История крепостных сооружений на форту «Риф» меня давно интересует, и бывал я там не раз. Так что когда узнал о том, что на нем, в буквальном смысле, «откопали» какой-то странный и загадочный «железобетонный капонир» меня данный факт очень заинтересовал. Я с любопытством ознакомился с некоторыми новостями, в том числе с видеорепортажами известных блогеров (у некоторых почти 500 000 подписчиков), однако особой ясности в данном вопросе так и удалось получить. Более того, как мне показалось, в основном придерживаются версии, которая ошибочна. Давайте попробуем разобраться, хотя окончательного ответа у меня у самого нет, одни предположения и сомнения в сказанном.
Итак, если кратко, то высказываний сводится к следующему. В ходе работ на форту «Риф» у одного из относительно современных сооружений (ну как современных, им в любом случае более 110 лет) – в северной части обваловки казармы нижних чинов откопали одно из опытных сооружений конца XIX века, а именно железобетонный капонир, вернее тогда он назывался "бетонно-железный капонир".
Сразу хочется отметить, что фраза, которую использовали в сообщениях журналисты и блогеры, «доселе неизвестное историкам сооружение – бетонный капонир» не совсем верна, так как история постройки опытных сооружений для проведения испытаний на «Рифе» хорошо известна, а уж историкам точно.
А вот с тем что, как говорилось, «специально обученные люди заявляют, то знали об этом капонире, но не рассказывали» - соглашусь, это скорее всего верно. Более того, "знающие люди" не только рассказывали, но и книжки писали, достаточно вспомнить великолепную работу В.Ф.Ткаченко «Форт «Александровский» («Риф»), изданную издательским центром «Остров» ЕЩЕ в 2016 году, семь лет назад. И чертежи в этой книге было, и никто их особо не скрывал. Так что блогеры/журналисты лукавят, говоря: «…есть чертежи, но их раньше никому не показывали, пока не раскопали», ну так кому было интересно – те смотрели, кому еще эти чертежи показывать?
Основная версия, которая предлагается читателям и любителям истории – это создание специального капонира с вмурованными в бетонные стены двадцати 4-фунтовыми пушками с призматическими (цилиндропризматическими клиновыми?) замками (обр.1867 года), стрельба из которых ведется путем замыкания электрических запалов (гальванический способ), причем дистанционно. Назначение такого капонира (могла быть) – защита крепостных рвов от штурмовых групп противника, которые атакуют крепость. Такая идея «лежит на поверхности», так как ничего другого голову и не придет. Ее нам предлагает и представители администрации форта "Риф", уважаемые люди, и им нет основания не верить. И в принципе такой вариант был бы вполне возможен, но есть несколько «Но».
Действительно, все в объяснениях выглядит солидно, и определенный смысл в этом есть - двадцать 4-фунтовых пушек, вмонтировали прямо в стены - в три яруса, по всему периметру капонира. Можно предположить, что такая система должна надежно защищать крепостные рвы и узкие проходы крепости. Важно то, что вся артиллерия капонира (все 20 стволов) приводилась в действие дистанционно, для чего к каждому орудию подводили специальный электрический кабель, и канонир мог управлять стрельбой из удаленного наблюдательного пункта. Все очень хорошо уже на этом этапе, правда после двадцати выстрелов "систему" нужно было перезаряжать вручную. Но, странно, что часть орудий все же была вмурована в стены таким образом, что особой пользы от них для обеспечения сильного флагового огня не было. Речь идет про четыре орудия, размещенные с возможностью стрельбы перед капониром, но ведь это фланкирующее сооружение, назначение которого именно фланговый огонь (на рисунке это хорошо видно).
Но это не самое странное. Да, можно допустить, что в конце 19 века, все еще возможны были случаи, когда при штурме крепости противник приблизившись к оборонительным сооружениям ворвется в ров и здесь залп картечи из 20 стволов может нанести наступающим серьезное поражение. Но это ведь один залп! Сразу скажем, орудия такого типа имели картечь среди своих боеприпасов: в цинковой оболочке, вес 4,8 кг, 48 пуль диаметром 24,1 мм, весом 73,8 г. Да такой град "пуль" способны "отрезвить" противника, а если враг окажется настойчивым и продолжит штурм? Ведь перезарядка 20 стволов, тем более в таком тесном пространстве дел не простое. Можно конечно рассчитывать, что такой капонир будет одноразовым, но не слишком ли это расточительно - оснащать "одноразовыми" капонирами крепости.
Ведь речь здесь идет не о морских крепостях как таковых, а скорее о сухопутных крепостях или сухопутном фронте морской крепости, которые могут быть подвергнуты решительному штурму с суши (пример Порт-Артура и Циндао - вполне уместны).
Кстати, блогеры в обсуждениях задавались именно таким вопросом - почему на "морском" полигоне испытывались такие капониры - "не по водной же глади стрелять". Нет, не по водной глади. Да и не был "Рифский полигон" исключительно морским, как мы увидим позднее.
И тут самый главный вопрос - а зачем такое все "городить", если уже есть пулеметы типа Максим и др, а также скорострельные орудий калибром 37, 47, 57-мм? Более того, опыты по применению скорострельных 57-мм орудий в броневых башнях и отдельных казематах также проводились на том же Рифе, так что у руководителей испытаний могли не только учитывать теорию, то и проверить ее на практике. Однако как в дальнейшем мы увидим, вопросы по использованию мелкокалиберных скорострельных орудий для защиты рва крепости на Рифе не решались в ходе испытаний. В целом, получаются одни вопросы без ответа, )).
Любопытно, что блогеры в своих размышлениях идут еще дальше, и предлагают еще одну версию, зацепившись за одну деталь, вернее за одну фамилию и это фамилия - Капица. Отталкиваясь от факта, что одно время строителем опытных сооружений на Рифской косе был инженер капитан Леонид Петрович Капица (отец известного советского ученого П.Л.Капица, великого физика, одного из основателей физики низких температур и физики сильных магнитных полей), высказывается новое предположение. Суть которого в том, что у конце 19 века капитан Капица задумывался над вопросом "распространения звуковых волн" и этот странный каземат странной формы должен был служить "генератором" звуковых волн, которые бы потом распространялись по рвам крепости, вероятно воздействуя на противника. Не буду комментировать данное предположение, только отмечу, что по имеющимся данным капитан Л.П.Капица был хорошим инженером и строителем, причем довольно экономным, и не склонным к подобным проектам. Но важно то, что никаких рвов справа и слева от "загадочного капонира" не строилось, так что и изучать распространение звуковых волн вроде бы было не где (как и проверять эффективность залпов картечи). И вообще, изучение документов с перечнем опытных построек, которые сооружались на Рифе с 1890 по 1908 годы, пока там не началось строительство непосредственно батарей форта "Риф", позволяет сделать вывод, что никаких подобий "моделей крепости" (по типу "Звезда"), или рвов крепости там не создавалось. Так как перед участниками испытаний ставились другие задачи. Мне думается это ничем не подтвержденная фантазия блогера.
Интересен еще один факт, пример замуровывания орудий в толщу бетонного массива не единственный, и не ограничивается только "Рифом".
Нечто подобное можно найти и во Владивостокской крепости, причем в гораздо скромном объеме. И во Владивостокской крепости ограничились меньшими количествами стволов, но разнесенных вдоль стены. Причем решили вопрос отдачи, проверив то, как будет вести себя такое орудие после того как ее вмуруют в бетон - калибр небольшой, отдача небольшая, но она есть. Изучив как такое воздействие повлияет на бетонную стену, были использованы специальные металлически балки, которые распределяли усилие по большей площади и играли роль "аммортизаторов".
Внешний вид капонира наталкивает блогеров еще на одну мысль - на сходство этого сооружения с носовой частью подводной лодки, и соответственно, далее все это развивается снова в идею одновременного артиллерийского залпа (как сокрушительного торпедного), управляемого дистанционно. Можно снова повторить - такое вполне было бы возможно, если нечто подобное было построено в какой-то крепости. Кстати, возвращаясь к "одноразовости" капонира - можно от него отойти если производить выстрелы не одновременно, а выборочно из конкретного орудия.
Правда для этого требовалось целеуказание и средства наблюдения за обстреливаемым пространством, чтобы представлять сколько и каких стволов задействовать в нужный момент. В этом случае у "расчета" капонира было время даже на перезарядку стволов. И здесь снова вопрос - а как прислуга этих 4-фунтовок находясь внутри капонира могла точно знать какой из стволов уже разряжен? Ведь определить визуально выстрел вряд ли было возможно, разве что по сотрясению. Кстати, если еще раз обратить внимание на дальневосточный опыт - то здесь это было решено, судя по пушкам, замурованным в стену на Укреплении № 1 (если не ошибаюсь). Здесь можно и наблюдать противника, и есть место для перезарядки и так далее. То есть именно для Владивостокской крепости использование подобной артиллерийской системы не вызывает сомнений.
Итак, сделаем промежуточный вывод - постройка на Рифской косе капонира для решения задач защиты рва - вполне возможно, но сомнительна, так как нет подтверждений того, что эти вопросы проверялись. Может все таки таким образом рассчитывали проверить устойчивость подобных капониров к внешним обстрелам? А задачи стрельбы из капониров не проверялись? Предлагаем вспомнить что и когда, а также с какими мероприятиями проводилось 130 лет назад на Рифской косе, а главное - зачем?
Начнем с того, что в конце 19 века при постройке оборонительных сооружений начинают широко применять бетон на основе портландцемента. Материал был новым, но следовало проверить на практике его стойкость, чтобы сделать выводы о возможности его применения при строительстве оборонительных сооружений как в составе морских крепостей (береговых батарей), так и сухопутных крепостей. Одной из причин большого интереса к применению этого материала можно считать появление мощных фугасных снарядов снаряженных пироксилином, а впоследствии и мелинитом.
Летом 1889 года на Рифе начались подготовительные работа по возведению опытных построек, производителем работ тогда назначили военного инженера Кронштадтского инженерного Управления (КИУ) штабс –капитана Кухарского. В дальнейшем опыты на Рифе условно делят на два этапа: первый (1890-1894 годы) – главной задачей являлось испытание сводов казематированных построек обстрелом из крепостных орудий (с минимальной дистанции); второй (1895-1908 годы) период включал более широкий круг задач, в том числе обстрелы и подрывы зарядов взрывчатки над сооружениями (чтобы снаряды зря не тратить, они были не дешевыми).
Первые опытные стрельбы были проведены уже в августе 1890 года, цель – так называемый «каземат «А». Параллельно велись работы по проектированию и других построек, например, был спроектирован бетонный капонир весьма примечательной формы. Работы по постройке капонира начались уже зимой-весной 1891 года и к лету они были закончены. Капонир имел пять амбразур, которые закрывались изнутри броневыми крышками с помощью специальных тяг. Сразу скажем- это не тот капонир, который нам нужен, так как подобных капониров (именно подобных) было два.
Опытные стрельбы начались 17 августа 1891 года, для этого использовалась 9-дм мортира (вес бомбы – 334 фунта, длина – 4,5 калибра, заряд – 10,5 фунтов крупно-зернистого пороха, заряд бомбы – 70 фунтов пироксилина, влажность 20%), 8-дм пушка и 6-дм пушка (в 190 пудов).
20 августа снаряд № 41 попал в грунт около капонира. Взрыв был огромной силы, и грунт от разрыва перебросило через капонир. Снаряд № 55 упал между капониром и казематом «А», повредил осколками двери казематов, а также крупные осколки этого снаряда серьезно повредили заслон одной из амбразуру капонира, сломав рычаг тяги для закрытия заслона. 23 августа снаряд №57 (из мортиры) попал в купол капонира, сделал выбоину в бетоне, отразился от поверхности капонира и взорвался на земле. Интересно, что прямое попадание снаряда в капонир не нанесло ему серьезных повреждений, только выбоину, которую легко впоследствии можно было устранить. А вот падение снаряда № 68 в тот же день в 2 футах (0,6 м) от капонира вызвало сильный взрыв и сильное сотрясение сооружения и его фундамента. От сотрясения капонир лопнул, и по его лицевой части пошла сквозная трещина (до 1 дюйма - 2,5 см). Трещина прошла через одну из амбразур, и произошло повреждение заслона этой амбразуры. В дальнейшем снаряд № 78 упал в 3 футах (0,9 м) от капонира, вызвал сильное сотрясение капонира, это привело к тому, что трещина увеличилась до двух дюймов (около 5 см).
27 августа снаряд №134, разорвавшись у капонира, сильно повредил броневые заслоны амбразур – практически везде были оборваны тяги замков, закрывавшие амбразуры изнутри. При последующих обстрелах (в октябре) два 8-дм снаряда попали в лицевую часть капонира, но пробить его не смогли.
Зимой 1892 года строители приступили к ремонту поврежденных опытных построек и возведению новых сооружений различного назначения. Например, заднюю стену бетонного капонира отделили от соседнего сооружения сквозным проходом, возвели новую тыловую стенку, сменили двери, одну из амбразур полностью забили бетоном из-за серьезного повреждения при обстрелах. У остальных заслонов амбразур механизм закрытия их изнутри заменили с чугунного на стальной, так как чугун показал себя хрупким, и абсолютно непригодным материалом. Перед капониром была сделана вымостка валунным камнем (толщина 2 фута), чтобы исключить проникновение снаряда глубоко в грунт, заставляя его взрываться раньше.
При стрельбах 1892 года применяли 9-дм мортиру (угол возвышения – 58-59 градусов) и 8-дм осадную пушку (при углах возвышения 35-40 градусов). В ходе обстрелов удалось проверить решение по «булыжному подзору». Попадание снаряда № 72 13 июля 1892 года пришлось на вымостку из булыжного камня бетонного капонира. Снаряд пробил вымостку насквозь, но сотрясения грунта не наблюдалось и новых трещин на капонире не появилось. От взрывной волны несколько приоткрылись броневые заслоны, а в средней и правой амбразуре штанги затворов выскочили из своих гнезд.
16 июля снаряд №115 ударил в капонир, сделал в бетонной поверхности две выбоины, отразился от капонира и взорвался в грунте. 23 июля было отмечено еще одно попадание рядом с капониром. Снаряд № 193 поразил каменную вымостку перед капониром, раздробил ее, но внутрь грунта не проник, дав полный взрыв непосредственно на вымостке. Сотрясание грунта не наблюдалось. Это было подтверждением правильности решения – каменная вымостка из валунного камня обеспечила безопасность фундамента капонира. Также наблюдателями было отмечено, что сильно скругленная поверхность бетонного капонира отразила все снаряды с незначительными, легко устранимыми, выбоинами в лицевой части данной постройки.
По окончанию опытных стрельб на Рифе сезона 1892 года, строители под началом нового производителя работ штабс-капитана Леонида Петровича Капицы приступили к ремонту прежних построек и возведению новых казематов для опытов 1893 года.
У бетонного капонира разобрали поврежденную вымостку разрывами снарядов и устроили новую, но толщиной в 3,5 фута и с прослойкой из песка толщиной в 1,5 фута. В 20 саженях от нового железобетонного бруствера и перпендикулярно к директрисе временной батарее возвели казематы «прусского типа» и бетонно-железный, как он назван в документах того времени, капонир. На этот раз - это то самое сооружение, которое нам интересно!
Капонир из бетона с металлическим каркасом и обшитый железными листами был довольно интересной постройкой. По сути, это была чисто железобетонная постройка, которая примыкала к торцевой части «прусских» казематов, построенных за осень 1892 –весну 1893 годов. Изготовление и монтаж брони на капонире вел завод Лесснера. В июне 1893 года Начальнику КИУ генералу Черкасову предлагалось взять 20 медных 4-фунтовых пушек образца 1867 года с призматическими замками для заделки их в бетонные амбразуры данного капонира, чтобы проверить как будет воздействовать обстрел на эти орудия. К этому времени данные пушки уже были сняты с вооружения крепости и в ее арсенале их не оказалось.
В свое время эти орудия сняли с морских батарей и отправили Артиллерийский склад в Санкт-Петербург. Пришлось 20 орудий этого типа возвращать в крепость, пока не отправили на слом. В данных пушках можно было имитировать выстрел при помощи электрических запалов, воспламеняющих пороховые заряды. Электрический ток поступал от гальванических медно-цинковых батарей, установленных в каземате «К», расположенного встык к капониру. Кстати, интересно, что согласно проекта в этом каземате были предусмотрены орудия, размещаемые для стрельбы непосредственно перед капониров (не по флангам), заряжание такого орудия должно было быть очень проблематичным (см.схему выше).
У данного капонира была еще одна особенность – своеобразная форма его верхней части, которая напоминает параболическое завершение верхней части форта проекта Л.Л.Карбоньера, предложенного для Южного и Северного фарватера еще в 1830-х годах. По опыту опытовых стрельб капонир имел вымостку из булыжного камня. КИУ подчеркивали, что новый капонир «не просто бетонный», как построенный в 1891 году, а железобетонный. Данное сооружение планировали испытать артиллерийским обстрелом, чтобы определить преимущества такой конструкции для дальнейшей замены капониров в русских крепостях, построенных из нового материала и по новым технологиям.
Обстрел новых построек ввиду проводился в сентябре 1893 года, из 11-дмм мортиры на лафете Кокорина (была установлена на бетонном основании в комплексе построек форта «Шанц». Применялся снаряд длиной 4,5 калибров (бомба-торпеда). Вес снаряда – 650 фунтов, заряд – 137 фунтов. Заряд пороха – уменьшенный, 25-27 фунтов крупно-зернистого пороха с учетом дистанции стрельбы в 1050 сажен. Стрельбы были выполнены 21 и 22 сентября, в ходе которых произведено всего 19 выстрелов пироксилиновыми бомбами и три выстрела мелинитовыми снарядами. Все снаряды «легли» вне построек, практически не нанеся им вреда. Так что оценить "стойкость" нового каземата (б/ж) проверить не удалось - просто в него не попали.
Осенью 1893 года, после окончания стрельб и опытов с подрывом зарядов пироксилина на Рифе начались работы по исправлению существующих опытных построек и сооружению новых объектов (сооружений), в частности строился бетонный стрелковый бруствер и временные осадные полевые батареи. Причем строительством капитальных построек руководил все тот же штабс-капитан Капица, а временных построек - офицеры-саперы крепости. Все работы были завершены весной 1894 года.
В 1894 году предполагалось провести наиболее полномасштабные опыты, чтобы решить окончательно все вопросы, связанные с устройством бетонных работ. Стрельбы начались 5 июля из 8-дм пушки с расстояния 4 версты (угол ВН 35-36 градусов), применялись пироксилиновые бомбы-торпеды. Снаряды № 6 и 7 попали в кирпичную подпорную стену «прусских» казематов, превратив ее в груду кирпичей. Осколками этих снарядов незначительно повредило железобетонный капонир, при этом его стальное покрытие показало себя очень хорошо. Последующие выстрелы попаданий не дали. В последующем обстрелы продолжились, в том числе из других орудий (до 11-дм включительно), но попаданий в железобетонный капонир зафиксировано не было.
По выводам – 6-дм орудия бесполезно приметь против бетонных конструкций, даже с использованием мелинитовых снарядов. Попадания 6-дм снарядов с расстояния 100 сажен, к примеру, давали на лицевой стороне бетонного капонира незначительные выбоины или царапины. В этом заслуга Владимира Александровича Кухарского, который спроектировал капонир такой формы. Скругленная форма бетонных поверхностей при переходе от плоскости к плоскости найдет впоследствии самое широкое распространение в русской бетонной фортификации. В целом на этом закончился первый этап опытов 1890-1894 года с обстрелом специально построенных сооружений на Рифе.
В 1895 года работы продолжились, например, начали работы по сооружению бетонных построек для башен «Фив-Лиль» и «Шнейдер», и по постройке орудийного капонира фирмы «Шнейдер». Производителем работ по постройке новых опытных построек продолжал оставаться военный инженер КИУ капитан Л.П.Капицу, как хорошо знающий суть этой работы и уже исполнявший должность строителя опытных построек в прошлые годы. Работы по сооружению этих башен и капонира были завершены в 1897 году. Интересно, что Капица продолжил строительство опытных построек на Рифе и в 1898 году. Правда в материалах не удалось найти какое то упоминание, что Капица проводил какие -то "собственные опыты", тем более с бетонно-железным капониром. Как не было данных о том, что из этого капонира велась стрельба.
В эти годы стрельбы проводились не часто, заменяясь подрывами снарядов или зарядов пироксилина на сводах казематов и вблизи них. Но капонир для таких "опытов" не стали использовать. Кстати, надо отдать должное, Л.П.Капица все же не только "думал" о бетонных работах и ремонтах построек -целей, это был думающий и инициативный инженер. Интересно, что в 1900 году инженер капитан Л.П.Капица предложил вариант броневого заслона для 57-мм капонирной пушки, который был испытан в ходе стрельбы из 57-мм пушки в октябре 1900 года! Но основным вопросом для изучения в те годы стал не прочность заслона или капонира (каземата), а эффективность вентиляции помещения при стрельбе из скорострельной пушки. Изучение данного вопроса продолжили и в 1901 году.
В 1902 году опыты на Рифе не проводились, а в 1903 году – основные работы были направлены на ремонт башен «Фив-Лиль» и «Шнейдер», поврежденных ранее. Причем эти работы выполнял все тот же, уже известный нам капитан-инженер Л.П.Капица. 1904 год также не добавил ничего нового на Рифе – финансирование было снижено, так как основные ресурсы потребовала русско-японская война, все средства пошли на укрепления Порт-Артура, тут уж не до опытных построек.
Согласно рапорта Строителя укреплений военного инженера генерал-лейтенанта Александрова в Главное Инженерное управление от 24 мая 1905 года в списке опытных построек, подвергавшихся ранее опытной стрельбе значатся – «Бетонный сводчатый капонир» (обозначен на чертежах Строителя крепости как «д») и «Бетонно-железный капонир с 20-ю 9-ти фунтовыми орудиями, заделанными в стенах» («з»). Рапорт был попыткой передать сооружения и имущество на баланс Крепости, но в тот период это не было решено.
В последующие годы (1905-1908 гг.) масштабных стрельб на Рифе уже не проводилось, все ограничилось редкими испытаниями, в основном с подрывом зарядов взрывчатки на казематах. Капониры (бетонный и железобетонный) в качестве целей уже не упоминались. В дальнейшем капониры потеряли свое значение и первый (бетонный), возможно был разрушен, а вот второй просто закопали делая обваловку. Кстати, это в тот период было не редкостью, более того - часть опытных сооружений сохранили и включили в общий бетонный массив, где были развернуты 10-дм и 6-дм батареи, но это совсем другая история.
А бетонно-железный (железобетонный) капонир так и остался со своими загадками как очередная "музейная локация", которые будут рассказывать туристам и посетителям комплекса "Риф".
Друзья, а как вы думаете, с какой целью был построен такой капонир на Рифе? Да, именно так, "с какой целью был построен на Рифе", а не как он мог бы применяться в русских крепостях в эпоху скорострельных орудий и пулеметов? Хотя как показал опыт Порт-Артура, оборона которого началась на 10 лет позже, для отражения штурмов противника любые средства хороши, и "пулеметы Шметилло", и старые китайские пушки, и мины заграждения, и метательные мины, думаю и для 4-фунтовок обр.1867 года дело бы нашлось, пусть и на один залп.
