«Медный Колокол» продолжает серию публикаций о волонтерах #Призвание_доброволец, которые трудятся на благо жителей Донбасса. И наш сегодняшний герой – Александр Ожиков. Он родом из Уфы, и в этом году будет отмечать уже 70-летний юбилей. У него есть любящая жена, с которой они вместе уже 50 лет, а также дети. Но несмотря на свой возраст и семью, он не смог пройти мимо чужой трагедии и решил, что обязан помочь людям тем, чем сможет.
Мы поговорили о том, почему Александр решил отправиться на Донбасс, с какими трудностями столкнулся, как обрел верных друзей, оказании бескорыстной помощи и ее влиянии на душу, заповедях Господа и Его добродетели.
— Скажите пожалуйста, в каких именно городах Донбасса вы побывали, и долго ли вы здесь находитесь?
— Я уже год нахожусь на Донбассе. Год назад я приехал в город Лисичанск, и до декабря прошлого года находился там. Так получилось, что у меня там есть квартира, поэтому в этом отношении мне проще.
— Получается, что вы местный?
— В 1974 году я работал на Лисичанском нефтеперерабатывающем заводе и мне предоставили жилье. Это жилье сохранилось по сей день, слава Богу. Бабушка, которая там жила это время, умерла в 2016 году, и после там никто не жил. А у меня есть документы, подтверждающие право находиться в этой квартире.
— Расскажите пожалуйста, что сподвигло вас собрать рюкзак и отправиться в Лисичанск, чтобы стать добровольцем?
— У меня папа родом из Харьковской области, из Изюма. А в городе Рубежном у меня жил друг, но, к сожалению, умер. Я поехал к нему на могилу, по дороге заскочил в Лисичанск и там остался. Потому что людям тяжело и плохо там: ни света, ни воды, ни тепла – ничего не было. Люди выживали практически. Ну и чем мог, то помогал, работал во благо.
— А какой деятельностью вы занимаетесь? В чем она заключается?
— По образованию я теплоэнергетик. Я работал и в Лисичанске на НПЗ, а когда окончил институт – уехал на Чернобыльскую АЭС. Получилось так, что мне пришлось уехать в Россию, в Башкирию. Моя жена и дети – все находятся там. Я пока здесь. Но слава Богу, Господь дает мне силы трудиться, и я стараюсь по мере своих сил и возможностей, знаний. Я делаю электрику, сантехникой занимаюсь. Заодно еще помогаю шпаклевать, выравнивать стены и так далее.
В Лисичанске несколько объектов отремонтировали, в Мариуполе, как волонтер от Синодального отдела по благотворительности Русской Православной Церкви, я был на трех объектах, ездил в Северодонецк ремонтировать квартиру для врачей-волонтеров. И плюс по мелочи на других объектах еще помогаю.
— Приходилось ли вам сталкиваться с какими-то трудностями, пока вы находитесь здесь? Как в бытовом плане, так и с точки зрения профессиональной деятельности?
— В отношении быта все прекрасно. Мы, волонтеры Синодального отдела по благотворительности – одна дружная семья христиан. Вместе молимся, вместе идем в храм, работаем, все делаем вместе. Очень дружно живем. Нас здесь больше 20 человек, но большая ротация. Кто-то на неделю-две приезжает, кто-то подольше. Но костяк постоянных рабочих тут уже сформировался. И отношения замечательные выстроились, по-другому просто сказать не могу. Я очень им благодарен.
Каждый из нас старается отдать частицу своего тепла, своей любви тем людям, кому мы помогаем. Я месяц уже здесь, в Мариуполе, и за это время никаких разногласий не было в принципе.
— Александр, за это время вы уже много, где побывали, много что видели. Что для вас стало самым тяжелым, пока вы здесь находитесь и пришлось ли что-то менять внутри себя?
— Я пока был в ЛНР, то первые полгода работал в местном Водоканале. Единственный минус был, что не давали людям никакой заработной платы. Я то человек самодостаточный, мне хватает средств. А вот местные, которые рядом находились – им очень сложно было. Приходилось выживать практически. Одна гуманитарная помощь и не более того. За этим было сложно наблюдать. Но с Божией помощью весной дали воду, не везде, но она хотя бы была. Свет перед Новым годом в некоторых домах начали давать. У меня, например, пока света нет. Но потихоньку жизнь восстанавливается.
Видеть все эти трудности людей было сложно, конечно. Но я радуюсь тому, что смог сопережить самое трудное время вместе с ними – бок о бок с теми, кто там живет и находится в действительно безвыходном положении. Сами посудите, я могу в любой момент собраться и уехать домой, а им то выезжать некуда. Я считаю, если ты не можешь разделить боль с другом, то какая же это дружба? А боль, разделенная с другом – это уже только половина боли.
Я встретил очень много добрых и хороших людей, находясь здесь. И очень радостно, что человечность в людях осталась. Именно человечность. Человеческий подход, человеческие взаимоотношения – это удивительно, особенно в такое сложное время. Воистину, мы все – творения Божии.
Я пока не был верующим человеком, то жил со своим пониманием жизни. А после того, как в 25 лет пришел к вере, то понял, что с Богом все могу преодолеть. А без Него, действительно, ничего не получается.
— Как, по вашему мнению, на Донбассе сейчас с православной верой? Общались ли вы с местными прихожанами, что они говорят?
— В Лисичанске я общался и с прихожанами, и с батюшками. Люди разные и подходы к вере тоже разные. Но хороших людей все-таки больше.
— В чем это выражается?
Когда люди готовы поделиться последним, что у них есть – разве это плохо? Поддержать не только материально или физически, но и от чистого сердца что-то сделать – это замечательно. Таких людей однозначно больше.
— А в целом, как вы охарактеризуете сегодняшних жителей Донбасса?
- Понимаете, когда народ сплочен – он становится намного сильнее. Все эти трудности, которые они сейчас переживают – они их сплачивают, люди становятся единым целым, одним русским народом. Вот эта сплоченность людям и помогает выжить. И она очень чувствуется. Не каждый сам по себе, а каждый готов помочь.
Вот я вчера помогал братьям (во Христе – прим. ред), надо было сделать отопление. И с хозяевами общаюсь, а столько теплоты от них исходит душевной. Там хозяйки – это две бабушки. Одна вообще лежачая, другая ходит, но тоже уже в преклонных годах женщина. И с большим удовольствием я поработал, все сделал, наладил отопление. Теперь они в тепле будут жить, слава Богу. Сердце мое очень радуется в такие моменты.
— Как сегодня Русская Церковь помогает людям в новых территориях? Есть ли у вас примеры?
— Конечно, помогает: гуманитарные грузы передают, молебны проводят. Я больше скажу: там, где я живу, в Башкирии, город Туймазы, общаюсь с местными волонтерами Свято-Андреевского храма. И настоятель храма, и священники – они с теплотой, от души за каждого молятся, независимо от того, что республика преимущественно мусульманская. И за мусульман, и за некрещенных, за всех. Вроде, казалось бы, есть разделение по вере между людьми, а нет, в реальности все наоборот.
Народ объединился. Простой пример: возьмите веник и попробуйте его сломать – не получится. По одной веточке легко, а когда они связаны, то все попытки будут тщетны. Так и наш народ – он объединился и стал одним целым. Есть такой поэт, Мустай Карим, он тоже говорил, что «не русский я, но россиянин». И это прекрасные слова. А сам он башкир. Среди нас здесь тоже есть двое татар, но они христиане, крещеные. И вера нас объединяет.
— А бывали случаи, когда местные жители отказывались от помощи?
— Мы ведь волонтеры, трудимся бесплатно. Многие местные просят: и то, и другое, и третье сделай, и задаром. Видимо не привыкли к такому, что можно просто, от души все делать, бескорыстно. Они не понимают, что мы отдаем свое сердце, вкладывая его в ту работу, которую ведем.
Но в целом, конечно, взаимоотношения с местными нормальные. Не смотрят на нас уже как на каких-то пришельцев. Наоборот, Россия столько дел делает на Донбассе. Города восстанавливаются прямо на глазах: тут стройка, там стройка. Все время что-то происходит, все вокруг оживает. Но работы еще – непочатый край.
— Расскажите о своем самом счастливом дне, будучи здесь. Что вам больше всего запомнилось?
— Есть у меня пример, который остался прямо в сердце. Это было 29 января прошлого года, когда я приехал в Лисичанск. Представьте: я приехал из цивилизованного мира, а здесь все в разрухе. Гостиниц нет, знакомых среди местных тоже не осталось, а на улице очень холодно, вечер.
Я с трудом нашел свой дом, но зайти в подъезд не могу, потому что в подвале расквартированы русские солдаты. У них там пост и попасть в дом нельзя. Выехать из микрорайона я уже никуда не могу, последний автобус ушел в 16 часов дня. Через 2 часа начинается комендантский час и меня могут арестовать. Стою посреди улицы и что делать, просто не знаю.
Подхожу к командиру части, которая расквартирована в доме, где моя квартира. Говорю ему: «Помогите пожалуйста, я завтра пойду в мэрию и буду решать квартирный вопрос, но до завтра ведь надо где-то переночевать». Деваться просто некуда. Мне командир отвечает, мол, иди в разбитый дом, хотя бы за стенкой от ветра спрячешься, чтобы не дуло. А недалеко стояла женщина, незнакомая, гуляла просто. И она услышала наш разговор, подошла и говорит: «Пойдемте, спросим мужа, и если он разрешит, то у нас заночуете».
Мы поднялись к ним домой, и когда двери открылись, я увидел человека, с которым 40 лет назад вместе работали. Я был тогда старшим оператором, а он – механиком нашей установки. Я его спрашиваю: «Коля, это ты?». Он мне отвечает, мол он, но меня не узнал. Я говорю, что вот такой-то, а он не помнит. Начали вспоминать наших общих знакомых, с кем вместе работали. Я ведь уехал на Чернобыльскую АЭС, а он остался, пути разошлись. Ночь просидели, общались.
И на сегодня я могу сказать, что мы родственники. Но не кровные, а духовные. Это до такой степени было шоком для меня… Татьяна Дмитриевна, Николай Васильевич – это самые надежные друзья. Когда бы я не приехал, когда бы не пришел, то для меня всегда двери открыты. И эти люди для меня открыты своим сердцем. Вот это была радость. Вот так Господь нас свел, через столько лет. Мы стали действительно как братья. И я очень благодарен Богу за это.
— Скажите, поменялась ли ваша жизнь после приезда на Донбасс?
— Конечно поменялась. Моя любимая и дети дома. Иногда я приезжаю домой, все-таки тоже живой человек. Мы с женой уже 50 лет вместе.
— А как жена отнеслась к вашему решению?
— Сначала негативно, а сейчас, слава Богу, она уже понимает, что меня не удержать дома. Если бы я ехал на плохие дела, то она бы сказала нет. А если я делаю добрые дела, то, что уж, терпение нам Господь дает, спасибо Ему.
— Какой самый главный урок вы для себя вынесли за это время?
— Вы ведь помните вторую заповедь Господа? Я стараюсь ее исполнять, как ее оставил Господь Иисус Христос: относись к людям так, как ты хочешь, чтобы относились к тебе. Вот и все. И здесь нет никакой самоотверженности, просто любовь. Возлюби ближнего своего как себя самого. Я думаю, что это самое простое, что мы можем сделать.
