К середине XVIII столетия Россию, да мир вряд ли можно было удивить женщиной на престоле. Однако сама эта власть даже в случае активных действий по её захвату всё же была обусловлена именно династическими обстоятельствами. В целом в обществе господствовали представления, что политика не является подходящим занятием для женщин. Однако ситуация постепенно менялась, и ярким выражением новых тенденции стала княгиня Е. Р. Дашкова.
По своему происхождению она принадлежала к одному из высших аристократических семейств – Воронцовых. Представители этой семьи занимали самые высокие должности в системе государственного управления. Так родной дядя княгини занимал высшую в системе гражданских чинов должность канцлера империи. Впрочем, даже представительницы столь знатных и могущественных семейств в основном сосредотачивались на проблемах замужества, семейной жизни, управлении имениями. Юная Екатерина в этом отношении была человеком нестандартным. Она с детства увлекалась чтением, интересовалась вопросами философии и политики.
В 1758 г. уже будучи замужней женщиной, но при этом ещё очень юной (15 лет), Дашкова была представлена будущей императрице Екатерине. Их сблизила общая любовь к знаниям, понимание того, что просвещение народа и особенно представителей высших сословий является необходимым для успешного развития страны.
В воспоминаниях Дашковой, которые были написаны гораздо позже, княгиня пыталась представить свою роль при дворе гораздо более значимой, чем она могла быть на момент середины века. Стоит учитывать, что к моменту знакомства жена наследника престола была почти вдвое старше своей тёзки. Имеются все основания предполагать, что в этих отношениях двух Екатерин изначально именно принцесса была более активной стороной. Возможно, что Дашкова была ей интересна не только как образованный и начитанный человек, но и как девушка, связанная множеством семейных ниточек с российской аристократией. Через подругу Екатерина могла рассчитывать приобрести себе ещё больше сторонников в этом влиятельном слое российского общества.
Однако вряд ли стоит при этом представлять Дашкову полностью пассивной, находившейся под влиянием более опытной подруги. Видимо она искренне разделяла те идеалы Просвещения, которые озвучивала будущая императрица и приняла решение о её поддержке вполне сознательно.
Дашкова сошлась с Екатериной и на почве недовольства императором. Постепенно их встречи престали быть лишь беседами подруг и переросли в действия заговорщиков. Однако всё же княгиня не была центральным звеном заговора. Она не знала многих подробностей, которые Екатериной обсуждались с другими людьми. Но не стоит отрицать существенный вклад, который внесла Дашкова в победу будущей правительницы. Ей удалось в полной мере воспользоваться своими связями в аристократических кругах. Преимущественно она агитировала друзей своего мужа, которые были недовольны действиями императора, в частности его решением не просто прекратить войну с Пруссией, но и вернуть той все захваченные Россией территории. Многими русскими офицерами это воспринималось как предательство интересов страны. Особо стоит отметить переход на сторону супруги императора Н. И. Панина, который выполнял на тот момент функции воспитателя наследника Павла Петровича. Его поддержка Екатерины сыграла существенную роль. Для Дашковой убедить Панина было сравнительно легко, так как он был старым другом её семьи, знал княгиню с детства.
В вопросе непосредственно о ходе заговора большинство историков также полагает, что мы не можем во всём верить воспоминаниям Дашковой. Хотя она в целом верно излагала ход событий, но при всяком удобном случае считала необходимым подчеркнуть своё решающее значение в принятии важнейших решений. В реальности гораздо большее влияние на ход событий оказали братья Орловы. Однако это проявление тщеславия не может стать основанием для того, чтобы отрицать смелость Дашковой. Причём она не ограничивалась выражением своей позиции, но и совершила действия, которые были не вполне характерны для женщин рассматриваемой эпохи. Она надела офицерский мундир и открыто присоединилась к поддержавшим Екатерину гвардейским частям[3]. Впрочем, вполне возможно, что Дашкова в данном случае подражала императрице.
Вскоре после победы Екатерины Дашкову ждало разочарование. Оказалось, что императрица считает многих других людей внёсшим гораздо больший вклад в победу. Наибольшее влияние при дворе всё больше начал захватывать Г. Орлов, который был Дашковой не симпатичен. С мечтами о том, что она будет играть роль главной советницы при дворе, Дашковой быстро пришлось расстаться.
Естественно, что в этой ситуации Екатерина вынуждена была относиться к Дашковой с определённой долей подозрительности, ведь она знала, что та готова на решительные действий в случае уверенности в своей правоте. Впрочем, между бывшими подругами был найден своего рода компромисс. В 1769 г. Дашкова получила разрешение выехать за границу. Она получила возможность лично пообщаться со многими государственными деятелями, известными учёными, писателями. Дашкова привлекала внимание своим участием в заговоре, всех интересовали подробности этого события, а также в целом ситуация в России.
История жизни Дашковой за границей весьма показательна в том плане, что она чётко разделяла личные обиды и пристрастия от необходимости защищать интересы своего государства. Она могла сохранять обиду на Екатерину, но не собиралась делиться своими впечатлениями со своими зарубежными друзьями, так как понимала, что это может создать у них неблагоприятное впечатление о России. Дашкова всегда подчёркивала, что переворот 1762 г. стал важным моментом в российской истории, который позволил стране активно развиваться, окончательно состояться в качестве могущественной европейской державы. При этом княгиня признавала, что главная заслуга в этих успехах России принадлежит именно Екатерине II.
Дашкова совершила несколько заграничных путешествий, при этом ей не был закрыт и путь на родину. Окончательно вернулась в Россию княгиня в 1782 году. К тому времени Екатерина готова вновь была доверить Дашковой значительную роль в политической жизни страны. В 1783 г. она была назначена директором российской Академии наук. Примечательно, что это был первый случай не только в России, но и в мире, когда подобный пост достался женщине. Хотя, конечно, определённую роль сыграли личные связи, но всё же современники не сомневались, что Дашкова в полной мере заслужила этот пост своим образованием и склонностью к занятиям наукой.
Екатерина продолжала придерживаться просветительских взглядов. Дашкова также их придерживалась. В рамках концепции просвещённого абсолютизма именно в сфере науки и просвещения лежал ключ к будущему благоденствию России.
Однако Дашкова уже без былого восторга рассматривала саму идею монархии. В одной из своих пьес она вывела в качестве положительного героя противника князя Рюрика Вадима[5]. Это стало снованием для новой опалы со стороны императрицы. Дашкова вынуждена была удалиться в свои провинциальные имения, где оставалась и в правление Павла I.
