Привет! Я Артем Плаксин, незрячий специалист по цифровой доступности в VK. Я делаю наши сервисы удобными для людей с ограниченными возможностями здоровья и работаю над социальными проектами. Ещё я веду блог — как пользователь той самой доступной среды, айтишник и просто живой человек.
То, как устроена моя работа, — отличный пример, как внимание к потребностям людей помогает менять мир к лучшему.
Делать что-то для нас нужно с нами: чем я занимаюсь в VK
Ещё в школьные годы я общался с разработчиками из ВКонтакте. Не как спикер или приглашённый эксперт — просто как незрячий пользователь, который разбирается в теме. Мы созванивались и обсуждали, как доступно сверстать мобильную версию сайта. Это была их личная инициатива — не какое-то задание сверху.
Уже тогда у меня возникала мысль пойти работать ВКонтакте. Я бесплатно делал вещи, за которые людям платят деньги. Но тогда вакансий не было, да и тема доступности была непопулярной.
В 2019 году, сразу после школы, я устроился в Everland. Это инклюзивный проект, который обучает и трудоустраивает людей с ограниченными возможностями. Людям дают профессию, а потом и работу: Everland занимается аутсорсом, разрабатывает и тестирует цифровые решения на заказ.
Меня позвали создавать направление тестирования цифровой доступности — я занимался им с 2017 года и уже имел определённый опыт. Мы работали над проектами заказчиков: оценивали, насколько их продукты подходят для людей с инвалидностью, давали рекомендации и помогали разрабатывать инклюзивные решения. В Everland я проработал до 2022 года — руководил отделом тестировщиков и сам занимался тестированием.
В 2023 году я получил приглашение в команду VK. Мы уже сотрудничали в рамках Everland: агентство работает со многими крупными клиентами. А конкретно я как руководитель отдела невизуальной доступности много помогал VK с адаптацией их продукта для незрячих.
В VK я тестирую доступность сайтов и мобильных приложений наших сервисов — ВКонтакте, Одноклассников, Mail.ru и других. Я придумываю и реализую тестовые пользовательские сценарии, прохожу их как обычный пользователь и даю рекомендации по улучшению. А ещё анализирую невизуальный дизайн: например, предлагаю идеи, как лучше спроектировать эту кнопку или тот инструмент.
Доступность — это не только пандусы: люди с инвалидностью тоже сидят в интернете и пользуются цифровыми услугами. Но они иначе воспринимают веб, и мы как создатели крупного ПО должны учитывать их потребности.
Например, незрячие и слабовидящие люди не пользуются мышью. Они перемещаются по сайтам с помощью клавиатуры. А теперь представьте сайт, где кнопки реализованы как блоки, «невидимые» для клавиатуры. На них можно только нажать мышкой — незрячий человек не может этого сделать.
Пример выше — то, как быть не должно. Моя задача — не допускать подобного. Мы делаем продукт таким, чтобы пользоваться им было удобно всем вне зависимости от особенностей восприятия.
Конкретно моя работа — тестировать невизуальную доступность, то есть не связанную с визуальным дизайном. Я проверяю, насколько людям удобно пользоваться теми или иными функциями с клавиатуры, без мыши и монитора. Это одно из направлений доступности — в целом сфера куда шире: адаптация интерфейса для незрячих людей и, скажем, для пользователей с нарушенной моторикой — совершенно разные задачи.
Когда занимаешься такими проектами, важно понимать настоящие потребности людей, для которых это всё делается. Среди незрячих людей популярно выражение «Ничего для нас без нас» — не надо делать продукты для нас без нашего участия, надо делать вместе с нами. Если человек сам незрячий или слабовидящий, он лучше понимает, какие фичи ему нужны.
Как это — работать в VK, будучи незрячим
Большую часть времени я работаю удалённо и считаю, что возможность удалёнки — это мастхэв даже без инвалидности. Но 1–2 раза в неделю всегда стараюсь приезжать в офис и очень радуюсь этой возможности: обстановка настраивает на рабочий лад, да и живое общение — это здорово. Я всегда мечтал иметь возможность работать в офисе — теперь она у меня есть.
С самого начала коллеги организовали пространство так, чтобы у меня не возникало особых затруднений. Работать очень комфортно: ко мне прислушиваются и адаптируют среду.
Если кому-то из читателей понадобится нанять незрячего сотрудника — возможно, мой опыт поможет организовать пространство.
Вестибюль и говорящие лифты. Всё начинается с первого этажа бизнес-центра, а именно с лифтов: два из шести озвучены. Если вы встречали лифты, которые при каждой остановке объявляют этаж и направление движения — теперь вы знаете, зачем это нужно. Кнопки в лифтах тактильные, с выпуклыми цифрами этажей. Тактильная плитка, кстати, тоже есть: к ней у меня отношение неоднозначное, но порой она помогает.
Сейчас я настолько хорошо изучил офис и ориентируюсь на этаже, что вожу по нему экскурсии — например, для коллег из московских и других питерских офисов, а ещё для знакомых, друзей и ребят из «Додо Пиццы». Любой бизнес может оставить заявку на экскурсию в отдел маркетинга, а я её проведу.
Собственная техника. У меня своя техника: я выбрал её сам, и она тоже закреплена за мной и адаптирована. Экран мне обычно не нужен, так что большую часть времени он выключен, зато есть наушники — чтобы слушать скринридер.
На всей технике есть наклейки с подписями шрифтом Брайля: коллеги помогли их нанести. А вот на клавиатуре и ноутбуке наклейки не нужны — я использую десятипальцевый метод слепой печати, так что обхожусь без подсказок.
Скринридер (программа экранного доступа) — специальный инструмент, позволяющий незрячим и некоторым слабовидящим людям пользоваться цифровыми продуктами. Он озвучивает компоненты, на которые наводится фокус.
Кофе-пойнты и отдых. Я люблю пить кофе и читать книги, и в VK у меня для этого есть все условия. Кофемашины и микроволновки в офисе сенсорные, но мне и тут пошли навстречу: нанесли около кнопок наклейки шрифтом Брайля, чтобы я мог сориентироваться.
Рабочее место с держателем для трости. В опенспейсе за мной специально закрепили рабочее место, чтобы я мог легко добраться до любой локации. Около стола поставили держатель для трости. Так мне не приходится постоянно её складывать — я знаю, где она, и могу достать одним движением. Удобно, если надо куда-то пойти.
И главное — люди. Наверное, важнейшая составляющая комфорта — то, что я всегда могу обратиться к коллегам за помощью. У нас невероятно отзывчивые офис-менеджеры: если мне чего-то не хватает, я просто говорю им — и на мой запрос обязательно откликаются. Так было с теми же наклейками с Брайлем или с держателем для трости.
Но офис-менеджеры не единственные. Меня очень поддерживают коллеги из бизнес-юнита и в целом люди, работающие в этом же офисе — даже незнакомые. Если вдруг сломается «моя» кофемашина, мне помогут сделать кофе. Если я запутаюсь в офисе, а такое бывало в самом начале работы, — помогут и проводят. Всё с пониманием и заботой.
Бывает, некоторые боятся общаться с людьми с инвалидностью: ляпнуть что-то не то, повести себя невежливо. В итоге всем неловко. В VK такого нет и не было — я спокойно общаюсь со всеми на равных и могу по-настоящему быть частью коллектива без всякого напряжения.
Подробнее о том, что я делаю, можно почитать на моем сайте. Я не слишком активно его веду, но там есть ссылки на мои соцсети и проекты. А ещё я много саморазвиваюсь в профессиональном плане — читаю литературу, изучаю опыт российских и зарубежных коллег и слежу за трендами в области цифровой доступности. Курсы не покупаю: 80% информации оттуда знаю и так. Поэтому если и проходить, то ради сертификации.
Что дальше: делать мир лучше и доступнее для всех
Мои планы на будущее — развиваться в той сфере, которую я для себя выбрал, то есть в аналитике и тестировании невизуальной доступности. Сейчас я занимаюсь в основном техническими штуками, но планы у меня грандиозные: менеджмент. Я мечтаю однажды занять позицию CAO, или Chief Accessibility Officer. Это человек, который рулит всей политикой доступности в продукте. Такая должность обычно встречается в крупных компаниях уровня Google — или как раз VK. Но пока в России таких специалистов нет: это скорее мечты на далёкое будущее.
Уходить из VK не планирую. Хотя и не зарекаюсь, что буду работать здесь всю жизнь. Мне нравится инхаус-разработка, у меня есть и возможности для самореализации, и достаточный уровень комфорта даже с учётом особых потребностей.
Развиваюсь благодаря людям вокруг. Сейчас я окружён замечательными людьми, которые меня поддерживают, и это одна из причин моего успеха. Если такие вокруг есть, то ограниченные возможности здоровья — не препятствие для профессионального развития. И если работодатель идёт навстречу, как в моём случае, — это тоже очень важно.
Тут мы снова возвращаемся к теме доступности. Она развивается — везде, во всех сферах. Именно благодаря ей у меня есть возможность делать то, что я делаю. Мир начал понимать, что это важно: создавать инфраструктуру для людей с инвалидностью, помогать им с трудоустройством и развивать инклюзивные проекты. Поэтому дальше будет только лучше.
Посмотрите на зумеров: они растут в эпоху, когда на улицах озвучены светофоры, а тротуар в городе выложен тактильной плиткой. Незрячие одногруппники учат их подписывать картинки, которые они выкладывают в сеть. Для них доступная среда — это норма жизни с малых лет. Представить мир без неё уже нельзя.
Я считаю, мир станет куда доступнее, когда в топ-менеджмент крупных компаний войдут представители молодого поколения. Те, которые росли и уже понимали: это важно. А я и мои коллеги сделаем всё, чтобы ускорить этот путь.
