- Мы с рентгена, - сказала женщина с чёлкой, прилипшей ко лбу. Тут душно, и все выглядят измученными, а она - особенно.
У неё в руках - фартук. Она в нём и приехала, а потом спохватилась и сняла. Вероятно, она готовила что-то, а потом ей позвонили, и она сорвалась сюда...
Эта женщина врёт.
Ни с какого они не с рентгена, просто она хочет хитростью влезть без очереди.
Но я на неё не злюсь, я её понимаю.
Тут все хотят без очереди - и это очень... естественно.
Это детский травмпункт - место, куда напуганные родители привели, привезли или принесли напуганных детей.
Ни у кого нет запасных детей, есть те единственные, которым прямо сейчас больно и страшно, и хочется растолкать всех остальных и как можно быстрее прорваться к врачу. Но так нельзя.
Эта женщина на инвалидной коляске привезла мальчика лет 12-ти. Возможно, коляску она раздобыла где-то здесь, не знаю. Сын сломал ногу. Я не уверена, что сломал, но нога прям синеватая. Мальчик периодически запрокидывает голову, мне кажется, он теряет сознание. От боли? Но он даже не стонет...
Тут люди заходят в кабинет к врачу, потом их отправляют на рентген, потом они возвращаются опять к врачу, и в кабинет постоянно кто-то заходит и кто-то выходит, прямо конвеер, и надо бдительно следить за очередью, чтобы кто-то с присказкой "мы с рентгена" не прорвался в обход всех обманом.
- Я знаю, что вы не были на рентгене, но мы вас пропустим, мне кажется, ваш ребенок теряет сознание, - говорю я женщине с чёлкой.
- Нет, - вздыхает женщина. - Это не обморок, это он спать хочет. Ночь не спал. Мотоцикл угнал у соседа покататься. Вот. Покатался...
- Ну хватит, мам, - просит сын.
- Это я тебя просила: хватит... - отвечает мама, не глядя на сына. Очевидно, что они друг друга поняли.
- Вы простите меня, сил прям нет, пропустите нас, пожалуйста, у меня двое мелких дома одни... А нам еще обратно добираться... - просит она меня.
- Совсем мелкие?
- Шесть и восемь. Но такие же непоседы, как...
- А позвонить некому? Соседи, может... Родня...
- Да там сосед только, трубку не берет, получка вчера была... Отсыпается... Но там такой помощник ..
- Идите перед нами... - киваю я.
Я тоже хочу скорее уйти, но какое-то отчаяние эта женщина излучает. Прям чувствую её смертельную усталость, и за неё ещё страшнее, чем за парня.
Я смотрю на очередь в этом длинном полутёмном коридоре. Настоящий час-пик в вагоне метро.
- А клеща где доставать?
- В очередь вставайте.
- С клещом?
- Тут все с ... ранами.
- Но у нас клещ внутри!
- А у нас перелом.
- А нас собака укусила.
- А наш с самоката упал...
- А мы в зеркало врезались...
Да уж. Перекличка форс-мажоров в очереди в травмпункт.
Мы с сыном тоже в этой очереди не на экскурсии.
Даня мой сейчас в подростковом лагере, который помогает развивать всякие коммуникативные качества. В один из дней они пошли в поход. Поход - это испытание на сплочённость команды: надо разбить палатку, найти дрова, развести костёр, приготовить еду.
Топор - вещь в походе необходимая, но она предполагалась для руководителей групп и наставников. Но пока они были заняты, Даня решил не стоять без дела, и порубить дров. Спрашивать не стал: он же взрослый, у него ж паспорт. Сюрприз хотел устроить. И устроил. Порубил немного дров, а потом топор отскочил ему в коленку и рассек кожу.
Сразу спойлер, а то меня вся родня читает, и я уже вижу обмороки бабушек и тётушек: всё хорошо, хеппи-энд, даже швы не накладывали, просто стрипами скрепили. Поездка эта была скорее перестраховкой: просто крови много, дырка в ноге, вся джинсина в крови - страшновато, и врач-травматолог (а он ходил с детьми в поход, а потом поехал с нами в травмпункт) сказал: "Надо ехать!". Ну надо так надо. И мы поехали. Будет теперь шрам на коленке, но шрамы у мальчика - дело естественное, так что все хорошо.
Но тогда мы ещё этого не знали, пока просто ждали.
Там и правда много народа. Я не преувеличиваю. В основном из-за того, что детей привозят сразу делегацией. Вот девочка вывихнула ногу, с ней мама, папа и сразу две бабушки. Зачем все поехали - непонятно, но бабушки вздыхают, и своим несчастным видом качественно увеличивают трагичность ситуации.
Чтобы убить время, я прочла все плакаты на стенах. Узнала, как передаётся вич, а как нет, что надо делать при боли в спине, почему смешарики любят двигаться и всем рекомендуют, часы работы лаборатории, берущей на анализ клещей, снятых с людей, и что в кабинет пускают детей только с одним родителем...
Поэтому бабушки прям зря приехали.
На закрытой двери в самом углу висит табличка "Заведующий отделением", и тут же продублировано по-английски: "Сhief of department".
- Чиф оф депатмент, - громко прочёл Даня, виновник заварухи, тоном конферансье. Прям хотелось, чтобы этот заведующий вышел из своего кабинета после такого представления и помог врачу.
С учетом обстановки: железной каталки, накрытой одеялом в ромбик, тусклого света и огромной очереди в коридоре из напуганных взрослых и ноющих детей, этот "Чиф-оф-депатмент" смотрится эпично. Прям вижу этого иностранца, который вбегает с криком: "О май гад! Ай нид хелп!" и бежит по коридору к чиф-оф-депатмент.
Я, конечно, планировала провести вечер иначе.
- Ты такая нарядная, какие-то планы? - подмигнула мне новая знакомая: наши дети играют вместе в этом отеле.
У меня и правда утром было выступление и съемка, а вечером - встреча с друзьями, поэтому я вся была напомажена и нарядна.
Если бы это был фильм, то следующий кадр такой: я еду с сыном в травмпункт.
Когда позвонили, что "Даня поранился... топором", "напомаженность" мою как рукой сняло: я экстренно умылась, переоделась в серую футболку с надписью: "Эмпатия".
Да уж, тут она в тему. В смысле, и футболка (поуместнее платья с каблуками), и эмпатия.
- Переживаешь? - спрашиваю у сына.
- Из-за ноги - нет. Есть хочу. Я ж до шашлыков не дождался, уехал ногу штопать...
Да уж. А мы тут минимум на пару часов застряли.
Наконец, мы с сыном попали в перевязочную. Перед этим рентген сделали и убедились, что все хорошо.
- У вас всегда так? - спрашиваю я у молодой симпатичной медсестры и киваю на коридор.
- Да. Лето же... клещи... самокаты...
Пришла врач. Она тоже молодая и тоже симпатичная.
- Так... шить тут нечего, наложим стрипы, - говорит врач, осмотрев ногу.
А слово "стрипы" похоже на слово "стрипсы" - это курочка в панировке в фастфуде, и Даня, услышав про стрипы, сразу попросил наложить ему лучше нагетсы и острые крылышки. И посыпать картошкой фри.
Мооооой сын. Шутит.
Он вообще не понимает, зачем весь этот сыр-бор, и когда коленку раскокал, даже сначала просил наставников мне не звонить, не волновать, а потом тоже говорил: "Ну ладно вам, ну какая больница, царапина ж".
Я горжусь. Мужичок мой.
На следующий день он правда быстро смекнул, что больная коленка - это повод не ходить на зарядку и активности, и даже гротескно прихрамывал, когда смотрели, и хотел отлынить от движа под предлогом "страшной раны", и пришлось напомнить ему, что он вчера даже ехать не хотел в больницу из-за царапины, и двигаться ему никто не запрещал, запретили только мочить рану.
Вечером директор лагеря спрашивает:
- Ну как вы?
А я отвечаю:
- Вы как хотите, а я сваливаю. Ему мыться нельзя, но это теперь ваши проблемы, всё оплачено...
Смеялись.
- Надеюсь, больше не увидимся, - говорит врач и подмигивает мне на прощание.
Хорошая. Все они тут хорошие. Милейшие. И с эмпатией (на футболке у них это не написано, а на лицах - да). Но уставшие. Нагрузка большая.
Мы с сыном выходим на крыльцо приёмного отделения.
Я заказала фаст-фуда по просьбе голодного сына, но мы с курьером никак друг друга не найдём, потому что там, внутри, плохо ловит связь. А, вон он...
- Куда столько? - удивляется сын объёмам заказа. Там штук 10 бургеров и картошек фри.
- Возьми, что будешь, остальное давай сюда...
Сын взял ургер и картошку, остальное я пакую в плотный пакет, который нашла в рюкзаке, чтобы вкусный запах не прорывался и не дразнил, и возвращаюсь в коридор к той женщине с чёлкой. Мальчик в коляске сидит на том же месте и спит, запрокинув голову. Она накрыла его своим фартуком, и смотрится это немножко смешно: как будто повар готовил и заснул.
Кажется, что они не сдвинулись с места, но это не так: они уже побывали на рентгене, и у врача. Очередь движется, хотя всё новые и новые пациенты прибывают, и общее количество людей в коридоре визуально не уменьшается.
- Ну что у вас? Перелом?
- Обошлось. Вывих. Говорят, сейчас зафиксируют... И домой поедем.
- Ну, Слава Богу... Вот. Ужин. На всех. Хоть такой...
Женщина растерянно берёт пакет.
- Это нам? А что там...
- Ну, не борщ, конечно...
- Сколько я вам должна? У меня просто только на такси с собой...
- Не надо денег. Пока мы были тут, я позвонила в отель, где меня ждет мой ребенок. Она тоже одна, и тоже маленькая ещё, и там за ней и присмотрели, и накормили, когда узнали, что у нас такое чп. Это я просто передаю бумеранг добра. Удачи вам.
Я иду по коридору к выходу, а навстречу мне бежит мужчина с плачущей девочкой на руках. На одной ножке у нее есть носочек, а на другой нет.
Что-то случилось... Здесь у всех что-то случилось... Так сложно работать в таком концентрированном страхе, наверное...
Катя моя не выговаривает слово "травмпункт" - слишком много согласных - и говорит "трав-пук". Когда я уезжала, она испугалась за брата, расплакалась, но ехать со мной наотрез отказалась, осталась с тётями на рецепшн.
- Ну, как там, мам, в трав-пуке? - спрашивает Катя, когда мы с сыном вернулись, бодры и веселы, и Даня пошел в свой номер.
Я обняла её крепко-крепко и сказала:
- Буду молиться, чтобы ты никогда этого не узнала...
P. S.На фото Даниного рентгена хорошо видно... что мне давно пора на маникюр)))
