Тема эта густо измазана разными красками, последние лет 30 мазали исключительно черным. Да и при СССР ситуация обрисовывалась весьма однобоко, хотя откровенного вранья было все-таки на порядок меньше. Следует помнить, что сотрудничество СССР и Германии с момента прихода Гитлера к власти неуклонно сворачивалось и несло в себе совершенно явный оттенок взаимного недоверия, основанного на понимании неизбежности схватки в будущем. Рассекреченные и свободно доступные ныне документы различных архивов дают возможность ситуацию увидеть полностью - без разнообразных политических фильтров. Этот материал из нескольких частей будет, главным образом, содержать упомянутые документы с небольшими авторскими комментариями для тех, кому документы читать нет времени или желания.
После некоторых раздумий мы решили начать с 1937 года. Уже позади начало Гражданской в Испании, еще впереди раздел Чехословакии. Очень специфическое время. Многое из того, что торопливо потом запихали под сукно, тогда спокойно лежало на виду.
И начнем наш обзор с Информационного письма полпреда СССР в Германии Я. З. Сурица заместителю наркома иностранных дел СССР Н. Н. Крестинскому о внешней политике Германии и советско-германских политических и торгово-экономических отношениях (27 января 1937 г.) Оригинал - РГВА. Ф. 33987. Оп. 3а. Д. 1036. Л. 85-97. Первый лист - см. ниже полностью.
Обратите внимание - документ передан на ознакомление Ворошилову, а не Молотову или, допустим, Микояну.
В тексте упоминается неоднократно разговор рейхсминистра экономики Шахта с товарищем Канделаки (советским торговым представителем в Германии, он был арестован 11 сентября 1937 года и расстрелян 29 июля 1938 года).
Сообщается, что данный разговор состоялся 24.12.36 и носил зондирующий, так сказать, характер, что подтверждает предположение советских дипломатов об общей направленности внешней политики Германии, пока неготовой к большой войне, к сглаживанию "острых углов" в отношениях с СССР после столкновения интересов в Испании.
Автор далее сообщает, что первые 4 недели нового 37 года никак это предположение, однако, не подтвердили, а словесная активность немецкой дипломатии (в частности министра Нейрата) имеет сугубо практическую цель - улучшить положение арестованных в Москве немцев, которые "основательно засыпались". О ком конкретно идет речь, не вполне ясно, но, можно предположить, что это лица немецкой национальности, сотрудничавшие с эмигрантскими кругами и контактировавшие с германским посольством. Данная тема выходит за рамки цикла, там много нюансов, но, конечно и безусловно, все арестованные немцы были абсолютно безвинными жертвами "сталинского режима" (судя по современным спискам) и никаких козней против СССР не замышляли, просто хотели попить Баварского. Если кто не понял - это была ирония.
Далее Суриц пишет, что лично его беседа с Шахтом имела совершенно другое направление - там шла речь о деятельности Коминтерна и необходимости "уйти из Испании". Это очень важный аспект - экономическое сотрудничество всегда идет в связке с политическими уступками. Нельзя что-то получить, ничем не пожертвовав в такой тонкой игре. Шахт намекал советским дипломатам, что улучшение отношений и перспектива торговых соглашений упирается в необходимость свернуть активную деятельность по продвижению коммунистических идей хотя бы в зоне очевидных германских интересов.
Резюмируя результаты общения других советских представителей с Шахтом, Суриц делает вывод, что Шахт обозначил объем ожидаемых политических уступок от СССР достаточно широко: "...не только из Испании, но и из Франции (Народный фронт) и из Чехословакии, словом тема о необходимости прекратить нашу "политику окружения Германии кольцом полусоветизированных государств" - являлась наиболее излюбленной темой Шахта". Обращаем внимание читателей на то, что в документе слова "политику окружения Германии кольцом полусоветизированных государств" напечатаны в кавычках, т.е. это формулировка Шахта, а не наших дипломатов.
Меж тем, пишет Суриц, германская дипломатическая активность, которая в случае с СССР больше походит на способ протянуть время, развивается весьма успешно в отношении Франции. Советский дипломат указывает на полное взаимопонимание немцев и французов (точнее министра иностранных дел Германии Нейрата и французского посла Понсе) в вопросе о будущем Испании, которое наметилось после новогоднего приема у Гитлера 11 января 1937 года.
"По сговору Понсе с Нейратом решено было эту беседу превратить в большую политическую акцию. Понсе снесся по телефону с Парижем и в тот же вечер составил вместе с Нейратом коммюнике, в котором фигурировали уже "неприкосновенность и целостность Испании" и прочие вещи, после которых вся Европа заговорила о "детанте" (т.е. о разрядке, уменьшении напряженности), который был бы, дескать, всеобщим и полным, если бы не СССР со своими происками".
Как видно из этого отрывка, идея объединить "цивилизованный мир" для атаки на нашу страну в Европе витала постоянно, так что у товарища Сталина были очень веские основания и на заключение пакта с Германией и на тщательное избегание любых обострений на советско-германской границе.
Суриц пишет, что указанные шаги Понсе вполне мог провести на свой страх и риск без консультаций с Парижем, где имеются и противоположные настроения по вопросам экономического сотрудничества с Германией в обмен на ограничение вооружений.
Все эти намеки на возможные "шаги на встречу СССР" при условии определенных уступок соседствовали с весьма агрессивной риторикой Геринга в период его визита в Италию. Геринг в дальнейшем, уже после заключения соглашения с СССР, будет крайне вежлив и предупредителен, о чем мы еще расскажем отдельно, да и вообще подобные заявления особо раньше не делал, вдруг разразился, выступая 16.1.37 в немецкой колонии Рима, пламенной антисоветской речью про два мира - порядка, процветания и веры и разрушения-гибели (большевизма), "кровавый факел Москвы" и "сияющую свастику", которая противостоит красной звезде.
Советский дипломат делает вывод о неизбежности формирования итало-германского блока, направленного против СССР и обращает внимание руководства на попытки подключить к этому блоку Турцию, за счет смягчения имеющихся противоречий между Италией и Турцией при посредничестве Германии.
"Говорят также, что Геринг имел в Италии еще одну задачу - вовлечение Югославии в сферу германо-итальянского блока." - сообщает Суриц. Как мы знаем из истории, эти опасения полностью подтвердились. Также упомянут предстоящий визит польского министра иностранных дел Бека в Берлин и торжественная встреча немецкого крейсера "Эмпден" в Японии, где к власти пришел милитаристский, агрессивный блок.
Все это вместе показывает, что общая направленность политики Германии по-прежнему, скорее всего, не изменилась - создается "атакующий" блок, направленный на Восток, а разного рода туманные намеки на возможное сближение с СССР есть лишь игра с целью обеспечить себе временную фору.
Продолжение следует.
