На этот раз речь пойдет о незнаменитом, но насыщенном сражениями и другими событиями периоде между 1420 годом и пришествием Жанны д'Арк в 1429 г. Было трудно понять какая из сторон одерживает верх. При дворе дофина бесконечно интриговали. На зависть Нассиму Талебу над страной летали косяками многочисленные "Черные лебеди".
Обычно историки описывают это время как период бедствий Франции, покорно ожидающей свою спасительницу. На самом деле в 1420-1429 гг. интенсивность боевых действий была крайне высока. Большей частью это была так называемая «малая война» — осады, мелкие стычки, но случались и крупные сражения. Помимо завоеваний и захватов стороны вернулись к старым добрым шевоше. Каждая из сторон проводила порой по несколько походов одновременно, поэтому наряду с правителями следует говорить и об отдельных полководцах. Возросла роль артиллерии, которая теперь широко применялась обеими сторонами.
Снова о договоре в Труа
Документ, подписанный в Труа, представлял из себя уникальный мирный договор, так сказать, превращавший «войну империалистическую в войну гражданскую». То есть он совершенно не гарантировал мира. В его содержании всячески указывалось, что с признанием Генриха V регентом и наследником трона Франции восстанавливается законный порядок престолонаследия, а те, смутьяны, которые мешают этому — дофин и арманьяки — должны быть уничтожены силами правопорядка. То есть юридически это означало перетекание войны в новую фазу, а на деле разницы между составом противоборствующих сторон и характером боевых действий видно не было: все те же англичане и бургундцы теснили все тех же несчастных арманьяков.
Самому дофину Карлу договор тоже не сулил ничего хорошего: он должен был быть схвачен и подвергнут суду за «злостные преступления», под которыми понималось убийство Жана Бесстрашного. Отдельно указывалось, что «так называемый дофин» — в праве числиться членом королевской семьи ему отказывалось — не мог быть освобожден из плена без взаимного согласия французской и бургундской сторон. Таким образом планировалось избавиться от одного из претендентов на французский трон. Если бы дофин Карл погиб или версия о незаконнорожденности получала бы широкое признание, то следующим претендентом из династии Валуа становился бы Карл Орлеанский — сын убитого Людовика. Но и он уже пять лет чалился в английском плену. Казалось, что у Генриха V все было схвачено. Но дальше в истории Столетней войны пролетело такое количество «Черных лебедей», что Нассим Талеб, наверно обрыдался бы от счастья. Произошел ряд случайных событий, перевернувших все с ног на голову. Их мы и рассмотрим.
Осады Санса, Монтеро и Мелена Генрихом V
Как говорилось выше, после подписания договора в Труа арманьяки не сложили оружия, а англичане не собирались оставлять им ни пяди земли. Хотя теоретически можно провести условную границу, по которой ареал проанглийски настроенных лягушатников находился на севере и западе Франции, а сторонники дофина сидели на юго-востоке, практически территория страны представляла лоскутное одеяло, на котором встречались вкрапления тех или иных сил.
Заключив договор, Генрих V первым делом счел необходимым зачистить от дофинистов крепости, находящие в непосредственной близости к столице и обезопасить тем самым дорогу Париж — Труа.
Уже 24 мая 1420 г. (через три дня после подписания договора) английское войско двинулось на соединение с Филиппом Добрым и его бургундцами. Прямо в походе Генрих сыграл свадьбу с Екатериной Валуа, а 6 июня была осажена первая крепость — Санс, сдавшаяся после 12 дней осады. Далее пришла очередь Вильнев-де-Руа. 1 июля англо-бургундская армия подошла к Монтеро — месту убийства Жана Бесстрашного. Если в Сансе с пленными обошлись мягко и предложили принять сторону английского короля, то здесь начался террор. Захваченных в окрестностях французских комбатантов обвиняли в предательстве и вешали. Город бомбардировала артиллерия, 23 он был взят приступом. Оборонявшие его командиры, несмотря на обещание пощады, были обвинены в предательстве короля и повешены. Город подвергся пожару и разграблению.
После проведенного церковного обряда труп Жана Бесстрашного эксгумировали, уложили в гроб с солью и перцем и отправили на вечное упокоение в монастырь близ Дижона, некогда основанный покойным. Вырытая могила не осталось пустой — в нее положили бастарда де Крои — незаконного сына герцога, погибшего при штурме.
В конце июля осадили самую крупную из намеченных целей — крепость Мелен, гарнизон которого составлял примерно 800 человек под командованием Арно Гийома де Барбазана. Численность англо-бургундского контингента оценивают по-разному — от 2 до 20 тыс. чел. Крепость обладала мощными укреплениями и осаждавшим пришлось долго повозиться с ней. Они несли тяжелые потери. Под стены привозили даже безумного Карла VI, чтобы уговорить гарнизон сдаться. Коменданта де Барбазана не очень убедил вид умственноотсталого короля и он ответил, что, мол, да, Карла он любит, ценит и уважает, но ввиду присутствия врага всех французов Генриха ворот открывать не будет.
После трех месяцев осады крепость сдалась 18 ноября 1420 г. Мирных жителей англо-бургундцы пощадили, а над арманьяками устроили экзекуцию. Часть повесили, часть направили в тюрьмы типа Бастилии, где содержали, как диких зверей. Де Барбазан, к удивлению, избежал смерти и был отправлен в железной клетке в Шато-Гайяр, где провел в плену 10 лет, пока не был освобожден Ла Гиром.
О причинах, почему капитан избежал смерти рассказывают миллион удивительных историй, одну историю удивительнее другой. Якобы, находясь с петлей на шее де Базан заявил, что Генрих сошелся с ним в поединке в подземных минных галереях, а значит английский король признал его ровней себе, а ровню ровне вешать нельзя. Уже такой исторический факт вызывает массу вопросов. А дальше писатели и историки начинают соревноваться в описании поединка под землей. Король то спускался в подземелья для развлечения, где случайно сразился с рыцарем на мечах, то вызвал на турнир храбреца из числа защитников. Особо изощрился Александр Дюма, у которого по подземному ходу взад-вперед рыцари разъезжают уже на лошадях и с копьями.
Завершив осаду, Генрих V торжественно вошел в Париж, который должен был стать столицей объединенного королевства.
На континент прибывают шотландцы
В 1419 году произошло событие, существенно повлиявшие на тающие силы дофинистов. Подобно тому, как когда вы и играете в стратегию и заскриптованный механизм вдруг присылает вам подкрепление, чтобы помочь в практически слитой катке, Шотландия прислала на Карлу на помощь войска. Поскольку Англия для шотландцев являлась злейшим врагом, договор в Труа они не признали и считали положения «Старого союза» действующими.
С этого момента следует говорить уже не о французских, а франко-шотландских войсках. Официального объявления войны Англии со стороны Шотландии не последовало. Прибывшие латники имели, так сказать, статус «отпускников», однако командование ими осуществлял ни кто иной, как Джон Стюарт, граф Бьюкен — второй сын Роберта Стюарта, регента страны на тот момент. Прибывшее усиление серьезно укрепило силы дофинистов, у них теперь даже появились собственные лучники, правда, не оказывавшие того неповторимого эффекта, что стрелки англичан.
Ввиду того, что война приобрела затяжной характер и велась хоть и в форме мелких стычек, но крайне интенсивно, Карлу пришлось сократить традиционный призыв феодального ополчения и все больше полагаться на наемников, которые могли постоянно оставаться в его распоряжении. Значительную часть его армии составляли уже не французы, а все те же шотландцы, гасконцы, немцы, кастильцы, швейцарцы и иные граждане, готовые предложить свой меч за разумную плату.
Видя, как англичане захватывают крепость за крепостью, арманьяки тоже решили не сидеть сложа руки. Еще в январе он начинает кампанию по захвату Лангедока, где большинство признали его власть добровольно, но города Каркассон, Ним и Сент-Эсприт пришлось брать силой.
Битва при Божэ
Первый серьезный шанс проверить шотландские войска в деле предоставился совершенно неожиданно в марте 1420 г. Томас Ланкастер (герцог Кларенс), второй сын Генриха IV, с отрядом, численность которого описывают по-разному (до 4500 тыс. чел., включая 2000 лучников) совершал шевоше по территориям графств Мэн и Анжу с целью захватить Анжер — город, где проживал двор тещи дофина. К Страстной неделе англичане дошли до небольшого городка Божэ и остановились. Большая часть английских солдат разбрелась по окрестностям с целью грабежа. Одному из отрядов мародеров удалось захватить французского рыцаря, который при допросе выдал, что рядом находится большой отряд дофинистов.
Герцог Кларенс в свое время не участвовал битве при Азенкуре и сильно ревновал к славе, доставшейся старшему брату, а потому усиленно искал подвигов и приключений на свои брэ. А о том, как опасно шататься в поисках славы после основного побоища спросите у Игоря Святославича и его полка. Несмотря на предупреждения советников, Томас Ланкастер решил атаковать французов без подготовки и разведки имеющимися силами. Герцога всячески отговаривали и советовали подождать и сыграть от обороны. Из рассредоточившегося войска ему удалось собрать отряд в 800-1500 чел (что на самом деле подозрительно много).
Поскакав навстречу приключениям, англичане застали французов на переправе. Поначалу спешенный и неодоспешенный противник поддался, а потом откуда-то из-за угла выскочили шотландские наемники во главе с Джоном Стюартом и ситуация развернулась на 180 градусов. Бить начали отряд Кларенса.
Итог для англичан был печален. Королевский брат Томас Ланкастер обрел заслуженную премию Дарвина, а вместе с ним полегли другие представители знати. Их тела эвакуировал подошедший ночью граф Солсбери.
Франко-шотландцы двинулись дальше к Алансону, осадили его но неудачно.
Так как по сути, это было первой крупной сухопутной победой над англичанами после Азенкура, значение ее преувеличили. Авторитет графа Бьюкена при дворе Карла взлетел высоко. Ему было присвоено звание коннетабля, подарены земли. Но так получилось, что победа при Божэ стала в карьере шотландца единственной.
Летом дофином была начата компания по захвату англо-бургундцы. крепостей: Мортмирай (10 июня), Бомон-ле-Шетиф (15 июня). 25 июня пал Галардон. Поведение победителей ничем не отличалось от того, что творили Генрих и Филипп: город был разграблен, мирные жители и гарнизон большей частью перебиты, командиры повешены в отместку за гибель бретонского капитана осаждавших. Был осажден, но не взят Шартр, а передовые отряды дошли до пригородов Реймса. Это будет не первая попытка для Карла взять «город коронаций», где когда-то венчали на царство еще королей франков. На этот раз она закончится неудачно: были разорены принадлежавшие Филиппу Доброму окрестности, мирное население перебито.
Осада Мо
Летняя кампания дофинистов происходила под девизом «Кот из дома — мыши в пляс», так на тот момент Генрих V находился в поездке в Англии. В августе же победоносный Ланкастер вновь вернулся во Францию с войском численностью от 4 до 12 тыс. чел. и плохо пришлось уже сторонникам Карла.
В планы английского короля входила зачистка восточного и южного предполья Парижа. Сначала Генрих снял французскую осаду с Шартра, потом захватил Дре, ряд других замков. Ему удалось дойти до окрестностей Орлеана, разграбить местность, но в итоге из-за большого числа небоевых потерь в войске англичане повернули назад. В конце сентября на обратном пути были взяты Ружемон (гарнизон и его капитан маркиз Гаре повешены) и многострадальный Вильнев-ла-Руа, который недавно отбили дофинисты. Тем временем, 31 августа в бое при Монс-а-Вимо Филипп Добрый разбил войско дофинистов под командованием Ла Гира.
На этом неприятности сторонников Карла не закончились. 6 октября был осажен Мо — серьезно укрепленный город. Несмотря на успехи, достигнутые артиллеристами и саперами взять его долго не удавалось, однако и положение оборонявшихся было патовым. Не сумев взять город к зиме, Генрих отклонил совет уйти на зимние квартиры и оставил гарнизон под стенами. Несмотря на то, что лагерь был оборудован землянками из-за начавшихся дождей и холодов среди солдат началась эпидемия и мор. На короткое время заболел даже сам Генрих, хотя ночевал он в монастыре в миле от Мо. В самом городе начался голод. В декабре пришло известие о рождении наследника английского престола, которого, не долго думая, назвали Генрихом в честь то ли отца, то ли деда.
9марта 1422 года при попытке соединяться с осажденными погиб командир отряда жандармов Ги де Нель д’Оффемон — свалился в доспехах с лестницы в ров и не смог вылезти. Понесли потери и представители английской знати: погиб барон Джон Клиффорд, а восемнадцатилетнему Джону Корнуоллу снесло голову ядром на глазах у собственного отца, тоже Джона Корнуолла. После этого убитый горем лорд уехал в Англию, где поклялся не участвовать в войнах против христиан.
Понимая, что город не может быть взят текущими силами, Генрих постоянно увеличивал гарнизон и артиллерийский парк. Еще до окончания осады король неожиданно тяжело заболел и по одним данным покинул свою армию, по другим оставался на месте до последнего, ожидая победы.
Гибель д’Оффемона деморализовала гарнизон крепости. Они решили, что смогут удержать только квартал с городским рынком и оставили остальной город. Это стало их фатальной ошибкой. Генрих тот час приказал занять пустые кварталы и начать бомбардировку рынка прямой наводкой. Гарнизон продержался до 10 мая, после чего горожане открыли ворота, сдав горе-вояк. Честно говоря, бюргерам не за что было любить своих «защитников» — они отбирали у них последние запасы провизии, а в мирное время творили произвол. Генрих оказался не лучше: город разграбили, сожгли, а выживших горожан заставили выкупать собственные дома.
20 защитников крепости повесели на ближайшем дереве, под ним же обезглавили одного из командиров — Бастарда де Ворю, а его голову прикрутили на пике к верхушке. Якобы на том же самом дереве бастард вешал горожан и английских солдат по своему произволу. С тех пор сей памятник природы получил название «Дерево Ворю».
С капитаном Мо Луи ле Гастом и трубачом Орасом, который ранее высказывался про мамку Генриха V поступили изощреннее — привезли в клетках в Париж, пытали, морили голодом, отрубили руки, а потом обезглавили. Взятие Мо провозгласили местью за Божэ и смерть Кларенса. Сама же осада показала, что хорошо обороняемый крупный город, обороняемый хорошим гарнизоном, а не бандой головорезов типа Ворю взять будет невероятно сложно.
Смерть Генриха V
31 августа 1422 года Герих V после продолжительной болезни скончался в возрасте 35 лет. Принято считать, что причиной его смерти стала дизентерия, но современные исследователи предполагают другой диагноз, не такой сенсационный, но не менее страшный — рак. Английский король умирал в сознании и передал свою власть годовалому сыну, которого должны были короновать под именем Генриха VI . Регентства Англии и Франции были разделены. Делами на острове должен был руководить младший брат короля Хамфри, герцог Глостер, а во Франции средний — Джон, герцог Бедфорд.
По своему характеру Джон Бедфорд походил на покойного старшего брата Генриха: жесткий, решительный, правящий железной рукой. Но у него имелась одна существенная проблема — он не являлся королем. Малолетний племянник, который номинально считался властителем двуединой монархии, также не был коронован.
По иронии судьбы Генриху совсем чуть-чуть не удалось пережить своего тестя и короноваться в Реймсе. Безумный и больной Карл VI прожил дольше зятя на каких-то полтора месяца.
Смерть двух монархов пролетела жирнющим «черным лебедем» над воюющими сторонами. Если раньше опальный дофин Карл не мог рассчитывать на корону, так как тягаться с сильным и имеющим юридические права Генрихом V было бессмысленно, то теперь ему противостояли регент и младенец. Можно было не только бороться за удержание подконтрольных земель, но и попытаться отвоевать страну обратно. Карл провозгласил себя королем Франции. В обстоятельствах, когда страна была единой, а наследный принц сидел в Париже, этого было бы достаточно. Сейчас же дофин находился в Бурже, а на его происхождение была брошена тень собственной матерью. Поэтому требовалась коронация в Реймсе, до которого нужно было еще добраться.
В рамках борьбы за престол Карл, отныне считавший себя Седьмым, начал восстановление связей со старыми дипломатическими союзниками. Его двор направляет послания в Кастилию, Шотландию, Священную Римскую Империю. Правителям названных государств было абсолютно наплевать на происхождение дофина, а вот отношения с Англией и Бургундией они имели напряженные. Поэтому Карл получил ответ типа: «Ты классный парень, никого не слушай, мы считаем тебя законным королем».
Дипломатическую работу, которую вел двор дофина можно смело отнести к одному из самых успешных направлений его деятельности. Начиная с момента самопровозглашения, Карл начинает активно бороться за свое международное признание.
Однако в военном отношении ему не удавалось достичь значимых успехов.
Битва при Краване
1422 год прошел в бесконечных осадах замков, которые захватывали, теряли и снова захватывали как англо-бургундцы, так и дофинисты. Последним удалось одержать победы в двух полевых сражениях местного значения — при Берне и Витри. 1423 год поначалу начинался так же, французы потерпели поражение у Моста Мёлана, англичане заватили ряд крепостей.
Оживить обстановку путем начала крупных действий решили обе стороны конфликта. В 1423 г. в Амьене состоялся съезд, в котором участвовали Джон Бедфорд и Филипп Добрый и Жан Бретонский. Стороны подтвердили союзнические отношения и готовность начать крупную кампанию против Карла.
Окружение дофина тоже не сидело без дела и запланировало крупный поход против бургундцев.
Первоочередной целью похода должна была стать крупная крепость Краван, «заноза в теле Бургундии», как ее называли современники. Город открывал дорогу вглубь территории герцогства, в том числе к Реймсу. Краван неоднократно переходил из рук в руки. В предпоследний раз подкупленный Карлом бастард де ла Бом ворвался в ничего не подозревающий город с криками «Да здравствует король! город взят!» и запер ворота. Бургундцы не растерялись, нашли верных людей, которые ночью опустили мост и въехавшие по нему наемники вернули контроль над крепостью.
Вернуть контроль над Краваном должен был Джон Стюарт, граф Бьюкен. Основу его войска составляли шотландцы и иные иностранные наемники. Город был осажден, запасы продовольствия в нем ввиду чехарды с переходом из рук в руки отсутствовали. Кравану грозила сдача, однако гонцу защитников удалось прорваться к герцогине Бургундской. Спешно начал организовываться деблокирующий поход.
Филипп послал отряд отряд под командованием Жана де Туложона, включавший значительный контингент бургундской знати, а Бедфорд — только что прибывших из Англии латников и лучников под командованием своего козырного туза — Томаса Монтегюю, графа Солсбери. 29 июля армии союзников встретились в Осере. Находясь там, английский военачальник разработал самый натуральный план операции и зафиксировал виде письменного приказа. Устанавливался распорядок движения на марше, порядок и состав дозоров. Отдельно приказывалось поддерживать дружественные отношения с бургундцами. И в целом документ имел большой «антиконфликтный» посыл — видимо, союз казался непрочным.
31 июля англо-бургундцы вышли к Кравану. Дофинисты спешно начали готовиться к битве. Численность сторон описана по-разному. Наиболее хорошо документированы англичане (2000 лучников, 500 латников и 1000 солдат лорда Роберта Уиллогби; итого около 4000), всего англо-бургундцев 6000 чел. Французов в поздних источниках и работах таких историков, как Альфред Берн — 10-12 тыс., но в синхронных источниках речь идет о 6-7 тыс. чел. (данные о противнике им не известны и подогнать под результат не могли).
Противоборствующие стороны разделяла река Йона. Солсбери приказал разбить войско на две баталии: одной командовал он сам, второй — Уиллогби. Мост через реку защищали шотландцы, а берег охраняли ломбардцы. Три часа построенные войска наблюдали друг за другом с разных берегов. Затем настала пора действовать. Спешенный отряд жандармов в доспехах из баталии Солсбери двинулся через реку под огнем шотландских лучников. Стрельба противника осложняла форсирование, пока на помощь не пришла бургундская артиллерия, которая подавила дофинистов. Захватив плацдарм на берегу, жандармы дали переправиться остальной баталии. Одновременно с этим воины Уиллогби стали прорываться через мост.
Франко-шотландцы попали в окружение и началась бойня. Джон Стюарт попал в плен, а его сокомандующий Амори де Северак приказал остаткам армии отступать. Потери шотландцев оцениваются в 1-4 тыс. чел., англо-бургундцы потеряли на порядок меньше.
Одержанная победа широко отмечалась парижанами и духовенством Осера. Карл же, несмотря на потери, особенно не расстроился — наемников ему было не жалко, экономия-с.
Поквитаться за поражение под Краваном дофинистам удалось в начале осени 1423 г., когда крупный отряд англичан вышел из Нормандии и стал грабить Анжу — владения тещи Карла Иоланды. Это была не та, дама, которая все так легко прощает, и она приказала имевшимся видным военачальникам пресечь безобразие. 29 сентября отряд из примерно 2800 англичан был перехвачен у Ля Броссиньер сводным французским войском численностью до 6000 чел. Англичане двигались на марше и имели большой обоз с краденным скотом. Они попытались выстроить стандартное плевое укрепление из повозок и заостренных кольев. Первая атака французской конницы на их позиции не удалась, после чего лягушатники не стали косплеить Креси и Азенкур, а организованно объехали противника с фланга и начали громить неприятеля. Англичан загнали в овраг, где большей частью перебили.
Битва при Вернёе
Сражение, произошедшее 17 августа 1424 г. возле небольшого замка Вернёе (Вернейль) принято называть «вторым Азенкуром». Его предыстория началась с того, как английские войска под командованием Бедфорда осадили город Ивр. К этому моменту дофнисты получили крупное подкрепление из Шотландии, которое привез освободившийся из плена Бьюкен. Было собрано крупное войско, в которое входили отряды практически всех значимых военачальников французов. Капитан Ивра договорился о сдаче города 15 августа, если к этой дате не придет подмога и армия Бьюкена не успела к этому сроку.
Таким образом, не сумев спасти Ивр, французы, чтобы зря не ходить, осадили малозначительный замок Вернёе. Неподалеку, в Эвре, находился Джон Бедфорд с войсками. Дальше тайминги немного расходятся: Бедфорд послал отряд в 1400 человек следить за лагерем французов, а сам с основными силами подошел только перед моментом сражения. В ночь перед битвой часть нормандцев из его войска дезертировала, таким образом перед битвой у англичан осталось 8-10 тыс. чел. У франко-шотландцев имелось 10-14 тыс. чел., в ночь перед сражением их командиры держали совет, на котором победила точка зрения Джона Стюарта: дать генеральное сражение. Номинально командовать был назначен граф д'Омаль.
Перед боем стороны договорились пленных не брать, на чем особо настоял граф Бьюкен, как потом оказалось — зря.
Перед битвой и та и другая стороны большей частью спешились и разбились на три баталии. Бой начался с перестрелки лучников — теперь они имелись у каждой из сторон. У английских стрелков возникла заминка — они не смогли вбить колья в засохшую землю и начали возиться с ними. Конный отряд ломбардцев атаковал их и рассеял. Правый фланг англичан, которым командовал сам Бедфорд, оказался обнажен, и казалось, что поражение близко. Однако герцог не растерялся и приказал контратаковать наступающих. В результате встречного боя французы были обращены в бегство. Далее баталия герцога проявила удивительную дисциплину и вместо преследования отступивших развернулась и начала громить центральную баталию шотландцев под командованием Бьюкена.
Тем временем ломбардцы покинули строй и бросились грабить лагерь англичан, но столкнулись там с резервным отрядом лучников и отступили. Воспользовавшись тем, что противник занят ерундой, Солсбери атаковал центральную баталию шотландцев с другого фланга. После чего окруженным горцам осталось только героически принять смерть.
В битве при Вернёе дофинисты потеряли 4-6 тыс. человек, англичане около 1200. Погибли практически все французские командиры, в том числе Бьюкен и д'Омаль — всего 35 человек. Пожалели ли они, что не смогут сдаться в плен — неизвестно. Но все же около 200 человек все же было захвачено англичанами.
Считается, что поражение лишило силы Карла инициативы. Если говорить о крупных операциях, то, видимо, так оно и было. Однако история с бесконечными осадами и захватами замков той или иной стороной не прекращалась.
Интриги при дворе дофина
Главной фигурой Буржского государства была, несомненно, теща дофина Карла, Иоланда Арагонская. Эта женщина числилась титулярной королевой аж четырех королевств: Арагона, Сицилии, Иерусалима и Неаполя. Это означало, что мадам имела соответствующие титулы и могла претендовать на трон этих стран, но это теоретически. Практически Иоланда решила сделать все, чтобы королевой стала если не она, то хотя бы ее дочь Мария Анжуйская. Влияние «Королевы Четырех Королевств» на зятя было безграничным. Историки до сих пор спорят, где начиналась воля Карла, а где заканчивалось влияние его тещи. Количество ситуаций, когда дофин был вытащен Иоландой из глубокой задницы было неисчислимо: она выпросила закорючку Карла VI под признанием Карла VII законнорожденным, она оплачивала войска, находила нужных людей, в том числе и королевского финансиста Жака Кёра и сделала много чего еще.
Помимо всего прочего Иоланда подыскала для французского королевства и нового коннетабля на место погибшего шотландца — Артура де Ришмона, брата бретонского герцога. Это был, если можно так сказать топ-менеджер средневекового разлива, человек авторитетный как в военном отношении, так и в силу происхождения. Беда была в том, что он служил англичанам. Но Иоланда научила зятя, как сделать заманчивое приглашение, от которого нельзя было отказаться, и де Ришмон перешел на работу коннетаблем в конкурирующую организацию.
На беду трансфер данного топ-игрока вызвал панику в ФК «Бурж». Первым затеять госпереворот решился Жан Лувье, доставлявший Карлу проституток. Ришмона и Иоланду попытались объявить персонами нон-грата, но «королева Арагонская» вовремя вернулась ко двору и разогнала интриганов.
Далее очередь интриговать дошла до Пьера де Жиака, добившегося аж до поста главного кастеляна. 44 летний француз добился полного расположения дофина и, воспользовавшись неудачами де Ришмона, арестовал ставленника Иоланды и приставил к «буржскому корольку» охрану в 50 человек. Такой опеки испугался уже сам Карл, каким бы недалеким он не был. Ставленника выкупили, охрану разогнали, а в довершение Иоланда наняла друга де Жиака — Жоржа де Ла Тремойля, который с отрядом королевской стражи арестовал главного кастеляна в собственной постели. Де Жиака обвинили в связях с дьяволом, судили, а потом утопили в мешке.
Следующим фаворитом Карла стал Камю де Больё, но ненадолго: его стащили с мула, когда он проезжал прямо под окнами дофина, и дали топором по голове. RIP.
Де Больё сменил тот самый Жорж де Ла Тремойль — бывший любовник королевы Изабеллы, имевший весьма няшную внешность. Он был заметно умнее своих предшественников и добился почти невозможного: отстранил от двора сначала де Ришмона, который и познакомил его с Карлом, а потом и саму Иоланду Арагонскую! Казалось, ее власть была потеряна.
После таких придворных перестановок ситуация в Буржском государстве совсем пошла по езде. странные политические решения способствовали разрыву перемирия с Бургундией, англичане начали захватывать одну крепость за другой. Карл проявлял полный пофигизм к государственным делам, а влияние его фаворита было велико. Часть современных исследователей даже предполагают, что у королевской кареты помимо переднего имелся и задний привод, но мы думаем, что они нагло врут.
Вот такими вышли те восемь, которые обычно пропускаются как незначительные. Как оказывается, французы могли быть на равных или даже периодически побеждать англичан еще до прихода этой вашей Жанны д'Арк.
В конечном итоге к 1428 году воюющие стороны после почти десятилетия неустойчивого равновесия подошли к точке кульминации. С одной стороны Буржское королевство из-за внутренних интриг находилось в тяжелой ситуации. Военная инициатива была им потеряна после поражения под Вернеем, несмотря на ряд военных побед у Монтражи, Мон-Сен-Мишель и Амбрие. У французов выдвинулись талантливые командиры: Ла Гир, Бастард Орлеанский, Артур де Ришмон, но они пока не могли исправить ситуацию.
На англичан же давила экономическая составляющая конфликта: чтобы избежать экономического краха им необходимо было добить дофинистов как можно быстрее. С этой целью Бедфорд приказал начать поход поход на крупнейший город Буржского государства, открывающий путь внутрь владений Карла — Орлеан.
Ссылка на предыдущую часть
Ссылка на первую часть
Автор: Дмитрий Сувеев
Продолжение Столетки завтра в это же время.
Группа автора по Столетней войне:
https://vk.com/guerre_de_cent_ans
Специально для паблика Cat_cat
