«И по мусингам, по мусингам…»
Не так давно отмечался День подводной лодки (17 марта), затем – День моряка-подводника (19 марта), теперь вот – День памяти погибших подводников (7 апреля)…
Так что тема сегодняшнего разговора не случайна и обусловлена этими датами. И вот ведь какое дело – на вопрос самому себе «какие фильмы о моряках подводниках ты помнишь», странные нейронные связи авторской тыковки (те, что ортодоксальные – в мозгах образующиеся, а не всякие там новомодные ИИ) бодро выдали… иностранные «К19» и «Красный октябрь» (да, фильм называется «Охота за Красным октябрём», но вспомнился он именно как «Красный октябрь»). И только третьим, к стыду моему, в памяти «всплыл» незабвенный «72 метра». О котором мы и поговорим.
Кстати, интересно узнать – какие фильмы про моряков-подводников вспомнились навскидку читателям? Пишите в комментариях.
Итак, «72 метра». В основу фильма легло творчество одного из моих самых любимых писателей, если хотите – прямо-таки «военного сатирика», рассказы которого не то что без улыбки, а без хохота гомерического читать невозможно. Ну во всяком случае, человеку военному. Хоть и глубоко сухопутному. Хоть и уже бывшему. Просто много чересчур похожих ситуаций было в собственной жизни, пусть и без «морской окраски».
И писатель этот, как уже догадался читатель – Александр Покровский. Написавший нетленные сборники рассказов «Расстрелять» и одноименный «72 метра».
Немного об авторе:
После окончания в 1975 году Каспийского Военно-морского училища Покровский направлен на Северный флот для прохождения службы на ракетных атомных подводных лодках, а через 11 лет, в 1986 году, переведен в Ленинград в НИИ кораблестроения и вооружения ВМФ.
С 1991 года в запасе в звании капитана 2 ранга. Начиная с ленинградского периода службы, когда появилось время на «непыльной штабной работе» он начинает активно писать рассказы о службе на флоте, что называется – по горячим следам.
Драматичные и лиричные истории из жизни офицера-подводника и его сослуживцев, комичные и абсурдные, порой прямо-таки жёсткие, но всегда приправленные соленым словцом и юмором военного моряка - «заходят на ура». 😁
Но – о фильме. По сугубо моему мнению, «72 метра» - один из лучших фильмов по теме. Режиссёру Владимиру Хотиненко удалось снять отличный фильм, что, увы, в нашем кинематографе в последнее время, достаточно большая редкость.
И несмотря на, безусловно, драматические события, которые фильм этот показывает (это и развал армии и флота некогда великой страны, и катастрофа подводной лодки, и гибель моряков), без улыбки и смеха поначалу смотреть его невозможно. Может ещё и потому, что вышеупомянутый автор рассказов, являлся и одним из сценаристов фильма.
Очень удачный подбор актёров. И хотя не все из них лично мне нравятся «по жизни», однако в этом фильме они все на местах, смотрятся органично, и отрабатывают, как говорится – на все сто. Что не персонаж – то прям «икона стиля». 😁 Ну а командир подводной лодки Гена «Янычар» в исполнении Андрея Краско просто бесподобен!
Фильм (как и рассказы Покровского) можно прямо расхватывать на цитаты:
- А что это на вас за корыто, товарищ лейтенант?
- А... Фуражка, товарищ капитан первого ранга...
- Бросьте ее бакланам, чтоб полную навалили!..
…
- Я прошел сложный путь от сперматозоида до командира подводной лодки. Поэтому буду краток: чуть чего - за пицунду, и на кукан!
…
- Есть... Есть расстрелять! По месту жительства сообщим, ну что вы, товарищ маршал... Что, в первый раз, что ли?.. Есть... Есть приступить немедленно!.. Так! Фамилия, имя, отчество, год, место рождения, домашний адрес, национальность... Нет, это всё потом заполним. Так! А где у нас план расстрелов? Ага, вот он! Ну, "планируемые мероприятия" - расстрел. "Участники"... Так! "Место" - плац, наглядное пособие - пистолет Макарова. Так, руководитель я, исполнитель... А, черт! Опять самому придется...
- Легкоступов, ты знаешь, какая у тебя фамилия? Легкоступов, то есть, лёгкий, можно сказать, воздушный... Ты чего написал?! Тельняшка через букву «и», шинель через букву «е», а ботинки вообще!... Ты чего, Легкоступов?! Ты слушай меня, Легкоступов. В русском языке есть слова, их там много. Когда их составляешь вместе, получается предложение, где есть сказуемое, подлежащее и прочая светотень. И всё это – великий русский язык, Легкоступов. Ты меня понял?!
- Так точно, товарищ командир!
- Так вот, у нас великий русский язык! В нём переставь местоимение, сказуемое и подлежащее, и появится интонация! «Наша Маша горько плачет» или «Плачет наша Маша горько». Ты понимаешь?! Это ж поэзия! Это ж былины, мамкина норка!... А есть вообще предложения в одно слово: «Моросит», «Вечереет», «Смеркается»... Ты чувствуешь?
- Так точно, товарищ командир!
- Ни хрена ты не чувствуешь! Когда я читаю, что ты написал, я чешусь в самых нескромных местах! Тут же член можно сломать, пока до конца абзаца доберёшься! Кто тебя учил?
- В школе.
- Покажи мне, и я разорву его, как тузик грелку.
- Я же говорю – в школе.
- А я что, за границей, что ли учился, Легкоступов?!
- Если б мне в школе бы так!... Доходчиво!... Я б...
- Вольно...
Единственного гражданского на подлодке, врача Черненко, блистательно сыграл Сергей Маковецкий. Как писал Покровский: врач – специальность среди подводников смешная, еще смешнее и несерьёзнее выглядит специальность "химик". Чем он занимается - не совсем понятно, а раз непонятно, значит - ничем. А раз ничем, значит бездельник, балбес, лоботряс, надо его приструнить и всячески за ним проследить.
- Слушай, Черненко, а ты случайно не хохол?
- А причём тут это? Я русский.
- А то был у нас Чан. Тоже русский, оказался хохол. Из бывших замполитов...
…
- Статус защитника Родины - это ты правильно сказал. Но здесь, конкретно, кого я должен защищать?
- Здесь конкретно меня.
- Тебя?
- Меня.
- А ты мне скажи, с какой стати я должен тебя защищать, а?
- А потому что у вас на плечах погоны, а у меня их нет.
- И что из того?
- Военный обязан защищать гражданина своей страны. Любого. Несмотря на то, нравится он ему или нет.
Не знаю, как там по технической части и правдивости событий с точки зрения профессионалов, но мне, как сухопутному обывателю – всё показалось реальным. И даже спецэффекты в кадрах гибели подводной лодки воспринимались как настоящее действо.
- А... он туда залезет?
- Жить захочет - еще не туда залезет!
- И, как торпеда, он пойдет наверх?
- Как торпеда наверх? Да нет, боюсь, заряд не тот. Водолаз цепляется за буйреп... Ну, эт веревка такая. И - по мусингам, по мусингам!..
- Беги как бегемот на стометровке. Поднимешься на горушку, а внизу город! Светофоры. Асфальт. И женщины - прямо на асфальте. Черненко, идешь по асфальту, а там - женщины!..
Кому-то может показаться чрезмерной достаточно большая любовно-лирическая часть фильма, но и она здесь совершенно «на своём месте».
Ну а то, что музыку к фильму написал не кто иной, как маэстро Эннио Морриконе, говорит само за себя.
Много что ещё можно тут говорить, но лучше фильм посмотреть вновь. Тем более, в такую памятную дату. Уверен – не пожалеете о потраченном времени!
Позволю напомнить читателю, что в рубрике «Об армии и флоте в искусстве» ранее мы немного поговорили о фильмах «Броненосец Потёмкин», «Удачи вам, господа!», «Искатели. Дом Павлова», «Афганский излом», «Двое в песках», «Аты-баты, шли солдаты», а также о творчестве великого художника-баталиста и воина Василия Верещагина.
P. S.
В ходе написания сего опуса, автор узнал, что у данного фильма есть исторически реальные «предшественники», если можно так выразится.
Троим морякам-балтийцам с подлодки С-11 в 1941 году удалось практически невозможное: почти через сутки после гибели подводного корабля они смогли подняться на поверхность, а самый выносливый из них даже сумел добраться до берега, который находился за несколько километров от места катастрофы. (!)
Выйдя в море 13 июля, лодка в течение двух недель находилась на боевом дежурстве в районе Мемеля (Клайпеды). Получив по радио приказ возвращаться, С-11 взяла курс на восток, к своим берегам. На дальних подступах к базе подводную лодку, шедшую под дизелями, встретили корабли охранения – сторожевики и несколько тральщиков.
Однако вскоре выяснилось, что довести лодку до самой базы они не смогут: нужно «принять под опеку» еще одну – она тоже возвращалась из боевого похода, но, уворачиваясь от немецких атак, запоздала к назначенному времени общей встречи.
Субмарина шла по «главному морскому коридору». Все опасности, казалось, уже остались за кормой… но в этот момент она налетает на мину и тонет.
После взрыва наши сторожевые катера, поспешившие к месту гибели С-11, обнаружили лишь три человеческих тела, плавающих среди обломков. Двое, командир и механик, еще подавали признаки жизни, однако спасти тяжелораненых моряков не удалось. Вскоре советские корабли покинули место трагедии. Никто даже представить не мог, что в лежащей на дне подлодке еще продолжают бороться за свои жизни несколько моряков.
В кормовом отсеке их оказалось четверо: торпедист Николай Никишин, артиллерист Василий Зиновьев, электрики Василий Мареев и Александр Мазнин.
Вода постепенно заполняла и кормовой отсек, она доходила уже до пояса. А снаружи не доносилось никаких шумов, которые давали бы надежду на то, что рядом работают спасатели. Четверке краснофлотцев оставалось лишь попробовать самим вырваться из морского плена.
Единственный реальный вариант – покинуть отсек через шахту торпедного аппарата. Однако в каждом из них – по боевой торпеде. Подводникам удалось освободить один из них. К тому времени один из подводников потерял рассудок… Чтобы хоть как-то защититься от переохлаждения моряки густо намазали тавотом свои тельняшки и трусы. Каждый взял со стеллажа спасательный аппарат - маску и баллон с кислородом. Глубины, на которой лежала подлодка, они не знали, и потому, когда настал момент открыть крышку торпедного аппарата, они не знали, что их ждёт.
«Открывай!» И холодные потоки забурлили вокруг. Вода остановилась, лишь почти достигнув подбородка, - давление в отсеке поднялось еще и сравнялось с забортным.
Решили, что первым должен выходить Никишин. Николаю предстояло тащить с собой буй-въюшку с прикрепленным к нему длинным тросом. С трудом протиснувшись по трубе торпедного аппарата, матрос вытолкнул вперед буек, а когда тот, всплывая, достиг поверхности, начал подъем с глубины.
«…И по мусингам, по мусингам!» А ведь так и было! Подводник смог выбраться на поверхность. Он подергал трос, подавая сигнал остававшимся в отсеке: все в порядке, поднимайтесь ко мне. Однако прошло пять минут, десять, полчаса, час… Из глубины никто не всплывал.
Не буду описывать тут долгую историю спасения моряков, которая по своей драматичности и напряжённости «переплюнет» все фильмы, и вообще – сюжет для отдельного рассказа. И кроме того, в интернете вы можете найти подробное его изложение.
Скажу лишь, что проплыв 15 километров в ледяной балтийской воде и преодолев продиводесантные заграждения, порвав при этом «в кровь» руки и тело, моряк добрался до «своих» и сообщил о гибнущих товарищах.
И их спасли!
Такое вот граждане «кино», произошедшее в реальной жизни.
Телеграмм-канал автора по ссылке https://t.me/shtabpisar
