Дома Ирину ждал приятный сюрприз. Зобкин устроил для неё романтический ужин при свечах. За столом Павел вынул из внутреннего кармана свадебное фото, которое, по его словам, он бережно хранил с момента их расставания.
На переднем плане улыбалась еще совсем молоденькая Ирина. Она хорошо помнила тот день. А как ей шло это свадебное платье с фатой!
— Я так и не поняла, почему ты от меня ушёл, Паша, — сказала женщина, улыбаясь своим воспоминаниям?
Поношенный, но чистый свитер мужчины был, на удивление, прекрасным дополнением к столь романтической обстановке.
— Дурак я был, Ирка. Банальный дурак, — ответил Павел. — Когда Катюшка родилась, я ведь тогда как решил: что закончилась моя свобода, не будет больше ни солнца над головой, ни посиделок с друзьями, ни неожиданностей, ни сюрпризов. А будут одни пелёнки, обязанности, деньги... — Мужчина тяжело вздохнул. — Короче, пацан я был еще.
— Паш, но я тебя же ведь не очень сильно напрягала. Я и по дому сама всё делала, и с ребёнком занималась, и к врачам Катю водила.
— Да ты... ты молодец была. Всегда. — Павел усмехнулся мыслям. — Я тогда ещё на работу на эту новую устроился. А там друзья эти, ровесники, все, как один, неженатые, начали подкалывать, мол, что так рано женился, чего тебе на свободе не сиделось...
— Ну а ты им что? — поинтересовалась Ирина.
— А мне вот как голову снесло. Я тогда как думал: думал, что свобода — это когда я могу пойти, куда хочу, сделать, что хочу. Ну, как заговорили меня, понимаешь?
— Ну, а сейчас ты как думаешь?
— А сейчас, Ира, я имею ровно то, что тогда пожелал. Сейчас я могу пойти, куда хочу, могу делать то, что в голову взбредёт. Только вот понял я, что свобода — это возможность прийти туда, где тебя по-настоящему любят и ждут.
Какие красивые и глубокие слова. Ирину весь вечер просто лихорадило. Она не могла понять, правильно ли поступает, что не рассказывает Павлу о встрече с Альбиной. И женщине совсем не хотелось, чтобы Павел заметил, что ее чувства к нему ещё сохранились.
***
На следующее утро, едва Ирина зашла в свой кабинет, к ней заглянул Юрий Барсуков, давний друг Зобкиной и начальник службы безопасности компании. Заметив подавленное состояние коллеги, мужчина поинтересовался, в чем причина печали.
Ирина вкратце поделилась с ним последними новостями и опасениями.
— Юр, слушай, я себе всю голову уже сломала. Думаю, правильно ли я поступила? Может, я поторопилась, что Павлу разрешила остаться-то у нас? И Катя права была. Ведь я не знаю, чем он последние годы занимался. Я просто так устала от одиночества, что уже не замечаю то, чего другие люди со стороны видят. Понимаешь? — сказала она.
— Да понимаю. Может, конечно, ты и поторопилась, не знаю. Да ты Катьку-то особо не вини. Девчонка молодая, горячая. Ну, хлопнула дверью, подумаешь. А вот Павел-то твой — фрукт, похоже, непростой, Ира.
— Мне кажется, ему от тебя не только чувства нужны, но и что-то по материальнее. Ты об этом задумайся, — стандартно ответил Юрий.
— Юра, я, наверное, какая-то старомодная. Он, как ушёл, я так и живу одна: работа, дом, как машина-автомат, знаешь.
— Какая же ты старомодная?! Тебе замуж нужно поскорее выйти, и за хорошего человека надо!
— Да я уже одна привыкла. Да и кто меня возьмёт? Ну, что ты? — Женщина засмущалась.
— Ладно, кто тебя возьмёт! С твоей-то внешностью — ты только свистни! Очередь из мужиков сразу выстроится. Чего ты себя раньше времени в монашки-то записываешь? Ты вот с прошлым своим разберись, и всё нормально будет.
— Я попросить тебя хотела, Юр. Ты ж в прошлом опер. Может быть, у тебя какие-то старые связи остались. Ты разузнай там про Пашку-то. Что, чего...
— Какой вопрос, Ирина, конечно. Конечно, разузнаю. Найду пару хороших следаков, нароем, накопаем. Разберёмся в долгах его, кто от кого убегал.
Ирина всерьез задумалась: может быть, Юрий прав, и она, цепляясь за прошлое, смотрит на Павла другими глазами. А Павел не такой, как ей кажется.
Женщина была уверена, что Юрий поможет узнать, чем ее бывший супруг занимался все эти годы после расставания. Она надеялась на то, что правда не окажется такой горькой, и точно знала, что ей срочно нужно понять, кому она может верить.
***
По дороге с работы Ирина вновь вспомнила о разговоре с Альбиной и стала подумывать, не одолжить ли ей Павлу сумму, необходимую для того, чтобы расплатиться с его бывшей подругой. Но, открыв дома шкатулку, в которой хранились наличные, женщина обнаружила, что там недостает нескольких крупных купюр.
Однако вскоре домой вернулся и сам Павел, на которого первым делом и подумала Ирина.
— Да, это я взял, — сразу признался мужчина, как только хозяйка спросила его, не брал ли он деньги.
— Зачем? Почему так срочно тебе понадобились деньги? Почему меня не дождался? — посыпались вопросы от Ирины.
— Понимаешь, — Павел неторопливо снял куртку и повесил ее на вешалку, — я тебе сейчас не могу всё объяснить, но обещаю, что чуть позже ты всё узнаешь, — ответил он.
— Пожалуйста, пообещай, что больше этого не повторится.
— Ну, пообещаю, конечно. Больше я не буду лазить в твои вещи.
— Это очень неприятно, Паша. Почему ты не мог меня попросить?
— Понимаешь, я думал, что возьму деньги, и ты не заметишь, а я с первой зарплаты их положу обратно. В общем, глупо, конечно. — Павел покраснел.
— Интересно, а как ты собирался возвращать деньги, если у тебя нет работы? — резонно поинтересовалась Ирина.
— А теперь уже есть, — гордо ответил Зобкин. — Можешь меня поздравить, я работаю охранником! Так что с первой зарплаты я тебе, конечно же, всё отдам. Ну, прости меня, Ириш.
У Ирины возникло противное ощущение, что в ее дом влезли, не сняв обуви. Она решила, что Павел хотел отдать долг Альбине, но ему было стыдно попросить деньги у одной женщины, чтобы вернуть их другой. Женщина лишь предполагала это и не была уверена.
Слова Павла и его недомолвки напугали ее. И тут Ирина вспомнила слова Виталия про то, что она впустила в дом первого встречного. Неприятный холод внутри оставался у нее еще какое-то время, пока текущие события не изменили ход жизни.
***
На следующее утро Ирина ворвалась на кухню к бывшему мужу в крайне возбуждённом состоянии. Ей только что позвонила Альбина, требуя вернуть долг.
— Послушай, передай своей Альбине, чтобы она не смела разговаривать со мной в таком тоне, — строго проговорила Ирина. — Я ей ничем не обязана.
— Я не знаю никакой Альбины, — услышала она в ответ.
— Замечательный твой стиль, Паша! Ушёл — забыл. Не знаю Альбины, не знаю Ирины, не знаю Катерины...
— Я тебя прошу, Ир, ты можешь услышать то, что я тебе говорю? Я действительно не знаю никакой Альбины, — повторил Зобкин. — Я понятия не имею, кто тебе звонит и что от тебя хочет, и что мне вообще с этим делать?
— Послушай, я с пониманием относилась к твоим словам. А вот так врать мне в лицо, по крайней мере, просто некрасиво.
— Ты уверена, что я тебе вру?
— Посмотри, я покажу тебе фотографии. — Ирина достала из своей сумочки фотоснимки, которые ей передала Альбина. — Вот, смотри... Их мне дала Альбина. И мне очень интересно знать, что происходит в твоей жизни, и как это может отразиться на моей жизни и на жизни нашей дочери.
— Знаешь, Ир, мы сейчас оба опаздываем на работу. Я тебя прошу, давай поговорим об этом вечером.
— Нет, мы поговорим об этом сейчас! — требовательным тоном сказала Ирина.
— Сейчас я тебя прошу просто мне поверить. Хорошо?
Пришлось согласиться. Посмотрев на часы, Ирина поняла, что на работу она и правда опаздывает.
Однако она не могла прийти в себя от возмущения. Женщину настолько распирало, что она готова была опоздать на работу, лишь бы узнать, что происходит в жизни Павла, соответственно, и в ее жизни тоже. Но Павел на разговор не пошёл, и Ирина решила успокоиться, набраться терпения и подождать вечера. А успокаивала она себя тем, что изменить всё равно ничего не может.
