Дети — это дорого. Подчас очень дорого. И родители все равно готовы тратить честно заработанное на образование, репетиторов, спорт, кружки. И суммы иногда, на мой взгляд, выходят просто астрономические.
Я уже писала, что в месяц у нас на троих детей выходит плюс-минус 50 тысяч. И это у нас всего по минимуму. В комментариях, как я и предполагала, оказалось, что у нас получается еще по-божески. Некоторые родители и на одного столько тратят. При том что часто семьи живут совсем не богато, но готовы жертвовать своим временем, силами и деньгами ради будущего ребенка.
На ум приходят сразу два наиболее простых объяснения этой ситуации: животный инстинкт по выращиванию потомства и ребенок как инвестиционный проект родителей.
С первым не так все просто как кажется. Инстинкт на то и инстинкт, что проявляется сам по себе и практически бесконтрольно. Самый его расцвет — это, конечно, младенчество и ранний возраст. Ну честно, много денег было спущено на вещи и игрушки, которыми потом воспользовались, дай бог, чтобы хотя бы один раз? У меня много. Но контролировать себя в то время было совсем сложно — гормоны работали по полной. Тем более что вся индустрия по выращиванию маленьких детей построена на эксплуатации этого инстинкта.
И вот для меня загадка: желание дать ребенку максимально доступное для него образование — это тоже из области этого инстинкта? Ведь у животных (я имею в виду млекопитающих) основная задача — вырастить жизнеспособного детеныша, чтобы как только он отошел от матери, его не съел первый встречный или чтобы он не сдох от голода. Поэтому животные обучают своих детенышей. У людей примерно также. Но времена меняются, общество и социальная среда усложняются. А вместе с ними модифицируется и минимальный набор жизнеспособности. Теперь это образование, самостоятельность и какой-никакой стартовый капитал. Последний, конечно, по мере сил. В принципе все это выглядит логично и объясняет, почему такие гигантские суммы тратятся порой на не первоочередные вещи.
С другой стороны, иногда посмотришь на ребенка и на его родителей и складывается ощущение, что это совсем не про инстинкт, а про инвестиционный проект. Причем от этого проекта ждут непременно успешности и высоких процентов. На несчастного ребенка навешивают и то, и то, и пятое и десятое, а ему, как кажется, все это уже поперек горла. Неудивительно, что потом результата с гулькин нос, хотя усилия со стороны родителей вложены колоссальные. И начинается морализаторство: “Мы на тебя столько сил потратили, а ты?” Будто рассерженные инвесторы пришли спросить с неудачливого стартапера.
Чего уж греха таить и я несколько раз в сердцах так говорила своим старшим. Однако инвестиционными проектами я их, конечно, не считаю. Для меня их образование и умения — удочка, которой им придется воспользоваться во взрослой жизни. И мне так хочется, чтобы эта удочка была как можно более эффективная. Хотя меня порой обвиняют в том, что я мать-тигрица и требую от детей слишком многого. Да, требую. Более того, я мечтаю их приучить к дисциплине и научить работать в любых обстоятельствах. Потому что для меня самой работа становилась спасательным кругом в самых разных и сложных обстоятельствах. Ведь это не только про деньги и карьеру, это еще про отвлечься от настоящего горя, переключиться с серьезного не рабочего стресса.
А вот, кто действительно рассматривал детей как инвестицию, так это люди поколения наших родителей. У них какая-то патологическая боязнь одинокой старости. До сих пор главный аргумент, который от них услышишь, если речь идет о рождении детей — “А кто тебе стакан воды в старости подаст?”. Ну! Вариантов много, необязательно это должны быть дети. Некоторые бездетные люди на закате оказываются окружены заботой друзей и учеником. А детные, наоборот, умирают в одиночестве. Все-таки многое зависит от человека. Правда, это в том случае, если речь идет о спокойной и стабильной жизни. А в нашей стране ситуация подчас так стремительно меняется и почти всегда не в лучшую сторону, что нет-нет да и спросишь себя: “А, может, старшее поколение и право?”
