Мог ли николаевский солдат выйти в отставку до окончания 25-летнего срока службы, если был здоров и не был ранен или увечен?
- Вряд ли, - ответите Вы. - Закон был суров и чётко устанавливал «правила игры».
И будете правы.
Однако, как мы знаем, нет правил без исключения. Такова история Макара Шевченко.
11-го октября 1842 года бывший Главнокомандующий русской армией в начале русско-турецкой войны 1828 – 1829 годов светлейший князь П. Х. Витгенштейн, проживавший в своём имении Каменка Ольгопольского уезда Подольской губернии, направил прошение на имя Дежурного Генерала Главного Штаба генерал-лейтенанта П. Ф. Веймарна, в котором ходатайствовал за своего денщика, служившего ему «верой и правдой» многие лета:
«… От 26 Апреля сего года, сообщив предместнику Вашего Превосходительства, что, что из числа остающихся ещё при мне пятерых казённых деньщиков Макар Самойлов сын Шевченко, быв употреблён мною в звании камердинера, явил особенное ко мне успедие и преданность, преимущественно в постигших меня болезнях, в 1830 году от перелома ноги, а в прошедшем году от ушиба сей же ноги произошедших.
И что в ознаменование моей к нему за сие благодарности, я желал бы, прежде моей смерти, обеспечить будущее его благосостояние и видеть свободным от службы, которую он продолжает 18-й только год, и по своему званию не может воспользоваться предоставленным для фрунтовых нижних чинов бессрочным отпуском, а за оным и оставкой.
Я просил графа Петра Андреевича разрешить ему, Шевченко, ныне увольнение в отставку на собственное пропитание, по уважению к хорошей его службе при мне …»
За полгода до этого Витгенштейн уже обращался с подобной просьбой к графу П. А. Клейнмихелю, непродолжительное время исполнявшему обязанности Военного Министра.
Надо отметить, что в данном случае речь шла не о простом, строевом, солдате, а о денщике. Т.е. казённой прислуги, фактически, дворовом человеке («подай – принеси») при высокопоставленном военном. Под пулями в атаку такие люди не ходили, в окопах не сидели, а занимались в основном, как следовало из ходатайства светлейшего князя, уходом за престарелым фельдмаршалом.
Тем не менее, денщики числились за Военным Министерством, поэтому для наведения о них справок требовались формулярные списки.
Однако 6-го ноября Архив Военного Министерства доложил, что «о деньщиках князя Витгенштейна формулярных списков со Штаба 2-й Армии никакое время нет, а потому справки об нём сделать нельзя» .
9-го ноября из Инспекторского Департамента за подписью Веймарна Витгенштейну пришло сообщение:
«… Для удовлетворения ходатайства Вашей Светлости о деньщике Макаре Шевченко, представилось необходимым иметь о службе его формуляр, но в дела Инспекторского Департамента такового не оказалось.
Имею честь покорнейше просить Вашу Светлость приказать доставить ко мне о службе Шевченки формуляр, или, по крайней мере, подробное его показание о прохождении оной…» .
Отсутствие в Инспекторском Департаменте формулярных списков говорило лишь о том, что Шевченко не имел ни наград, ни особых поощрений, ни наказаний.
В приложенном к прошению формулярному списку, составленном ещё 2-го марта 1828 года, говорилось, что Макар Самойлов сын Шевченко, был принят в рекруты в 22-летнем возрасте и определён в С.-Петербургский Уланский полк 22-го ноября 1824 года. 21-го января 1828 года переведён в Жандармский эскадрон, а оттуда, 1-го марта того же года – в денщики к князю Витгенштейну .
Делая 18-го декабря доклад по Инспекторскому Департаменту на Высочайшее имя, генерал Веймарн, заявил, что в законе чётко прописаны условия отставки для нижних чинов:
«… Свода Военных постановлений тома 5 в статье 961-й сказано: поступившие в военную службу по рекрутским наборам люди служат: в войсках Гвардии – 22, а в Армейских войсках – 25 лет…».
Однако Дежурный генерал отметил, что за минувшие 11 лет Его Величеством было сделано несколько исключений для высокопоставленных особ.
«… в 1831 году из 6-ти денщиков, оставшихся после смерти генерал-фельдмаршала графа Дибича-Забалканского, 3 человека, кои во время болезни фельдмаршала, услуживали ему со всевозможным старанием, по Высочайшему повелению уволены в отставку, которые в службе состояли: двое 18, а третий – 10 лет.
В 1837 году из 12-ти денщиков покойного генерал-фельдмаршала князя Сакена, по Высочайшему повелению уволены в отставку 8 чел., которые в службе состояли: один 23, трое 18, один 17, двое 16, и один, бывший камердинер – 6 лет.
В 1838 году, по Высочайшему повелению, уволены в отставку 6 деньщиков покойного генерал-адъютанта Бистрома, которые в службе состояли: один 20, трое 10, и двое – 9 лет…».
Как мы видим, при определённом везении и благосклонном отношении начальства можно было вполне «завязать» со службой почти на 10 - 20 лет раньше (вместо положенной четверти века)
Таким образом, всё упиралось в монаршую волю. Захочет Государь – и своим волевым решением может преступить закон, ведь служба-то – царёва!
Было и ещё одно непременное условие – просьба высокопоставленного сановника, каким являлся Пётр Христианович. Если бы прошение было от какого-нибудь бедного дворянина, вряд ли оно было удовлетворено.
12-го января 1843 года Веймарн сообщил Витгенштейну, что
«… Государь Император, по Всеподданнейшему докладу Его Величеству ходатайства Вашей Светлости о деньщике Макаре Шевченко, Высочайше повелеть соизволил, во вниманию к отлично-усердной службе Шевченко уволить его ныне же в отставку…» .
Витгенштейн скончался 30-го мая 1843 года в Лемберге (Львове) в возрасте 74-х лет. Останки его были погребены в имении Каменка.
