Я подошла к самой удивительной главе моей Love Story. Но продолжать дальнейшее повествование невозможно в отрыве от моей веры, потому что только в её контексте становится видна промыслительность происходящих событий.
Кто вдруг еще не знает: я человек верующий и много лет пою на клиросе. После переезда на Дальний Восток я потеряла практически все сферы применения своих сил. Было ощущение полной оставленности и ненужности. В минуты уныния я ругала себя за то, что послушалась духовника и поехала за мужем на край света, хотя мне этого очень не хотелось.
Перемещаясь в Хабаровске от одного прихода к другому, я никак не могла почувствовать, что "это мое". Дополнительный диссонанс вносили местные певческие традиции, которые очень сильно отличались от привычных моему уху.
Именно в этот период произошел один курьезный случай, который на первый взгляд, никак не связан с фотографией, но это лишь на первый. Мы тогда зашли в близлежащий храм и все там показалось мне настолько пафосным, настолько чужим, что я даже не могла молиться. Так и стояла со слезами на глазах, прося у Бога прощение за своё несмирение.
А когда с проповедью к прихожанам обратился один из священников, то у меня не хватило сил даже его дослушать. Мне так не понравился ни он сам, ни его слова, что я просто вышла из церкви и сказала после службы мужу, что больше туда не пойду. Позже я еще вернусь к этой истории.
Однажды мы зашли в Христорождественский собор и поняли, что если и оставаться, то именно здесь. Буквально в следующее воскресенье я набралась смелости и попросилась у регента на клирос. Я понимала, что без музыкального образования и с более чем скромными вокальными данными шансов у меня мало, но я готова была просто стоять у стеночки и чтобы мне время от времени разрешали читать. Как ни странно, но мне разрешили приходить. Через какое-то время я вдруг подумала, что может пойти серьезно учиться на певческое отделение в семинарию, и, осмелев, попросила одну из певчих подтянуть со мной сольфеджио и поработать с голосом. Она обещала подумать.
Через какое-то время на доске объявлений я прочитала, что тогда-то и тогда-то состоится приходское собрание и каждый желающий может туда прийти и рассказать, чем он может быть полезен общине. Разумеется, я туда пошла и назвалась фотографом. Батюшка сказал, что у них уже есть фотограф, указав на даму, сидевшую рядом со мной. Дама тогда не вызвала никаких ощущений кроме жгучей ревности (прости, Аня, ты же знаешь, как я тебя люблю).
Шел Рождественский пост. В тот день меня особенно сильно одолели уныние и чувство одиночества. Жизнь в Хабаровске не клеилась, не срасталась и не устаканивалась. Практически всю службу я молилась только о том, чтобы Господь показал мне куда двигаться. Градус настроения зашкаливал в минус.
После Литургии ко мне вдруг подходит регент и говорит: "Вы же фотограф? Можете нам сделать фото певчих, а то у нас уже все фотографии старые". Я, конечно, согласилась, хоть и удивилась подобной просьбе ‒ регент со мной никогда до этого особо не разговаривала и уж тем более ни о чем не просила.
Домой в тот день я отправилась с той самой певчей, к которой обратилась по поводу занятий. Идем мы к остановке, а она вдруг говорит: "Знаешь, Лена, я тут подумала и вот что я тебе скажу ‒ поздно тебе уже заниматься вокалом. Никаких перспектив". Настроение скатилось под асфальт.
В автобусе я уткнулась в стекло, чтобы не было видно слез. Подхожу к дому, спотыкаюсь о какую-то кочку и уже на подлете к земле вдруг осознаю что произошло полчаса назад Я получила ответ, забыв, что умоляла о нем часом ранее! Получила так скоро, что даже не поняла поначалу, что это он и есть. Не поверила! Разве это может быть так быстро? После этого потрясения все мгновенно стало на свои места, как будто дорогу осветили мощным прожектором.
Почти сразу после Рождества сменился правящий архиерей и за этим закономерно последовали кадровые перестановки. Священника, которому так понравились мои съемки престольного праздника, что он благословил меня снимать "все, что посчитаю нужным", перевели в другой храм. Пришел новый настоятель и доброхоты поторопились меня "обрадовать" сообщив, что у него есть свой фотограф и я уже, скорее всего, буду не нужна.
И в этот самый момент звонит мне та самая дама, которая "у нас уже есть фотограф" и сообщает, что она сейчас работает в другом соборе, и там настоятель ищет фотографа, и она предложила меня. И вот, представьте себе, прихожу я на собеседование и вижу перед собой... того самого священника от которого сбежала полугодом ранее. Я поняла, что это судьба.
Последующие события развивались с невероятной скоростью и каждое тянуло за собой что-то еще более интересное. Удивительнее всего, что как только меня начинали одолевать прежние комплексы и возвращалось чувство никчемности, появлялись новые люди, новые предложения и возможности, которые своей значимостью возвещали: "Вставай! Ты на верном пути!"
Теперь я понимаю, что переезд в Хабаровск был благословением свыше. Только такой жесткий выход из зоны комфорта и был способен заставить меня шевелиться не только в профессиональном, но прежде всего в личностном плане. Именно тогда я научилась произносить фразу "я - фотограф" без сведенных скул, словно я произношу непристойность.
Именно в Хабаровске я получила опыт репортажного фотографа в одном из новостных агентств, о чем даже не мечтала в Екатеринбурге (ну почти не мечтала). И именно в Хабаровске я получила возможность дважды работать в качестве фотографа на фестивале "Амурские волны".
Но самое ценное, что подарил мне Хабаровск ‒ люди! Я обрела дорогих моему сердцу друзей, настоящих священников и замечательный приход. Я познакомилась с талантливыми коллегами по цеху и представителями самых разных профессий.
Все время, что я жила на ДВ, я ощущала как Бог буквально несет меня к определенным людям, выстраивая связи и показывая направление. И я научилась отдаваться этому потоку, хотя первое время меня частенько тянуло развернуться поперёк.
Общеизвестно, что для развития фотографического зрения и вкуса важна "насмотренность". Но не менее важен и опыт живого общения. И чем его у фотографа больше, тем больше шансов поймать тот самый решающий момент, потому что ты уже не просто видишь, а чувствуешь того, кто перед тобой. Если опыта нет, то тебе нечего сказать и другим. Пустота внутри транслируется в пустоту на фотографии.
Круг моего общения всю жизнь был достаточно узок и ограничивался несколькими друзьями и немногочисленными знакомыми. Думаю, что именно это ракушечное житьё здорово тормозило мой творческий рост. И мне надо было попасть в жесткие условия, чтобы я, наконец, очнулась. Да, именно так я себя сейчас и ощущаю ‒ как проснувшийся от спячки человек.
Я не знаю куда приведет меня эта дорога, и даже не буду обещать, что фотография останется со мной до гробовой доски. Главное не в этом, а в потрясающем чувстве внутренней свободы, которое навещает меня все чаще и чаще. И именно фотография послужила катализатором моего нынешнего состояния. А оно в свою очередь, дает мне силы расти как фотографу дальше.
Но это еще не конец моей истории. В ней есть еще точка, этакая вишенка на торте, о которой я расскажу в заключительной серии.
Начало истории тут:
Окончание:
