Риск и судьба
Дома, пока Мария лихорадочно собиралась, над ней стоял парень-курьер и периодически вякал:
– Не надо эту куртку, там тепло. Зимы только на Севере. Не надо планшет, всё равно нельзя будет использовать. Не надо простыни, в гостиницах есть постельное бельё. Бери, как будто едешь в летнюю командировку, но спортивный костюм пригодится. Не забудь деньги, только не бумажные. Только металлические, любые. Забирай все какие есть дома, пригодятся.
Она покидала в рюкзак косметику, бельё, обувь, пару пушистых полотенец, спортивный костюм, пару туники и маек, новые джинсы. Долго смотрела на офисный костюм, но решив, что это не платье, а тюремная роба, оставила его дома. Натянула лёгкую осеннюю куртку. Осмотрелась, разбила копилку, вытряхнула всё, что там находилось, в сумочку к тому, что получила на сдачу сегодня, и решительно протянула парню руку, тот кивнул и сунул ей конверт в руки.
– Теперь можно, – буркнул курьер.
Мария вскрыла конверт и ойкнула от ослепительной вспышки. Промаргивавшись, она обнаружила, что одна и стоит с рюкзаком и сумкой в руках перед дверью кафе «Причал». Шёл мокрый снег, но дорожка перед кафе была сухая. Не раздумывая, Мария вошла внутрь, забыв про дверь, и оказалась на перроне настоящего железнодорожного вокзала – высокие стрельчатые окна; холл, украшенный пальмами и фикусами; мозаичное панно на стене, изображавшее Жигулевские горы и Волгу, и очень удобные деревянные кресла. За её спиной шумно вздохнули. Она повернулась, за ней стоял знакомый толстяк полицейский. Он так таращил глаза, что Машка испугалась, что они выпадут.
– А ты зачем?
– Отвали! Я по долгу службы, – огрызнулся тот.
– Ну-ну…
К Марии подбежала тётка в форме проводницы.
– Ты что, очумела? И так задерживаемся, а ты рот разинула. Пошевеливайся! И так для тебя пустили спец. маршрут. Энергии уходит пропасть.
Девушка насупилась и пошла за ней, оставив ошеломлённого толстяка на перроне. Вошла в вагон, села в купе и представила, как сейчас напьётся чая и будет смотреть в окно, слушая стук колёс. Она всегда обожала поезда. Раньше они много с отцом ездили, и поэтому последние пять лет, когда она вышла замуж, жизнь без поездов воспринимала, как пребывание в тюрьме.
В купе пропихнулась проводница, однако вместо предложения попить чай, она грозно возмутилась:
– Что расселась, Синеглазка? Не чувствуешь, что ли?
– Что? – Мария была озадачена.
– Свою остановку. Ну же!
– Нет! – её пассажирка грустно вздохнула, она ничего не понимала.
Проводница опешила, потом погладила её по голове.
– Вон что! Ты впервые! Ты вот что, посмотри в окно и выбери. Не волнуйся, такие, как ты, глазастые, не ошибаются.
– Спасибо! – Мария послушно посмотрела на пролетающие мимо окон картины.
Удивительно, но она даже не почувствовала, когда поезд тронулся. За окном мелькали чужие, иногда странные, пейзажи. В одном месте в сердце ёкнуло, и она решила – вот здесь. Она хотела сюда.
– Здесь-здесь! – стучало сердце.
– Здесь-здесь! – стали стучать колеса.
– Э-э! Мне сюда, – Мария направилась к выходу.
– Тогда, мы тормозим, – ответила проводница и нажала на рычаг на стене.
Мария, не удивившись, обняла проводницу и поцеловала в щеку, та благодарно шмыгнула носом:
– Да ты что?! Это – моя работа, девочка. Удачи тебе!
– Спасибо, – Машка помахала ей рукой.
Выйдя из вагона, она оглянулась и ахнула. Ни поезда, ни вокзала. Она стояла на городской площади, от которой отходило несколько улиц. Она растерянно прошла несколько шагов.
– Спецпоезд? Как же это они делают? Ну, хоть бы рельсы были, что ли! Хотя я не обратила внимания, сначала-то рельсы были или нет? Куда всё делось? – Мария, обстоятельно, разглядывала место, куда она попала.
Город был необычным. До неё не сразу дошло, что вместо асфальта на мостовой лежали рубленные камни.
– Подумать только! Как на Красной площади, в Москве.
Удивляясь, что пешеходные тротуары были отделены от проезжей части высокими газонами с цветущими кустами, что придавало улице праздничный вид. Большинство кустов она знала – розы и спиреи, но были и незнакомые. Ветер принёс запах моря.
– Интересно, я в порт что ли попала?
Она всё ещё рассматривала незнакомые, осыпанные жёлтыми цветами кусты, когда к ней подошёл человечек в форме, как у того паренька, который привёз ей билет, и поклонился.
– Мы сделали всё, чтобы выполнить заказ. Однако… Простите, но наша Служба забыла предупредить. Обратный билет Вам не положен, Глазастая. Это – Ваирт. Ваш мир!
Машка хотела спросить, что это за мир, но парень молча поклонился, вошёл в какую-то дверь, и… Машка не проверила своим глазам. Дверь в доме, исчезла. Она усмехнулась.
– Ай да Артан! Значит дорога в один конец? Ну, хитёр! – прислушалась к себе и поняла, что ни о чём не жалеет, напротив, как в юности, была готова к приключениям.
Ещё раз осмотрелась, взяла вещи и неспешно пошла по ближайшей улице, удивляясь, что никого нет. На перекрестке свернула на соседнюю улицу и остановилась в изумлении. Улица кипела людьми.
Мария удивилась схожести жизни здесь и в её городе. Кто-то бежал с сумками и свёртками, кто-то зевал, считая ворон, несколько рабочих чинили забор у одного из домов, мальчишки в одном из дворов гоняли мяч. У магазина разгружали повозку с какими-то корзинами и бочками. На лавке у подъезда сидела кошка, рядом – старик, читающий книгу. Две женщины с авоськами размахивали руками и что-то обсуждали у магазина с одеждой. Их наряды мало отличались от тех, которые носили на Земле.
Вроде бы обычный город, но транспорт был другим. Проносились машины, похожие на капли без колес. Были и обычные машины, как в Самаре, только марки были незнакомыми, кроме этого периодически проезжали открытые экипажи, которые везли лошади. Они не мешали друг другу, потому что для машин была выделена скоростная полоса. Шум также был обычным, как и в любом городе. На перекрёстке стоял настоящий постовой-регулировщик, и, как в мультфильме из её детства, махал руками и направлял движение. Прогромыхал трамвай: два вагончика. Мария улыбнулась, вагончики были похожи на огурцы на колёсах. Её поразило смешение стилей: и лошади, и машины, а трамваи, как трамваи, бегали по рельсам. Она внимательно рассмотрела автомобили и решила, что они не используют бензин – не было дыма. Дома были красивыми и не очень высокими, не выше третьего этажа. Машку порадовало, что нет «хрущоб». Много особняков, у некоторых были разнообразные колонны и прочие балясины. Удивляло большое количество цветов. В целом ей понравилось в этом городе.
Она медленно шла, и радовалась, что на неё не обращали внимания. Спустя полчаса она вышла на другую площадь. В центре стоял фонтан, окружённый цветущими кустами и лавочками. Перед высоким зданием, облицованным мрамором и украшенным куполом и колонами, стоял памятник кому-то. Машка пригляделась и не поверила себе. Это был человек с кошачьей головой и в шляпе. Шляпа была, как в фильмах про трёх мушкетеров, то есть с широкими полями и роскошным пером. Она попыталась вспомнить сказку, где героем был кот в шляпе, но не вспомнила.
– Может у них кот не сапогах, а в шляпе? – пробормотала она себе под нос, подошла ближе и пригляделась. – О! Да это не просто кот, а тигр! Клыки-то у него очень и очень.
Судя по всему, к тигру в шляпе относились обыденно, потому что на лавочках в тени кустов скверика вокруг памятника, дамы преклонного возраста вязали что-то и приглядывали за детьми четырёх-пяти лет играющих в мячик, а на других старички играли в какую-то игру, двигая какие-то фигурки по сложно расчерченной доске.
Ухмыльнувшись, в приподнятом настроении Мария отправилась погулять по периметру этой площади. Все дома, окружавшие эту площадь, имели на первом этаже маленькие магазинчики и кафе. Её поразило то, что она свободно читала надписи.
Вскоре у неё забурчало в животе. Есть хотелось ужасно, но она не знала какие здесь деньги. Покрутившись, подошла к маленькому кафе с замечательным названием «Сладко-сладко» и вошла внутрь, залезла в карман рюкзака и достала десятки, сданные ей вредной тёткой в кассе столовой. Вспомнила, что та дала ей мешочек с металлическими десятками, пробормотав, что деньги везде деньги. Тогда Мария не стала ругаться, а потащила тяжёлый мешочек в офис, и сунула его в сумку. Теперь же она радовалась, что их так много, да и десятки из копилки вселяли уверенность в будущем.
Потоптавшись у входа, Машка робко спросила в пространство.
– У вас такие деньги принимают в уплату?
К ней вышел толстяк в белом фартуке и таком же берете, то ли владелец, то ли официант кафе, посмотрел на деньги в руке, потом на неё и сердито пробубнил:
– Чем я тебе сдавать буду? Иди в банк пусть тебе разменяют, – потом внимательно оглядел её. – А ты что, приезжая?
Она кивнула головой. И тут же, как научил её отец, когда они отдыхали на Кавказе, спросила:
– Не подскажешь, как здесь найти работу и жильё?
– Здесь работа только в порту. Есть хочешь? – толстяк вздохнул. Машка кивнула и уставилась на него. Толстяк крикнул вглубь кафе. – Эй! Кто там на кухне?! Разогрейте что-нибудь!
Через пару минут Машка ела самый вкусный обед в своей жизни. Она съела кусок мяса, сочащийся соком, какую-то кашу с великолепной подливой и запила густым компотом.
– Ну как? – толстяк вопросительно смотрел на неё. – Ты не злись, что разогрето! Всё остальное только готовится. Зато заплатишь в два раза дешевле.
– Очень вкусно! Просто великолепно! Я лучше за всю свою жизнь не ела.
– Спасибо! Я владелец этого кафе. Мне приятно, что тебе понравилось, – хозяин подошёл к окну, осмотрел улицу и предложил. – Хочешь у меня работать? Тебя как зовут-то, Синеглазка?
Машка подумала и решила, что для начала в новом мире и это неплохо. Она кивнула.
– Меня зовут Марией, а работать хочу.
– Вот и хорошо! Меня будешь звать мастер Фри, – толстяк улыбнулся ей, Мария тоже, удивившись неожиданному имени. Хозяин кафе поднял указательный палец. – Я тебе и квартиру сдам, на третьем этаже. Квартира, со всеми удобствами, – и добавил нечто странное, с её точки зрения. – Имей в виду, там есть выход на крышу, и рядом пожарная лестница. Если что сбежишь. Не всегда же они наблюдают.
– Кто? – изумилась Мария.
– Да так, никто. Забудь! – мастер Фри шмыгнул носом. – Сдачу беру, как квартплату, за месяц вперёд, да и столоваться будешь у меня. Что тебе время тратить на готовку, раз понравилось? Работа такая: вместе с девчонками будешь собирать водоросли на берегу залива и из них готовить мармелад.
– Мармелад?
– Да, у меня не только кафе, но и кондитерская, – пояснил толстяк. – У меня потомственная технология, из водорослей агар получать.
К вечеру девушка получила брезентовую юбку с карманами, как у всех девушек, сборщиков водорослей, и высокие сапоги. Девчонки объяснили, что карманы это для янтаря. Весь янтарь, который она найдёт, будет её собственностью.
Мария хмыкнула. Началась новая и, видимо, опять серая жизнь, но не расстроилась. У неё было время забыть Землю и привыкнуть к этому миру. Её отец всегда говорил:
– Лиха беда начало.
В течение двух недель их бригада собирала водоросли, бродя вдоль берега, а потом во дворе кафе отмывали их от песка. Наконец, Машке это надоело. Однажды, она, посадив девчонок на берегу, велела ждать. Разделась и вошла в воду. Вода была гораздо теплее волжской, и за десять минут ныряя, она надёргала кучу водорослей. Когда она вышла на берег её коллеги по сбору морепродуктов бросились к ней.
Она так и не поняла, почему девчонки так рыдали, окружив её. Потом ей они объяснили, что здесь такие жуткие водовороты, что даже лодки затягивает, а плавать в городе никто умеет, кроме портовых. Машка засомневалась. Никаких водоворотов она не почувствовала, но зато увидела, как в высоких дюнах между сосен мелькнула высокая человеческая фигура. Когда она рассказала это своим подельщицам, то те перепугались и мгновенно засобирались назад. Машка, не любившая недосказанности, поднялась на дюну, но не нашла даже следов на песке. Она вернулась к девчонкам.
– Кончайте психовать! Там нет никого. Видимо показалось. Наверное ветер шутки шутит, вот и приняла куст за человека. Можно опять водоросли собирать.
Девчонки успокоились, но, тем не менее, решили возвращаться. Одна из них пояснила:
– Не стоит чистые водоросли смешивать с теми, которые в песке. Пошли назад. Успеем быстро всё сделать.
В кондитерской они несколько дней, вываривали водоросли, а по вечерам Мария, воспользовавшись выходом через крышу, тайком от всех уходила в дюны и купалась в море. Считая, эти ночные моционы приятным бонусом за нудную работу.
Пляжи по ночам были пустынными, а море сказочно красивым, и Мария вопила и прыгала на берегу от избытка энергии и восторга. Купалась она голышом, потому что не взяла с собой купальник, потом много бегала под луной, чтобы высохнуть. Иногда она брала с собой что-то вроде местного магнитофона – силон, тогда после купанья она танцевала при луне и пела. Музыку она подобрала, похожую на восточные танцы и отдавала себя всю старинным иранским и турецким танцам, которые выучила ещё в годы замужества от тоски, и чтобы у неё были свободные от мужа вечера.
Ей так долго этого не хватало.
Всё время пока она была замужем, муж в ответ на её просьбу поехать на природу всегда говорил: «Зачем дикий пляж? Поедем в Турцию!», и заставлял чинно лежать около себя на кушетке на пляже. Он был заботлив и нежен, а отели, которые он снимал, были безумно дорогими, поэтому у неё не хватало духу возразить. Она тосковала и терпела этот культурный отдых, но мечтала о диких пляжах. Теперь, в этом мире, она получила такой подарок.
Летели дни, и Мария, несмотря на нудную работу, чувствовала счастливой, как давным-давно, когда был жив отец. Её работа здесь делала прибегающих в кондитерскую детей счастливыми, те объедались мармеладом, а ей дарила ночные моционы. Однажды ночью Машка опять почувствовала, наблюдателя, но после прочёсывания прибрежных кустов она обнаружила только собаку. Пёс, увидев толстую палку в руках голой воительницы, с перепуга заскулил и закрыл глаза от страха, и Машка успокоилась, полагая, что не стоит стесняться собачку.
Часто ночью она брала с собой тележку, а утром радовала девчонок добытыми водорослями, облегчая им жизнь. Как-то раз хозяин утром увидел её добычу. Он проследил, какие водоросли теперь привозили девчонки, и почему-то расстроился. Мария заметила это, и ждала, что толстяк ей что-нибудь скажет, но тот отвёл глаза и промолчал, поэтому девушка не стал выяснять причину его огорчения. Однако вечером, когда она готовилась к ночному купанию, в дверь постучали. На пороге стоял хозяин, который хмуро проговорил:
– Вот что дочка, здесь так нельзя. Здесь никто не плавает. Запрещено. Да и опасно для таких, как ты.
– Это потому, что я чужая? – расстроенно спросила Мария.
– Нет, потому что красивая. Обязательно кто-нибудь пристанет.
Девушка хмыкнула, уродом она себя не считала, но и красавицей, в отличие от мнения окружающих, тоже.
– Да я и так плаваю только по ночам. Это я сегодня никак не решусь. Ветер сильный, волну гонит. Ты прав, не пойду ночью, не хватало ещё воды нахлебаться, а потом желудком маяться.
Хозяин помрачнел, а через день он подошёл и угрюмо проговорил:
– Ты вот что, хочешь поплавать – иди этой ночью. Сегодня и ветра не будет, и не утонешь, – и почему-то покраснел.
Машка ничего не поняла и той же ночью убежала на море. Хозяин не соврал. Луна была огромной, как поднос. Поэтому было светло, как днём, и тихо. Казалось, что море дышит, так оно, мерно поднимаясь и опускаясь. Машка наплавалась, нанырялась и долго танцевала под луной нагишом. В мистику, что купание в полнолуние дарит силу и молодость она не верила, но плавать в лунной дорожке было приятно, а танцевать с длинными лентами водорослей – наслаждение.
В этот раз она задержалась дольше, чем обычно. Возвращаться одна она не боялась, похоже, по ночам в этом городе гуляла только она. Хотя несколько раз она видела мужские фигуры, скользящие по соседним улицам, но её не трогали, а ей они были глубоко безразличны.
В эту ночь Мария, решив не брать ленты водорослей, неспешно поднималась на крутую дюну. Там она натолкнулась на трёх красивых и хмурых женщин во всём чёрном. Она остановилась. Таких в городе она ещё не встречала. Женщины были накачанными, их волосы, заплетённые в тугие косы, украшали чёрные ленты. На них были чёрные рубахи и чёрные брюки, похожие на джинсы, заправленные в высокие сапоги. Машка усмехнулась, летом, в жару носить такой наряд могли только придурки по её мнению.
Женщины встали на дороге, не пропуская её. Одна из женщин раздражённо что-то спросила. Машка не поняла – язык был незнакомым, те посовещались, и тогда другая хрипло спросила:
– Ты вэк?
– Нет.
Слово вэк её взбесило, она решила, что это какое-то оскорбление, или унизительная кличка. Да и женщины ей не понравились. Она попыталась пройти мимо, но одна из женщин, нежно коснулась её щеки. Машка спокойно отбила её руку.
– Отвали! Я натуралка.
Женщина мелодично засмеялась.
– Идём со мной вэк, ты невероятно красива. Я тебя зацелую.
– Я, по-моему, сказала, чтобы ты отстала от меня. Подойдёшь, я тебе глаз выдерну, – девушка сказал это так, что те поверили и мгновенно достали кнуты.
– Ну-ну, попробуйте, – хмыкнула Мария и подумала, вот тебе и порядок, и тишина!
– Дрянь! – взвизгнула одна из женщин.
Кнуты щёлкнули одновременно. Мария смогла отбить два сразу, а третьим замотала горло одной из амазонок.
– Запомните! Ни одна тварь не проживёт больше дня, если на меня замахнётся. Не на ту напали! – женщины отскочили и молча достали ножи. Машка захохотала, ощущая себя, как в шестнадцать лет – сильной и ловкой, подумав, что может и не врали, когда говорила, что купание при полной луне дарует силу.
В голове, как наяву прозвучал голос отца: «Никогда не показывай явно то, чем владеешь». Очередной раз мысленно восхитилась отцом и его воспитанием.
Отец, который воспитывал её один, без матери, считал, что дочь должна быть лучше парней. Борьба, альпинизм, конный спорт, танцы, плавание. И всё очень строго. Если начала учиться, то должна получить разряд. Таких мужчин она больше никогда не встречала в своей жизни. Свирепый, сильный и нежный. Когда он погиб на Памире, она месяц лежала чёрная – не хотела жить. Её откачал один из друзей отца, он и стал её мужем. Мария согласилась на брак только из благодарности, а он воспользовался и загасил, как свечу.
Эти воспоминания были не своевременны, но именно они её так встряхнули, что она внимательно анализировала возможности, остановивших её женщин. Несмотря на то, что её противницы были накаченными, вряд ли они знали земную борьбу. Как оказалось, она не ошиблась: ни самбо, ни тем паче дзюдо, амазонки не знали. Мария порадовалась, что последние три года совместной жизни с постылым мужем, чтобы избежать его приставаний, она много времени уделяла не только танцам, но и тренировкам. Женщины в чёрном бросились на неё одновременно, а спустя несколько минут, уткнувшись в песок, а Машка прошипела:
– Ну, всё! Я вам покажу, что я за вэк, вашу мать! – и, взяв, один из кнутов, нещадно прошлась им по всем троим сразу, те завизжали. – Неужели больно? А меня вы собирались кнутом гладить, что ли?!
– Гадина! – прохрипела одна из женщин. – Мы на охоте!
Синеглазка опять полоснула её кнутом.
– Не на меня и не в этом мире! Если увижу, смотрите! А если кто-то из моих знакомых девчонок пожалуется, то я вас, падлы, в цемент закатаю, – проговорив это, сама удивилась (Что несу, какой здесь цемент?).
Самое интересное, что они поверили.
– Извини, керн. Мы уйдём.
Веселясь от души, победительница ушла домой. Утром её вызвал владелец кафе и, краснея, проговорил:
– Прости дочка. Уезжай! Мне приказали уволить тебя.
– С чего бы это? – возмутилась Мария.
Хозяин, мучаясь от безысходности, бубнил:
– Вот так. Они всех незнакомых проверяют, а ты не подходишь под их классификацию. Вот что, Мария, я тебе кое-что дам, за твою работу. Он дорогой, можешь узнать, – и протянул красивый браслет из чернённого серебра. – Не сердись, дочка, на меня, но против силы не попрёшь. Езжай в Диграс, и советую, не пользуйся общественным транспортом. Они ведь не ждут, что ты туда смотаешься. Под свечой – темно, не найдут! Лучше вечером смойся, на каком-нибудь грузовике. А пока, поплачь, авось, пронесёт.
– Спасибо, мастер Фри. Но плакать не буду. А теперь скажи, на тебя «крыша» наехала? – догадалась Машка.
– Тобой заинтересовались из «Серой тени». Беги, девочка! Они ни одной красивой бабы не пропустили, – признался мастер Фри. – Про них всякое болтают. Кто хвалит, кто ругает, но ты славная, и я желаю тебе добра.
– Понятно. Слушай, я здесь встретила трёх извращенок. Здоровенные, красивые и во всём в чёрном. Это они из «Серой тени»? Если они, то ко мне больше не сунутся. Мы договорились… Вроде.
– А ба-а!! Вот это попала! Нет! Они не из «Серой тени». Небеса, надо же как тебе не повезло! Просто жуть! Давно их здесь не видели, но паучихи тоже на красивых охотятся. Они мстительные, их немного укоротили, но если ты с ними поссорилась, то эти твари вернутся. Советую, уезжай быстрее! – хозяин вздохнул и вышел.
Машка нахмурилась. Как же она всё это время ничего не спросила о местных порядках. Жила, как на курорте – собирать водоросли разве работа? Вспомнила, что у неё билет был в один конец и взбеленилась.
– Ну нет! Это теперь мой мир! Мне же обратного хода нет! Что же это такое? Три извращенки и это всё? Где приключения, принц на белом коне? Где, наконец, драконы и прочие пираты? Да у меня это уже всё было в Самаре. Зачем же надо было тащиться сюда, спрашивается?! – спустив пар, Мария пошла собираться, вспомнила, что её заставляют уехать, и опять разозлилась. – Надо же! Жила, никому не мешала, так нет. Всё! Я вам покажу небо в крупный горошек! Я уеду, но здесь все долго будут вспоминать, как гуляют самарские на прощанье. Вэк вашу душу!
Продолжение следует...
Предыдущая часть:
