Егор В.

Поутру егеря начали собираться на осмотр пещер. Граф с Лехой заправляли масляные лампы, укладывали в рюкзаки мотки веревок, перекусы, аптечки, свечи, а также различный инструмент. Не считая «Вихря» у Лехи и пары каких-то новых гранат у графа. Анчутка, раны которого за ночь сошли на нет благодаря чудодейственным мазям графа, с аппетитом грыз сухари. В пещере саламандры егерей встретил густой едкий дым, выходящий из немалой колбы. Густая жидкость ядовито-зеленого цвета медленно пузырилась под взглядом довольной ящерицы...

Поднявшись к пещерам, граф издалека увидел сооруженный Лехой закуток, самого Леху с Анчуткой, и сидящую рядом с ними какую-то разноцветную ящерицу немалых размеров. Анчутка тоже не то увидел, не то учуял графа. Никто не понимал, как Анчутка это делает, но пройти мимо него незамеченным было невозможно. - Граф!!! – завопил Анчутка. – Мы уже заждались!!! Граф подошел к пещере и скинул рюкзак. - Господин граф, дожидаемся вашего прибытия, - отрапортовал Леха. – Ночлег для вас подготовил, рекогносцировку готов доложить...

Оставив карету у подножия вулкана, граф закинул на плечи рюкзак и полез по крутому склону вверх. Ему предстояло разыскать Леху с Анчуткой, вникнуть в детали, а затем уже продолжить разведку в пещерах. Без торопливости, азарта и легкомыслия, ибо никаких приемов против деда Пихто барон предложить не мог. Следовало все выяснять на месте. Со слов барона, дед Пихто был совершенно загадочным персонажем, неоднократно уличенным как в различных злодействах, так и делах добрых и великодушных. Он умело заметал...

Проснулся Леха от какого-то стука невдалеке. Огромный ворон старательно вычищал горшок от остатков тушеного мяса. Неподалеку сидел Анчутка и сокрушенно разглядывал рубец, который за ночь успел затянуться. Видимо, сера и впрямь оказалась полезна для нечисти. - Прикинь, Леха, я даже не разглядел ничего, - Анчутка с какой-то обидой посмотрел на егеря. – Внутри какое-то беспокойство было, а потом как долбануло… я аж выключился. Леха улыбнулся. Оклемался друг, значит все в порядке. Увидев, что егерь проснулся, ворон оставил в покое горшок и одним взмахом огромных крыльев подлетел к нему...

После того, как демоны разошлись по своим углам, Леха двинулся вдоль стены вглубь пещеры. Надо было завершить осмотр, мало ли какие еще неожиданности повстречаются в этом оживленном подземелье. Подкрутив фитиль в лампе, Леха пошел вдоль стены. В пещере было жарко и очень душно, трещины до этих стен не доходили, и никаких сквозняков не было и в помине. От тяжелого воздуха лампа коптила, и егерь прибавил шаг. Задерживаться не хотелось, да и тело требовало отдыха. Торопясь, Леха едва не проскочил широкую трещину, открывающую проход в глубину скалы...

После того, как саламандру морально унизили, записали в дураки и напугали какашками, мыши немного успокоились. Полетав по лаборатории и в профилактических целях загадив всю посуду, они понемногу стали возвращаться в свою пещеру. Повеселевший Леха ткнул в бок Анчутку. - Ты разузнай у этих личинок драконов, они ничего необычного в пещере не замечали? Анчутка кивнул и бесцеремонно схватил за лапу главаря. - Слышь, кореш, а вы в пещере одни тусите? - О чем базар? – Не понял главарь. - Ну, никакого кипиша не было? Может, нежданчик какой, или косяки поперли мимо кассы? Главарь пожал плечами...

Прятать ящерицу в пещере – дело нехитрое, однако это смотря от кого прятать. Пока Леха запихивал саламандру в трещину, пещеру заполнили хлопки крыльев и писк. Сотни летучих мышей носились по пещере, потихоньку собираясь на стенах возле Лехи с Анчуткой. Саламандра притихла и, кажется, даже перестала дышать. Анчутка, окинув взглядом пещеру, повернулся к Лехе. - И что за паника? Вроде не гарпии, не аспиды, не съедят. Ящерица посмотрела из трещины на Анчутку и кивнула. - Лучше бы съели… Леха посмотрел на саламандру...

Лаборатория саламандры пряталась в пещерах под вулканом, и Леха с Анчуткой осторожно шли по крутому извилистому спуску. Точнее, шел Леха, Анчутка же сидел на его плече и с любопытством осматривал каменные стены. Коридор в каменной скале был крутой, и приходилось быть весьма осторожным. Саламандра же деловито шлепала впереди, иногда останавливаясь в ожидании егеря. Чем глубже уходил спуск, тем острее ощущался едкий запах из подземелья. У егеря начинали слезиться глаза, закладывало нос и першило в горле...

У входа в пещеру, которая темнела у подножия вертикальной скальной стены недавно потухшего вулкана, медленно дымился небольшой костер. Три камня вокруг него поддерживали небольшой видавший виды котелок, в котором варилась каша. Строевой егерь Семаргла осторожно помешивал в котелке ложкой, стараясь не обращать внимания на нетерпеливое урчание в животе. На камне неподалеку от входа сидел Анчутка и из чувства солидарности с егерем даже не грыз сухарик. Чуть-чуть иногда грыз ноготь, да и то украдкой...

Во дворце Южных провинций король задумчиво прохаживался по кабинету, бросая задумчивые взгляды на барона Перийского. Принесенные бароном новости из Красных Гор и Оливковой Долины застали Их Высочество врасплох. На его глазах неподалеку от королевства расцветало какое-то царство куртуазных амазонок. Королевы, на которых до этого дня не обращалось никакого внимания, внезапно отселяли своих никчемушных мужей в монастыри, и начинали вести дела с невиданным размахом и твердостью. Граф Мангус, находящийся...

После того, как Генриетту снова привели в чувство весьма бесцеремонным образом, королева ласково посмотрела на казначея. Несчастный казначей, ежась от подобного внимания, с грустью вспомнил о не посаженном дереве, не выпоротом как следовало сыне-оболтусе, и о недостроенном доме. Ну и о легкомысленно ненаписанном завещании, чего уж греха таить. - А скажи мне, дружок, - улыбка на лице королевы стала какой-то недоброй, - как случилось, что в казне только двести монет? Казначей посмотрел на королеву печальными глазами, один из которых неожиданно начал дергаться...

Поздним вечером королевский замок Оливковой Долины был весьма оживлен. Народ, прослышав от разбегающейся охраны о страшных Черных Рыцарях, пожирающих врагов прямо в бою, терся возле дворца в надежде на зрелище. Однако никто никого не жрал, и народ откровенно скучал. Только местный блаженный гордо красовался фингалом под глазом, заработанным от охранника у ворот. Повод для радости был понятный – шел на драку посмотреть, и, выходит, не зазря сходил. Местные мальчишки щеголяли с медалями на груди, собранными у стены...