Вопрос №16
Новелла "Факты, факты и факты"
О. Генри
[ПОЛНЫЙ ТЕКСТ СМ. В КОММЕНТАРИЯХ]
А редактор прав насчёт стихов поэтессы или нет?
Они действительно «сопли с сахаром», от которых «больно глазам», или благородная поэзия?
Его сухая заметка звучит пошлее или — наоборот, свежее?
Ответ на вопрос №16
#новыйгод #викторина #подарки #LiterMort #БугаёваНН #рассказыОГенри #юмор #ОГенри #литература
Название в оригинале: «Getting at the Facts» [ТЕКСТ В КОММЕНТАРИЯХ]
Между романтическим стишком из рассказа О.Генри и русским переводом есть не одна разница:
• у О.Генри в стихах автор обращается к другу-поэту — собрату по перу, ментору-наставнику, единомышленнику; о любви не сказано;
• в русском переводе женщина пишет о мужчине-поэте, которому не успела признаться в любви.
Перевожу как можно более дословно О-Генриевский стишок:
Суров и нежн, восход пронзил
Чрез тьму решетку окн;
Лежит там бледен, недвижим
Тот, кто свершил свой рок.
О, сердце скорби, — о, скорби!
Одно и рвясь от мук;
Мой альтер эго, ментор, друг
Жестоко отнят вдруг.
В своих покоях мертв лежит,
Звук лиры ввек заглох;
В полночно масло не жалел
Он жаркий огнь стихов!
И грянул крах, и яркий свет
Погас, а мрак возрос;
А мой дух скорби брошен ждать
Свой час в юдоли слез.
Легко заметить, что в оригинале автор стихов прямо не признаётся в том, что она женщина. Ясно ли из оригинала, что поэт — женщина, пишущая о возлюбленном?
Почивший — её alter ego, ментор, друг.
С латинского: Alter ego (альтэр эго). Буквальный перевод: Другое я.
Как сообщает древний писатель Диоген Лаэртский, автор этого выражения — древнегреческий философ-стоик Зенон (336—264 до н. э.). Александрийский философ Порфирий в своем «Жизнеописании Пифагора» приписывает это выражение Пифагору.
Иносказательно: родственная душа, единомышленник. [Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. — М.: «Локид-Пресс». Вадим Серов. 2003.]
В словаре в пример приводятся слова Льва Толстого о жене: «Любимая и любящая жена, друг, больше, чем друг, а именно alter ego».
Следовательно, в стишке есть намёк на отношения мужчины и женщины, но непрямой. В русском переводе есть прямота: «И не проснётся мой поэт/ Принять мою любовь».
О.Генри — комик, юморист. Стишок он пишет с лёгкостью, имитируя стиль поэтов-классиков вроде Байрона и Шелли.
Комизм — это всегда столкновение, контраст. Смешны говорящие собаки и ослы, говорящие басом младенцы, кокетливые старухи, робкие здоровяки, усатые женщины, смешно недопонимание. Бывает комизм и утончённый.
В «Фактах, фактах и фактах» — комизм именно недопонимания. Девица подсовывает очень возвышенные стихи редактору новостей, а он даже не понимает, что перед ним не новость о несчастном случае. Это смешно, так как стихи кричаще возвышенны, даже слепой, казалось бы, заметит, что это не заметка о несчастном случае. И вот — редактор этого в упор не видит, и потому смешно.
Так, может, стихи действительно низкосортны?
Может, редактор не увидел в них поэзии, так как это и есть не поэзия, а графомания?
Это было бы утончённо и забавно, не находите?
Тогда получился бы анекдот:
вегетарианцу подсунули сосиску, он откусывает, ему указывают на его ошибку, а он в ответ — всё в порядке, я распробовал, в этой сосиске совершенно нет мяса, — и доедает до конца.
Так и редактор: дамочка, вы можете смело сдать ваши стихи в новостную рубрику — в них всё равно совершенно нет поэзии.
У стихов должно быта индивидуальное лицо, должен быть характер, личность. Психея — символ того, как человеческая душа возвышается над несчастьями, подобно бабочке. У Маяковского: «бабочка поэтиного сердца». Душа — Психея — бабочка.
Но О.Генри пишет стишок подчёркнуто шаблонно, подражая тому же Шелли, копируя все эпитеты XIX века, делая элегию безликой, затёртой. Метафоры и эпитеты с годами затираются, им требуется обновление, свежесть.
Значит, уже сама смехотворная шаблонность этой элегии и её характер «кальки с кумиров» делает её непоэзией. Вернее — подражанием поэзии. Как Онегин у Пушкина — чужим кумирам подражатель, не более.
И потому элегия «Психеи» — это стишок в Чайлд-Гарольдовом плаще. Уж не пародия ли он?
Но так ещё смешнее: стихи так отчаянно требуют признания, а заслуживают лишь место в колонке новостей.
Это комизм из серии анекдотов такого типа:
очень женственная девица ищет салон педикюра, но по ошибке попадает на призывной пункт.
— Вот, — говорит она майору, сняв одну босоножку и показывая ему свою ножку, — что вы можете мне предложить?
— С таким плоскостопием выбор у тебя невелик, рядовой, — отвечает ему майор, — но не горюй: сейчас тебя как обреем, как найдем тебе подходящую форму и кирзовые сапоги, так ты у меня так заслужишь, что перед увольнением твоё плоскостопие само собой выправится!
Это гротеск.
Поэтесса из рассказа О.Генри пишет стихи в стиле Владимира Ленского:
«Он пел любовь, любви послушный,
И песнь его была ясна,
Как мысли девы простодушной,
Как сон младенца».
В голове Ленского — романтическая чепуха: «его стихи полны любовной чепухи».
Поэтесса у О.Генри и есть "дева простодушная", поющая любовь к поэту, который погибает. Пушкинское определение вполне подходит и поэтессе с причёской Психеи — «романтическая чепуха». Стишок её плох, так как вторичен.
В её стихотворении "Реквием" прослеживается некоторое подобие фабулы:
• один поэт, близкий друг и ментор автора, живёт в зарешёченных покоях и пишет стихи;
• ночью он умирает;
• наступает утро, в покоях за решёткой лежит мёртвое поэтическое тело;
• автор остался без друга один-одинёшенек.
Стихи Ленского:
«Паду ли я, стрелой пронзенный,
Иль мимо пролетит она,
Всё благо»;
«Так он писал темно и вяло
(Что романтизмом мы зовем,
Хоть романтизма тут нимало
Не вижу я»;
«Он пел разлуку и печаль,
И нечто, и туманну даль,
И романтические розы»;
«Он пел поблеклый жизни цвет
Без малого в осьмнадцать лет».
То же самое подходит и к О-Генриевской Психее:
• тема смерти;
•мотив небесного и земного: земная жизнь протекает за решеткой, и лишь со смертью человек оставляет этот мир слёз;
• мотивы разлуки и печали, решётки и темницы;
• проблема невозможности обретения счастья, обречённости на одиночество и несвободу;
• стиль «тёмный и вялый» — затёртые неоригинальные метафоры, калька с кумиров прошлого;
Логический вывод: если романтизм подражательный — значит, низкосортный и не имеет права зваться истинной поэзией.
Интересно, что идейное содержание элегии Психеи упадническое, декадентское: одиночество непреодолимо, любовь необретаема, счастье недостижимо, земная жизнь состоит из потерь и разлук, а жить — значит томиться за решёткой в ожидании «освобождения».