Когда я сама училась в школе (а это было, мамадарагая, в прошлом веке), мы не пользовались шпаргалками и никогда не списывали – это было тягчайшее преступление, и наказание следовало незамедлительно и неумолимо. Пользоваться шпаргалкой позорно и недостойно советского гражданина. Эта нехитрая мысль вбивалась нам в голову по самые гланды, и долгое время мне казалось, что по-другому просто быть не может.
На третьем курсе института нам читал «Морфологию» звезда и царица полей кафедры, любимец всей женской половины филфака, незабвенный профессор Виктор Васильевич. Он обладал и безусловным талантом, и энциклопедическими знаниями. Он был учеником самого П.А.Леканта, ему на кафедре позволено было всё, и он иногда чудил по-крупному. Мы ему сдали в итоге три сессии, и перед каждой он устраивал формальный допуск к экзамену: мы должны были принести ему подготовленные шпаргалки на каждый экзаменационный билет.
Это требование поднимало нам косы дыбом, потому что на составление шпаргалок требовалось дикое количество времени, а он еще не все принимал. Наш дорогой профессор обладал просто демонической работоспособностью. Мы никогда не видели его уставшим, после пяти пар лекций он радостно сообщал, что идёт в библиотеку – не хочет ли кто к нему присоединиться (из тех, кто на бровях выползает из аудитории)? – и только он один из всех повстречавшихся мне в жизни людей мог проверить более 1500 шпаргалок за неделю и еще какие-то забраковать, а какие-то отметить как «отличные».
«Перескочить» через Виктора Васильевича, само собой, невозможно было ну вот вообще никак, поэтому мы вырывали себе волосы на всех частях тела, но подчинялись.
Сам он объяснял свое требование очень просто: шпаргалка по определению очень короткая и ёмкая, и её составление неизбежно вынуждает систематизировать материал и отбирать в нём самое важное.
И на мне лично это работало. Пока я писала шпоры, я запоминала львиную долю того, что должна была выучить. И потом шпаргалка еще долго стояла у меня перед глазами и помогала сформировать ответ на теоретический вопрос. Самое же главное, что этими шпаргалками мы могли пользоваться на экзамене при выполнении практического задания. Ежу понятно, что профессор составлял задания таким образом, что если ты был редиской и плохо выполнял лабораторки, то никакие шпаргалки спасти не могли. Двойки Виктор Васильевич ставил щедро и всегда с неизменной радостной улыбкой. Вообще был (и есть, дай ему Бог здоровья) исключительно душевный человек – никогда никому не отказывал в переэкзаменовке, хоть в третий, хоть в пятый раз приходи.
Весь этот кордебалет со шпаргалками надолго врезался мне в память, и с тех пор идеальное задание для меня такое, выполняя которое ты можешь пользоваться вообще всем, что у тебя есть. И при этом, если ты не знаешь или не учил, ничего тебе всё равно не поможет. Когда я работала в школе, я часто мутила такие контрольные работы, при выполнении которых можно было пользоваться учебником.
Понятно, что базовый экзамен из подобных заданий состоять не может (наверное). Он проверяет наличие конкретного знания и умение применять его на практике. Поэтому при подготовке к тестовой части ЕГЭ по русскому выпускнику приходится обработать огромное количество материала. Можно, конечно, заставить его выучивать всё наизусть, но на каком-то этапе я поняла, что это не работает или работает плохо. Всё равно очень быстро, особенно при отработке заданий блоков «Орфография» и «Пунктуация», правила перемешиваются в щи, и деть при выполнении тестов начинает гонять по черепной коробке какие-то обрывки воспоминаний. И через несколько лет практики подготовки учеников к ЕГЭ я подумала: да, деть не возьмет шпаргалки на экзамен. Но почему он не может ими пользоваться во время подготовки к экзамену? У нас же нет оценок, наша задача – заякорить информацию. Что может помочь это сделать лучше, чем шпаргалка?
Понятно, что в нашем случае роль шпаргалки выполняют сжатые конспекты правил. Постоянно смотря в правило, выпускник использует то, что у него осталось от эйдетической (фотографической) детской памяти. Если он готовится два года, листки с правилами отпечатываются в его мозгу намертво. Это, разумеется, не гарантирует ему то, что он ответит на все вопросы правильно (о, если бы), потому что может произойти сбой на этапе применения правила. Но само правило он вспомнит точно.
Поэтому одно из моих заветных мечтаний в том, что учитель в школе тоже позволяет выпускникам смотреть в правила, когда они делают тесты. Ну не могут они сразу вспомнить, по какому принципу пишется слово «трансиранский», и в итоге делают ошибку. Не лучше, не полезнее ли ему воспользоваться шпаргалкой, применить правило верно и вставить правильную букву? Мне кажется, тут двух мнений быть не может.