Продолжаю свой рассказ о моей любви к фотографии и пути к себе. Сегодня глава о том, к чему приводит обесценивание своих желаний и стремлений.
После школы передо мной встала почти нерешаемая задача выбрать место дальнейшей учебы. Я завидовала тем, кто понимал чего он хочет, потому что меня раздирало на много маленьких Лен, одна из которых хотела в театральный (я была больна куклами и хотела их мастерить для театра), другая на психфак, третья на биофак, четвертая грезила о фотожурналистике, а пятая свои мечты никому не рассказывала, потому что они были совершенно дикие.
Я ходила по разным ВУЗам (ну кроме психфака, его у нас тогда еще не было), общалась с преподавателями и каждый раз уходила от них в унынии.
В театральном меня привели в мастерскую и долго-долго рассказывали какими качествами должен обладать артист-кукловод. После чего в лоб спросили: "Обладаю ли я талантом?" И в этот момент я как-то особенно остро поняла, что увы, нет, не обладаю.
На биофаке мне показали баночки с заспиртованными тритонами и черепахами и рассказали как первокурсники препарируют лягушек. Я поняла, что не готова к такому испытанию и поставила на профессии зоолога жирный крест.
Когда я пришла на журфак, то там поинтересовались, есть ли у меня опубликованные статьи и фотографии. Ничего такого у меня не было и мне объяснили, что творческий конкурс я в таком случае скорее всего не пройду.
Я не была медалисткой, поэтому мечту о психфаке тоже пришлось отбросить ‒ я не надеялась, что пройду по конкурсу, тем более, что надо было ехать в другой город. В общем, взвесив свои силы, пошла на деффак, про который мне сказали, что это почти то же самое, что и психология.
В институте я стала фотографировать гораздо чаще и получаться стало все лучше, хотя смысл съемки оставался чисто утилитарным ‒ отснять дружеские встречи и редкие поездки. Мне тогда даже в голову не приходило сфотографировать, например, природу, городской пейзаж или цветы. Львиная доля моих фотокарточек того времени ‒ это дурилки с друзьями или родственниками.
Хотя сейчас я думаю, что основной причиной было не отсутствие интереса к другим темам кроме съёмки близких, а дороговизна фотоматериалов.
После рождения дочки я почти сразу уехала к мужу в Беларусь, где у нас была только комната в огромной сталинке. Из-за отсутствия места и сил в фотосъемке случился большой перерыв. Только ближе к дочкиному году я, наконец, начала выковыривать себе время для занятий любимым делом.
И если проявкой пленок можно было заниматься в любое время суток, то печатала я исключительно ночью. Моя "фотолаборатория" помещалась в пространстве между входной дверью в нашу комнату и шкафом, потому что только это место можно было хитро отгородить одеялами, чтобы перекрыть доступ света с улицы ‒ не такого яркого как днем, но все же недопустимого для "фотолаборатории".
Мне кажется, что я тогда даже не считала это хобби ‒ это всегда была какая-то неотделимая часть меня. А хобби ‒ это про шитье и вязание.
Настоящий прорыв случился, когда в свободном доступе появилась цветная пленка, и по всей стране стали открываться фотолаборатории. Пленка стоила по-прежнему недешево, но, по крайней мере, у меня уже не болела голова, что я могу что-то напортачить при проявке, которая была для меня самым большим стрессом. К тому же я вышла на работу и могла позволить себе купить что-то самостоятельно.
Но как раз в то время произошла одна знаковая история, которая могла бы и не случиться, если бы я больше интересовалась технической стороной фотосъемки. Но мне на тот момент вполне хватало знаний, полученных в школьном фотокружке и качество собственных карточек меня вполне устраивало.
К тому времени у меня исполнилась давнишняя мечта ‒ я приобрела фотовспышку, которая представляла собой квадратную лампу с подключением к сети 220V и синхронизацией с камерой. И вот именно в тот момент моя любимая камера "сломалась". Она вдруг стала выдавать "картинку-наполовинку" ‒ то есть одна половина кадра хорошо проэкспонирована, а другая в черноте. Ну не знала я тогда про минимальную выдержку синхронизации и думала, что это вспышка сжигает мой фотоаппарат. Без неё-то всё работало хорошо...
Грянул август 98-го года. Денег стало не хватать на самое необходимое, включая некоторые продукты, какая уж там фотография. Как раз в 98-м родилась сначала вторая дочка, а в 99-м и третья. Это было очень тяжелое время для нашей семьи во всех отношениях. И в 2002 я решилась на тяжелый шаг ‒ продать и камеру и все фотоаксессуары. Я была уверена, что с фотографией покончено навсегда.
Я решила, что мои "половинки" из-за проблем с затвором и продала свой любимый Зенит на запчасти за... 100 рублей. СТО, Карл!!! Помню, как я потом ревела ‒ мало того, что это был мамин подарок, так ведь почти двадцать лет он мне служил верой и правдой. Гораздо больше удалось выручить за остальные прибамбасы, но в целом в нашем финансовом положении это мало что изменило.
Начало истории:
Продолжение следует: