Батальон состоял из людей, беспредельно преданных Родине, специалистов, в совершенстве владеющих новой боевой техникой, и имел на своём вооружении усовершенствованные машины. Все были уверены, что их появление на поле боя ничего хорошего не сулило врагу.
В 22.00 26 августа 1943 года был получен приказ командующего 4-м гвардейским сталинградским механизированным корпусом на марш батальона в тыл противника. Начальник оперативного отдела корпуса В. Ф. Толубко (ныне генерал армии, Главнокомандующий Ракетными войсками) разъяснил оперативную задачу: занять село Покрово-Киреевку, а это значило углубиться в немецкую оборону почти на 70 километров. Предстоял ночной марш-бросок с предвидением встречного боя. Батальон усилили ротой десантников-автоматчиков.
...Безлунная ночь. Темень и густая едкая пыль, поднимаемая танками, сводит кругозор практически к нулю. Изредка, на мгновенье, вспыхивают фары головной, командирской машины. Главное в этих трудных условиях — не растянуть колонну, идти без отступающих, не растерять боевую технику и тылы. Батальон обходит редкие населённые пункты: не резон выдавать себя и ввязываться в ночной бой.
Едва забрезжил рассвет, перевалили за железнодорожную насыпь. Вдали, за полем, утыканным редкими подсолнечником, раскинулось большое село Покрово-Киреевка, до войны — районный центр. Ночной марш утомил людей, и комбат разрешил получасовой отдых. Передовое охранение было решено не выставлять: батальон расположился над балкой, и с неё просматривались все подходы к селу. Машины дозаправились горючим. Но едва танкисты и десантники расположились на отдых, как с командирской машины просигналили боевую готовность. Экипажи быстро заняли свои места, а автоматчики оседлали танковую броню.
Вдали, сквозь тающую предутреннюю дымку, можно было с трудом разглядеть медленно надвигающуюся огромную толпу из многих сотен людей с тачками, лопатами, ломами в руках. По сторонам маячили вооружённые конвоиры, судя по форме — полицаи. Догадаться было легко: население гнали рыть окопы, строить оборонительные укрепления. Фашисты ещё надеялись остановить стремительное продвижение наших войск, даже не подозревая, что мы уже у них под боком.
Два бронебойных снаряда, выпущенные с таким расчётом, чтобы не поразить людей, обратили полицаев в бегство: только пятки засверкали. Гарнизон застали сонными врасплох: уйти никому не удалось. Лишь один транспортный самолёт успел подняться в воздух и дать знать своим, что русские ворвались в село. Над батальоном, выискивая цель, повисло до полутора десятков «мессеров».
Предвидя такой оборот, танки были рассредоточены и удачно замаскированы. Налёты вражеской авиации следовали один за другим. С потерей такого стратегически важного пункта, как Покровка-Киреевка, немцы не желали смириться. В селе были склады провианта и почтовых отправлений с награбленным добром, стояли госпитали, была оборудована взлетно-посадочная площадка для транспортных самолётов.
...И снова, в который раз, гул приближающихся бомбовозов. Команда: «Во-о-о-здух!» — и снова надо в укрытие. Бомбы падают наугад, ибо зажечь наши танки немцам не удаётся. Но когда уляжется пыль и рассеется дым, в тутовой посадке, на том месте, где стояли санитарная и штабная машины — куча металлолома, и где-то рядом, в окопчике, стонет мой санинструктор: он ранен в плечо.
Теперь я остаюсь и без помощников, и без транспорта. Но ненадолго. Вскоре комбат, сидя за рулём, пригнал трофейную санитарную автомашину. Теперь, как говорится, я снова «на коне». Но на этой камуфлированной трофейной санитарке мне жилось не очень весело: случилось так, что один из десантников выпустил по пристроившейся «вражеской» автомашине длинную автоматную очередь. К счастью, она прошла мимо. И тогда в целях безопасности я прикрепил над кабиной красный флаг.
Почти сутки мы держали оборону в Покрово-Киреевке. А рано утром 27 августа батальон рванулся вперёд, оставляя за собой полосу освобождённой от врага родной земли и длинный шлейф пыли.
От балки к балке, от посадки к посадке, от хутора к хутору, от станицы к станице — всё глубже и глубже в тыл врага уходил «Хабаровский комсомолец». Шли с боями, теряли боевые машины и боевых друзей... Вот и у хутора Сердюк недосчитались танка и расчёта командира взвода лейтенанта Валиуллина, несли потери и десантники.
...Екатериновка... Григорьевка... Фёдоровка... А где-то в начале нашего пути, расширяя прорыв, в него вливались механизированные и кавалерийские соединения основных сил наступающей Советской Армии.
Б. МАЛКИН, гвардии капитан запаса медицинской службы (1980)
Продолжение следует
☆ ☆ ☆
