За исключением одиночного визита во Фландрию и Голландию в 1781 году, французская художница Мари-Элизабет-Луиза Виже-Лебрён (1755–1842) вплоть до 1789 года не могла считать себя великой путешественницей, но буря Революции вынудила её пересечь всю Европу.
В 1789 году она была первой художницей, выбравшей путь ссылки.
Она стала частью второй волны отъездов, названной "страшной" эмиграцией, вызванной, после тревожных летних волнений, маршем на Версаль в октябре.
Портретистка отсутствовала во французской столице дюжину лет, с 6 октября 1789 года по 18 января 1802 года.
Уверенная, что политическая ситуация стабилизируется, она предполагала, что сможет вернуться в Париж к сентябрю 1790 года.
Её пребывание в Италии, предпринятое в интересах запоздалого образования в области искусства (художнице в то время было тридцать четыре года), могло ещё больше узаконить её превосходство на парижской художественной сцене.
Италия (1789–92 гг.)
В ходе своего путешествия художница остановилась в Болонье, где 3 ноября 1789 года была избрана членом Академии Клементины.
Во Флоренции она смело поддержала предложение написать свой автопортрет для знаменитого Корридойо Вазариано.
Вскоре после прибытия в Рим, в результате положительных отзывов на этот автопортрет, художницу приняли в Академию Святого Луки.
Виже-Лебрён пользовалась успехом в Риме, равным достигнутому Жаком Луи Давидом (1748–1825) с его «Клятвой Горациев» в 1785 году. Хотя, как говорил Франсуа Гийом Менажо (директор Французской Академии), Мари-Элизабет-Луиза отмечала: "Римляне не хвалебны, особенно когда дело касается иностранцев".
"Меня зовут г-жа Ван Дейк, г-жа Рубенс", — заявляла Виже-Лебрён в своей переписке, легко принимая на себя эти титулы.
Художница намеренно не отправляла свой автопортрет во Флоренцию до сентября 1791 года, решив вместо этого в эти первые годы за границей выставить картину для продвижения своего творчества в рамках стратегии по завоеванию нового рынка.
В Риме художница оказалась в конкуренции с другой великой художницей своего времени, Ангеликой Кауфман (1741–1807).
Виже-Лебрён была обязана своей сопернице главными художественными импульсами своего пребывания в городе, прежде всего своими обширными исследованиями практики мифологического портрета, а также растущим значением, которое она придавала пейзажу.
17 апреля 1790 года художница покинула Вечный город и перебралась в Неаполь, где она с перерывами проживала до марта 1792 года, а её визиты продлевались из-за королевских заказов Марии Каролины, старшей сестры Марии-Антуанетты.
Там она начала третий портрет бывшей Эммы Харт: леди Гамильтон в образе Кумской сивиллы.
Картина, представленная ниже, является первой версией Севиллы, под названием «Этюд из жизни леди Гамильтон в образе Кумской сивиллы».
Впечатленная знаменитыми импровизациями своей натурщицы, художница выполнила то, что впоследствии стало ее любимой работой.
Поза сивиллы во многом подсмотрена у автопортрета Кауфман (1787 г.),
также на работу оказали влияние Доменикино (1581–1641), Гвидо Рени (1575–1642) и Гверчино (1591–1666), чьи картины были легко доступны ей как часть достояния Италии.
Виже-Лебрён всегда считала эту картину исторической, упоминая её в своей книге «Сувениры» как "изображение Сивиллы... в честь леди Гамильтон".
"Сивилла", работа над которой была завершена весной 1792 года, впоследствии будет стратегически служить в стремлении художницы к её признанию и в поиске новых заказов.
Во время визита в Парму летом 1792 года Мари-Элизабет-Луиза была принята в члены Академии изящных искусств и выставила там свой "шедевр".
Позже она наслаждалась восторженной реакцией студентов, которые идентифицировали эту работу как принадлежащую итальянской школе.
Виже-Лебрён уехала из Неаполя в Рим в марте 1792 года с заявленной целью "ещё раз восхититься Рафаэлем во всей его славе".
Преследуя эту же цель во Флоренции, она скопировала его портрет Биндо Альтовити, который в то время считался автопортретом.
В мае 1792 года французский художник и археолог Доминик Виван Денон выставил «Сивиллу» в своем доме в Венеции.
Именно Виван Денон, позже известный как "глаз Наполеона", на своей гравюре (см. внизу) с изображением Вижё-Лебрен отразил двойную цель её пребывания в Италии.
На этой гравюре художница предстает в той же позе, что и на её флорентийском автопортрете, но предполагаемый автопортрет Рафаэля заменяет собой портрет королевы на мольберте, тем самым привлекая внимание к богатым плодам её путешествия на итальянском полуострове.
Продолжение:
