Варя привычно брела домой после смены, зашла в магазин у дома, взяла кефир и булочку на завтрак, у прилавка вспомнила, что пожилая соседка утром просила купить молока. Во дворе по-весеннему многолюдно, первые теплые дни встречали и пожилые, и дети. Варя старалась незаметно проскользнуть к подъезду, но ее окликнула Анна Петровна.
– Как дела, Варя?
– Хорошо, с работы иду, устала.
– Все одна?
Варвара кивнула, поспешив ретироваться.
– Плохо, – раздалось в спину подобно шипению.
Как же Варвара не любила этих расспросов, почему она не позволяет себе совать нос в жизнь других, а остальные столь беспардонны? Редкий день, когда кто-то не выскажет иллюзорной заботы по поводу Вариного одиночества. Вот и сегодня в обеденный перерыв подошла Анжела и стала рассказывать о своем муже, загулявшем в гаражах в выходные, а потом, словно разозлившись на то, что Варя лишена подобных проблем, спросила:
– Сколько еще вдовствовать собираешься, Николая не вернуть, а ты уже четвертый год одна?
– Никто мне Колю не заменит.
– Володька, наладчик, полгода вокруг тебя круги нарезает, все подойти не решается.
– С чего ты взяла? Да и не нужны мне никакие романы.
– Смотри, так и останешься одинокой.
Почему бы всем не оставить ее в покое, вот и сейчас, поднимаясь на этаж, Варя никак не могла избавиться от ощущения грязи, которую приносит в свой дом, в их дом с Николаем. С его ухода в квартире мало что изменилось – те же занавески на окнах, та же подушечка на диване, его любимая подушечка. Даже сахарница на столе стоит так, чтобы ему удобно было насыпать сахар, с его стороны стола. Разве стул пустует, но Варя старалась об этом не думать. Она все так же рассказывала о своих бедах, веря, что Коля ее обязательно слышит и обязательно подаст какой-нибудь знак.
В ту ночь она долго не могла уснуть, сказывалась духота, и почему коммунальщики так топят в самом конце сезона, когда на улице около двадцати? Только под утро погрузилась в беспокойный сон.
Снилось ей, что они идут куда-то с Николаем, она все хочет обнять его, а он отстраняется и говорит, что теперь другой.
– Какой другой? – спрашивает она.
– Увидишь, сегодня же и увидишь.
Варя с трудом открыла глаза, на улице светало, пора собираться на работу. Она привычно пошла в душ, потом поставила чайник, и, глядя на бурлящие пузырьки, вдруг подумала, что эти три года без мужа она прожила по инерции, застыв, заморозив себя, глупо врала себе, что все в ее жизни по-прежнему. Жалость к себе, так старательно гонимая, обрушилась на женщину столь беспощадно, что она опустилась на пол, обхватила голову руками и долго безутешно рыдала.
Варе стало легче, она бежала к трамвайной остановке и ощущала, что впервые может вдохнуть полной грудью.
Наладчик Владимир подошел к ней перед концом смены, он тер нос, переминался с ноги на ногу, пока, наконец, не решился:
– Варвара, у меня день рождения в субботу, могу я тебя пригласить посидеть в кафе?
– Много гостей будет?
От этого вопроса Володя смутился еще больше:
– Нет, я хотел пригласить только тебя, ты не подумай ничего, просто посидим, прогуляемся по городу, весна ведь.
– Весна, – задумчиво кивнула Варя. Володя расценил этот жест как согласие, и тут же на его смущенном лице проступила улыбка.
Он припарковал свою машину на углу дома, вышел и нелепо топтался, гадая, из какого подъезда выйдет Варвара. Ее адрес подсказала Анжела, впрочем, указав только номер дома, но это и к лучшему, он же не мог заявиться в квартиру без согласия хозяйки. Вообще-то они договорились встретиться в сквере, но Володя решил иначе, и вот теперь, смахивая невидимую пыль со свежевымытого старенького Рено, он сомневался в правильности этого решения.
Варя еще от подъезда заметила Владимира, и хотела было вернуться, зачем давать волю сплетням, но вспомнила голос Николая в своем сне: «Я теперь другой».
Она улыбнулась и решительно направилась к машине.
– Вот тебе, – буркнул Владимир, протягивая букет гипсофил. – Ты прости, я ухаживать не особо умею, но цветы от чистого сердца, мне они так нравятся, правда, не знаю, как называются.
– Они называются гипсофилы, это мои любимые цветы, я всегда их называла пойманным облаком.
– Они действительно на облако похожи, – улыбнулся Владимир. И от этой улыбки, плещущейся в темных глазах, стало спокойнее.
Они засиделись в кафе дотемна, казалось, что им так много надо сказать друг другу: и об одиноких вечерах у окна, когда кажется, что ты никому не нужен в этом огромном мире, и о книгах, с которыми коротали ставшие лишними выходные.
– Я седьмой год один, с тех пор как жена ушла к своему коллеге.
– А дети?
– Дочка, но она взрослая уже, мне ведь сегодня пятьдесят три, я уже старый.
– Какой же старый, мне осенью сорок шесть будет, – сказала Варя и вдруг подумала, она с такой легкостью говорит и о своем возрасте, и том, что детей у них с Колей не случилось.
Он подвез ее до подъезда и тихо спросил:
– До завтра?
– До завтра, – согласно кивнула она. Книга, отложенная к воскресенью, подождет.
Спасибо за ваши лайки! Подписывайтесь на наш цветочный канал AzaliaNow, впереди много интересного.
