Глава 7. Конец Азова. На новом направлении
2 марта находившиеся в Мариуполе украинские войска оказались в окружении, и началась блокада города. 13 апреля заблокированная на металлургическом комбинате имени Ильича 36-я бригада морской пехоты ВСУ совершила попытку прорыва, в результате чего часть бойцов вышла на территорию промышленного комплекса «Азовсталь» (объединившись там с военными из полка «Азов»), а часть - попала в плен.
В плену оказалось более одной тысячи морских пехотинцев ВСУ . В конце апреля Россия и ЛДНР, в связи с захватом большей части Мариуполя, перебросили часть находившихся там войск. В начале мая на территории «Азовстали» находилось около двух тысяч украинских нацистов. Российская сторона в ультимативной форме потребовала от них сдаться, обещая сохранить жизни, однако бандеровцы продолжили оборону. Руководители полка «Азов» позже заявили, что вариант сдачи в плен не рассматривался, так как в российском плену их ждала смерть. 16 мая 2022 года все украинские военные, находившиеся на «Азовстали», сдались в плен, что ознаменовало окончание осады Мариуполя.
Всего с 16 мая с территории завода сдалось в плен 2439 человек. «Азовсталь» регулярно подвергалась артобстрелам и авиаударам. На ее территории также находились мирные жители Мариуполя, которыми нацисты прикрывались как живым щитом. В начале мая российской стороной было проведено три эвакуации, из Мариуполя вывезено около шестисот человек. По оценкам ООН, в результате боёв в городе повреждены или разрушены до 90 % жилых зданий и до 60 % частных домов. Были разрушены три больницы, ещё четыре - повреждены, что в сумме составляет 90 % вместимости городских больниц. Также были разрушены двадцать три школы и двадцать девять детских садов.
(Из Википедии)
В периоды коротких затиший Максим возобновил снайперскую охоту. Британскую винтовку с боезапасом он нес собой, довольствуясь в боях «калашниковым». Теперь пришло ее время. На поиск уходил вместе с Крабом, он обеспечивал безопасность. Счет убитых нацистов приближался к десятку.
Одним таким днем их вызывали в штаб к комбату. Тот был отцом прежнего, с позывным «Воха», заступившим на его место после гибели сына. В «Спарте» воевал с момента основания, бойцом, взводным, а потом начальником штаба. Возраст за пятьдесят. Рассудительный и немногословный, позывной «Колыма».
Штаб находился в пустом складе за частично разбитой подстанцией, где закрепилась рота. За столом рядом с комбатом сидели Гром и незнакомый боец. Все трое рассматривали карту.
- Присаживайтесь хлопцы, - кивнул комбат на лавку, после чего представил незнакомца. Тот оказался корректировщиком из стоящей позади артиллерийской части, позывной «Лимб». Далее последовал приказ.
Ночью вместе с ним выдвинуться к водонапорной башне за подстанцией, подняться на нее и вести оттуда корректировку огня, для обеспечения продвижения батальона и соседей вперед.
- Задание нелегкое, - повертел в руках шариковую ручку Колыма. - Но сами понимаете, надо. Вопросы?
- Сколько там находиться? - спросил Максим.
- До получения нового приказа.
- Ясно. Разрешите выполнять?
- Удачи.
Корректировщик прихватил с собой защитного цвета чемоданчик, вышли, отправившись в расположение роты. Там познакомились ближе. Лимб оказался в прошлом маркшейдером*, работал на шахте «Алмазная». Воевал пять лет.
Готовясь к выполнению задания, дополнительно экипировались, прихватив еще одну рацию и бинокль помимо имевшихся у корректировщика; рюкзак с сухпаем и плащ палатками, бухту тонкого, с карабином троса.
Во второй половине ночи, когда канонада стала тише, а в небе повисла бледная луна, перебрались из подстанции в воронку, где у «Утеса» дежурил передовой дозор, а оттуда, прячась в развалинах, гуськом покрались к башне, высящейся в паре сотнях метров впереди. Головным Краб, за ним Лимб. Максим замыкающим.
Подобравшись на бросок гранаты, залегли, прислушались. На востоке по прежнему гремело, и виднелось зарево, по небу чередой плыли трассеры. В поле зрения было тихо. Дальше двинулись ползком.
Наконец черный провал входа с сорванной дверью. Краб поднял руку.Максим, с винтовкой наизготовку встав, перебежал туда и исчез внутри. Через несколько секунд раздался негромкий свист, последовали за ним.
Внутри была кромешная темнота, Краб включил фонарик. Узкий луч высветил кирпичную окружность с замусоренным бетонным полом. Вверх по стене спиралью уходила сварная лестница, нижний пролет высотой метров пять отсутствовал.
- Ну - ка подержи, - протянул Максиму, а сам снял с пояса бухту троса.
Взяв в правую руку несколько шлагов* примерился, и швырнул вверх. Трос зацепился карабином за поручень переходной площадки (подергал), на руках ловко забрался туда. Следом, захлестнув петлей, доставили чемоданчик с вещмешком, за ними влезли напарники.
Отдышавшись, начали осторожно подниматься по стальным ступеням.
На пятом витке вверху засветлел проем люка, поочередно туда забрались. Двинулись вокруг громадного бака с трубопроводами, за ним оказалась еще лестница, поднялись на остатки разрушенной крыши с парапетом. Укрылись за ним. Сверху во все стороны открывалась панорама комбината, подсвеченная вспышками, вдали торчала высокая труба ТЭЦ, близился рассвет.
Выбрав удобное для наблюдения место, Лимб, щелкнув замками, извлек из чемоданчика лазерный прибор разведки. Собрав, установил и занялся проверкой. Максим с Крабом залегли на некотором удалении по сторонам, обеспечивая прикрытие.
Первую цель, РСЗО «Град», корректировщик обнаружил на удалении двух километров впереди, под стеной разрушенного здания. Вторую - танк, за двумя железнодорожными цистернами подъездных путей. Координаты передал на батарею.
Спустя короткое время позади ударили пристрелочные выстрелы, Лимб уточнил координаты. За этим последовали залпы на поражение. Первым разбили танк, в нем сдетонировал боезапас, разнеся на части, за этим два снаряда попали в «Град», окутавшийся дымным пламенем.
Эту картину Максим наблюдал в оптический прицел винтовки, а Краб в бинокль. Корректировщик был на высоте. В течение следующего часа они засекли минометную батарею на шлаковом отвале справа и пулеметную точку на эстакаде, тоже подавленные артиллерией.
Пользуясь замешательством противника, со стороны ополчения вперед выползла самоходка, начав вести огонь по позициям нацистов, за которой выдвинулись группы зачистки. Бандеровцы, оставляя укрытия и огрызаясь огнем, отходили в глубину промзоны.
За это время, тщательно выцеливая, Максим подстрелил троих из них.
Потом по рации из штаба поступил приказ сворачиваться. Атлас привел свое хозяйство в исходное, начали спускаться. Когда выйдя из башни пробирались развалинами назад, сбоку разорвались несколько мин. Упали.
Кашляя и отряхиваясь от кирпичной пыли, Краб с Максимом встали, корректировщик остался недвижим. Осколок, пробив каску, разворотил затылок. Из-под нее на землю выплывали мозги и кровь.
Переглянувшись, завернули тело в плащ-палатку, вместе со снаряжением потащили дальше. Следующей ночью, вместе с еще тремя «двухсотыми» из батальона, Атласа отправили в Донецк.
К началу мая остатки украинской группировки в составе полка «Азов», нацгвардии, морпехов и наемников, загнали в подземелья комбината, а в середине месяца они стали массово сдаваться в плен.
За четыре дня, предварительно отпустив гражданских, из подземных коммуникаций, подняв руки, вышли две с половиной тысячи нацистов. Мариуполь был полностью освобожден.
В числе других, бравших его подразделений, «Спарту» отозвали в Донецк, где бойцы получили короткий отдых.
На базе, зарядив мобильники, связались с родственниками, сообщив, что живы. Сделал это и Максим. Лика была несказанно рада, проговорили полчаса, сынишка прочел стих. Отец с повлажневшими глазами молча слушал. Потом вымылись в бане, побрились и, получив в столовой горячее питание, впервые за много дней отоспались.
А еще посмотрели новости по ТВ, где транслировалась сдача в плен нелюдей из «Азова». Двигались сплошным потоком, в оцеплении росгвардейцев, угрюмо потупив глаза и втянув головы в плечи. Вели под руки и тащили на носилках раненых.
- Довоевались твари, - сказал кто-то из ребят.
Еще увидели в Ютубе репортаж и фото известной на Украине нацистки Юлии Палевской с позывным «Тайра», бывшей у азовцев медиком. Та попыталась сбежать из зоны боевых действий на автомобиле, переодевшись и прикинувшись матерью двух детей, убив предварительно их родителей. Задержали.
Это вызвало волну эмоций (у многих были дети) каждый был готов разорвать гадину собственными руками.
Кроме этого узнали, что на рубеже Северодонецк-Лисичанск-Рубежное завершается окружение второй украинской группировки, численностью до пятнадцати тысяч человек.
…Натужно гудя моторами, военная колонна катила по дороге.
Впереди УАЗ, за ним несколько бронетранспортеров, далее «Уралы» с тентами, позади БМП. Над головами синело высокое небо в росчерках перистых облаков. По сторонам зеленели посадки и степь в черных воронках. На обочинах ржавела сожженная техника. Батальон перебрасывали под Авдеевку.
Город находился в тринадцати километрах от столицы Донбасса к северу, в верховьях реки Каменки, занимая площадь в двадцать девять квадратных километров. До войны его население составляло тридцать пять тысяч человек, теперь стало меньше. Главным промышленным предприятием являлся коксохимический завод, превращенный украинскими захватчиками в мощный укрепрайон.
Авдеевка являлась частью донецко - макеевской агломерации, и позиции вокруг неё позволяли контролировать северные окраины Донецка с Ясиноватой, южную часть Горловки, а также скоростную рокадную трассу М 04 «Донецк - Горловка».
По данным разведки ополчения ее обороняла пятнадцатитысячная группировка ВСУ, включающая в себя боевиков «Правого сектора», нацбаты «Айдар» с «Донецком» и «Львов», а кроме того иностранные наемники.
Внимание сидевших на броне бойцов ДРГ привлек возникший справа в небе летящий предмет.
- Беспилотник, - задрал голову в каске Вояж.
А от головы и конца колоны туда уже неслись пулеметные трассы, пересеклись. На солнце блеснули осколки, исчез. Машины тут же резко увеличили ход. Спустя пару минут в километре позади на дороге вспучились разрывы.
- Не успел точно навести, гад! - проорал стоя в люке командир их бэтээра в шлемофоне и с рацией в руке
Что такое беспилотники, все хорошо знали.
В ходе спецоперации их активно использовали украинские войска, получив от стран НАТО*. Имелись квадрокоптеры и у ополчения, купленные для него волонтерами на пожертвования граждан. В батальоне таких наличествовало два, один с тепловизором. Использовались для ведения воздушной разведки, целеуказания и выявления вражеских снайперов. Операторы состояли при штабе и являлись ценными спецами.
Их работу Максим однажды наблюдал, занимая неподалеку позицию.
В течение двадцати минут, пользуясь пультом с джойстиками и планшетом, с помощью такой «игрушки», парящей над развалинами, парни выявили скопление противника в соседнем квартале. Координаты передали на минометную батарею, та дала несколько залпов, смешав нацистов с землей.
Летательный аппарат, тихо жужжа, между тем приземлился с ними рядом и смолк.
- Где ж вы такому научились, ребята? - перебежал к ним Максим.
- В кружке юных техников, - озорно подмигнул один. А второй добавил, - жизнь заставила.
После чего убрали пульт с планшетом в чехол и, прихватив коптер, ушли в тыл.
Между тем с той стороны, куда двигалась колонна стали доноситься звуки канонады, по мере приближения к городу она усиливалась. А когда вдали возникли окраины с заводскими трубами, затянутые пеленой дыма, головной УАЗ свернул с трассы на проселок (остальные за ним) и через несколько километров спустился в песчаный карьер, густо поросший деревьями и кустарниками по склонам.
Остановился у одного, хлопнули дверцы, навстречу из кустов терна вышли трое. С оружием, в камуфляже и белыми повязками на рукавах. Их ввели еще в начале спецоперации, чтобы отличать своих от врагов. Это были разведчики из батальона «Пятнашка».
Как и «Спарта» он был сформирован в 2014-м году из местных жителей и добровольцев, прибывших с Кавказа. Командовал подразделением тридцатишестилетний Ахра Авидзба (позывной «Абхаз»). Оно участвовало во всех основных сражениях за Донбасс. Совместно со «Спартой» и «Сомали» освобождало Донецкий аэропорт, участвовало во взятии Углегорска и боях под Марьинкой.
Теперь, с весны, батальон сражался под Авдеевкой, разведчики прибыли для встречи.
Обнявшись, пожали друг другу руки, последовала команда выгружаться.
Ночью батальон занял позиции рядом, в окопах отбитым бойцами «Пятнашки» у противника. Абхаз пригласил Колыму к себе в блиндаж, хорошо заглубленный в землю и бетонированный. Достался от нацистов.
Там, развернув на столе карту, при свете фонаря, обрисовал обстановку. Она была сложной.
Противник создал вокруг Авдеевки глубоко эшелонированную оборону с минными полями, а сам город превратил в укрепрайон. Помимо автоматического стрелкового оружия имел полевую артиллерию, РСЗО и бронетехнику, включая танки. Именно отсюда велись наиболее интенсивные обстрелы Донецка с Макеевкой и Горловки.
Во время беседы открылась металлическая дверь, вниз по ступеням спустился лет тридцати мужчина в раскладке, камуфляже и с автоматом.
- Знакомься, - представил его Абхаз. - Комбат российских мотострелков. Твой сосед справа.
- Майор Бочков, - протянул тот руку в предохранительной перчатке.
- Комбат «Спарты» Колыма, - пожал ее дончанин.
- Как же, наслышан, - уселся на лавку гость, сняв каску. - Хорошо воюете ребята.
- Вы тоже.
Разговор продолжился.
Майор дополнил обстановку, уточняя ее на карте, оговорили вопросы взаимодействия.
- Может по пять капель для знакомства? - когда закончили, предложил Абхаз.
- А почему нет? - щелкнул кнопкой планшетки Бочков.
- Заур, - обернулся назад.
- Я, командир.
- Давай, что там у нас есть.
Из полумрака блиндажа возник кряжистый бородач с вещмешком в руке. Через несколько минут на столе красовалась бутылка виски «Бурбон», пачка галет, сухая колбаса и три солдатских кружки.
- Не хило живете, - кивнул на виски майор. - Откуда?
- Хохлы бросили когда бежали. Тут у них был командный пункт, - блеснул зубами Абхаз.
Откупорив бутылку, плеснул в кружки. Сдвинув выпили, крякнув, закусили.
- Ну ладно, бывайте, ребята, я пошел - надел каску майор, затянув на подбородке ремешок. И, взяв со стола автомат, поднялся наверх. Абхаз с Колымой выкурили по сигарете и тоже расстались. У каждого были еще дела.
Утром, как только заалел восток, загромыхало с новой силой. Из-за позиций союзных сил ударила артиллерия, в небе пронеслись штурмовики, на линии нацисткой обороны вспучились разрывы. В ответ оттуда открыла огонь самоходка, часто захлопали минометы. Начался боевой день.
Тактика ополчения оставалась прежней, просачиваться в город сквозь разбитые укрепления небольшими группами, занимая дом за домом. На участке «Пятнашки» и ее соседей это оказалось проблематичным. Впереди на расстоянии в полторы сотни метров травенело заброшенное поле, с установленными на нем минами-ловушками. Они были неизвлекаемые, за что поплатились жизнью несколько саперов.
Прошедшие двое суток ничего не изменили, комбаты ломали голову, что предпринять. Сошлись на следующем. Использовать имевшуюся у мотострелков самоходную машину разминирования, прозванную в войсках «Змей Горыныч». Та сделает проход, через него атаковать.
А перед рассветом третьих, в самую темень, боевое охранение «Спарты», выдвинутое вперед на фланге, задержало старика. Было ему за шестьдесят, худой и жилистый. Сообщил, что он из города и имеет важные сведения. Доставили к комбату.
- Тебя как зовут отец? - поинтересовался тот, сонно зевая.
- Рубан Николай Петрович.
- Что за сведения?
- Вот, - извлек из кармана и подал листок бумаги.
Колыма развернул. На нем аккуратно выполненный чертеж.
- Это что? - придвинул ближе фонарь.
- Схема украинской обороны на вашем участке командир.
- Откуда взял? - принялся рассматривать.
- Сам нарисовал, я в прошлом офицер запаса.
- А как добрался к нам? Тут же сплошняком мины?
- Имеется проход, - хитро прищурился дед.
- Ну-ка, ну-ка, - наклонился к нему. - Давай, отец, рассказывай.
- Значит так, метрах в тридцати от того места где меня задержали твои ребята, есть промоина. Вымыло весной. Она тянется в низину, к балке, за ней овраг. Туда выходит сток городских очистных сооружений. Еще довоенных и теперь заброшенных.
А вот здесь, - показал корявым пальцем на схеме, - в нем имеется пролом, куда жители окраинных улиц сбрасывали мусор. Теперь там у бандеровцев линия обороны.
- И как погляжу плотная, - уставился в бумагу комбат.
- Не то слово, - нахмурился ветеран. - Считай в каждом доме и на усадьбах. Вслед за чем подробно рассказал о расположении огневых точек и ходах сообщений между ними.
- А жителей куда дели?
- Повыгоняли. Тех же что живут дальше, в многоэтажках, эти нелюди загнали в подвалы. А в квартирах и на крышах оборудовали огневые позиции.
- Та же тактика, что и в Мариуполе, - сказал присутствовавший при разговоре начальник штаба.
- Это да, - согласился Колыма и поднял на рассказчика глаза, - провести к тому пролому можешь?
- Для чего и пришел, - решительно заявил Рубан. - Ненавижу бандеровцев. С ними еще мой отец воевал.
После этого накормив, его отправили отдыхать, а Колыма связался с Абхазом и Бочковым. Вскоре оба сидели у него, слушая о состоявшейся встрече и рассматривая ценную схему. Далее сделали пометки на своих картах, принялись советоваться. Разработав план.
По нему следующей ночью наметили атаку на вражеские позиции с учетом открывшихся возможностей. Заключался в следующем.
С наступлением темноты Колыма отправляет в тайный ход ДРГ Беса, усиленную разведчиками Абхаза. Бочков обеспечивает скрытное выдвижение к передовой линии машины разминирования. Там же создается группа прорыва на броне.
Проникнув на вражеские позиции, диверсионная группа завязывает бой и дает зеленую ракету - сигнал к атаке.
«Змей Горыныч» детонирующими зарядами пробивает проход в минном поле. По нему ведя огонь, следуют боевые машины пехоты и бронетранспортеры. На выходе разворачиваются по флангам и наращивают атаку.
Поскольку операция выходила за рамки тактической, решили согласовать с командованием группировки. Оно было российским, поручили Бочкову. На этом расстались.
Спустя два часа он вернулся из штаба, расположенного в километре сзади, получив генеральское «добро», оформленное приказом. Началась подготовка.
День прошел обыденно. Артиллерия наносила удары по городу, в небе работала авиация, над промзоной подымались клубы дыма и пыли.
Когда наступили сумерки, и канонада стала затихать, сводная группа Беса в составе двенадцати человек, выдвинулась по промоине ползком, а когда стала глубже, на карачках.
При себе имели двойной боекомплект, несколько ручных пулеметов и РПГ*, а еще огнемет «Шмель». Впереди, облаченный в каску и камуфляж с бронежилетом, сопя двигался старик.
Промоина, уходя вниз, становилась шире. Поверху рос бурьян, стали попадаться молодые деревца, вскоре оказались в балке. Она была обычной для этих мест - неглубокой и извилистой, поросшая по склонам дубами с дичками, гледом и шиповником.
Сумерки между тем сменились ночью, шум боя начал затихать, в небе замерцали звезды. Примерно через километр балка оформилась в овраг, обширный с выходами плитняка над головами.
- Щас будет сток, - обернулся назад старик и свернул направо. Впереди оказалась замшелая перемычка из камня, в ней темный квадрат. Проводник ступил туда, Бес следом. Тихо стали втягиваться остальные.
- Давай свет, - негромко сказал Рубан, командир включил на каске головной фонарик. Из тьмы проступили кирпичные стены и такой же свод, высотой в рост человека.
- Не слабо, - оценил Бес и передал назад, - подтянуться.
Двинулись дальше. За ним Максим с Вояжем и Краб, цепочкой остальные. Чуть скрипел песок под ботинками, да слышалось дыхание. Иногда в проходе мелькала крыса.
Ход между тем полого поднимался. Воздух стал спертым, минут через двадцать старик остановился у ответвления. Оно было ниже, потянула свежая струя, горбясь двинулись тише.
- Пришли, - тяжело дыша, снова обернулся старик к Бесу.
По цепочке прошелестела команда «стой», тот выключил фонарик и когда глаза привыкли к темноте, впереди над кучей мусора, в своде, чуть светлело.
В том же порядке по одному стали выбираться наружу, оказавшись на окраине разбитой улицы. Где-то ближе к центру ухали разрывы, доносились пулеметные очереди.
- Туда, - указал пальцем Рубан.
Перебежали в заросший сорняками сад, залегли меж посеченными осколками деревьями.
- Вон там у укропов ДОТ* - показал на приземистый куб с трубой на крыше, метрах в двадцати. - От него вдоль улицы траншея.
- Ясно, - бормотнул Бес и дал знак Максиму.
Он с Крабом и Вояжем поползли вперед.
Добравшись до боковой стены, замерли, прислушиваясь. Затем Краб встав, уцепился за выступавшую плиту крыши, подтянувшись на руках, перекатился к трубе. Напарники тут же перебежали к стальной двери позади, стали по бокам.
Приподнявшись на коленях, Краб достал из раскладки кумулятивную гранату, выдернув чеку, опустил в трубу. Внутри глухо ухнуло, взрывной волной вынесло дверь.
В ту же секунду, ощетинившись огнем, в ДОТ ворвались Максим с Вояжем. Из темноты сзади набегали остальные
На полу в языках пламени валялись разбросанные тела, из хода в боковой стене ударила очередь, срезав двоих из группы.
- Огнемет! - заорал командир.
Через миг рядом хлопнул «Шмель» туда унесся реактивный сгусток (донеслись вопли) Бес, а за ним бойцы ворвались в траншею.
…Вслушиваясь в ночь, Колыма с Абхазом привалились к земляному брустверу окопа, за которым, позади во мраке угадывались очертания бронетехники. Там находился Бочков.
На передовой противника было как обычно. Изредка в небо взлетали ракеты, освещая нейтралку мертвенным светом, порой взрыкивал дежурный пулемет.
- Что-то они долго, - взглянул Абхаз на светящиеся стрелки наручных часов. Под стеклом резво бежала секундная стрелка.
Словно в ответ на его слова с украинских позиций напротив донесло взрыв, а за ними частую автоматную пальбу. В небо унеслась, лопнув в высоте, зеленая ракета.
- Заводи! - послышалась команда Бочкова, взревели двигатели.
Рядом с окопом лязгая гусеницами, прополз «Змей Горыныч», став у кромки поля выбросил из пусковой установки вперед пороховой заряд. Там где упал, накрыв сотню метров, сдетонировали десятки мин, в грохоте и огне двинулся дальше. В образовавшийся проход, тут же вошел танк, за ним несколько бэтээров с БМП.
- А ты боялся! - проорал Колыма Абхазу, и они разбежались по своим НП*.
На середине поля «Горыныч» выпустил второй заряд (эффект был тот же).
Штурмовая группа увеличила ход. Достигнув украинских позиций развернулась по флангам, высадив десант, тот пошел в атаку. Позади горел один из бэтээров, в борт попал кумулятивный снаряд.
К утру нацистов выбили из пригорода, началась зачистка.
И здесь группу Беса ждала страшная находка. Осматривая брошенные и разрушенные украинскими войсками частные дома с надворными постройками, в одном из них обнаружили полуголый труп молодой женщины. Судя по всему, она была изнасилована, а потом убита выстрелом в лицо. На животе чернела запекшейся кровью свастика. Рядом валялись жестянки из-под консервов и зеленые пакеты от украинских ИРП* с надписями «сниданок.
- Твари, - скрипнул зубами командир, бойцы закаменели лицами.
Никаких документом при себе у убитой не было, опознавать было некому. Тело завернули в снятую с окна штору и вынесли в сад за домом. Найдя в сарае лопату с киркой, похоронили под старой яблоней. Бес сделал отметку на своей карте.
Следующей ночью, пробравшись к позициям отступивших нацистов, разведчики вырезали их боевое охранение. Пленных не брали...
Глава 8. На новом направлении. Продолжение
Город Авдеевка примыкает к жилым кварталам столицы Донецка и Ясиноватой с севера. Поскольку ВСУ окапывались в населенном пункте все восемь лет, на окраинах города, в промзонах, вдоль Донецкой КАД и дороги Донецк - Константиновка была создана эшелонированная оборона с мощными ДОТами и укрытиями.
Как из самой Авдеевки, так и окрестных позиций ведётся непрерывный обстрел городов ДНР: Донецка, Ясиноватой и Макеевки. Взятие авдеевского узла обороны в лоб представляется невозможным без большого количества человеческих жертв со стороны союзных войск. Поэтому была избрана тактика методичного артиллерийского поражения позиций противника с нанесением максимального урона живой силе и разрушением опорных пунктов укрепрайона.
Подразделения ВСУ, не выдерживая огневого вала со стороны российских войск, постепенно отходят в городскую застройку. На восточном фланге за последний месяц союзные силы оттеснили противника с трассы Донецк - Константиновка на всем её протяжении от Новобахмутовки вплоть до леса в районе донецкой фильтровальной станции.
С юга удалось выбить противника из района шахты «Бутовка» и выйти к ДКАД*. Основной упор делается на окружение Авдеевки с выходом на маршрут снабжения Авдеевка - Орловка. Это позволит взять авдеевский укрепрайон в «котёл», окружив гарнизон города и не оставив ему другого выбора кроме как сдаться.
К западу от Донецка были взяты Пески. Сейчас российские войска разворачивают наступление на Первомайское, Водяное и Опытное, проводя зачистку опорных пунктов ВСУ вдоль Донецкой КАД. Севернее Авдеевки идут бои за Красногоровку.
(Из сообщений военкоров)
В первых числах июля союзные войска полностью освободили территорию Луганской Народной Республики. На донецком направлении началась операция по изгнанию украинских захватчиков по линии Северск - Соледар - Бахмут - Торецк. Они создали там мощную группировку в числе более тридцати тысяч бойцов.
Бои за Авдеевку между тем продолжались, ополчение вместе с российскими подразделениями шаг за шагом продвигалось вперед. Город находился в полукольце.
Тем не менее, по трассе со стороны Константиновки украинские войска и нацбаты регулярно подпитывались живой силой с техникой, продовольствием и боеприпасами.
По ней регулярно наносились авиаудары, работали артиллерия и РСЗО, но снабжение нацистов продолжалось, они ожесточенно сопротивлялись. Более того, обстреливали мирные кварталы Донецка из тяжелого вооружения, в том числе американских РСЗО «Хаймарс».
В этой связи командованием, союзной группировки действующей на авдеевском направлении было принято решение провести ряд диверсий на стратегически важной трассе в целях исключения переброски по ней военных ресурсов осажденным в городе. Для их проведения назначили несколько групп, определив каждой участок.
Той, что командовал Бес, поручили отрезок дороги в районе Сухой балки.
Это был небольшой поселок километрах в тридцати от города к северу, тоже пока удерживаемый нацистами. Вместе с ним на задание отправлялись Максим с Крабом, Вояж, Снегирь и Дизель. А еще Рубан.
После боя с прорывом минного поля и освобождением окраины, где жил, он решил остаться в батальоне. Дом старика был разрушен еще весною, жену убило разрывом мины, идти было некуда.
- Так и быть, Николай Петрович, - принял решение Колыма. - Человек ты прямо скажу, геройский. И приказал внести нового бойца в списки батальона. С учетом возраста его определили вестовым при штабе, жил вместе с разведчиками.
Всем пришелся по душе. Особенно Бесу.
Как выяснилось, в свое время Рубан служил в ВДВ и воевал в Афгане.
Когда в 1989-м советские войска вывели оттуда, попал под сокращение и в звании старшего лейтенанта был уволен в запас. Вернулся в родную Авдеевку, женился и работал сменным мастером на заводе «Стройдеталь».
Бывшие десантники сразу же нашли общий язык и часто вспоминали «войска дяди Васи»*. А еще у старика был сын - их ровесник. Служил контрактником в ВСУ и участвовал в боях на стороне Киева.
- Если встречу, убью подлеца, - сказал родитель. И все это понимали.
Таких случаев было не мало. Брат шел на брата, сын на отца. Война все смешала.
- И ведь что самое обидное, - говорил ветеран. - Стравил нас проклятый Запад. Русские воюют против русских.
- Это да, - соглашались остальные. - Кто бы мог подумать.
И вот теперь, узнав о задании, он стал просить Беса взять с собой.
- Я ж хорошо знаю все здешние места. Где какие поселки,села и хутора. Опять же степь с балками и проселочные дороги. Обузой не буду.
- Добро, - чуть подумал тот. - Ели комбат не будет против.
Колыма не возражал. Рубана включили в группу.
Кроме личного оружия с «бк»* и продуктов на несколько дней, захватили три «Мухи»* и две противотанковые мины. Максим сменил автомат на свою британскую винтовку.
Получив на «нп»* у комбата инструктаж, этой же ночью покинули позиции, направившись в сторону трассы. Впереди группы шли проводник с Бесом, за ними цепочкой остальные.
Двигались заросшими осотом полями и оврагами (здесь боев не было) канонада за спиной становилась тише. Когда на востоке заалела заря, оказались у светлой речки, поросшей камышом и вербами.
- Кривой Торец, - сказал Рубан, перешли по плоским валунам на другой берег.
В сотне метрах выше по течению заросли были гуще, Бес объявил привал.
Сняв с плеч тяжелые рюкзаки и тубусы с «Мухами» выставили охранение. Подкрепились сухпаем, запивая водой из фляг, завалились в холодке спать.
Проснулись на закате, поскольку идти предполагалось только ночью.
В светлое время суток противник активно использовал беспилотники. Они могли засечь группу, наведя артиллерию или сами нанести удар. В союзных войсках этих средств было много меньше. Ополченцам, как правило, поступали от волонтерских организаций.
Дневной зной спадал, где-то в степи кричал стрепет.
- Словно и войны нету, - вздохнул кто-то из ребят.
Ополоснув в реке лица, позавтракали шпиком с галетами, закурили.
- Да, - затягиваясь зажатой в кулаке сигаретой, сказал Рубан, глядя на речку. - Когда пацанами ездили сюда на рыбалку, Торец был много шире.
- А сейчас рыба в нем есть? - спросил Вояж, жуя травинку.
- Должна быть, - прищурился старик. - Заводы с шахтами стоят, вода чистая.
Когда на землю опустились сумерки, навьючившись снаряжением, тем же порядком двинулись берегом вверх по течению. На траву упала роса, воздух был чистым и прохладным.
Спустя час вышли к спускавшемуся к реке буераку, густо поросшему терновником по склонам, пошли по сухому руслу. Через километр стало мельчать, осторожно выбрались наверх. По знаку Рубана залегли. Впереди, в мерцании звезд, тянулось неширокое поросшее бурьяном поле, в конце темнела посадка.
- За ней трасса, - негромко сказал Рубан лежавшему рядом Бесу.
- Краб со Снегирем. Проверить, - повернул тот голову.
Две тени согнувшись, перебежали поле. Минут через десять вернулись назад, - пусто командир.
- Выдвигаемся туда (дал команду), вся группа, встав, порысила к цели. Под ногами шуршала трава, слышалось сдерживаемое дыхание. Достигнув крайних деревьев, пересекли посадку. Неширокую, метров в двадцать. Снова залегли, осмотрелись.
Трасса шла параллельно ей, неподалеку виднелась обочина. Чуть дальше, справа, на боку лежал покореженный грузовик, оттуда доносило гарью. Потом издалека со стороны Константиновки донесся едва слышный гул. Затаились.
Нарастая, он перешел в шум моторов, показалась следовавшая в сторону Авдеевки колонна. Впереди бронеавтомобиль «Козак», за ним три груженых «Раптора»*, замыкающими две БПМ с солдатами на броне. Обдав разведчиков запахом перегоревшего соляра, в тусклом свете приглушенных фар, прошла мимо.
Как только последняя машина скрылась в темноте Бес с Максимом, прихватив вещмешок с миной, скользнули из-за деревьев на асфальт. Местами он был в выбоинах и воронках, засыпанных гравием.
Опустились на колени перед одной, с продавленной колеей. Максим стал отгребать его саперной лопаткой в сторону, а напарник, раздернув горловину «сидора», извлек мину и ввинтил в нее взрыватель.
- Готово?
- Да.
Осторожно опустил в лунку, снял предохранительную чеку и нажал кнопку пускателя, - зарывай.
Через пару минут все было как раньше, согнувшись, перебежали в посадку, где ждали остальные, снова залегли. Кругом стояла тишина, пахло травой и пылью.
Спустя полтора часа (время перевалило за полночь) в той же стороне снова возник гул, последовала команда «приготовиться». Затем волчьими глазами замелькали огоньки, показалась колонна. В этой впереди шел тяжелый «Буцефал»*, за ним установка «Град» с зачехленными направляющими, замыкали два грузовика с тентами.
Как только головная машина оказалось напротив позиции ополченцев, под днищем оглушительно ударил взрыв, в скрежете металла, дыме и огне завалилась набок.В следующий миг из посадки выплеснулся сгусток пламени, ввинтившийся в кабину РСЗО, одновременно по грузовикам хлестнули зажигательными пулями автоматы.
В одном, взорвавшись, запылал бензобак, а за ним брезент, съехав в кювет остановился. Из кузова второго с воплями выпрыгивали и разбегались по сторонам солдаты.
Но разведгруппа всей этой картины уже не видела.
Выскочив из посадки, она тем же порядком спешно уходила назад, в сторону реки.
Когда удалились от места диверсии на километр, позади, раз за разом, стали ударять разрывы, а в небо взлетать огненные подобия комет. Обернулись.
- Не иначе у «Града» сдетонировали ракеты, - тяжело дыша, прохрипел Дизель.
- Да. Тарарам мы устроили укропам, мама не горюй, - утер с лица пот Вояж.
- Ходу! - шикнул на них Бес. - Нужно свалить подальше.
Мелкой рысцой прошли еще столько, Рубан свернул в какие-то кусты, - осторожно хлопцы, а то шеи поломаете.
Держась за ветви и оскальзываясь в траве, спустились за ним овраг.
- Тут старое глинище (пояснил).
Включив фонарик, подвел к обрывистому склону с темнеющими в нем ходами, шагнул в один. Прочие последовали за ним.
Яркий луч высветил подобие пещеры с рыжими стенами и полукруглым сводом, со следами штыковых лопат. Была она шириной метра в три и высотой в рост человека. На полу остатки старого костра.
- Хороший схрон. Можно укрыться и отдохнуть, - расстегнув ремешок, снял с седой головы каску.
- Так его вырыли люди? - огляделся Вояж.
- Ну да. Отсюда после войны местные брали и вывозили глину. Строили для себя хаты.
Сняв снаряжение, принялись устраиваться. Достав плащ - палатки расстелили в дальнем конце, под головы уложили вещмешки, рядом автоматы. Затем Бес отправил двоих в охранение наверх, пообещав сменить через два часа.
Вскоре в пещере наступила тишина, нарушаемая сопением и храпом.
Проснулись, когда солнце поднялось в небо с барашками облаков.Сходили к роднику в заросли крушины, показанному стариком. Там умылись и позавтракали на лужайке тушенкой разогретой на таблетках сухого спирта.
Когда же перекуривали, вниз скатился Дизель, дежуривший наверху вместе с Крабом, доложив Бесу, - в небе коптер.
- Всем в укрытие, - вскочил тот на ноги. Быстро исчезли.
Через несколько минут в синеве над глинищем проплыла, жужжа темная точка.
- Не иначе нас ищет, гад, - наблюдая за ней из схрона, предположил Вояж.
- Да, техника на грани фантастики, - согласились остальные.
Теперь из пещеры выходили только по надобности и для смены охранения наверху.
Чтобы скрасить ожидание, принялись играть в дурака - засаленная колода имелась у Снегиря. Командир с Рубаном, устроившись у входа, рассматривали карту местности, определяя очередной участок трассы, на котором удобно устроить еще диверсию.
Километрах в десяти отсюда (уткнул в нее палец старик) под дорогой была дренажная канава. Думаю и сейчас есть. По ней можно скрытно подобраться.
- И где начинается? - взглянул на него Бес.
- У небольшого ставка. С ним рядом череда балок.
Максим, тоже не принимавший участия в игре, сидя рядом протирал винтовку.
- Имею предложение, командир, - сунув в карман ветошь, отставил в сторону.
- Давай, Макс, - поднял голову. - Слушаю тебя внимательно.
- Почему бы снова не напасть в том же месте? По канонам разведки это недопустимо, что хорошо известно укропам. Мы же возьмем их и нарушим. Как тебе такое?
- А что? - поддержал его Рубан. - Неплохая мысль. Помнится такое «духи»* применяли в Афгане. Срабатывало.
- Срабатывало, говоришь? - чуть подумал Бес. - Ладно, попробуем и мы (свернул карту).
Игроки между тем закончили партию, Дизель снова принялся тасовать колоду.
- Значит так, братва, - обернулся к ним. - Ночью минируем трассу в том же месте.
- Как скажешь, командир, - пожал плечами Снегирь, а Вояж добавил, - нам, татарам все равно что самогон, что пулемет. Одинаково с ног валит.
- Га-га-га, - заржали остальные.
О решении сообщили сменившемуся с поста Крабу. Тот воспринял все как должное. К слову, бывший капитан-лейтенант никогда не показывал своего превосходства в группе, ценя боевой опыт Беса и других бойцов.
За день хорошо отдохнули, с наступлением сумерек начали собираться: проверили оружие с амуницией, уничтожили следы пребывания. Как только темнота сгустилась, выбравшись из глинища, направились по маршруту.
К посадке вышли в сотне метрах левее того места где были прошлый раз, залегли в неглубокой рытвине примыкавшей к обочине. Вокруг было тихо, в траве трещали сверчки, горько пахло полынью.
Бес с Максимом снова провели минирование, установив заряд в месте вывороченного траками куска асфальта. Замаскировав, вернулись назад.
Прошел час, другой. Дорога оставалась пустынной.
Наконец послышался шум моторов, теперь со стороны Авдеевки. За ним возник приглушенный свет, показались несколько грузовиков. Судя по громыханью кузовов, пустых. Один за другим прошли в клубах пыли мимо. Взрыва не последовало.
- Что за черт? - переглянулись бойцы, когда исчезли в ночи.
- Не сработала, - стукнул кулаком по дерну Максим. - Может я проверю?(взглянул на Беса)
- Отставить - качнул головой. - Если что, обойдемся «Мухами»
- Вроде снова моторы, командир, - обернулся лежавший крайним Дизель. Прислушались.
С той стороны, куда ушли машины донесся чуть слышный лязг.
- Танки, - выдохнул Вояж.
Он между тем становился ближе, перемежаясь с ревом дизелей. Замерли.
Из мрака одна за другой возникли три «семьдесят двойки», идущие малой скоростью. На башнях размыто маячили силуэты командиров.
Вот первый оказался напротив и в следующую секунду под днищем, блеснув, гулко ухнуло. Тяжелую машину качнуло, изнутри повалил дым. Встала. Краб с колена ударил из «Мухи» по второй. Кумулятивная струя прожгла броню, на ней заплясали языки пламени.
Последний танк, резко затормозив, остановился, с него в сторону засады понеслись огненные трассы. Группа тут же стала отползать назад, потом, вскочив, побежала. Летящие над головами пули секли ветки и молодые деревца.
Уже на выходе из посадки одна ударила Снегирю в спину, взмахнув руками, упал. Замыкавшие Крот с Дизелем, ухватив подмышки, потащили за остальными.
Через пару сотен метров их сменили Максим с Дизелем, потом Бес с Вояжем. Рубан вглядываясь в темноту, уводил группу куда-то вправо.
Пулеметный огонь между тем стих, над посадкой сзади полыхало зарево, впереди возникли какие-то развалины. Снегиря затащили в них, осмотрели. Он был мертв. Пуля, насквозь пробив «броник», разворотила грудь.
- Жаль Мишку, - поднялся с колен Бес, сняв каску. То же сделали остальные. Помолчали, а потом Рубан сказал, - надо парня похоронить. Здесь приметное место.
- Что за место? - спросил Максим.
- Когда-то была церковь, разбили еще при немцах. Такие вот, сынки, дела.
У остатков кирпичной стены, сняв дерн, саперной лопаткой и финками вырыли неглубокую могилу. Тело погибшего, завернутое в плащ палатку, опустили на дно и закопали, восстановив травяной покров.
- Когда погоним укропов дальше, - перезахороним, - сказал командир. Остальные молча кивнули.
Спустя еще сутки, на утренней заре, группа вышла к своим.Батальон за это время немного продвинулся вперед и занимал позиции в разбитом цехе окраинной промзоны. Доложили комбату о выполнении задания и гибели Снегиря.
- Жаль, - сдвинул тот брови. - Храбрый был парень. Один из ветеранов «Спарты». Место где схоронили помните?
- Отмечено у меня на карте, - сказаль Бес.
- Подам в корпус рапорт о награждении посмертно, - чуть помолчал Колыма, а затем сообщил, часть личного состава батальона отведена в Донецк на отдых. Срок неделя.
- Так что отправляйтесь и вы. Заслужили. Кстати, заодно получите и денежное содержание за время боев. Ты, отец, тоже (взглянул на Рубана). Финансист в курсе.
- У меня вопрос, командир, - оживился Максим. - Можно нам с Вояжем и Крабом съездить к родным в Крым?
- Вообще-то не положено, - пожевал тот губами. - Ну да ладно. Поезжайте. Только потом чтобы были в части как штык. Ясно?
- Ясно! - дружно ответили все трое.
Спустя еще час, на попутном «Зиле» следующим в тыл за снарядами, выехали по назначению. В кузове изрядно трясло, дорога была в выбоинах и воронках, но настроение заметно улучшилось - радовал предстоящий отдых.
У пустующего блок-поста в паре километров от Донецка сержант-водитель высадил пассажиров (дальше маршрут не совпадал). Те принялись ожидать новую оказию. Через какое-то время со стороны города к посту подъехал десяток БМБ, остановился.
- Пять минут перекур! - донеслось с головной машины. Сидевшие на броне солдаты, попрыгали на землю. Одни тут же задымили, другие, расстегивая ширинки, отошли к пыльным акациям у дороги.
Вроде как спецназ, - оценил Дизель.
На бойцах была отличная экипировка, оружие последнего образца. Выглядели спортивно и уверенно. От головной машины неспешно подошел командир, - кто такие? А потом выпучил глаза, - вот так встреча!
Начал радостно обнимался с Бесом, Максимом и Вояжем.
- Вы как здесь? (отстранился).
- Освобождаем от нациков Донбасс - развел руками Бес. - А вы, Филин?
- Тоже. На днях перебросили из Мали. Вот, следуем в Углегорск. Что-то ваши там застряли.
- Ну, теперь укропам скакать до Киева, - рассмеялся Вояж. - Такой оркестр на подходе.
- Как там Африка? - спросил Максим.
- Все путем. Активно сотрудничает с Россией. Мы по мере сил помогаем.
Поговорили еще немного, а потом Филин сказал, - ну бывайте ребята. Даст Бог, свидимся. И обернулся к своим, - кончай перекур! По машинам!
Еще через несколько минут БМП тронулись, набирая скорость.
- Это кто ж такие? - спросили Краб с Дизелем.
- Ребята из ЧВК «Вагнер». Слышали про таких? - глядя вслед, сказал Бес.
- Приходилось.
- А откуда знаете командира?
- Были вместе в командировках за бугром.
- Так они что? Вроде музыкантов? - удивился Рубан.
- И еще какие, отец, - рассмеялись Вояж с Максимом.
Вскоре показался следовавший со стороны Авдеевки пыльный микроавтобус, голоснули. Остановился. Подошли.
- До города подбросите?
- Садитесь.
Внутри, рядом с водителем, сидел бородач в камуфляже, бронике и каске. На ней белая наклейка «Пресса». В салоне, с кинокамерой второй. Оказались военными корреспондентами. Их репортажи с мест боев иногда смотрели, но до этого встречаться не приходилось.
По дороге разговорились. Корреспонденты возвращались из-под Песок, где снимали очередной.
- Ну и как там? - поинтересовались ребята. - Подвижки есть?
- Продвигаемся понемногу, но сопротивление сильное. В основном работает артиллерия и РСЗО. А вы сами откуда будете? - обернулся бородач.
- Из Авдеевки.
- А там как?
- Примерно то же самое.
- В Донецке вам куда? Бес назвал адрес.
- Нам по пути. Живем в гостинице этого района.
Спустя полчаса их высадили у ворот базы «Спарты». Попрощавшись с военкорами, прошли через КПП на территорию. Спальное помещение личного состава пустовало, освободившись от оружия и снаряжения, направились в командирский отсек.
Там в одном из кабинетов сидел за столом, заполняя какие-то бумаги, Ким, а за вторым незнакомый молодой боец, что-то печатавший на ноутбуке.
- Наконец-то, - встав, прохромал к ним лейтенант и пожал руки. - Щас двинем в штаб корпуса, там получите бабки и можете отдыхать на полную катушку. Хакер, - обернулся к молодому.
- Я! - вскочил тот со стула.
- К моему возвращению, чтоб все было готово.
- Понял, - кивнул тот, и сев, снова задолбил по клавишам.
Оставив кабинет, вышли в отсек, оттуда в кубрик.
- А что из ребят никого не видно? - кивнул на пустые кровати Дизель.
- Получили бабки и разъехались к семьям у кого есть. Другие в городе, - подмигнул Ким. - Типа отдыхают.
Во дворе подошли к армейскому «УАЗУ», уселся за руль, остальные в кабину. Часовой у ворот открыл створки, урча двигателем, автомобиль вырулил на улицу.
По дороге обратили внимание на увеличившее число пострадавших от обстрелов домов, о чем знали. Их вели украинские войска из Авдеевки и Песок. Теперь, помимо прочего, они применяли при обстрелах коварные мины «лепесток», усеивая ими улицы и скверы с парками.
В финчасти 1-го армейского корпуса ДНР, в состав которого входил батальон, разведчикам, включая Рубана, выдали денежное содержание за последнее время. Исчислялось оно из расчета от ста семидесяти шести тысяч рублей в месяц у рядовых бойцов, до двухсот пятидесяти у офицерского состава.
- Не слабо, - подбросил в руке пачку розовых купюр в банковской упаковке Дизель, а Рубан пересчитав свои, удивился - ровно сто пятьдесят тысяч. Это ж мне хватит на ремонт хаты!
- Не хватит, мы поможем, Николай Петрович, - приобнял старика за плечи Бес.
- В чем вопрос? - заулыбались остальные...
Глава 9. Отпуск. Снова на передовой
Подразделения народной милиции ДНР при поддержке российской артиллерии ведут бои на подступах к Авдеевке.
Южнее Авдеевки части 1-й Славянской бригады продвигаются в направлении Опытного со стороны Спартака. Позиции противника на линии фронта за Донецким аэропортом укреплялись с 2014 года: создан мощный укрепрайон с оборудованными долговременными огневыми точками. Зачистка каждой сотни метров территории в направлении Донецкой КАД требует упорной совместной работы артиллерии и пехоты союзных сил.
Севернее шахты «Бутовка» подразделения Народной милиции ДНР вышли к Донецкой КАД. Позиции ВСУ в западной части взлетной полосы Донецкого аэропорта подвергаются ежедневному сосредоточенному огню ствольной и реактивной артиллерии.
Между Песками и Первомайским по позициям ВСУ в районе моста на Донецкой КАД и донецкой семенной станции союзными силами также применяется тактика «огневого вала».
С восточной стороны Авдеевки союзные силы вышли на дорогу Донецк — Константиновка на участок от Новобахмутского до Каменки.
Южнее Каменки ведется интенсивный артиллерийский и ракетный обстрел позиций ВСУ в районе дачных поселков у Крутой Балки и леса в районе донецкой фильтровальной станции. С Донецкой КАД по позициям ВСУ работают танки НМ ДНР.
Севернее Авдеевки Народная милиция ДНР предприняла попытку штурма Красногоровки. Однако занять поселок не удалось, подразделения народной милиции закрепились на окраинах.
Низкие темпы продвижения на Авдеевском направлении обусловлены желанием сберечь пехоту.
Основная роль в битве за Авдеевку отводится тактике «огневого вала» - массированных артиллерийских ударов, направленных на полное уничтожение живой силы и позиций противника.
Отсутствие мирных жителей в населенных пунктах вдоль Донецкой КАД позволяет подразделениям артиллерии Вооруженных Сил РФ и Народной милиции ДНР вести неизбирательный сплошной огонь, буквально выжигая и сравнивая с землей позиции ВСУ.
В одних только Песках, по сведениям украинских полевых командиров, ВСУ потеряли только убитыми более полутысячи человек. Украинская сторона удерживает позиции вдоль КАД, в буквальном смысле заваливая линию фронта трупами, которые никто не вывозит. Тела украинских военнослужащих разлагаются прямо на позициях.
(Из сообщений военкоров)
Ровно гудя дизелем, междугородная «Сетра» рассекала ночь.
В свете фар под колеса бежал асфальт, в полумраке салона похрапывали пассажиры, Максим глядя вперед, не спал. Пару часов назад, распрощавшись с друзьями, они с Крабом и Вояжем чисто выбритые и в гражданке выехали из Донецка в Симферополь.
Звонить Лике не стал, хотел сделать ей с Максимкой сюрприз, в сумке у ног вез подарки. Жене - французские духи «Коко Мадмуазель», сынишке радиоуправляемую модель танка, а Айку жевательную кость в упаковке.
Когда на востоке заалела заря, въехали в Симферополь. Улицы были еще пустынны, за окнами потянулись жилые массивы, навстречу попалась поливальная машина в струях воды. Рядом скрипнул креслом Вояж и открыл глаза, - вроде как приехали.
Спустя короткое время экспресс подрулил к автовокзалу, подвернул к одной из свободных платформ и остановился. Прихватив вещи, зевая и потягиваясь, пассажиры потянулись к открытой двери.
Друзья вышли последними, Краб потянул носом воздух, - яблоками пахнет. Вскинув на плечи сумки, прошли к стоянке такси, хлопнули с Вояжем по рукам, и он сел в салон, - на Севастопольскую, дядя. Пожилой водитель молча кивнул, оранжевая «Киа» тронула с места.
Сами подошли ко второй, - в Феодосию подбросишь?
- Не вопрос, - заулыбался молодой парнишка.
Через час были на месте. Краб вышел в районе порта, где жил в «хрущевке», пожав на прощанье руку. Максим, сказав «созвонимся», назвал таксисту свой адрес.
- Хороший район, - оценил тот отъезжая. - В гости?
- Домой, братишка, домой, - сказал тот глядя в окошко.
Когда остановились у ворот расплатился «сдачи не надо» и вышел из салона. Автомобиль развернувшись, укатил. Подойдя к калитке, достал ключ, щелкнул замок, шагнул во двор. А навстречу с его дальнего конца, радостно взлаивая, на махах летел Айк.
- Узнал, чертяка, узнал, - потрепал по ушастой голове хозяин.
Вслед за овчаркой из дома появилась Лика, в тапочках и халатике, охнув, бросилась к мужу. Обнявшись, слились в поцелуе.
- Ну как вы тут? - провел ладонью по щеке любимой Максим.
- Хорошо, - заблестела влажными глазами. - Ты насовсем?
- Дали неделю отпуска.
- Понятно.
В сопровождении Айка поднявшись на крыльцо, вошли в дом.
- Мама, кто там? - выбежал из гостиной сынишка. - Папка! бросился на грудь.
- Здравствуй сын, - подхватив на руки, расцеловал в щеки. - Да ты здорово подрос!
Лика, улыбаясь, стояла рядом, Айк солидно помахивал хвостом.
Опустив сына на пол, достал из сумки и вручил всем подарки.
- Настоящие французские, - зарделась жена, сынишка сопя стал доставать из коробки танк, а Айк получив лакомство из упаковки гордо отправился с ним во двор.
Чуть позже семья завтракала на кухне (Лика позвонив прокурору, отпросилась со службы) а потом сынишка при помощи отца осваивал во дворе электронную игрушку. Танк, урча, ползал по нему, делал повороты и мигал огоньком в стволе, имитируя стрельбу из пушки.
Затем Максим выгнал из гаража «Ниву», сынишку отвезли в детский сад. На обратном пути заехали на рынок купив полосатый астраханский арбуз, пару дынь и несколько кистей «магарача». Вернувшись домой, выпили по бокалу вина, закусив виноградом, после чего Максим взял Лику на руки и унес в спальню.
На следующее утро, была суббота, прикатил на «Ягуаре» Генка сообщив, - мы с Динарой подали заявление в ЗАГС. Во вторник свадьба. Приглашаю.
- Ну, ты брать даешь! - выпучил глаза Максим. - И давно тебя осенило?
- Когда лежал в госпитале. Там было время подумать.
- Молодец, Гена, - оценила Лика. - Динара очень хорошая девушка.
- Ладно, поехал дальше, - подмигнул Максимке. - Дел выше крыши.
- И где думаешь отмечать? - проводили вместе с сыном за калитку.
- У Анзора естественно. Ну, бывай.
Регистрация состоялась в назначенный день ровно в десять. Снова звучала мелодия Мендельсона, молодые и гости торжественно внимали. В числе последних были старшие Македонские, Анзор с мамой Динары и два ее брата; Максим с Ликой, Воронин, четы Цивенко и Савельевых.
После окончания церемонии кавалькада из пяти автомобилей, украшенных разноцветными лентами и шарами, сигналя проехала по городу в сторону набережной, остановившись у «Каспия».
На входе висел транспарант «Совет да любовь!» в прохладном просторном зале гирлянды цветов под потолком и блестящий серпантин. У уже накрытых с белоснежными скатертями столов улыбались несколько официантов в таких же рубашках с бабочками. Здесь же ожидала еще дюжина гостей - родня с Кавказа.
Молодые уселись за главный стол (по бокам родители), остальные чинно за другие. Анзор, встав, призвал всех к тишине и передал слово тамаде. Своему старшему дяде из Дербента.
Это был худощавый представительный старик в белой черкеске и с кинжалом на поясе. В руке держал рог в чеканной оправе. Плавно поднял, оглядел гостей и проникновенно начал.
- Кавказские старцы рассказывают одну легенду о прекрасной любви девы-красавицы, княжеской дочери, и бедном, но благородном и удивительно привлекательном юноше-горце. Как водится, семья знатной девушки была против такого брака, поэтому пара и задумала бежать вопреки всем опасностям - главное, чтобы быть вместе!
Вот карабкаются они высоко в горы, подают друг другу руки и улыбаются друг другу от счастья. Но, на их беду, заметил влюбленную пару один из местных жителей, позавидовав их любви побежал к князю и донес за тридцать сребреников, где он видел молодых людей и где можно искать беглянку. Рассвирепел тут князь, схватил винтовку, прыгнул на коня и помчался вдогонку.
Когда нагнал молодую пару, то последним по узенькой тропинке поднимался юноша. Князь прицелился в его спину, но молодая княжна заметила его подлость и прикрыла своим телом спину любимого. Так князь убил собственное дитя.
А девушка, упав, как тонкая лоза от свирепого ветра, свесила свою белую ручку с высокого уступа. И по этой руке потекла девичья кровь, и превратилась девушка в чистейший родник.
Юноша же, склонившись над мертвой возлюбленной, окаменел от горя, приняв облик могучего утеса, который до скончания дней прикрывает и оберегает устье чудесного родника. Так они навсегда обрели друг друга, ведь настоящую любовь не победят никакие стрелы и людское коварство.
Так выпьем же за великую любовь наших молодоженов, и пусть она будет большой и счастливой без подлости, предательства и измен! - завершил свой тост.
Гости дружно подняли бокалы с шампанским за сказанное, выпив, принялись закусывать.
За первым последовали тосты за родителей молодых и дружбу народов, перемежавшиеся возгласами «горько». На небольшой сцене заиграла музыка, свадьба набирало обороты.
После перерыва молодым сделали подарки, в основном это были конверты с деньгами. Родня невесты кроме них преподнесла Геннадию с Динарой серебряный на двенадцать приборов сервиз работы кубачинских мастеров*.
Не ударил в грязь лицом и Сергей Михайлович. Он вручил сыну с невесткой ключи от новенького «Лэнд-Ровера». Веселье продолжалась до поздней ночи, гости разъехались весьма довольными.
Отпуск пролетел как сон. Найденовы вместе с сынишкой и друзьями несколько раз выезжали с друзьями на мыс Святого Ильи, где купались в море, загорали и ловили рыбу; побывали на концерте «Звезды дискотеки 90-х» в Ялте и совершили экскурсию на Ай-Петри.
За день до его окончания Найденова с Македонским и Ворониным, родные проводили на автовокзал. Теперь они вновь стали Максом, Вояжем и Крабом. Впереди ждала война.
…Отбой! - проорал Гром, выпустив последнюю автоматную очередь из развалин когда-то бывших школой. Находившийся в паре метрах рядом пулеметчик отвалился от раскаленного «Корда»*, бойцы прекратили стрельбу. В пятиэтажке на другой стороне улицы она тоже стихла. В воздухе с запахом пороха и тротила, опадала кирпичная пыль.
Больше суток, в перерывах между ударами минометов с артиллерией рота безуспешно пыталась продвинуться вперед. Не получалось. Засевшие на этажах дома нацисты жестоко отбивались, поливая развалины огнем.
- Беса ко мне! - передал по цепи Гром. Сквозь нагромождения кирпича и бетона, к нему переполз командир ДРГ.
- Слушаю, ротный, - утерев с лица копоть оперся спиной о часть уцелевшей кладки.
- В лоб их нам не взять, - кивнул Гром на пятиэтажку. - Зайдешь ночью со своими ребятами в тыл, и по сигналу ударим с двух сторон.
- Добро, - согласился Бес. - За нами не заржавеет.
- Эй, москали! - донеслось с другой стороны улицы. - Прыймайтэ подарунок! (насторожились).
Через минуту из среднего подъезда, держа за руку лет пяти мальчика, вышла молодая женщина и неуверенно пошла вперед, к позициям ополченцев. Когда до них оставалось метров двадцать, позади хлестнул выстрел, - вскрикнув, упала ничком на асфальт.
- Мама! - закричал малыш, став теребить тело.
Тут же донесся второй, - головка ребенка взорвалась красным.
За этим наступила звенящая тишина, а потом из развалин на улицу с ревом плеснула рота. В секунды пронеслась к дому (запоздало ударили очереди), сквозь оконные проемы нижнего этажа и подъезды ворвалась туда. Закипел рукопашный бой.
Изнутри доносились маты, хряск и редкие выстрелы. Через десяток минут все закончилось. Оборонявшие дом нацисты были уничтожены. Пятерых захватили в плен, выстроив у стенки. Все оказались боевиками «Карпатской сечи»*
- Кто стрелял в женщину и ребенка? - ненавидяще обвел их взглядом Гром.
Пряча глаза, молчали, только на руках дрожали пальцы.
- Огонь! - отошел назад.
Резанули очереди, повались на штукатурку, дергаясь и подплывая кровью.
Осмотрев подвал, обнаружили там два десятка гражданских: стариков, женщин и детей. Те испуганно смотрели из полумрака в свете двух коптилок.
-Не бойтесь, родные, мы свои, - сказал ротный.
Чуть позже жильцов дома, напоив водой из фляг и поделившись сухпаем, отправили в тыл. Позади сопровождавшие их бойцы несли завернутые в плащ палатки тела матери и сына.
В этом бою Максим зарубил лопаткой двух «сечевиков». Безжалостно. То были не люди.
Очистив от трупов дом, заняли позиции в квартирах с окнами, выходящими на соседний, занятый врагами. Жилища были с выбитыми дверьми, разграблены и испохаблены бандеровскими речевками на стенах.
- Зверье, - положив на подоконник автомат, уселся под ним на пол Вояж
- И откуда они такие берутся? - расположившись рядом, вщелкнул в свой, магазин Дизель.
- Воспитывают на месте, - отозвался от соседнего окна Краб. - Помнится старлеем ездил во Львов с двумя мичманами за «молодыми». Тогда Крым еще был в составе Украины. Ну и решили познакомиться с городом. Слов нет, красивый.
Посетили Высокий замок, ратушу, а потом на площади рядом зашли в ресторан с интересной вывеской «Крыивка». В переводе с украинского - блиндаж.
Так что вы думаете? - внутри самый настоящий бандеровский музей. С их символикой, плакатами и портретами вождей. Ладно. Занимаем столик, делаем заказ. За соседними в основном молодежь, говорят только на своем. Приносят еду, выпиваем по сто граммов, закусываем. Затем еще.
- И что пили? - спросил от двери пополнивший группу боец с позывным Есенин.
- Горилку. У них там все национальное. Сало, колбасы и другая хрень. А потом один из компании рядом встает, выбрасывает от груди вверх руку и орет «Слава Украини!» Остальные вскакивают и вопят «Гэроям слава!»
Меня так и перекорежило. Дед в Отечественную освобождал Львов с Тернополем. Рассказывал, что те «гэрои» творили. Ну, мы им и дали (сжал костистый кулак). Летали по залу как мячи.
Когда вернулись в часть, спросил у военкома про тот кабак. Он всю жизнь прослужил в Закарпатском военном округе, а родом был из Воронежа. Полковник и рассказал, что бандеровщина в этих местах была всегда.
В 1955-м, тогдашний первый секретарь ЦК КПСС Хрущев амнистировал более двадцати тысяч таких «гэроив» сидевших за свои зверства в лагерях. Практически все вернулись в родные края, где были реабилитированы и восстановлены в правах.
Более того, им дали «зеленую улицу». Многие вступили в партию и стали работать в органах местной власти, а некоторые доросли до республиканской. Тот же первый президент Украины Кравчук (в прошлом секретарь ЦК) на одной из встреч с журналистами сообщил, что в детстве помогал УПА*, доставляя ее бойцам в лес продукты.
- Это который с Ельциным и Шушкевичем подписал Беловежские соглашения?* - поинтересовался кто-то.
- Он.
- Гад, - харкнул под ноги Вояж, а Есенин выругался.
- Ладно, кончай травлю, всем приготовиться. Сейчас снова начнется, - выглянул в оконный проем Бес и не ошибся.
В тылу ополчения ударила артиллерия, линия вражеской обороны вспухла разрывами. С обеих сторон заработали пулеметы, в воздухе понеслись мины.
В один из коротких промежутков меж боями в роте, сопровождаемые замкомбата, появились российский военкор с оператором. Фамилия военкора была Поддубный, многие видели его репортажи.
Он взял интервью у ротного и нескольких бойцов, рассказал последние новости на участке фронта. Как оказалось, ребята из «Вагнера» штурмом захватили Углегорск, шли жестокие бои за Пески и Марьинку.
А еще узнали, что Киев усилил обстрелы Донецка и других освобожденных союзными войсками территорий, с применением дальнобойных американские гаубиц и ракетных систем «Хаймерс».
- Не понимаю я все-таки многое в этой спецоперации, - сказал Бес, когда москвичи с заместителем, вечером ушли в тыл. Он, вместе со своими, готовился к ночному поиску в оборудованном под блиндаж подвале. Здесь же находился и комбат, давший группе инструктаж.
- И что именно? - закурив, прищурился на Беса.
- Почему в первые ее часы не нанесли удар по украинским казармам в зоне АТО? Об этом, как акте милосердия, объявило в своем брифинге российское Министерство обороны
Дальше. По каким причинам до сих пор не разбиты Бескидский тоннель на Львовщине и железнодорожный узел Чоп в Закарпатье? Именно через них для Киева эшелонами завозится оружие из США и Европы. И еще. Кому были нужны эти позорные переговоры в Гомеле, что возглавлял Мединский?
- Спроси чего-нибудь полегче, - нахмурился Колыма, выдохнув носом струю дыма. - Я сам это хрен понимаю. В штабе корпуса, насколько знаю, тоже.
- А для меня по первому вопросу все ясно, - сказал молчавший до этого Краб. - Лопухнулась наша военная разведка.
- В смысле? - не поняли остальные.
- Перед началом операции дала неверную информацию в Генеральный штаб о низкой боеготовности и моральном состоянии украинских войск в зоне АТО. Там и решили не наносить упреждающих ударов по местам расквартирования их личного состава. Ожидали, что те побегут или начнут сдаваться. Как было раньше в Иловайске и Дебальцево.
- Во-во. А получилось наоборот, - поддержал его Есенин, недавно переведенный в группу. - Эти суки заняли оборону и уперлись рогом.
- Да, - согласился молчавший до этого Максим. - Это совсем не те укропы, что были восемь лет назад. Воюют, будь здоров. Хотя и подло
- Ладно, - взглянул на наручные часы Бес. - Поговорили и будет. Надо выдвигаться.
Вместе с комбатом поднялись наверх из блиндажа, он проводил бойцов по траншее до передового охранения, и они, выбравшись из окопа, исчезли в ночи. Как не было.
Поиск в этот раз не задался. Группа дважды пыталась просочиться сквозь вражескую оборону, чтобы разведать позиции, но была обстреляна и отошла. Под утро, грязные и злые, вернулись назад. Бес доложился комбату.
- Ладно. И на старуху бывает проруха, - потер заросшее щетиной лицо. - Отдыхайте.
Между тем накал боев не снижался.
В августе союзные войска взяли Пески и вошли в Марьинку,кольцо окружения вокруг Авдеевки сжималось. Уже была перерезана автотрасса на Константиновку, подвоз боеприпасов и живой силы оттуда иссяк.
Однако он продолжался грунтовыми дорогами, основная из которых шла через село Орловку. Днем, когда работала воздушная разведка, она пустовала, движение шло ночами.
В этой связи командование корпуса приняло решение вывести и эту артерию из строя. Приказ был спущен в батальон.Колыма с начальником штаба вызвали к себе Беса, доведя поставленную задачу. Втроем принялись изучать карту.
На ней, в двенадцати километрах от Авдеевки значилась Орловка с цепочкой водоемов уходящих на восток. Здесь же пунктиром была нанесена выходившая из села дорога.
- Вроде как удобное место? - покосился на Беса Колыма.
- Хрен его знает, - почесал тот затылок. - Желательно уточнить.
- Вот на месте и уточнишь, - подпрягся начальник штаба. - Что, в первый раз?
- Не в первый. Но можно сделать все и сейчас.
- Это как?
- Расспросить Рубана. Он отлично знает эти места.
Вызвали старика. Тот по-прежнему числился вестовым, но жил с разведчиками.
- Присаживайся, Николай Петрович, - кивнул на лавку рядом комбат. - Как здоровье, как дела?
- Грех жаловаться, - сняв каску, присел рядом.
- Нужна твоя помощь (рассказал о задании) и подвинул к нему карту.
Тот с минуту разглядывал, а потом сказал, - как же, знакомые места. Только вот тут, - отчеркнул ногтем, - дорога идет не сбоку ставков, а по дамбе между двумя.
- Интересно, - переглянулись остальные. - Давай дальше.
- Под нею дренажная труба для сброса лишней воды весною.
- Подобраться туда можно?
- Отчего же нельзя? Теперь война, на ставках мало кто бывает. Кстати, могу провести если надо.
- Надо отец, надо, - приобнял его начштаба.
Этим же вечером ДРГ Беса вышла в направлении Орловки. Кроме штатного оружия и экипировки с собой несли радиоуправляемую мину, упакованную в вещевой мешок. Она была из семейства советских «Ф-10», но с более высокими характеристикам и электронным пультом управления.
В три ночи, скрытно двигаясь балками и полями, добрались до околицы села. Оно было в несколько улиц с каменным храмом и утопало в садах. За селом к юго-востоку тянулся обширный водоем, поросший вербами и кустарником по берегам. Над ним белесой дымкой висел туман.
- Нам туда, - тихо сказал Рубан Бесу и показал на дальний конец. Тихо ступая по росной траве, скрылись в полумраке.
Оконечность озера густо поросла камышом, по ней проходила дамба с накатанной грунтовкой. С другой стороны угадывался овраг, оттуда попискивала ночная птица.
Залегли в кустах, старик рядом с Бесом.
- Так, где говоришь в ней труба? - кивнул на темневшую насыпь.
- В середине. Я проведу ребят (чуть шевельнул губами).
Несколько минут послушали ночь, птица смолкла. В ставке громко плеснула рыба.
- Давай, - махнул рукой Бес. Три тени поползли к дамбе.
Впереди Рубан, за ним Максим, позади Краб, навьюченный мешком.
Двигались, стараясь не шуметь, у самого уреза воды, оттуда наносило запах тины. Через сотню метров оказались у темного зева. Труба была бетонной, диаметром в метр. Краб освободился от груза, на карачках забрались внутрь. Там тихо журчала вода, проползли до середины.
- Свети, - бормотнул Краб.
Максим нажал кнопку фонарика на каске, раздернув горловину вещмешка, привели фугас в боевое состояние.
- Уходим.
Тем же порядком выбрались обратно. Поползли назад.
- Ну как? - шипящим шепотом встретил Бес.
- Все нормально командир.
- Добро. Дизель с Есениным в боевое охранение. Остальным отдыхать.
Названные остались на месте, группа отошла в заросли чуть назад.
Ночь между тем заканчивалась, в небе гасли звезды, у горизонта на востоке появилась светлая полоса. Пелена тумана над водоемом истончалась, от него потянуло утренней прохладой.
Весь день, сменяя охранение, провели в засаде. Движения на дамбе не было, хотя в селе, за которым следили в бинокль, угадывалась замаскированная техника.
Пару раз на колокольне храма засекли блики - там сидел наблюдатель. Ближе к вечеру в небе появился беспилотник и, покружив над районом, исчез.
- Наш, - проводили взглядами.
Когда на землю опустилась ночь, а в траве заскрипели цикады, в селе заработали моторы, оттуда выдвинулись пять тяжело груженых автомашин с тентами. Впереди катила приземистая бээмпэшка.
Все напряглись, уставившись на колонну из кустов. Краб включил дистанционный пульт, на котором замигала лампочка. Спустя несколько минут колонна въехала на насыпь, гул моторов приближался.
- Давай, - положил Крабу руку на плечо Бес. Тот давнул кнопку.
На середине дамбы блеснула вспышка, тяжело ухнул взрыв, вверх полетели обломки. За ним ударил второй (сдетонировал груз) запылали несколько машин.
Всего этого группа уже не видела, быстро удаляясь от места диверсии.
Утро встретили у небольшой степной реки, - Кальмиус определил Рубан.
Выставив охранение, завалились спать в зарослях верболоза.
Проснулись в полдень, солнце стояло в зените, достав из вещмешков сухие пайки, начали подкрепляться, запивая водой из фляг.
- Командир, - обернулся к западу, откуда пришли, Вояж. - Вроде как звук мотора.
Насторожились.
Издалека действительно донесся едва слышный гул, в степи возникла темная точка. Постепенно увеличиваясь, направилась в сторону речки.
- В кусты, - приказал Бес. Собрав, что было, снова укрылись в верболозе.
Через несколько минут, переваливаясь на рытвинах, к берегу съехал бронетранспортер с намалеванным трезубцем на башне. Взрыкнув мотором остановился неподалеку у плеса.
В борту открылась дверца, упала подножка, наружу высыпало отделение солдат. Быстро раздевшись и оставив оружие у машины, с гоготом вбежали в воду.
Из носовых люков выбрались командир с механиком-водителем. Первый с автоматом, сняв каску, уселся на башню, механик присоединился к остальным.
Бойцы взглянули на Беса, тот молча кивнул, через секунду из кустов ударили очереди. Сидевшего на башне смело вниз, вода закипела от пуль, а потом все стихло. Вниз по течению окрашенном кровью, плыли несколько тел. Остальные утонули.
С оружием наизготовку группа оставила засаду, рассредоточившись, подошла к машине. Носком ботинка Есенин перевернул украинского командира, на рукаве зажелтел шеврон с надписью «Айдар»*.
- Наверное, искали нас, - сказал Дизель.
- И, считай, нашли, - хмыкнул Вояж.
- Быстро грузимся и уезжаем, - приказал Бес.
Собрав оружие айдаровцев забрались в бэтээр. Командир уселся в кресло механика-водителя, Рубан рядом. Максим занял место башенного стрелка.
Взревел двигатель, машина, развернувшись, поднялась наверх и скрылась в степном мареве. К вечеру, следуя по буеракам и вдоль посадок, добрались к окраинам Авдеевки.
Там, на одном из блок-постов, оставили бронетранспортер под охраной Дизеля с Есениным. Остальные вернулись в батальон, где Бес доложил о выполнении задания.
Комбат остался доволен, выразив группе благодарность. Трофейную машину приказал оприходовать, закрепив ее за разведчиками...
Продолжение: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/soldat-udachi2-glava-10-11-12-651ee150be5625396cab779d
