Наутро граф, проснувшись в отличнейшем расположении духа, двинулся из гостевого дворца в сторону харчевни. Судя по отсутствию на улицах торговок, гвардия не только погуляла как подобает, но и на постой определилась весьма прилично. Картину омрачали разве что мелкие группы печальных мужей, при виде графа торопливо убегающих в ближайшие подворотни. Некоторые – прихрамывая.
У порога харчевни сидел грустный медведь, свесив голову набок. Отпечаток гвардейского копыта на лбу набрал силу, переливаясь фиолетовым цветом через шерсть. Из-за двери на графа испуганно поглядывал хозяин харчевни.
- Не уходит, ваша… э-э-э… светлость… Я уж его и куриной ножкой манил, и хлебом, а он рычит и не уходит…
- Животина с похмелья, а ты ему в нос курицу тычешь, дурак. - Граф прошел внутрь и налил в кружку рома.
Медведь сунул нос в протянутую кружку и полными страдания глазами посмотрел на графа. Анчутка сурово кивнул.
- От чего заболел, тем и лечись.
- Я ведь помру, - жалобно возразил медведь.
Анчутка пожал плечами.
- Оно, конечно, можно и помереть, однако же лучше это сделать в бодром подпитии, нежели в корчах от тяжкого похмелья.
Медведь обреченно опрокинул кружку в пасть и застыл. Через минуту страдания на его морде сменились легкой задумчивостью, а еще через минуту на морде заиграла улыбка. Граф кивнул и окликнул хозяина харчевни.
- Вот теперь давай свою курицу, покуда его не развезло в слякоть.
В этот момент из-за угла вышел командир эскадрона.
- Граф!!! – Он распахнул руки. - Рад вас видеть и с удовольствием составлю компанию!
Граф удивленно посмотрел на командира.
- Признаюсь, я в душе надеялся, что гвардия этим утром будет пребывать в более прелестной компании.
Командир грустно махнул рукой.
- Так она и пребывает, а я вот улизнул. Тутошние барышни после сельдерея к ночным бдениям не особо способны.
И, взглянув на медведя, снова грустно покачал головой.
- Впрочем, слабость организма здесь повсеместная.
Выпив в харчевне кофе с булкой, граф с командиром направились в город. Медведь бодро двинулся следом, ибо начинал понимать, что подле гвардейцев не останешься ни голодным, ни слишком трезвым, что его вполне устраивало. Прохожих было немного, мужское население пребывало в рассеянности, женского так и не прибавилось. Неподалеку от городского пруда какая-то дамочка созерцала купающегося в пруду гвардейца. Граф весело посмотрел на командира.
- Видна все-таки в гвардии этакая доблесть! С раннего утра посвятить себя водным процедурам – это достойный режим!
Командир, вглядываясь в бултыхающегося, хмурился все сильнее.
- Странно он плавает, все норовит нырнуть… да и в мундире плавает… собака…
Анчутка, сидя на плече графа, хмыкнул.
- Его, похоже, шершень гоняет, вот он и ныряет под воду.
Увидев начальство, гвардеец отчаянно заработал руками, плывя к берегу. Над ним и впрямь носился немалый шершень, норовя с размаху приложиться своей костяной башкой по темени гвардейца. Увидев вновь прибывших, шершень решил переключиться на них, однако немного прогадал. Кинувшийся к живительной воде медведь оказался на его пути первым, и шершень с размаху влетел в густую шерсть.
Медведь, жадно сделав несколько глотков воды, прислушался к жужжанию, и осторожно зацепил шершня когтями.
Гвардеец тем временем выбрался на берег и виновато посмотрел на командира.
- Покушение на гвардию, натуральное!!! Эта муха полосатая прямо в ухо влепила!
Командир крякнул от досады.
- А себя ты кем воображаешь, коли муха на тебя покушается?
Гвардеец покраснел. Как выяснилось с его слов, этим безмятежным утром разыгралась натуральная дуэль, причем почти что в лучших традициях эскадрона.
***
Как и бывает в подобных случаях, приключилось все из-за сущего пустяка. Прогуливающийся с дамой гвардеец решил преподнести ей цветок. Однако злая судьба распорядилась так, что на сорванном возле пруда цветке сидел шершень и доедал какую-то козявку. Дама охнула.
- Осторожнее, дорогой, это же шершень!!! Они необычайно злые!!!
Гвардеец хмыкнул и щелчком отправил насекомое в воду.
- Ежели злой, так пусть остынет.
Совершив такую роковую ошибку, гвардеец вручил даме цветок и собрался было легкомысленно продолжить променад, однако жужжание сзади нарушило все планы. Обиженный шершень летел, словно боевой дракон, только без пламени. Гвардеец хмыкнул и взмахнул кочергою, отправив не ожидавшего отпора шершня в кусты.
Довольный собою гвардеец убрал кочергу.
- Гвардию надобно уважать! – Улыбнулся он даме.
Восхищенная дама пискнула:
- Герой!!!!
Шершень же подергал в кустах лапками и, потерев лоб, прожужжал:
- Я, мля, не понял…
И второй раунд дуэли закончился совершенно не в пользу гвардейца. Сделав несколько обманных выпадов, зловредное насекомое на лету ткнула жалом в гвардейскую шею и даже укусила за ухо.
Не ожидавший такого хамства от насекомого, гвардеец вертел кочергою, но шершень нарезал беспорядочные круги вокруг его головы, норовя долбануть в затылок. И когда растерянный враг оступился возле пруда, шершень с налету долбанул его твердой башкой в темя. А так как плавать и махать кочергою одновременно гвардеец не изловчился, шершень продолжил свою месть уже без спешки, выбирая на жертве место понежнее.
Выслушав рассказ гвардейца, граф Мангус задумался.
- Выходит так, эта козявка не только приняла от тебя вызов, но и победила в дуэли…
Гвардеец понуро тер распухающую шею.
Командир эскадрона в сердцах плюнул, отобрал у гвардейца кочергу и собрался было растереть обидчика в порошок, но анчутка отчаянно замотал головой.
- Нельзя! Шершни немалыми гнездами живут, и в отместку вполне могут устроить очень нехорошие такие маневры.
- Какие маневры? – Не понял командир.
- Такие, рядом с которыми набег кочевников покажется детским утренником.
Граф кивнул анчутке.
- Ну и как нам уладить это насекомое недоразумение?
Анчутка кивнул и подошел к медведю. Шершень в медвежьих когтях злобно жужжал, пытаясь дотянуться жалом до лапы, и вцепившись челюстями в коготь.
- Ты жужжалку свою прикрой, - анчутка строго посмотрел на шершня. – С какой целю на гвардию покушаешься?
Шершень от неожиданности прикрыл жужжалку и посмотрел на анчутку.
Медведь фыркнул.
- Он нервный. У него детство трудное было.
- Предлагаю дуэль завершить в лучших гвардейских традициях, - анчутка посмотрел на графа. – Чарку водки и мировая.
Граф удивленно посмотрел на анчутку.
- И кто ему чарку мерить будет?
Медведь хмыкнул и, набрав в грудь воздуха, дыхнул на шершня забористым перегаром. Тот снова злобно зажужжал, однако через небольшое время жужжание стало каким-то задумчивым и даже мелодичным. Медведь хмыкнул и дыхнул еще раз.
- Отпускай, - скомандовал граф.
Освобожденный из медвежьих когтей шершень уцепился за коготь, болтаясь вниз головой, затем замахал крыльями и с низким звуком медленно набрал высоту. Повисев немного в воздухе, он двинулся в сторону городского парка, выписывая замысловатые пируэты.
- Кажется, примирились, - вздохнул анчутка.
- Насчет примирения сомневаюсь, - пожал плечами граф, - однако мы обнаружили замысловатый способ спаивания местной флоры и фауны.
- Оно понятно, - кивнул командир. – Мы ведь гвардия…
Граф строго посмотрел на медведя.
- Тебе, мохнатый, в парк не ходить! Я даже не хочу гадать, какой зоопарк завтра соберется к нам на опохмел.
