Оля перед родами стала какая-то слабая, хоть и старалась гулять с ними, правда недолго, а потом подъезжал Сергей и забирал ее домой. Юля, глядя на нее, думала о том, что беременность для Оли это настоящая болезнь. Вот и сегодня она с трудом шла рядом с ними, но звонить мужу отказалась. Уже возле дома она попросила Максима привести дедушку, чтобы тот довел ее до спальни. Константин Викторович с испугом прибежал и они с Юлей довели Олю до постели. А Максим, зайдя с ними подошел к фортепиано и, открыв его стал нажимать на клавиши. А Юле очень захотелось, чтобы Оля, прежняя Оля села за инструмент хотя бы раз, дав ей, Юле, возможность узнать, как он звучит.
Убираясь в комнате Ольги впервые, она увидела там фортепьяно, но за все время своего пребывания в доме Пушкаревых Юля ни разу не слышала звуков фортепиано. Но вечером она вдруг услышала божественную мелодию, она сидела за компьютером, торопилась доделать работу, но отрешилась от всего, звуки музыки пленили ее, ведь она вообще никогда не слышала классической музыки, в детском доме о классической музыке дети понятия не имели.
А сейчас эта музыка просто завораживала Юлю. Она сразу поняла, что это играла Ольга. Из комнаты Юлии ее хорошо было слышно. Красивая, щемяще-печальная, музыка, казалась заполняла не только душу Юли, но и весь дом. Нежная, но наполненная каким-то драматизмом мелодия, разливалась вокруг. И душа Юли наполнялась одновременно пьянящей легкостью и внутренней гармонией, понятной, как ей казалось только им: Юле и Ольге.
Но потом вдруг появилось какое-то беспокойство, напряжение… И почти в самом конце Юля снова почувствовала необыкновенное умиротворение, она как будто летала наяву, как когда-то в детстве во сне. Эти ее новые ощущения доставляли ей наслаждение никогда ранее не испытанное, ей хотелось побежать в комнату Оли и увидеть ее, а затем тихо, без слов, просто обняв ее, поблагодарить за то удовольствие, которое она, Юля,только что испытала.
Но она поняла, что Ольга не просто так сейчас это играла, видно она переживает за ребенка, за себя, за Максима, раз вот так неожиданно, почти ночью, села играть. Юлю неудержимо тянуло туда, к Ольге. И Юля почти бегом кинулась к ней в комнату, Оля была одна, Сергея до сих пор не было, а она все играла и играла.
– Что же будет в конце, – думала Оля, а музыка звучала все спокойнее, спокойнее, и Юля чувствовала что все, сейчас будет конец…
И, действительно, Ольга сыграла последние аккорды и развернулась к ней. По ее щекам текли слезы. Сидеть ей и было неудобно и она встала. Юля сделала шаг вперед и обняла ее.
–Ты волшебница Оленька, ты волшебница. Я никогда, понимаешь, никогда не слышала такого, это божественная музыка и ты божественно играла, – у Юли тоже потекли слезы, и она торопливо спросила:
– А что это было?
– Фредерик Шопен. Ноктюрн до #минор, мне кажется это все, я больше никогда не услышу музыки.
– Ну что ты, Оленька, что ты. У тебя все впереди ты так профессионально играешь, ты пианистка, да?
– Нет. Я всего-то навсего экономист, но всю жизнь мечтала стать пианисткой и играть в концертных залах, но увы, теперь уже поздно, совсем поздно…
– Пойдем, я помогу тебе лечь.
Юля отвела ее к кровати и помогла ей лечь в постель.
– Хочешь, я с тобой посижу, я недолго, только расскажу, что я ощущала сейчас, сидя за ноутбуком и слушая тебя. И она начала говорить. Говорила долго, держа Ольгу за руку, ее голос, сначала взволнованный от только что услышанной музыки, постепенно менялся. Менялась и тема, она успокаивала Ольгу, говоря той,что она сильная, и что она выдержит все. справится с болью. А через три недели уже обнимет маленького Костю и большого Максима.
Где-то через четверть часа Ольга, наконец, уснула. Но сама Юля была очень обеспокоена.
– Почему у нее такое депрессивное состояние, не иначе из-за этого козла, не зря, ох не зря он мне так отвратителен. Наверняка он Ольге изменяет, а она мало того из-за тяжелой беременности переживает, так еще и из-за него, но откуда она это узнала, какой же дурак ей рассказала об этом в такое тяжелое для нее время? Надо, чтобы об этом узнал и Константин Викторович, но как? Завтра я, наверное, Димке позвоню, у него машина есть, так пусть он за ним проследит. Я ему сейчас и заплатить в состоянии.
Утром она позвонила Димке, своему детдомовскому другу, предварительно выйдя во двор и записав номер машины Сергея.
– Дим, ты мне очень нужен, помоги.
И Юля объяснила, что ей надо:
– Мне необходимо убедиться, что у него есть женщина и сделать фото.
Юля назвала сумму, а потом сказала:
– Его жена беременна, а я чувствую, что должна сделать все, чтобы тесть выгнал его из дома, ты не представляешь какой он гадкий человек. Я ведь сейчас работаю у них просто домработницей, но с проживанием, мне же до сих пор квартиру не дали. Хозяин и его дочь люди очень хорошие, а вот зять подлец. Я должна им помочь, пожалуйста, Дима, сделай так, как я прошу.
И Юля назвала адрес Пушкаревых.
– Я согласен, Юлька, у меня сейчас очень сложный период, лишние деньги мне не помешают, но я не буду тебя грузить, как-нибудь встретимся и я все расскажу при встрече.
После очередного визита Оли в женскую консультацию, ее положили в больницу.
Сразу после этого Юлю позвал к себе в кабинет Константин Викторович:
– Юля, у тебя появятся еще кое-какие обязанности, это не займет у тебя много времени: надо всего-то по полчаса в день заниматься с Максимом, читать ему, и учить буквы и цифры.
– Да, конечно, мне это даже в удовольствие будет.
– И еще. Я тут поинтересовался вопросом получения квартиры, там может быть ты не все документы предоставила для того, чтобы получить квартиру, как сирота, ты завтра брось все дела и сходи в отдел опеки и попечительства, уточни все. Что-то уж очень задержалась наша администрация с выдачей тебе квартиры. А утром я сам прогуляюсь с Максимом и Рифом.
– Спасибо, Константин Викторович. Да я тоже думала о том, что надо бы напомнить о себе, но я как-то стеснялась.
– Надо быть более уверенной в себе, – сердито сказал Константин Викторович.
– Я постараюсь побыстрее, и еще сбегаю к Ольге, думаю что ей кое-что в ближайшие дни понадобится, вы не против?
– Нет против. Визиты к дочери это уже мое дело.
Юля укоризненно на него посмотрела:
– Но…
– Понял, вот дурак старый, я тебе денег сейчас переведу немного, пусть у тебя будет дополнительная сумма для непредвиденных расходов.
– Я достаточно хорошо получаю, мне ничего не надо, я ведь еще в интернете стараюсь заработать..
– Правда? И ты успеваешь? – удивился Константин Викторович.
– Так я же профессионал? – засмеялась Юля.
Она сходила в отдел опеки и попечительства, там ей сказали что в ее документах не хватает одной справки, она через МФЦ сделала ее и отнесла в опеку.
А потом пробежала по магазинам купила для Оли предметы женской гигиены, а потом направилась в больницу.
Оля выглядела бледной и грустной:
– Хочу домой, – печально сказала она и, поблагодарив Юлю за столь необходимые ей предметы и нижнее белье, ведь ее увезли на скорой и взять она ничего не успела. Выяснив, что ей еще принести, Юля покинула палату с каким-то непонятным чувством жалости к Ольге.
На следующий день, сложив в пакет все, что просила, Ольга, Юлия утром зашла на кухню и передала пакет Сергею, который как раз завтракал.
– Это надо по пути завезти Ольге.
– Но мне некогда, – раздраженно сказал Сергей.
– Ничего, успеешь, это секундное дело – отдать передачку, – сказала Юля и увидев, что сейчас Сергей ей нагрубит, она с нажимом сказала:
– Эти вещи необходимы Ольге. Так что, будь добр, отвези этот пакет жене.
Прошло несколько дней и Константину Викторовичу сказали, что Ольга, скорее всего до родов будет лежать в больнице. К тому же лечащий врач разрешил Юлии ходить к Ольге вместе с Максимом, она видела, как радовалась Ольга их визиту. Но когда они уходили, и у двери Юля развернулась к ней вместе с Максимом, чтобы помахать рукой на прощание, она увидела Олин какой-то обреченно-подавленный взгляд.
И у нее в тревоге разрывалось сердце, когда они с Максимом закрывали за собой дверь. На очередной утренней прогулки Юля молчала, сказав Максиму, что ей надо подумать над одним рабочим вопросом. Тот с пониманием отнесся к этому и тоже молчал. Она шла и вспоминала свой вчерашний телефонный разговор с Димкой, он собрал доказательства измены Сергея и они договорились о встрече, кроме того он сказал, что его жена Галя, которую она, Юля хорошо знала, попала под машину и скончалась на месте.
– Так что мы теперь с Лерочкой вдвоем остались.
Юля знала и Лерочку, она была такого же возраста, как и Максим. Все ее детдомовские друзья периодически встречались, правда не слишком часто, но эта трагедия произошла всего чуть больше месяца назад.
– Через четыре дня будет сорок дней, – сказал Юле Димка и пригласил ее на поминки, предупредив, что тогда и отдаст ей фотографии.
А все эти дни до поминок Сергей, как ни в чем не бывало, продолжал хамить тете Маше и с ненавистью смотреть на Юлю, а той казалось, что он понимал, что именно она сдаст его.
После поминок, на которых кроме детдомовских друзей была только бабушка-соседка, которая помогала сейчас Диме с Лерой: она водила ее в садик, а вечером забирала. И девочка находилась у нее до возвращения отца.
А вечером того же дня Юля во время ужина сказала Константину Викторовичу, что хочет с ним поговорить.
– Давай сразу после ужина и поговорим, жду тебя в кабинете, – ответил тот.
После ужина Юля помогла тете Маше убрать на кухне и отправилась в кабинет хозяина. И сходу начала:
– Я понимаю, Константин Викторович, что я сую свой нос не в свое дело, но и молчать я не могу.
И она положила на стол конверт с фотографиями, и сразу продолжила:
– Я даже под дулом пистолета не рассказала бы об этом Ольге, но вас поставить в известность все же должна.
Константин Викторович посмотрел все фото и сказал:
– Мне говорил об этом один из наших сотрудников, но я ему не поверил, так как они с Сергеем не ладили друг с другом. А сейчас я думаю, что их “нелады" больше проявлялись со стороны Сергея, – к тому же я почти уверен, что Оля об этом знает и страдает.
Уважаемые мои читатели, и снова я жду обратной связи, надеюсь на ваши комментарии и лайки и желаю вам, друзья, добра и благополучия!
Предлагаю вам обратить внимание и на другие мои рассказы: