16 июня 2016 г. на фасаде здания Военной академии материально-технического обеспечения торжественно с военным парадом (!) открыли мемориальную доску Карлу Маннергейму, в церемонии приняли участие Глава Администрации Президента Иванов и министр культуры Мединский.
Газета "Коммерсант" писала об этом событии:
"Выступая на церемонии открытия таблички, глава кремлевской администрации Сергей Иванов призвал не оправдывать финский период жизни Карла Маннергейма, но и не забывать достойную службу генерала России. «Как говорят, из песни слова не выкинешь. Никто не собирается обелять действия Маннергейма после 1918 года, но до 1918-го он служил России и, если уж быть совсем откровенным, он прожил и прослужил в России дольше, чем служил и жил в Финляндии»,— сказал господин Иванов. Глава администрации сообщил также, что привез с собой два «исторических документа». «1 января 1918 года он написал рапорт-прошение об увольнении с военной службы и просил назначить ему пенсию, вполне законно, кстати,— уточнил господин Иванов.— А второй документ — еще более удивительный: в феврале 1918 года советским правительством Маннергейму была назначена пенсия в размере 3761 руб., немалые деньги по тому времени, то есть генерал Маннергейм был советским военным пенсионером».
Министр культуры Владимир Мединский пояснил, что установка памятников героям Первой мировой войны, которые затем оказались по другую сторону баррикад,— это «попытка преодолеть трагический раскол в обществе». «Тем вот, кто сейчас там кричит, я хочу напомнить от нас: не надо быть святее папы римского и не надо стараться быть большим патриотом и коммунистом, чем Иосиф Виссарионович Сталин»,— посоветовал министр представителям движения «Антимайдан», которые сопровождали церемонию акцией протеста, выкрикивая: «Позор предателям родины!"
Сразу появилась ожесточенная критика такого перформанса.
Почему тогда не поставить доску генералу Власову, да он перебежал к немцам, но до плена за СССР воевал и довольно успешно.
Доску закидывали краской.
В этой статье не будем касаться антисоветских действий Маннергейма до 1939 г., он там натворил немало, даже устроил этнические чистки.
Наказать финнов за зверства во время этнических чисток видимо хотел и Сталин, поэтому начал советско-финскую войну в 1939 г. Поначалу даже хотел отбить у финских буржуев всю Финляндию.
Но дело до конца он не довел и заключил мир с финнами в марте 1940 г. Хотя надо было идти до конца, чтобы простые финны не воевали с СССР.
Гитлер планируя нападение на СССР отдавал Финляндии большую роль.
Как видим финны должны были блокировать Ленинград с севера, наступать к востоку от Карельского перешейка, а немцы заходили с юга и брали город. Первоначальные планы нападения на СССР обсуждались совместно в январе 1941 г.!
Еще 17 июня 1941 г. началась всеобщая мобилизация в Финляндии. Численность финской армии достигла 450 тыс. человек.
Уже 21 июня в 22 часа 59 минут финские подлодки начали постановку мин в советских территориальных водах. Утром 22 июня два финских гидросамолета приводнились на Ладожском озере и высадившиеся с них диверсанты попытались взорвать шлюзы Беломоро-Балтийского канала. Немецкие бомбардировщики вылетали из Кенигсберга и сбрасывали у советского побережья мины и приземлялись на финские аэродромы.
22 июня 1941 г. финские пограничники открыли огонь по советским пограничникам.
Советское высшее командование убежденное в скором нападении нанесло удар по финским аэродромам. На следующий день 26 июня финны перешли в наступление, но не потому что Сталин спровоцировал нападение, а потому что немцы уже вышли к Западной Двине.
Мединский написал статью в защиту (!) фашистского маршала в "РГ" 26 октября 2016 г., в ней он отметил "достижения" Маннергейма.
"...Маннергейм по факту:
- отказался участвовать в штурме Ленинграда, дойдя до старой, 1940 г., границы (в отдельных местах перейдя ее на глубину до 20 км) на реке Сестре осенью 1941 года, когда судьба города висела на волоске;
- отказался пропустить немцев для удара по городу с севера;
- не обстреливал Ленинград с Карельского перешейка. Д. Гранин: "Финны со своей стороны обстрел города не производили, и, несмотря на требование Гитлера, Маннергейм запретил обстреливать Ленинград из орудий". Отсюда и знаменитые таблички на улицах Ленинграда времен блокады "При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна". То есть снаряд мог прилететь только от немецких позиций;
- дважды, осенью 1941 года и осенью 1942 года, отказывался от синхронного с немцами наступления на юг от Свири, чтобы замкнуть сухопутное кольцо блокады; фактически вялые действия финнов позволили держать "Дорогу жизни" по Ладожскому озеру..."
Начать можно с того, что немцы не давали Маннергейму разрешения наступать на промышленно развитые районы на Карельском перешейке, они приказали ему наступать восточнее Ладожского озера в направлении Лодейного поля на Свири. "Несгибаемый" маршал сломался под давлением "братьев по оружию" и принял решение наносить удар по обеим сторонам от озера Янис-ярви силами "Карельской армии".
У маршалла был еще с гражданской войны план создания "великой Финляндии", он тогда говорил, что "не вложит меч в ножны, пока не будет освобождена от большевиков Восточная Карелия".
Финны в полном соответствии с планом "Барбаросса" начали наступление и к 22 июля финский 6-й армейский корпус перешел "старую границу" и пошел уже на советскую территорию.
Еще в середине июля, в районе Суоярви несмотря на ввод в бой немецкой 163-й дивизии наступление уперлось в оборону советских войск, которые нависали над флангом 6-го корпуса.
В июле Маннергейм издал приказ, в котором опять упоминалась "великая Финляндия", это отразилось в отношении к населению оккупированных территорий. В Петрозаводске финны создали лагеря, в которых погибли несколько тысяч мирных жителей, от голода и болезней.
На Карельском перешейке наступление началось 31 июля 2-м армейским корпусом и 4-м армейским корпусом 21 августа.
2 августа Маннергейм получил от немецкого верховного командования сухопутных войск просьбу перебросить свои главные силы для окружения Ленинграда к Свири, на Лодейное поле.
Маннергейм отказался от немецкой просьбы, потому что советские войска продолжали сопротивление в районе Суоярви, на фланге финской группировки, нацеленной на Свирь.
Часть сил "Карельской армии" была скована советскими войсками в районе Сортавалы, в северо-восточном углу Ладоги.
"Карельская армия" весь август воевала с советскими войсками в своем тылу. 168-я стрелковая дивизия юго-западнее Сортавалы, дралась до 17 августа, сковывая силы трех финских дивизий, потом была эвакуирована кораблями Ладожской военной флотилии. Район Суоярви финны заняли только 23 августа.
Нет, чтобы Мединскому открыть памятную доску советским войскам дравшимся у Сортавалы и в районе Суоярви хотя бы. Но нет.
На Карельском перешейке финны нанесли растянутым войскам Красной армии поражение под Выборгом и к 1 сентября дошли до "старой границы".
Немцы не планировали лобовой штурм Ленинграда, финны и вермахт должны были сомкнуться на Свири, что гарантированно приведет к падению города. Оккупировать громадный город немцы не хотели, одних только полицейских требовалось до 30 тыс. человек. Сама Финляндия кормить и снабжать Ленинград не могла.
Кроме того финны к сентябрю 1941 г. уже потеряли около 20 тыс. человек, а им предстояло взламывать Карельский укрепленный район. Финны еле-еле справились с 168-й сд с ее наспех созданными оборонительными сооружениями.
Маннергейм 27 августа говорил говорил генералу В. Туомпо: "Я сказал [президенту Финляндии Р. Рюти], что нам следовало бы прояснить позицию немцев. Если они овладеют Ленинградом с юга, то нам бессмысленно прорываться к городу сквозь укрепленный район у старой границы, когда Ленинград во всяком случае будет находиться в "котле".
В мемуарах Маннергейм наврал, что он на Ленинград наступать не хотел.
КаУР он прорвать не мог, потому что у него не было необходимой артиллерии, пикирующих бомбардировщиков и живой силы, хотя он в армию призвал 16 % населения.
27 августа он писал Кейтелю, что он может ударить на Ленинград, если немцы "громко и ясно постучат в двери Ленинграда".
С ходу КаУР финны взять не смогли, за две недели они только преодолели его предполье и углубились за линию "старой границы" на расстояние до 30 км. 9 сентября Маннергейм был вынужден отдать "стоп-приказ", так как финское наступление заглохло.
Еще 4 сентября финское военное ведомство заявило, что КаУР не взять без больших потерь, а лучше Ленинград "брать его с юга или же заставить вообще капитулировать жителей города с помощью голода".
К тому же наступали финны на двух направлениях в Карелии и на Карельском перешейке и Маннергейм усиливал карельское направление и в октябре 1941 г. оно стало насчитывать до 122 тыс. чел., хотя в сентябре обе группировки насчитывали около 105 тыс. человек.
В сентябре Маннергейм наступал на реку Свирь и достиг ее 7 сентября, на следующий день перерезал Мурманскую железную дорогу в районе станции Свирь. Во второй половине сентября части 17-й финской дивизии форсировали Свирь и создали плацдарм на левом берегу этой реки. Финское наступление было остановлено, осталось дождаться немцев с юга. Одновременно 7-й армейский корпус наступал на Петрозаводск.
Немцы не стали делать бросок к Свири и 8 сентября ударили по Ленинграду. Советское командование 9 - 10 сентября нанесло контрудар по правому флангу немецких войск под Ленинградом, бои продолжались до конца сентября, окончательного успеха немцы не достигли. К тому же 15 сентября начался вывод 4-й танковой группы для наступления на Москву.
Немцы Маннергейму 15 сентября объяснили, что хотят "установить плотную блокаду Ленинграда на южном участке фронта".
Финский маршал без дела не сидел, он часть 6-го корпуса развернул от Свири на Петрозаводск, где 7-й корпус увяз в тяжелых боях с советскими войсками. Советская группировка угрожала тылу финских войск на Свири.
26 сентября немцы попросили Маннергейма активизировать действия на свирском фронте, чтобы отвлечь силы Красной Армии и облегчить положение немецких войск южнее Ладоги.
К концу сентября часть сил 6-го корпуса начала зачистку территории между Петрозаводском и Свирью, 4 октября финны форсировали Свирь в верхнем течении, завязав бои с 114-й и 49-й сд. До 13 октября фронт стабилизировался, но финны плацдарм на левом берегу значительно расширили. 15 октября советские войска нанесли по плацдармам очередной контрудар.
В этой ситуации началось немецкое наступление на Тихвин, финны должны были поддерживать 163-ю немецкую пехотную дивизию, которая находилась на правом фланге финского 6-го армейского корпуса.
Немецкое наступление навстречу финнам поначалу развивалось хорошо, 9 ноября был взят Тихвин. Маннергейм занялся разработкой захвата Беломорска (Сороки), чтобы перерезать Мурманскую железную дорогу. Немцы окончательно окружают Ленинград, Маннергейм перебрасывает свои войска с Карельского перешейка и идет на Беломорск. Немцы даже пообещали дать их 7-ю горную дивизию.
Но планам не суждено сбыться. 10 ноября Красная Армия переходит в контрнаступление, немцы просят Маннергейма активизировать действия на Свири, чтобы сковать 54-ю советскую армию и выделить им на помощь финскую 5-ю дивизию, для совместного наступления с немецкой 163-й дивизией. Но маршалл отказал и пообещал только саперов для 163-й дивизии для наведения переправ и артиллерийскую поддержку. Возможно Маннергейм не хотел терять солдат для решения задач в немецкой зоне ответственности.
Немцы в декабре отступят не только от Тихвина, но и от Москвы, Великобритания объявит Финляндии войну, а американцы пригрозили Маннергейму судом, когда рейх проиграет.
В итоге Маннергейм окончательно потерял интерес помогать немцам и в феврале 1942 г. заявил немецкому дипломату Шнурре: "Я больше не наступаю". Но воевать за Гитлера он продолжил до 1944 г. Сковывая значительные силы Красной Армии.
Можно рассказать про миф Гранина, дескать, финны "благородно" не обстреливали Ленинград, на это утверждение есть ответ подготовленный Б. Иринчеевым
Финская полевая артиллерия достреливала только до Кронштадта, который и обстреливала.
До Ленинграда могли добить трофейные 305-мм советские железнодорожные орудия оставленные на полуострове Ханко, но они были серьезно повреждены, финны смогли их восстановить только в 1942 г., когда прошли пробные стрельбы, на вооружение финской армии они так и не были поставлены и в 1944 г. возвращены СССР.
Летом 1941 г. финны захватили целыми два 180-мм железнодорожных орудия, но они дострелить до Ленинграда не могли по физическим причинам. Орудия пришлось бы ставить на глазах советских бойцов, которые бы расстреляли бы эти пушки из полевой артиллерии.
Если бы немцы окружили Ленинград и город бы пал будущая граница рейха и "великой Финляндии" прошла бы по Неве, вторая столица СССР просто бы перестала существовать.
***
Как видим миф о "миролюбивом" Маннергейме развеялся как дым. У финнов просто не было достаточно современной артиллерии, авиации и живой силы, чтобы куда-либо наступать, а миф о "спасителе Ленинграда" выдуман им самим, чтобы не попасть на скамью подсудимых.
А доска людоеда Маннергейма не была разбита или уничтожена, она теперь в музее Первой мировой войны в Санкт-Петербурге, в городе, который Маннергейм и Гитлер хотели уничтожить.
Спасибо за прочтение.
