Конец 1945 года. Наконец-то окончилась война, и фронтовики потихоньку стали возвращаться по домам. Кого-то дома ждали родные, кого-то плохие известия. Нашему герою повезло — дома его дождались жена и трое детей. И встреча его с супругой вполне могла выглядеть так:
Но, к сожалению, фильм это не реальность. Если героиня фильма встретила любимого в довоенной квартире, незадолго до встречи перебрав старые наряды, вспоминая, в каком платье и куда она последний раз ходила с любимым, то семье нашего героя повезло меньше. Причем настолько меньше, что побившись о стену с декабря 1945 года, товарищ Тарасов 20 февраля 1946 года в отчаянии обратился к своему депутату — В.М. Молотову.
Итак,
Письмо А.И. Тарасова В.М. Молотову:
20 февраля 1946 г.
Депутату Верховного Совета СССР от Молотовского избирательного округа г. Москвы — Вячеславу Михайловичу Молотову.
Дорогой Вячеслав Михайлович Молотов, прошу прошения, что отрываю у Вас столь драгоценное время, обращаясь к Вам с этим письмом. Я долго крепился, все надеялся выправить положение своими собственными силами. За 40-летнюю свою жизнь я ни одного раза не обращался к кому-либо за помощью. С 13-летнего возраста (сейчас же после смерти своего отца) я пошел работать. И эта рабочая дисциплина выработала у меня самостоятельность в действиях. Но вчерашние слезы моей старшей дочери, 17-летней девушки-комсомолки, толкнули меня на этот поступок, т.е. заставили меня обратиться к Вам с настоящим письмом.
В декабре 1945 г. я возвратился домой по демобилизации из рядов Красной Армии. В годы Отечественной войны я находился в Действующей армии, участвовал в боях как командир стрелкового, а затем как командир минометного взводов на Кубани, в Крыму, в Белоруссии и Прибалтике.
Был ранен и контужен. Имею 4 правительственные награды. Словом, честно, добросовестно защищал свою советскую отчизну от немецко-фашистских захватчиков.
И вот после 4-летней службы в рядах Красной Армии я вновь возвратился домой. Семью застал в ужасном положении. Жена и трое моих детей проживали в умывальнике (8-метровой комнате с кафельным полом, с сырыми стенами и потолком). Ни у жены, ни у детей не было ни одежды, ни обуви.
То, что я получил в качестве денежной компенсации - 3500 руб. — я немедленно израсходовал, чтобы купить какую-нибудь обувь и одежонку детям и жене.
Детей определили в детские ясли (а раньше им было не в чем туда ходить), старшая дочка стала учиться, жена стала работать. Но что я мог по коммерческой цене приобрести на 3500 рублей?!
А кстати, действительно, что он мог купить по коммерческой цене на 3500 рублей? Если учесть, что средняя зарплата в 1945 году была 442 рубля, то имевшаяся у тов. Тарасова сумма была, в принципе, немалая. Но это если покупать одежду по государственным ценам, для чего нужны были не только карточки, но и ордер на покупку конкретного товара. А по коммерческим ценам за эти деньги можно было купить модельные туфли (3700 руб., наверняка были и попроще), мужское пальто (3000 руб.), мужской костюм (2950 руб.), 2 с небольшим метра бостона (шерстяная ткань) (1450 руб./метр).
На четверых домочадцев особо не разбежишься, так что неудивительно, что после покупки самого необходимого по более скромным ценам запасы нашего героя весьма поубавились.
И все равно:
У жены до сих пор нет пальто, старшая дочка ходит в рваной юбчонке (но в школе она пока сидит в пальто, т.е. не раздеваясь).
И вот я обратился за помощью в РВК. Мне сказали: «Демобилизованные помощь получают по месту своей работы». Тогда я написал заявление в фабрично-заводской комитет, чтобы мне выдали ордер на приобретение жене пальто и дочери платья.
Через месяц мне выдали ордер... на дамские галоши.
Это же просто издевка!
И вот вчера дочка получила билет в театр в честь 28-ой годовщины Красной Армии. И она пришла домой со слезами: «В чем я пойду в театр?! У меня нет ни платья, ни юбки». И я, офицер, должен был, чтобы скрыть от дочери свои слезы, уйти на весь вечер из дома. Настроение прескверное.
Ведь я не прошу подаяния, не прошу никаких денежных пособий. Ведь я прошу, чтобы мне выдали ордер на приобретение промтоваров в государственном магазине за собственные деньги. Ведь не могу же я из своей зарплаты идти на рынок и приобретать там по спекулятивным ценам товары.
До войны я жил хорошо (как тогда жили хорошо все наши советские люди). Во время войны с оружием в руках защищал родину. Жена с детьми была эвакуирована из Москвы, четыре года скиталась с детьми среди чужих людей. Все, что у нее было, проела с детьми. Вернулась в Москву как нищая.
А здесь, в Москве из квартиры вынесли и продали всю нашу мебель, все оставшиеся вещи. Теперь я сплю на стульях, подстилая свою шинель. Ни от кого не добьешься толку, никто не хочет оказать помощь.
Сегодня отнес в комиссионный магазин свой офицерский костюм. Сам остался в хлопчатобумажном (старом) костюме. Но о себе я не беспокоюсь.
Но мне жалко семью, жалко детей. Неужели я не завоевал им право на жизнь?!
Тарасов Алексей Иванович.
г. Москва.
20 февраля 1946 г.
ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 82. Д. 181. Л. 301-302. Автограф.
Источник: «Советская жизнь 1945 — 1953», с. 80-81.
Согласно комментарию, на письме имеется резолюция: «НК Торг — Любимову. Надо помочь. В. Молотов. 2.03.46».
Так что нашему герою повезло, и я верю, что в итоге его дочь получила юбку, а жена — пальто.
Но не у всех были такие авторитетные депутаты, да и на написание писем отваживался не каждый.
Вот такая вот история. И такое вот время, когда вы просите разрешения купить пальто, так как вам не в чем ходить, а вам разрешают купить галоши.
Благодарю за внимание! 👍 порадует автора :)
О коммерческих ценах на тот момент:
