Псковский травматолог: Врач должен угадать диагноз, потому что родители его уже поставили
5 октября в возрасте 67 лет умер заведующий травматологический отделением Детской областной клинической больницы Павел Шпак: врач-травматолог-ортопед высшей квалификационной категории, посвятивший профессии 44 года. В январе 2022 года «Псковская правда» поговорила с Павлом Петровичем о самых распространенных детских травмах, лечении в федеральных центрах и уважении к врачам. Приносим свои соболезнования родным и близким доктора Шпака.
- Много ли детей прошли через травмпункт в новогодние праздники?- Надо сказать, что количество детей не увеличилось. Как проходило через наш травмпункт при больнице ежедневно около 30 детей, столько же их было и в новогодние праздники. Разве что травмы были куда тяжелее. За 10 праздничных дней обратились 164 ребенка, из них 25 пришлось госпитализировать. Треть из всех обратившихся получили травмы, катаясь на ватрушках.Если раньше обращались с ушибами и подозрениями на сотрясение, то на этих праздниках сотрясения сопровождались тошнотой, рвотой, потерей памяти. Наш поставщик — Финский парк и все горки, которые не предназначены для катания. Дети врезаются в деревья, стены, ограждения, друг в друга. Как результат мы имеем дело с переломами позвоночника, ключицы, плечевой кости, таза. Одному ребенку полозьями санок порезало кисть, у другого — в руках взорвалась петарда.
- Детский омбудсмен Наталия Соколова писала об этом случае в своем Instagram. Ребенок к вам в отделение попал?- Да, потому что такую помощь оказывает только наше учреждение. 11 января ребенок был выписан и направлен на амбулаторное лечение. В результате взрыва петарды ему оторвало два пальца. О том, чтобы их восстановить, даже речи не было, потому что их попросту не осталось. Врачами было произведено формирование культи.
- Травмы, полученные в ходе катания с горок, они же привязаны не к каникулам, а скорее к погодным условиям?
- В этом году так совпало, что на каникулах выпал снег, подморозило и время у детей свободное было, но я бы это связал больше с ответственностью родителей, потому что найти приключения ребята могут в любое время года. Я всегда ратую за то, чтобы родители интересовались, где дети проводят свое время, с каких горок катаются, потому что если есть деревья, стена, обязательно в них кто-то врежется.
- Наверное, среди маленьких детей, которые с горок катаются под присмотром родителей, таких травм меньше?- Совершенно справедливо. Основной контингент детей, которые травмы на горках получают, это школьники 9-14 лет. Как правило, ребята в этом возрасте не просто гуляют, а ищут экстремальные развлечения: по льду побегать, дорогу перебежать перед близко идущими машинами, скатиться с горы на чем-то необычном.
- Бывают ли такие травмы, когда местным специалистам не справиться и приходится отправлять ребенка на лечение в федеральную клинику?
- Это не потому что каких-то специалистов у нас не хватает или они не справляются, это просто другой уровень. Медицинская помощь бывает квалифицированной, специализированной, высокотехнологичной. До прошлого года мы оперировали опухоли костей, не злокачественные. Долгое время в качестве имплантантов использовались трупные кости, специально обработанные, а сейчас применяют искусственные материалы, например, окаменевшие кораллы. В них очень хорошо врастает костная ткань, это южно-корейский материл, довольно дорогой. Поэтому детей, которые нуждаются в высокотехнологичной дорогостоящей помощи, мы направляем в федеральные центры.Кроме того, считается, что если в медицинском учреждении сложные операции делаются редко, лучше их вообще не делать. Пусть оперируют специалисты из научно-исследовательских центров, которые с этим имеют дело постоянно, у них для этого есть и оборудование соответствующее, и расходные материалы.
- За время, что вы работаете, а это, насколько я знаю, больше 40 лет, как изменились подходы к лечению?
- Изменения были как положительные, так и отрицательные. Например, в советское время старались внедрять все достижения на места. Операции, которые делались тогда еще в Ленинграде, делались и в нашем отделение. У нас был доктор такой, Феликс Егорович Дюжев, кандидат наук, он внедрял, а я подхватывал.Когда появилась страховая медицина, стало необходимо лицензировать любую деятельность. Я 30 лет делал какие-то операции, а теперь мне пришлось от них отказаться, потому что для того, чтобы получить лицензию, этих операций надо делать определенное количество в год. За то время, что я живу и работаю в Пскове, население области здорово сократилось и нужного количества просто не набрать.Остались специалисты, которые такие операции здесь проводили, а вот нынешнему поколению уже не только не довелось их делать, но даже видеть, как их делают наши врачи. А ведь в нашем отделение делали операции на позвоночнике при искривлениях, на грудной клетке при килевидной и воронкообразной деформации, оперировали тазобедренные суставы, диспластические всякие процессы врожденные устраняли: удлиняли, накладывали аппарат Илизарова.
- Значит, с федеральными клиниками вы сотрудничаете?- Я предпочитаю персоналии, а не клиники. У меня есть люди, с которыми я контактирую, которых уважаю. Связываюсь по телефону, мессенжерам, показываю снимки, консультируюсь.Есть и официальные каналы. Мы вот направили информацию о пациенте, нам ответили, какие документы еще прислать, какие согласия у родителей взять. Если тебе, как профессионалу, интересен какой-то случай, то обращаешься к конкретному специалисту. Потому что, к примеру, петарда взорвавшаяся в руке — это второй случай в моей практике за 16 лет работы в этом корпусе.
- Такие травмы для нашей области — скорее исключения?- У нас не так много детей. В Санкт-Петербурге, например, совсем другая картина. Родители должны обеспечивать травмобезопасность обстановки. Если ваш ребенок собирается купить петарду, неужели вы спокойно будете на это смотреть? А если решит ее взрывать самостоятельно? Я бы, например, сделал это вместо него.
- Получается, в 90% случаев в том, что ребенок получил травму виноваты родители?
- Родители в 100% случаев виноваты: либо они не научили, либо не контролировали ситуацию. Когда-то мы с Европой тесно контактировали и они пытались у нас внедрить свою систему профилактики детского травматизма. Она вообще не приемлема для нас! Там прежде чем оказывать помощь надо опросить родителей. Собрать много информации. На каком расстоянии от ребенка находилась мама? Что она в этот момент делала? Куда она смотрела?Возвращаясь к разговору о горках, вы видели хоть раз на санках ребенка в шлеме? А на коньках? А заграницей все дети катаются в шлеме, налокотниках и наколенниках. Если бы с родителей спрашивали, почему ребенок был не защищен, может и по-другому все было. А у нас родители никогда не виноваты.
- А детские травмы за эти годы менялись?
- Конечно. Одно время наше отделение находилось в Псковской областной больнице, а там рядом военный городок. Значительно чаще были всякие огнестрельные поражения, потому что ребята то с полигона что-то принесут в школу, то у отца возьмут. Помню был случай, когда в результате взрыва гранаты погибли два подростка, а трое пострадали. В Новосокольническом районе кому-то оторвало ногу, потому что он лазал где попало с металлоискателем. В Порхове мужики глушили рыбу, мальчишки украли у них динамит, не знали, как им пользоваться, бросили в костер. Одному из них грозила ампутация ноги, но удалось ее сохранить. Было полно искателей приключений, которые лазили по свалкам, стройкам, на них что-то падало или они сами куда-то проваливались. А карьеры! Как-то к нам попали подростки с полным кишечником камней. Их засыпало, а они это все глотали. Сейчас экзотических травм меньше, все чаще это травмы полученные в ДТП.
- Для каждого возраста характерны свои травмы?
- Это целая наука. Если годовалый ребенок целиком и полностью зависит от того, что около него оставили взрослые, то ребята 3-5 лет знают, что брать нельзя, поэтому если опасные вещи таскают, то с ними прячутся. Школьники же уже друг перед другом бравируют.
- А в отделение какого возраста больше пациентов поступает?
- От сезона зависит. Когда большая активность - тогда подростков. Сейчас у нас много ребят лежат с травмами коленных суставов, полученных при катании на чем-либо. У тех, кто помладше, травмы другого рода. Например, дедушка курил в туалете, а зажигалку прятал за бачком. Четырехлетняя девочка заметила, взяла, покрутила, повертела, вспыхнуло пламя, загорелись волосы.
- Наверное не только травмы у детей изменились, но и они сами. Труднее с ними стало работать?
- Вы знаете, нет уважения у них ни к кому: ни к старшим, ни к врачам. Когда заходишь в палату почти никогда не услышишь «здравствуйте». Есть ребята, которые ведут себя по-другому, но их очень мало.Когда ребенок попадает в больницу, я считаю, должна сформироваться единая команда: ребенок-родители-врач. По факту же получается противостояние. Врач должен угадать диагноз, потому что родители его уже поставили. Они приходят и начинают требовать, чтобы ребенку сделали КТ и МРТ, не понимая, что КТ ребенка не вылечит, вылечит врач. Звонить в отделение могут круглосуточно и трубку надо снимать сразу, предоставляя полную информацию.Был случай недавно, когда мама позвонила в три часа ночи. Повод — у ребенка разрядился телефон и она ему не может дозвониться. Так что все это уважение к врачам, о котором сейчас говорят, как правило, только на словах.
