Есть мнение, что Млечный Путь по привычке (практической надобности в этом давно нет, так как гравитационные связи разорваны убеганием) падает на Великий Аттрактор. Но и сам Великий Аттрактор падает на ещё более грандиозное, вчетверо более массивное, расположенное в 650 миллионах световых лет от нас гиперскопление Шепли. Ну есть такое мнение – и ладно. Смысл ли мериться гиперскоплениями?
Собственно, гиперскопления – узлы сверхскоплений галактик, в которых плотность материи достигает максимума. И если в сами сверхскопления в современном космосе уже разорваны, – расположение скоплений галактик в пределах огромного сплющенного эллипсоида сохраняется по инерции, хотя скорость их удаления, обусловленная разбеганием, выше космической скорости относительно центра масс сверхскопления, – в ядрах гиперскоплений связность может сохраняться. Но это всё уже было в статье про Великий Аттрактор.
Следовательно, о величии. Возникает вопрос, если и Великий Аттрактор, частью которого является Местная Группа, – скопление, включающее Млечный Путь, – часть гиперскопления Шепли, то частью чего является само гиперскопление Шепли? Сейчас оно считается самым массивным объектом видимой части вселенной, но – значит ли это, что больших скоплений существовать не может?
...Построение последовательной иерархии – одна из обычных ловушек восприятия. Звезды если и не входят обязательно в состав скоплений, то образуются в них. Скопления объединяются в галактики. Галактики – в скопления галактик. Скопления – в сверхскопления. Те – в гиперскопления… И разве за «гипер» не должно следовать «мега»? Логично же.
Следуя такой логике фантасты прошлого, – понявшие в концепции планетарной модели атома только слово «планетарный», – представляли атомы подобием звёздных систем, – со звездой – «ядром», населёнными планетами, принимаемыми за «электроны»… И всё это, в свою очередь из атомов – звёздных систем следующего уровня миниатюризации. До бесконечности.
Однако, протон и звезда – объекты с разными физическими свойствами. Они не только размером различаются.
В направлении увеличения также присутствует соблазн включать каждую структуру в ещё большую, – до бесконечности. Просто потому, что предел – потолок – требует объяснения.
Ну… допустим, что гиперскопления объединяются в мегаскопления. А те? В гигаскопления? И так до бесконечности?.. В принципе,бесконечная вселенная может вместить бесконечное количество супергигаскоплений бесконечно большой массы. Причём, и количество мегасупергигаскоплений бесконечно массивных супергигаскоплений окажется бесконечным, – места хватит. Где засада?
Засада же в том, что гипотетическое бесконечно массивное скопление будет иметь либо бесконечно большую плотность, либо бесконечно большой размер, либо то и другое разом. Но даже плотность чёрных дыр конечна (причём, у сверхмассивных чёрных дыр она ещё и мала – сравнима с плотностью воздуха). В пределе же плотность вещества не может быть выше планковского порога, за которым понятие «плотности» теряет физический смысл.
Следовательно, бесконечно массивная структура в космосе будет иметь бесконечный размер. Места, как отмечалось выше, во вселенной хватит и для бесконечного числа таких структур… Но – размер! Он имеет теоретический предел на уровне 13.8 миллиарда световых лет. Удалённые на большую дистанцию частицы не смогут провзаимодействовать за время существования вселенной, а значит и стать частью какой-то «структуры» даже гипотетически.
Наблюдатель на Земле может видеть две звезды на дистанции 12 миллиардов световых лет от себя в разных направлениях. Но наблюдатели на этих звёздах друг для друга находятся за горизонтом событий.
...То есть, размер структур в космосе даже потенциально ограничен половиной поперечника Метагалактики. Но, – речь же о гравитационно связных структурах. Соответственно, их предельный размер (в современном космосе) будет ограничен дистанцией, на которой скорость убегания окажется выше четвёртой космической. Это где-то 20 миллионов световых лет – в пределе.
Но так – сейчас. В прошлом, – в эпоху рекомбинации, когда во вселенной появились и начали экспоненциально нарастать неоднородности плотности, – дистанция взаимодействия составляла всего 380 тысяч световых лет. Что сравнимо с размерами очень раскормленной галактики. Однако, это, опять-таки, в пределе. Падать к общему гравитационному центру могли лишь частицы, находящиеся на дистанции равной скорости света, помноженной на время прошедшее с момента возникновения флуктуации плотности. Пока же гравитационная воронка сообщала о себе даже в пределах столь крошечной Метагалактики, – за сотни тысяч лет, – возникали новые флуктуации.
Собственно, данные соображения, – а также минимальная масса облака газа, способного начать коллапсировать при характерной для эпохи рекомбинации температуре (3000 К), привели астрофизиков к выводу, что «потолком» для объекта является масса 10 тысяч галактик. Что соответствует масштабу сверхскопления. Даже в бесконечной вселенной отклонения от данного уровня не могли оказаться значительными.
...Но первые 10 миллионов лет существования вселенной все «первичные блины» Метагалактики оставались друг для друга внутри пределов очерченных убеганием. Каждый из них не находился, таким образом, в невесомости. Дистанции от каждого до ближайших различались, – как и массы ближайших соседей не были одинаковы. В этот период могли появиться и гиперструктуры, почти сразу разорванные, но наблюдаемые ныне фрагментарно, – как «стены» скоплений и «аттракторы».
