В декабре в «Розовом жирафе» выходит новинка в подростковой серии «Вот это книга!» — повесть Анны Занадворовой «Точки пересечения».
Эта книга очень точно рассказывает о взрослении: о том, как меняются отношения с одноклассниками и родителями, как появляются первые серьёзные чувства и планы на будущее.
Мы поговорили с Анной о том, как она писала «Точки пересечения», откуда взялось такое название, и как профессия лингвиста помогает оживить и осовременить героев.
Почему вы решили написать книгу для подростков?
— Вообще я пишу книги для разного возраста — для дошкольников, младших школьников, подростков и даже иногда для взрослых. Но сейчас меня интересует в основном литература для средней и старшей школы, я ее активно читаю и медленно пишу. Наверное, это связано с возрастом моих сыновей — им сейчас 12 и 17 лет. У меня не было цели написать именно книгу для подростков. Так получилось, что мне в голову пришла идея сюжета и возникла героиня, которые идеально подходили именно для подростковой повести.
Почему у вашей книги такое название? Как оно отражает сюжет?
— Я долго думала над названием. Мне хотелось, чтобы оно с одной стороны отсылало к книге, которую сочиняет Дина, то есть было бы связано с геометрией, а с другой стороны касалось бы и сферы человеческих взаимоотношений. Я долго перебирала разные «математические метафоры», которых в русском языке оказалось довольно много: «обходить острые углы», «угол зрения», «плоские страсти», «жить в параллельном мире», «прийти к общему знаменателю» и др. В итоге я остановилась именно на названии «Точки пересечения», потому что оно отражает важную для меня идею, что можно и нужно общаться с совершенно разными людьми, и с ними у нас могут найтись совершенно неожиданные точки пересечения.
Вы работаете в Институте русского языка им. В. В. Виноградова РАН. Отражается ли научная работа в ваших художественных текстах? Помогает ли профессия лингвиста писать книги?
— Да, моя профессия в писательском деле оказалась очень полезной. Я уже много лет занимаюсь разговорной речью с научной точки зрения. Начала я ее изучать и собирать еще на пятом курсе, диссертация моя также была посвящена особенностям речевого общения в семье. Этот опыт помогает себя проверять — живо, достоверно звучит диалог или нет. Кроме того, речь персонажа должна соответствовать его социолингвистическим характеристикам: полу, возрасту, уровню образования, месту и времени, в котором он живет. Здесь научные работы по социолингвистике, посвященные, например, описанию жаргона или городского просторечия, тоже очень помогают.
Сейчас я работаю в Отделе современного русского языка, и мы вот уже больше 12 лет занимаемся созданием Толкового словаря русской разговорной речи. У нас большой разновозрастный коллектив, благодаря этому мы можем охватить разные пласты — от уходящих слов до ультрасовременных.
Опыт научной работы в текстах пока напрямую отражения не нашел. Но зато свой опыт на посту редактора в одном крупном издательстве я использовала в повести для описания работы мамы Дины.
Ваша профессия и то, чем вы занимаетесь, наводят на мысль, что вы человек абсолютно гуманитарного склада ума. Как получилось, что в вашей повести так много математики и геометрии? Или это всё дурацкие стереотипы про физиков и лириков?
— Математическая лингвистика — это мостик между точными и гуманитарными науками. И в лингвистику я пришла со стороны математики. Я закончила математический класс 57 школы и, честно говоря, сочинения давались мне с трудом, хотя я с детства любила придумывать истории. В этом смысле у меня много общего с моей героиней. А с числами у меня с детства очень личные отношения, я хорошо их запоминаю, они у меня в голове имеют цвет, есть любимые и нелюбимые. Мои мама и папа оба закончили мехмат МГУ, поэтому меня с детства окружала «математическая атмосфера».
В вашей книге несколько слоёв: есть основной сюжет про жизнь Дины, а ещё — её дневниковые записи и книга про страну плосков, которую она сочиняет. Для чего вы добавили эти слои в книгу?
— Можно сказать, что эти слои и были базовой идеей моей повести. Мне хотелось написать книгу, где сочетались бы три разных типа текста — внутренняя речь, дневник и художественное произведение. Мне было важно показать связь между тем, что происходит вокруг и тем, что пишет Дина — как события реальной жизни и ее мысли преломляются в ее книжке и дневнике. А еще хотелось подчеркнуть, что умение сочинять истории не связано напрямую с гуманитарным или техническим складом ума и навыком писать школьные сочинения. Ведь в писатели приходят люди совершенно разных профессий – и физики, и биологи, и математики, и врачи.
У истории Кодимы и Трисабона (герои книги, которую сочиняет Дина) открытый финал. Как вы думаете, смогут ли они выбраться из двумерной страны плосков и стать свободными?
— Да, конечно! Трехмерными они не станут, но из страны плосков выберутся. Мы вместе с Диной не сомневаемся, что они на верном пути к освобождению. Мне хотелось закончить именно в этой точке — уверенности в победе и собственных силах.
В «Точках пересечения» много отсылок к другим книгам, фильмам и сериалам. На ваш взгляд, помогают ли такие отсылки характеризовать героев или это просто деталь, которая привязывает сюжет к современности?
— Я упоминаю те книги и фильмы, которые я сама люблю и те, которые кажутся мне важными для современных подростков. Поэтому, они с одной стороны говорят о вкусах героев, а с другой стороны пропагандируют хорошую литературу.
Кстати, кроме книг и фильмов там упоминается и одна из моих любимых настольных игр — «Диксит».
Герои вашей книги смотрят «Очень странные дела». А вы смотрели этот сериал? Как он вам?
— Да, я сама очень люблю этот сериал. Мы с мужем смотрели его с самого первого сезона. Я вообще не фанат ужастиков и сериалов про монстров, но там такие прекрасные герои-дети! А когда наблюдаешь, как они взрослеют от сезона к сезону — и персонажи, и актеры, начинаешь испытывать к ним какие-то нежные чувства, как будто это подросшие дети твоих друзей.
