Сегодня разбираем принцип №4 – «Скользкий принцип «минимального вмешательства» в памятник».
Ранее были:
Принцип №1 - "После реставрации памятник должен быть лучше, чем до реставрации"
Принцип № 2 - "Принцип отложенных работ".
Принцип №3 – «Наш клиент – памятник»
Скользкий, потому что исключительно теоретически правильный, а практически ложный.
Начнем с того, что минимальное вмешательство начинается с «полного невмешательства», т.е. никто ничего не делает с памятником кроме профилактики и укрытия отдельных конструкций. Назовем это просто – нулевая, исходная точка отсчета минимального вмешательства. Хорошо, не вопрос. А где же тогда конечная точка минимального вмешательства? В каких границах можно определить это минимальное вмешательство и где начинается максимальное вмешательство?
Только не надо мне пенять, что задаю занудные вопросы. На стройке как? Есть вопрос – должен быть ответ. Если нет ответа, то нафиг ушел «с пляжа». Можете себе мозг в офисе конопатить сколько угодно, а на стройке нужно отвечать конкретно конкретным мужикам с топором.
Дабы решить данный вопрос при реставрации Преображенской церкви в Кижах начали с небольшого эксперимента и дословно следовать принципу. На девяти-метровом бревне сделали 11 коронок и вставок, причем удалось сохранить историческое бревно на 50%. Очень гордились.
Правда я скромно поинтересовался, если мы поставили на бревно 50% нового материала, то оно теперь всё еще старое или уже новое? Это опять же к вопросу о границах вмешательства.
Молва гласит, что новодел начинается, если заменено 40% исторического материала. Типа после этой цифры памятник уже не памятник. Короче, попали в теоретическую ловушку и обратились за советом к экспертам ЮНЕСКО с этим бревном несчастным.
Приехали эксперты, внимательно всё посмотрели, в том числе и бревно, которое было им представлено с определенной помпой, типа посмотрите какие мы молодцы и максимально сохраняем исторический материал.
Поцокали языками эксперты, ай-яй-яй.
Что не так?
Говорят эксперты, мол плотники у вас отличные, хорошо бревно починили, но вот с мозгами у вас явный дефицит. И спрашивают дальше, откуда у нас такие чуднЫе мысли о максимальном сохранении материала?
Откуда откуда, во-первых, не мысли, а мысль (других и не было), а во-вторых, че не нравится то?
Парни из ЮНЕСКО оказались непробиваемые и спокойно объяснили ситуацию. Суть следующая – кроме максимального сохранения есть еще такие понятия как: эстетика восприятия памятника после реставрации, работа элемента под нагрузкой и т.д. и т.п. В сухим остатке – им принцип максимального сохранения не важен, принимайте для себя принцип максимально возможного сохранения на свое усмотрение. И еще посоветовали данное бревно обратно в сруб не ставить.
Парни молодцы, и теорию знают и практику. Не стали заморачиваться теорией реставрации, а рекомендовали сделать красиво и крепко, а максимально сохранить элементы в тех местах, где это уместно и возможно. На том и порешили.
Следующий пример более печальный и радостный одновременно. Есть на острове Кижи часовня в деревне Васильево. Бревнышки сруба данной часовни износились временем в хлам и нужно было менять 70% исторического материала. Явный перебор для реставрации, но это было очевидно. Вышли из ситуации просто – сделали консервационную деревянную обшивку и замену всего 30% материала. Однако, данное решение далось не просто, т.к. музей «Кижи» сформировал архитектор Александр Викторович Ополовников, который считал обшивку смертным реставрационным грехом и «раздевал» все памятники подряд по всему Северо-Западу.
Если коротко об А.В. Ополовникове – очень авторитетная личность даже сейчас, имеет массу апологетов и его решения до сих не критикуются (тихо на кухне можно покритиковать). Один из апостолов реставрационного сообщества России. И вот против такой личности пойти очень сложно. Да, сейчас музей уже 70 лет живет по архитектурной концепции Ополовникова и будет жить еще дальше.
Если подводить итог по данной теме, то не обойтись еще без одного замечания. Древесина (строительный материал) подвержена очень быстрому разрушению, тем более в нашем карельском климате. Порой говорить о минимальном вмешательстве то же самое, что говорить «не постоит еще немного, потом на дрова распилим». Наши дедушки так не поступали, они – ремонтировали, поновляли, заменяли, достраивали, обшивали, красили и т.д. и т.п. Именно поэтому постройки дожили до нашего времени. Всё остальное от лукавого.
За сим считаю принцип «минимального вмешательства» теоретически полезным, но практически не выполнимым в определенных обстоятельствах. Скользкий принцип, кабинетный.
Поэтому его надо знать, равно как надо знать и прочую теорию. Ни в коем случае не следовать ему буквально и дословно, применять в последнюю очередь. В рейтинге реставрационных принципов его бы следовало разместить в самом конце и вынимать на свет божий только в случае крайней нужды.
Всем всего светлого и ясного. Минимального вмешательства в ваши реставрационные дела).
