуть на гору глазами наших далёких предков. И дело не только в том, что сама по себе вершина выглядит, что называется, эпично – огромная, зачастую мрачноватая, почти лишённая растительности и сплошь покрытая россыпями курумника. На её склонах берут начало почти все окрестные реки, да и исток самой Агидели тоже находится буквально по соседству – выходит, на Иремеле живут боги воды. В иные годы даже летом на вершине лежит снег – видимо, суровые боги зимы коротают там тёплое время года, чтобы спуститься в долины, когда придёт их час. А уж когда с окутанной низкими облаками вершины срываются грозовые тучи, несущие гром, молнии и ураганный ветер, боги явно недовольны. Немудрено, что в доисламском сознании древних башкир из поколения в поколение крепла уверенность, что Иремель – место сакральное.
Удивительно, что столь знаковая для башкир вершина не имеет собственной топонимической легенды. Даже если она и была, до наших дней память о ней в устном творчестве не сохранилась. Единого мнения о происхождении названия Иремеля у учёных нет до сих пор. Наиболее общепринятая версия выводит его от комбинации башкирского "ир" – "герой" с монгольским "эмэл” – "седло". То есть "ир-эмэл" – "седло героя". Действительно, раздвоенный широкий силуэт, образованный вершинами Большой и Малый Иремель, чем-то напоминает седло. Но и версия о происхождении топонима от искажённого башкирского "ырымлы” – "заколдованный" тоже, на мой взгляд, имеет право на жизнь. А о раздвоенной вершине Иремеля башкиры сложили такое предание:
Однажды Урал-батыр вступил в бой со своим злым братом Шульгеном. Когда Шульген понял, что проигрывает, он скрылся вместе с дивами в озере. Тогда Урал выпил озеро, кишащее нечистью, до дна. Дивы проникли в его тело вместе с водой и разорвали богатыря изнутри. Умирая, Урал-батыр завещал сыновьям никогда не пить воду из озёр, омутов и ям и добыть для башкирского народа чистую питьевую воду. Тогда старший сын Идель взял меч отца и ударом его рассек гору Иремель пополам. Потекла из этой щели главная река всех башкир Агидель. Удар был так силен, что гора дала много других трещин, из которых потекли малые реки, верхние притоки Агидели – теперешние Большой и Малый Авняр, Тыгын и Синяк...
На протяжении многих веков вершина Иремеля была местом запретным. Подниматься туда могли лишь избранные – те, кто уполномочен вести диалог с богами. На Иремель ходили прежде всего старейшины, чтобы "договориться" о ниспослании теплой погоды, хорошего урожая и полноводности рек. Вполне возможно, что со временем склоны горы стали местом упокоения наиболее отличившихся представителей башкирских родов, достойных обрести последний покой поближе к богам. Более того, традиция эта пережила языческие верования и продолжилась даже после, как башкиры приняли ислам от Волжской Булгарии. Никаких явных следов захоронений не сохранилось, однако ещё в начале XX века Онисим Егорович Клер, основатель Уральского общества любителей естествознания, писал, объясняя отказ от строительства метеостанции, которую планировали организовать на вершине:
"На Иремеле находится древняя, вероятно, даже доисторическая могила, по преданию приписываемая одному мусульманскому святому. К ней приходят на поклонение не только башкиры соседних уездов, но и киргизы из глубины своих степей. Религиозные чувства этих людей ставят существенное препятствие к возведению там станции...".
Помимо Клера свои впечатления о вершине доверили бумаге многие другие путешественники, ученые и краеведы, но эти очерки носят скорее описательный характер, a потому для рядового современного читателя особого интереса не представляют. Если же интерес всё-таки возник, рассказ о восхождении на Иремель известного уральского писателя Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка, например, можно прочитать на сайте "Ураловед", пройдя по этой ссылке. С уверенностью можно утверждать, что за последние века Иремель мало изменился, и, поднимаясь к вершине по его склонам в наши дни, мы видим примерно то же самое, что видели путники много лет назад.
Наиболее популярный маршрут к вершине проложен от села Тюлюк. Дорога до него от Меседы, где заканчивается асфальтовое покрытие – тридцать километров тихого ужаса. Это не совсем тот случай, когда принято говорить "дороги нет, есть только направление", но ехать по разбитой грунтовке быстрее 20 км/ч попросту нереально. Тюлюк возник во второй половине XVIII века как выселок Юрюзанского завода, где крестьяне заготавливали уголь для нужд предприятия. В наши дни это прежде всего крупный туристский центр, откуда берут начало маршруты к вершинам многочисленных окрестных горных хребтов – Иремеля, Зигальги, Бакты. Чуть ли не каждый второй дом в селе – либо турбаза, либо сдаваемое в посуточную аренду жильё.
Дорога на Иремель от села немного разбитая, но в целом вполне проезжая даже для не сильно подготовленного внедорожника. Колея, грязь, камни и огромные лужи глубиной по колено присутствуют, но в целом непреодолимых преград на пути нет вплоть до кордона природного парка "Иремель". Этим активно пользуются местные жители, активно предлагая услуги "заброски" к вершине, что позволяет сократить пешую часть пути с 15 до 5-6 километров. Кордон – несколько неказистых деревянных построек, где круглосуточно дежурит егерь, взимая плату за посещение и сопоставляя число ушедших к вершине туристов с числом вернувшихся с неё. Кордон явно нелишний, поскольку ещё лет пятнадцать назад различные сверхразумы активно практиковали "восхождения" к вершине с применением внедорожников и квадроциклов, совершенно загадив всё, что можно. Тем не менее, плата за посещение, на мой взгляд, откровенно завышена. 200 рублей с человека – не так уж и мало, учитывая, что в иные выходные дни число посетителей легко переваливает за 400-500 человек в сутки. На Таганае по крайней мере чувствуется некая отдача от изымаемых у населения средств. Здесь же невольно напрашивается цитата из Ильфа и Петрова: "Простите, а с какой целью взимается плата?". Чтобы Иремель не проваливался? На пути к вершине из элементов благоустройства мною были отмечены лишь дощатый настил длиной около ста метров (на далеко не самом топком участке тропы) да пара видавших виды указателей. Разметку, кажется, тоже не подновляли уже давно. Егерь на кордоне сообщил примерно следующее:
— Видел по пути разрытые муравейники? Медведица с двумя медвежатами ходит уже вторую неделю. На верхнюю тропу не ходи, самое медвежье место. Мы сейчас специально всех отправляем по нижней. Чем людей на тропе больше, тем меньше вероятность повстречать косолапого. До тебя сегодня уже ушли несколько групп, так что особо не волнуйся, но всё же не зевай!
Действительно, к вершине от кордона ведут две тропы: верхняя немного длиннее (7 км) и более пологая, нижняя – покороче (около 5 км) да покруче. Изначально я планировал выход к вершине кольцевым маршрутом – раз есть такая возможность, к чему ходить дважды одной и той же дорогой? Но от этой задумки пришлось отказаться, тем более что следы пребывания медведей по пути мне действительно попадались на глаза то тут, то там.
Первый километр нижней тропы – место довольно топкое. Как раз на этом участке по склону стремительным потоком мчится речка Карагайка, разделяющаяся на несколько рукавов, и воды вокруг порядочно, несмотря на засушливое в целом лето. Сразу за ручьем тропа поворачивает к югу и начинает активно забирать вверх. Ручей здесь течёт по перекатам, образуя несколько живописных водопадов, но вскоре скрывается под сплошным курумником, хотя его жизнерадостное журчание ещё долго слышится где-то под камнями. Через некоторое время лес сменяется самой настоящей тундрой – обширное плато покрывают ягель и стелющийся можжевельник, вокруг возвышаются Малый Иремель, Сукташ, Синяк и Жеребчик, а впереди виднеется громада Большого Иремеля. Надо сказать, довольно мрачная громада, поскольку как раз в этот момент вершина скрыта в тени, отбрасываемой плывущими над ней облаками.
Перед началом очередного крутого подъема я нагнал одну из упомянутых егерем групп. Человек двадцать отдыхали перед последним "штурмом". Мне тоже хотелось отдохнуть, но желание побыть на вершине в одиночестве, а не в окружении толпы людей, всё же пересилило, и я под одобрительные высказывания "коллег" за спиной начал штурм сходу. Подъём крутой, склон на этом участке представляет собой сплошное нагромождение каменных глыб, многие из которых подвижные, "живые". Всё это живо напомнило мне Двуглавую сопку на Таганае при подъёме со стороны Бараньих Лбов. Минут через пятнадцать активных физических упражнений я оказался на очередном плато, совсем небольшом. Метрах в ста впереди возвышался характерный скальный бастион. Наивысшая точка Иремеля скрывалась где-то за ним.
На одном дыхании, перепрыгивая с камня на камень, я миновал плато и буквально взлетел на гребень. Вот она, вершина! Её обозначает огрызок ржавой стальной трубы – всё, что осталось от геодезического знака – с небрежно воткнутой палкой, на которой укреплены несколько флагов, истрепанных на ветру до совершенно непотребного состояния. Вид с вершины изумительный, и я не отказал себе в удовольствии посидеть здесь с четверть часа, переводя дух и любуясь бескрайней панорамой горной страны, обрывающейся где-то вдали в голубой дымке.
Едва ли стоит подробно рассказывать о моём возвращении в Тюлюк. Скажу только, что медведя по пути я так и не повстречал. На обратном пути хотел было заглянуть в Ларкино ущелье, где раньше стояла водяная мельница – говорят, очень живописное место – но оставленные позади почти три десятка горных километров давали о себе знать. Свернуть с широкой ровной дороги, когда от долгожданного отдыха меня отделяли не больше десяти минут пешего хода, я себя так и не заставил. Отложил на другой раз, поскольку отчего-то был уверен, что на Иремель я ещё вернусь.
Поздним вечером, уже вернувшись домой, я прочитал в новостях, что в тот же день на Иремеле пропала девушка-туристка из Свердловской области. То ли случайно, то ли намеренно она отбилась от группы по пути к вершине, спустилась по склону Малого Иремеля и углубилась в тайгу под Зигальгой. Впоследствии её искали почти двое суток с привлечением спасателей и ангажированием добровольцев из числа оказавшихся поблизости туристов. Пикантности ситуации прибавляло присутствие в округе той самой медведицы с медвежатами, но, к счастью, всё обошлось – девушка нашлась в целости и сохранности, хотя Иремель помнит и несколько более трагических исходов. Горы – они такие, даже если это не закованные в лёд скальные стены Кавказа и Алтая, а безобидные с виду вершины седого старика Урала.
Количество вершин-"тысячников", взятых нами в рамках проекта "Уральский барс", стремительно увеличивается. Ранее я уже рассказывал о восхождении на пять из них. Гора Ялангас, название которой переводится как "дочь змеи", получила своё имя благодаря характерному скальному гребню на вершине. Курташтау многие учёные в наши дни склонны считать жерлом древнего вулкана. Рассыпная представляет интерес не столько сама по себе, сколько из-за деревни Шушпа – станции-призраке Белорецкой узкоколейной железной дороги. Кушай – всего лишь одна из множества вершин хребта Крыктытау, зато Масим – самый южный "тысячник" Уральского хребта и место, где разворачивается действие целого ряда легенд из башкирского национального эпоса. Ну а впереди нас ждёт последняя вершина проекта – Большой Кумардак. О нашем путешествии к нему я обязательно напишу на страницах канала совсем скоро.