Опять два месяца борьбы !

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Эти два кошмарных месяца отчаянной борьбы за метод Бутейко!...
Этот январь и февраль 1968 года все трое (включая Константина Павловича) запомнили
на долгие годы. Из– за многочисленных проволочек апробация заняла не один, а около
двух месяцев... И все это время иначе, как кошмаром, назвать было нельзя. Бутейковцам
мешали все! И дежурные врачи, которые буквально стояли у них за спиной со шприцем,
когда у очередной из больных старушек начинался тяжкий приступ бронхиальной
астмы. Мешали именитые профессора, которые любые успехи метода ( а не заметить их
было невозможно!) сводили к действию ... гипноза... со стороны Константина Павловича
Бутейко.
Мешало руководство института, которое попросту запугивало больных этим
"непонятным"... без лекарственным методом. И втихую, убеждало людей отказываться
от участия в апробации, а продолжать ежедневно колоться всякими эуфиллинами. Мол,
иначе, без лекарств– то, надеясь на метод, вы просто помрете от сердечной
недостаточности!!
Бутейковцам для занятий по методу не выделили даже спокойного отдельного
кабинета. Заниматься методом с группой тяжелейших больных им приходилось в общей
проходной столовой... Ни о какой тишине и полном внимании не могло быть и речи. В
столовую постоянно заходили и выходили из нее все кому не лень. А вести занятия в
этих условиях приходилось измученным постоянной бессонницей двум женщинам и
Константину Павловичу Бутейко... Даже представить себе подобное и то тяжело.
Ночами ни Вильма Августовна Генина, ни Неля Насонкина надолго глаз сомкнуть не
могли. Только вроде бы задремлешь – смотришь у бабушки Сидоровой уже какие– то
хрипы из груди вырываются. Начинается тяжелейший приступ бронхиальной астмы...
Тут как тут дежурная врач Татьяна Васильевна Дергачева. Уже дает указания медсестре

наполнить шприц эуфиллином. И Вильма Августовна с больной от бессонницы головой
встает с дивана и подходит к старушке. Волевым движением руки отодвигает в сторону
медсестру. И начинает буквально диктовать бабушке, что надо делать! А делать надо
одно– несмотря на начинающийся приступ удушья уменьшать глубину дыхания... Это ой
как непросто, когда воздуха и так не хватает! Но Вильма Августовна своей железной
волей добивается результата!! Шприц с эуфиллином остается нетронутым... В который
уже раз!!!
В общем январь и февраль 1968 года дал себя знать... И Константину Павловичу, и
Вильме Августовне Гениной, и Неле Насонкиной. Ни поспать, ни покушать вовремя.
Бесконечная череда полукошмарных дней и ночей... И для них троих, и для двоих
человек из техперсонала их сибирской лаборатории, что приехали помогать им
технически. Но в основном – для них троих!! У нас много снимается фильмов, скажем, о
Великой Отечественной Войне. О героях в гимнастерках и погонах, идущих на
вражеский пулемет... Это все, безусловно, нужное дело! И героика нужная. Но как же
унизительно мало снимается у нас художественных фильмах о бойцах в белых халатах?!
Ведь вот и в данной– супергероической... апробации метода Константина Павловича
Бутейко действующие лица несли не только физические лишения. Каждый из троих
хорошо понимал, что в случае неудачи их личной медицинской карьере просто конец!
Запитают, зашельмуют. Не то что врачом– рядовой санитаркой потом нигде не
устроишься... Вильма Августовна Генина, например, всего лишь несколько лет назад
работала Главным врачом туберкулезного диспансера в Новосибирске. Теплая, неплохо
оплачиваемая должность.
Но она променяла ее на копеечную ставку рядового лаборанта... в лаборатории К.П.
Бутейко! Дочь немца, она на себе испытала немало репрессий тридцатых и сороковых
годов. Ей и выезжать из своего района одно время не дозволялось... Ну а что ей будет
при провале апробации? Тут и гадать не приходилось... Полный волчий билет!! Хорошо,
если где потом техничкой пристроишься. Неля Насонкина – спортивный врач. Приехала
на тяжелейшую апробацию с большим сроком беременности... От ленинградских
переживаний и небеременная женщина с ума могла сойти. А каково же было ей?... Ну и
сам Константин Павлович Бутейко! C его– то способностями... В мединституте он был
отличником! Староста курса. Остался в аспирантуре у знаменитого академика Тареева. В
1962 году стал кандидатом медицинских наук. Да если бы он пошел на сговор с
представителями таблеточной мафии, то к январю 1968 в кабинет к профессору...
Бутейко больные входили бы с полупоклоном. А за эту апробацию Константину
Павловичу светило только увольнение из лаборатории... Знали ли о том, что их ждет все
три основных участника Государственной апробации метода Бутейко? Знали!! Но
дрались за победу как львы!!! Посторонний, не убежденный в правоте Открытия
Болезней Глубокого Дыхания человек, ни за чтобы не выдержал всех трудностей этой
апробационной гонки... Но они выдержали все! И вырвали .... абсолютную победу
буквально из зубов таблеточной мафии!! Это было невероятно... Но это было!!! Их
чествовали на сцене института пульмонологии при свете блиставших вспышек
журналистских фотоаппаратов и кинокамер.
Даже самая злая и предубежденная комиссия вынуждена была признать, что у сорока шести
тяжелейших больных, прошедших апробацию метода, наступили фантастические... улучшения
здоровья! Когда на сцене заплясал до того буквально недвижимый седовласый ветеран еще аж
войны 1914 года..., слезы восторга (или зависти...) проступили на глазах у большинства из
присутствовавших на итоговой научной конференции. Такого не увидишь даже в романах братьев
Стругацких. Замолчать победу над тяжелейшими приступами астматического удушья, над
приступами зверской гипертонии, стенокардии, ишемии и т.д –там, на сцене итоговой

конференции– на глазах у воскрешенных методом Бутейко вчерашних смертников было не под
силу и самым ярым представителям таблеточной мафии. Их бы разорвали прямо тут же– на
сцене– объяви они о якобы плохих результатах апробации... И... мафия сделала хитрый маневр!