С шестого урока – была литература – Тёмка с Димкой решили уйти.
Ну, чтоб не опоздать. Мало ли, – вдруг Анютка раньше придёт: у неё сегодня первая смена.
И вообще, – от девчонок всего можно ожидать.
Сидели на берегу, у самой воды. Ласково, чуть устало колыхала река отражение неба и желтеющих дубовых листьев. Тёмка умело бросил камешек – так, что он долго подпрыгивал по воде. Ещё раз напомнил Дрёмову:
- Понял, Димка?.. Снимай всё, что увидишь. Только ветками не шурши: будто там, за ивняком, тебя нет. Давай, – на исходную. Пора уже.
-Ты хоть скажи, кого ждём-то. Таньку Матвееву, что ли?
По Тёмкиному лицу пробежала тень. Он прикусил стебелёк прибрежной мяты:
-Увидишь.
Дрёмов устроился в зарослях ивняка. Доложил Артёму:
- Поляна хорошо просматривается. Отличные снимки получатся.
Тёмка посматривал на часы. Близилось к половине четвёртого, а Анютка не приходила…
- Ты это, Елисей, – выглянул Димка из-за кустов. Со знанием дела посоветовал: – Ты не переживай: они, девчонки, больше всего любят опаздывать. Любят, чтоб их ждали. Куда она денется, – придёт.
А Тёмкина надежда с каждой минутой таяла. На берегу сгущалась синева – предвестницей скорого вечера. Тёмка поднялся. Размахнулся, напоследок бросил камешек в реку. Дрёмов вышел из-за густых зарослей. Вздохнул, – будто за свою догадку чувствовал вину:
- Не придёт, – да, Елисей? Вечереет уже. Ты это… Не горюй. Ну, – не пришла, и не пришла. Девчонок, что ли, мало.
- Такая одна, Димка, – усмехнулся Артём. – Верная. Ладно, идём домой.
Димка не понял, – захлопал глазами:
- Верная?.. Кому?
-Да это я так, Дим. В общем.
Не объяснишь же Димке, что Анька хранит верность директору шахты Елисееву…
А батя уже был дома, – так рано.
Да ещё и на кухне. Картошку жарил.
Поинтересовался:
-Уроков что, – на завтра не задано?.. Долго гуляешь.
Тёмка немного растерялся:
- Успею, бать. Ещё не поздно. А ты… А – мама?..
-Мама к тёте Нине уехала. Завтра вернётся.
- Вернётся?..
Тёмкину тревогу батя словно не расслышал:
- Умывайся. Ужинать будем.
Только за столом Тёмка заметил, что у отца забинтовано плечо.
- Бать!..
- В шахте сегодня. Цепью задело малость, – пришлось в медпункт зайти.
Надо же… Пришлось в медпункт зайти. Прямо можно подумать, что вы, Валерий Павлович, сильно расстроились, – из-за похода в медпункт… Ааа, – ну, да: свидание пришлось отменить. Вот отчего батя так рано домой вернулся.
Тёмка поднял глаза:
- А мама?.. Как же мама… У тебя – рана, а она… уехала?
Батя чуть приметно усмехнулся:
- Мама же не медсестра. А по хозяйству мы с тобой сами справимся: всего-то один вечер. Плечо моё до завтра заживёт: у меня с утра совещание. Забегу в медпункт на перевязку, – всех-то и дел.
Всех-то и дел…
Мама – не медсестра.
А про перевязку – мысль правильная.
Раненое плечо Елисеева-старшего Анька перевяжет утром. Потом батя уйдёт на совещание, – это надолго…
После второго урока Тёмка снова спустился на берег. Достал из кармана складной ножичек, – прошлогодний батин подарок.
Что ж, Валерий Павлович. Посмотрим, чья рана глубже?..
Прикрыл глаза, с силой чиркнул ножом по запястью.
Теперь можно в медпункт. До шахтного отсюда ближе, чем до школьного…
Анька вскинула взгляд. В васильковых глазах плеснулась тревога:
- Артём?.. Елисеев?
- Он самый, – усмехнулся Тёмка. – Елисеев. А что, – похож?
- Похож, – кивнула Анюта. – Руку показывай. Где ты так умудрился?
-Нож неудачно раскрыл.
- А чего не в школе? У тебя ж уроки сейчас.
Тёмка сощурился, – спрятал насмешку. Подумал: тебе скажи, – чего я не в школе…
Вслух серьёзно объяснил:
- Мне отца надо было увидеть. А у него – совещание.
Какой-то ерундой из пузырька Анька обработала рану. Было ничуть не больно, – пальцы у Аньки невесомые какие-то. И в то же время – уверенные и сильные.
-Завтра перед уроками зайдёшь на перевязку к школьной медсестре.
- А мне что, – можно ходить на уроки? Я же раненый. Глубоко.
- На уроки ходить можно. И – нужно.
-А такие раны долго заживают?
- Заживёт… до свадьбы, – пообещала Анька.
- До чьей свадьбы?
- До твоей точно заживёт.
Тёмка взглянул на розы, что так и стояли на Анькином столе в простой банке с водой:
- Красивые у вас розы.
- Красивые.
- Интересно, где такие цветут, – до сих пор.
- Интересно.
- А можно мне на перевязку – не в школьный медпункт, а к вам? У нас медсестра злая.
- Я тоже злая. Иди на уроки.
Тёмка выразительно вздохнул:
- А я тут подумал… Подумал: может, вместо уроков на берегу погуляем?.. День сегодня… Как там: очей очарованье.
- Молодец, что Пушкина знаешь. А со мной по берегу гулять ты маленький.
-Я после восьмого в горный техникум поступаю. (В те годы в техникумы и училища поступали после восьмого класса, – примечание автора).– Артём неприкрыто нахально ухмыльнулся: – А вдруг… директором шахты стану.
- Чтоб в техникум поступить, надо на уроки ходить. А до директора шахты тебе ещё далеко.
Кто б сомневался. Кому ж не ясно… Очень ясно, – про директора шахты…
Анька строго свела брови, повторила:
- Иди. Мне работать надо.
Работница…
По дороге в школу Тёмка решил, что сегодня там уже нечего делать. Геометрию всё равно прогулял… А как объяснить Людмиле Анатольевне и… Танюшке своё исчезновение после второго урока, Артём не придумал.
А тут ещё… мама уехала. Тёмка повёл плечами: бывало, за рубаху вдруг посыплется иней с ветки… Так и сейчас. У отца плечо рассекло – отлетевшим звеном конвейерной цепи. А она уехала – в Михайловку, к своей двоюродной сестре. Что за срочность?
А – никакой срочности. Просто мама знает… Просто она знает, – про отца и Аньку.
Потому и уехала.
Так просто было догадаться.
Неожиданно для себя Тёмка свернул к школе: уж лучше на литературу, чем домой. Сейчас перемена, – можно незаметно подняться в кабинет литературы.
Незаметно не получилось: как всегда, сработал какой-то неумолимый закон. В коридоре Тёмку окликнула Людмила Анатольевна:
- Елисеев!.. Сколько лет, сколько зим!.. Уж и не чаяли сегодня увидеть вас, Артём Валерьевич.
Тёмка подошёл к классной: куда ж деваться… Людмила Анатольевна лучезарно улыбнулась:
- Ну, рассказывай.
- О чём, Людмила Анатольевна?
- Как там погода?
Тёмка пожал плечами:
-Прохладно. И пасмурно: дождь, наверное, будет.
- С рукой что?
- Да так… Царапина. Случайная.
-После уроков останешься: напишешь самостоятельную по геометрии.
-Людмила Анатольевна! У нас же тренировка после уроков! Мы же послезавтра с зорькинскими играем! Да ещё не дома, а на их стадионе.
- Отцу позвонить?..
- Что вы, Людмила Анатольевна! Батя же сейчас… в общем, батя сейчас в шахте. Там у них… в общем, конвейерную ленту в откаточном меняют.
-Иди на литературу. После уроков кабинет математики сам найдёшь? Или я помогу?
-Найду, – вздохнул Артём.
И Людмила Анатольевна тоже скрыла вздох: вот так и приходится, – с баламутом этим… Софья Константиновна права: при Елисееве школа стала целым подразделением шахты… Отказа нет ни в чём: любой ремонт… спортивная форма школьным футболистам, костюмы для школьного театра, самые лучшие продукты для столовой… Что ж, – станешь огорчать директора рассказами о том, что сын прогулял урок геометрии?
-И – что ж мне теперь: расшаркиваться перед ним, – за то, что он сын Елисеева?! – громко возмущалась сегодня Вера Григорьевна. – Самостоятельная!.. А он демонстративно ушёл с урока!
Софья Константиновна дождалась, когда охладится математичкин пыл:
- Расшаркиваться не надо. Ему вообще не надо показывать, что вы знаете, чей он сын. Ваша задача – чтобы он учил алгебру с геометрией. Вы педагог, опытный математик. Найдите способ, – кроме расшаркивания. Для мальчишки – нам всё равно, чей он сын. А для нас с вами, Вера Григорьевна, – мы помним, чей он сын.
На литературе Танюшка Матвеева несколько раз вопросительно оглянулась на Артёма. А он не замечал, угрюмо смотрел в окно.
Надо было найти какие-то слова,– про Аньку. Найти, и сказать их отцу.Такие слова… чтоб отец тут же поехал в Михайловку, и домой они с мамой вернулись бы вместе.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 6
Навигация по каналу «Полевые цветы» (2018-2024 год)