В воздухе пахло свободой! Сладко, маняще, бодряще... Запах, который он абсолютно позабыл за последние два года. Период бесконечной гонки с препятствиями, гонки на выживание. Он был готов к спринтерскому забегу, но не к марафону на 700 дней! Хотя он ни на секунду не сомневался, что бежит в нужную сторону, и цель важна и желанна, но... Не осталась ли эта цель уже за спиной? Он добился того, о чем даже мечтать не мог! Ну или мечтал, но так - из серии фантастики. А сейчас фантастика стала повседневной реальностью.
Он строил свой успех всю свою осмысленную жизнь. Занимался одним делом с упорством барана, даже когда казалось, что дело совершенно бесперспективно. Бывали небольшие прорывы и огромные провалы. Случались мысли бросить всё. Сотни раз опускались руки, самые близкие и родные порой советовали оставить музыку и заняться чем-то более реальным. Но как бросить музыку, если он сам и есть музыка? И кем он станет, если перестанет звучать? Нет, это было бы равносильно гибели. И он кивал родным и близким людям и соглашался подумать над их советом. Все знали его, как мягкого и деликатного парня. И были рады дать разумный и практичный совет, помочь славному человеку. Он кивал и соглашался, не обижать же людей жёстким отказом. А потом снова писал песни и сочинял композиции. И бесконечно учился, и самосовершенствовался. У него не было коротких и простых путей к успеху. Не было мощной поддержки, но был талант и умение. И в этом его никто не смог бы переубедить. При всей своей наружной мягкости, внутри он был твёрдый, как сапфир. И он оказался прав, а все советчики ошибались. 15 лет бесплотных усилий, 15 лет барахтанья в мутной воде и вдруг он поймал волну! И какую? Цунами!
Он прикрыл занавеску на большом окне междугороднего автобуса, и оглядел салон из-под низко надвинутой панамки. Автобус уже заполнился на половину, а соседнее с ним кресло пустовало. Было непривычно быть в общественном месте одному. Такую роскошь, как одиночество он мог себе позволить только по ночам в бессчётных отелях. А он любил одиночество. Ему там не было скучно. У него там был выстроен целый мир. Мир фантазий, мыслей и творческого вдохновения. Но в отелях после гастролей частенько не хватало сил посещать этот мир. Да что там - выдуманный мир, ему не хватало времени на посещение даже банального тренажерного зала, какие уж там миры? И вообще, в угоду известности и популярности, пришлось пожертвовать очень многими простыми, но необходимыми вещами. Хотя не известность и популярность были первоочередной целью его трудов. У него просто было нечто на столько прекрасное, что этим очень хотелось поделиться. Со всеми. Одарить этом счастьем и красотой максимальное число людей, для этого нужна была популярность. Она не была целью, но была средством. А то прекрасное и красивое, что было у него - это творчество. Он знал, то людям оно необходимо. Прямо был уверен в этом. Но на протяжении многих лет, жизнь доказывала ему обратное. А он упорно не верил ей. Но однажды искра его таланта всё-таки подожгла дерево и пожар начал разрастаться. С треском и гудением он увеличивал свою площадь и набирал силу. И большая страна запылала словно Тайга в жаркое лето. Мечты сбывались, но и без жертв, конечно, не обошлось. И первой была свобода. Он уже давно не был хозяином своему времени. Не имел возможности остановиться и оглянуться вокруг. И увидеть, что-нибудь красивое. Но не такое очевидно красивое, как дворцы или женщины в его клипах, это как раз присутствовало в избытке в его жизни. А скрыто - красивое. Что бы все бежали мимо, не замечая этого, а он остановился и разглядел. И залип на несколько часов, рассматривая и поражаясь, что никто не замечает. И в голове бы сразу зазвучала музыка. Которую не пришлось сочинять, а требовалось только записать. Многие песни ему были подарены. Он их не сочинял, а просто переносил на носители, и передавал слушателям. Был таким проводником между талантливым сочинителем и людьми. И людям нравились эти песни. Прямо очень. Это и были те песни, которые были необходимы народу, как воздух. Но для этого чуда нужна была передышка. И возможность оглядеться.
И сейчас он в автобусе! Неузнанный! И готовый покинуть столицу под грифом «совершенно секретно». Возможно, это было чистой воды авантюрой, а возможно единственным способом сохранить своё психическое и творческое равновесие. Несколько месяцев назад, он почувствовал, что задыхается. Его душили ненавистью и любовью. Никто почему-то не оставался к нему равнодушным. Его либо обожали до потери чувств, либо ненавидели до кишечных колик. Про него писала пресса, в интернете поклонники и хейтеры разбирали на атомы каждую его песню. Да что там песни? Такое положение дел его вполне бы устроило. Но тщательному разбору подвергалось каждое его слово, жест, внешность... Он не ожидал, что под лупой будут рассмотрены его зубы, родинки и жилки! Он сам не помнил всех родинок на своём теле, а у фанатов похоже была составлена их карта. Он и подумать не мог, что его захотят почти все женщины страны от 14 до 80 лет, а буря, поднявшаяся в гей сообществе, вовсе удручала ... Статьи и заметки про его творчество собирали тысячи комментариев, хейтеры желали гореть в аду, а ненасытные фанаты требовали новых релизов и концертов, ещё и ещё! И через слово желали ему побольше отдыхать и беречь себя, а после концертов хотели его общества и часами припадали к его груди с объятиями, тянули за шею, пригибая под свои поцелуи и дарили тонны не нужного хлама, который он, без особой уже надежды, просил не дарить... И ещё они хотели, что бы он им пел... Эксклюзивно, после двухчасового концерта. Он очень уставал после таких встреч, но фанатов это не волновало. Глаза этих женщин были безумны, пальцы - цепки, а эго - ненасытно. Он понимал, что они больны и считал себя непосредственным виновником их заболевания. И пытался раздаривать себя. По возможности, на сколько хватало сил и выдержки. Он научился улыбаться без веселья, обниматься без эмоций и подставлять лицо под чужие губы без гримасы отвращения. А потом в одиночестве гримёрки он тёр щёки рукавом, в попытке избавиться от слюны и помады. А в дУше намыливал лицо и шею трижды, в приступе паранои ему казалось, что эти поцелуи не смываются даже мылом. И шея… Туда вообще очень не хотелось посторонних прикосновений. Она была интимной и чувствительной зоной. И ему не приходило в голову раньше, что её нужно защищать от внезапных атак. А если бы он был пониже ростом… он был уверен, фанатки не постеснялись бы добраться своими поцелуями и до его рта. И порой после таких встреч он давал себе слово прекратить их раз и на всегда, потому что чувствовал себя изнасилованным группой лиц по предварительному сговору.
Но потом осознавал ответственность перед этими женщинами. Ведь мы в ответе за тех, кого приручили? Они разбивали свои жизни из-за любви к нему. Они бросали мужей и детей, чтобы таскаться за ним по городам и весям. И ведь там были далеко не девочки, которым можно было бы простить подобное помешательство в силу возраста. Почему им не хватало просто его творчества? Почему им был нужен он сам? Что их так манило и примагничивало к нему? Он помнил и знал в лицо каждую из этих бедолаг, потому что первые ряды на всех концертах были за ними, а на фанатских встречах, конечно были они же. Почти всегда один и тот же состав с незначительными заменами. Неужели они правда надеялись перевести свою безответную любовь к нему в категорию ответной и взаимной? В этом была чудовищная нелепость. Эти женщины имели минимальные шансы заинтересовать его, но максимальное упорство добиться его внимания. И пытаясь представить себе из чего состоят их жизни, он понимал, что знает ответ. Вечером на концерт, а днём подготовка к нему и переезд из города в город. Вечно на низком старте, чтобы выкупить первые ряды в начале продаж. В редкие перерывы - раздумья над необычным, оригинальным, запоминающимся подарком для него, вот, например, пазл с его изображением! И торжественное вручение на фанатской встрече - с юмором и креативом! До обеда просмотр его фото, после прослушивание песен. Ночью - чат.
Если бы случился потоп, и Ной посадил бы на ковчег его и все его фан клубы - человечество бы не выжило.
Конечно, кроме фанатов у него были и поклонники. Они ходили на концерты, только когда он приезжал в их город, аплодировали до сбитых рук, кричали и давали шуму и жару, поддерживали в музыкальных чатах, посвящали стихи и рассказы и никогда не требовали эксклюзивного доступа к телу. У них была своя, не связанная с ним жизнь, и они были живые и наполненные. Это была самая дорогая его сердцу категория. Но в фан клубах, конечно, такие не состояли. А любовь, которая доставалась ему после концертов, была требовательна и эгоистична. И она душила, лишала сил двигаться дальше. Теперь крепкие дядьки водили его под ручки, словно инвалида, и запихивали в автомобиль, прикрывая широкими спинами. Безопасность выходила на первый план. Конечно, его охраняли не только от обезумивших женщин... Но об этом и думать не хотелось... Слишком ярко и дерзко он заявлял свою позицию, в этой стране так было не принято. И некоторые властители дум уже поплатились за свои взгляды. Кто-то здоровьем, а кто-то и жизнями... А снизить обороты или притушить свою страсть он не мог, это было бы не искренне. И что бы двигаться дальше и выдерживать свой курс, ему нужна была передышка. И он её задумал несколько месяцев назад. И подготовил. И жил этой мечтой, пока не закончится гастрольный тур. Он не мог подвести поклонников и побег готовил на свой отпуск. Это был его первый отпуск. До ошеломительного успеха отпуск был ему не нужен, так как работа его была со свободном графиком, а иногда даже с удручающе свободным. А когда пришёл успех на отпуск не осталось времени и желания. Его директор планировал дела на его отпуск, на которые не было времени в череде съёмок и концертов, но у артиста были другие планы. И он не стал ими делиться. Просто разослал сообщения родным, что исчезает на месяц и пропал из онлайна и телефонной сети. Он считал, что имеет на это право. Переживут.
Пиарщики позаботятся, чтобы информация о его пропаже не попала в прессу. Главное было не засветиться самому. Но, вроде бы, он все обдумал. У него не было с собой карты, но было много налички. Телефон и планшет с новыми симками, фейковые аккаунты в сетях. Скрыть имя не трудно, но как скроешь узнаваемое лицо? В первую очередь нужно было поскорее убраться из Москвы. Пока панама и капюшон, которые выручали в непубличной жизни, а после безлюдное место и жизнь отшельником в забытой богом деревне. Ну классно же? Природа, одиночество и вдохновение. Может ему бы хотелось и более экстремальной встряски. Но он отдавал себе отчёт, что последние годы из бытового самообслуживания он нажимал кнопку термопота и выбирал еду на сайте доставки. Больше ничего. Поэтому любая деревня будет для него экстримом, как выживание в тайге или велосипедная кругосветка!
Автобус заполнялся людьми, и он задумался, кого бы хотел видеть своим соседом в этой поездке. Определённо мужчину. Гораздо меньше шансов быть узнанным. Но рядом села женщина. И усадила на колени мальчика лет четырех.
Ммм, класс! Хуже и быть не могло. Четырёхлетний ребёнок в семичасовой поездке! Не то что бы он не любил детей, очень даже любил. Просто эти славные малыши могли превратить любое приключение в ад. Лицо женщины он не видел, обзор закрывала панама. Вообще он видел только свои колени и чувствовал себя вполне комфортно и безопасно. Пялиться по сторонам он не планировал, ему нужно было видеть только свой смартфон и окно. Но на её ноги всё-таки взглянул. Хорошие ноги. Загорелые и гладкие. В узкой юбке до колена и туфлях без каблука. Малыш на коленях тарахтел без передышки, но не громко и не интересное.
Он прикрыл глаза и попытался абстрагироваться от детской трескотни. Соседка, наконец, запихнула под сидение внушительных размеров сумку и затихла в кресле.
-Мам? А это Саман!
Он вздрогнул и опустил глаза и встретился взглядом с малышом, который сидел ниже и без труда заглядывал под панаму.
Это был провал! Конспиратор из него не вышел! В самом начале пути, его выкупил четырёхлетний ребёнок. Он вообще в своих расчётах не учитывал эту мелочь, а ведь дети тоже во всю шастали к нему на концерты! И что теперь делать?
-Солнце, не болтай. И не приставай к соседу. - услышал он усталый голос матери.
-Мама, ну правда, посмотри - повторил противный мальчик.
Молодой человек заметил, что она повернулась к нему.
-Да, зайка. Книжку будешь смотреть?
Почему-то очень захотелось увидеть, как она выглядит. И он, за каким-то чёртом, поднял на мгновение голову и взглянул в её сторону. Они на секунду встретились взглядом и её брови взметнулись вверх. Она поспешно отвернулась, она узнала его. И что? С вещами на выход теперь?!
-Ну, что я говорил? - повысил голос мальчик
-Тише. Игру хочешь в телефоне?
Как только ребёнок заполучил телефон, он потерял интерес к обоим взрослым. Слава Богу, лопанье цветных шариков было для него увлекательнее, общения со звездой.
Молодой человек с замиранием сердца ждал, дальнейшего развития событий, но ничего не последовало. Он снова кинул взгляд на соседку, но она смотрела вперёд остановившимися глазами. И водила пальцем по брови, как будто глубоко задумавшись. Ей тоже не было до него дела. Что ж, на этот раз пронесло... Она была симпатичная, но грустная. И глаза блестели, словно в любой момент заплачет или даже уже начала.
По автобусу в их сторону продвигалась женщина кондуктор, автобус скоро отправлялся. Соседка расплатилась картой, а он протянул приготовленную наличку.
-Банковские карты или транспортные...
-Не принимаете наличку? - растерялся он
-Банковская или транспортная...
-А переводом?
-Нет.
Было понятно, что кондуктор сейчас начнёт злиться, и он в очередной раз обругал себя за плохую подготовку. Чёрт, откуда он мог знать такие тонкости! Пару лет назад наличку брали везде. Когда мир успел так измениться? И что такое «транспортная»?
-Так, молодой человек, вам надо или иметь при себе банковскую карту или купить на любой станции метро транспортную карту и положить на неё деньги.
«Где, блин? В метро?»
-Но пока я куплю карту автобус уедет... - ему казалось, что он сейчас заплачет от того, как сложно оказалось жить в мире «обычных людей». Он с надеждой взглянул на тётку и это стало роковой ошибкой
Круглый рот кондукторши, приготовленный для брани на тему дикости и тугоумия, вдруг расплылся в очарованной улыбке. Парень надвинул шапку поглубже, но было поздно. Кондукторша ещё пыталась сложить губы в первую восторженную фразу, когда внезапно заговорила соседка, которая наблюдала всё происходящее
-Ты реально забыл карту?! - произнесла она с нескрываемым раздражением в голосе, обращаясь к нему. Он ошарашенно посмотрел на неё и с трудом сдержал желание оглянуться. К кому она обращается? Но она действительно обращалась к нему! - Стас, я сто раз просила всё проверить перед выходом: деньги, карты, телефоны, паспорта...
-Деньги я взял... - растерянно пробормотал он
-Я даже боюсь представить, что ты ещё забыл!
Кондукторша, поняв, что обозналась, быстро вернулась в хмурое настроение, - Вы платить будете или весь автобус должен ждать?
-Да, секунду... - она ловко пересадила, уткнувшегося в смартфон, ребёнка на колено к парню и с издёвкой спросила: «Сына в автобусе не забудешь?» А сама достала из сумки кошелёк и купила ещё один билет по своей карте.
Он был в ступоре. Аккуратно придерживая мальчика у себя на колене, он смотрел на её спокойный профиль и восторгался её актёрским мастерством и находчивостью. Она спасла его! Несколькими фразами и простым действием она обернула ситуацию так, что он сам почти поверил, что она его жена, а на коленях его сидит сын, которого у него никогда не было.
-Это было виртуозно, спасибо! - произнёс он, когда кондуктор ушла достаточно далеко, - Вам наличкой или перевести?
Она взглянула на него и забрала обратно ребенка. Ему было приятно, что больше не надо прятать лицо хотя бы от неё.
-Можно переводом на номер, - она продиктовала цифры.
Автобус тронулся. На улице темнело. Предстояла долгая ночная поездка, и он попытался поудобнее устроиться в кресле, которое, конечно, не было предусмотрено для человека с его ростом.
Он снова взглянул на неё, - Нет, правда, спасибо! Вы меня спасли!
Женщина уже снова глубоко погрузилась в свои мысли. Она повела плечом, не глядя на него, и легко отмахнулась, - Всё в порядке, бросьте...
Позже ему удалось уснуть. Ну если не уснуть, то зависнуть где-то между сном и явью. Потому что это было мучение, а не сон: обрывки по 10-20 минут и постоянные смены позы в надежде найти более-менее приемлемое положение для ног. Первый раз, в тёмном салоне автобуса он разглядел, что соседка не спит, а также смотрит в темноту, обняв, сладко спящего ребёнка. Кто-то бубнил с задних кресел и это тоже раздражало. В полусне - полу яви, он продолжал крутиться, то пристраиваясь лбом к стеклу то снова поворачиваясь к женщине и почти утыкаясь носом ей в плечо. Теперь её лицо освещалась тусклым светом смартфона - она читала. Потом снова окно и тёмное шоссе с выплывающими из темноты фонарями. Сколько он так промаялся он не знал. Удивительно, что ночной переезд ему показался отличным вариантом. Это был какой-то ад! Опять соседка. Проплывающий за окном фонарь на мгновенье высветил блестящую дорожку от слезы на её щеке. «Действительно плачет, не показалось» без особых эмоций подумал он. Скрутив кофту в некое подобие подушки, он пристроил её на стекло и прислонился лбом. Наконец стало удобно. Сзади стих бубнеж и лёгкое укачивание стало уносить его глубоко в мысли, а потом в сон. Сзади за спиной раздалась непродолжительная возня и тихий голос женщины что-то шептал ребёнку. А потом он почувствовал спиной, что её нет. Как он почувствовал, он не знал. Как будто стало холоднее и исчез лёгкий запах её духов. Он обернулся - сиденье было пустым. Наклонился в проход и увидел их стоящих у самых дверей на выход. Рефлекторно взглянул на наручные часы - 2 часа ночи. А, возможно, санитарная остановка, она же с ребёнком... На секунду задумался, а не выйти ли ему тоже, но было лень. Он принял прежнее удобное положение на окне и провалился в дремоту. Автобус остановился, тихо зашипели, открываясь, двери. Через 5 секунд автобус снова тронулся, а он резко оторвал голову от стекла. Они вышли! Почему эта мысль повергла его в такую тревогу? Почему сердце ёкнуло от беспокойства? Что у них стряслось, что пришлось поменять спокойный уют салона на непроглядную тьму Подмосковья? Черт!
Схватив рюкзак, он вывалился в проход и двумя большими шагами подскочил к водителю.
-Проспал! Откройте пожалуйста!
«Что я делаю, Господи?» - подумал он, спрыгивая в тёплую летнюю темноту. Анализировать свой поступок не было времени. Он поддался порыву, как, собственно, обычно и поступал в своей жизни.
Сначала ему показалось, что здесь вообще нет остановки - обочина шоссе, кромешная тьма. Он вздохнул и двинулся в обратную сторону, автобус не мог уехать далеко от места, где они вышли. И там должно быть что-то типа населённого пункта. Глаза постепенно привыкали к темноте, с той стороны шоссе был лес. Слева, где он шел, за дорогой было поле. С него дул тёплый ветер и приносил приятные летние ароматы. Может правда так пахнет свобода? Захотелось спустится с шоссе и побежать в поле... И может даже улечься там на спину и посмотреть на звёзды. Он снял надоевшую шапку и задрал голову к небу, присвистнул! Вот это да! Когда он видел столько звёзд?! В Москве, в самую ясную ночь на небе можно разглядеть лишь процентов 10 этого великолепия! Он с грустью посмотрел на поле, на которое опять не было времени и ускорил шаг. Нужно было найти своих спутников и выяснить, что произошло. С чего он взял, что вообще найдёт их? Может их ждала машина и они уже, после тёплых приветствий, едут в пункт назначения. Может у женщины с ребёнком все шло по плану, а он спросонок напридумывал черт знает что, и теперь остался на ночном шоссе, где-то в четырех часах от Москвы. Но она плакала! И он почувствовал, что покинуть автобус было для неё спонтанным решением. Ах, да! Ведь она оплатила стоимость проезда до конечной. Короче, он привык доверять своим ощущениям. И ещё пытался не быть безучастным к чужим бедам. Если все в порядке, то он просто убедится в этом и сядет на следующий автобус, делов то!
Впереди замаячил маленький кривой навес и столбик с табличкой. Ага! Вот остановка, где они вышли. Он посветил телефоном и прочёл название населённого пункта - Гремячка. Мило. Огляделся. Метрах в ста впереди поле сменялось пролеском, и дорога уходила туда, видимо за ним была деревня. Он заметил едва различимое движение впереди и быстрым шагом направился туда. Ура! Это были они! Две фигурки - большая и рядом маленькая. В темноте угадывалась её светлая узкая юбка. Бесстрашная всё-таки женщина!
Когда он почти догнал их, и приблизился на столько, что стали слышны их шаги по гравию, они заметно ускорили шаг и малышу приходилось бежать, так мать тянула его за руку. Ясно, он напугал их.
-Это я! - крикнул он, -Не убегайте!
Женщина резко обернулась, рука её была на груди
-Господи! Вы что?! Мы чуть в лес не свернули от страха!
Она дождалась, когда он подойдёт и смотрела на него, ожидая объяснений, но парень молчал. Он выглядел довольным, но слегка растерянным. Его светлые волосы серебрились в темноте, словно шкура белого медведя на льдине под звёздами Арктики. Она видела такую картинку в детской книжке.
-Вам тоже туда? - спросила женщина, указав на лесную дорогу. Ситуация была очень сюрреалистичной! Они пытались вести себя, словно ничего необычного не происходит, но, по правде, нелепо было всё. И он это почувствовал. И решил не пытаться поддерживать светский разговор. Ну какая светскость в 2 ночи, на обочине шоссе, в таинственной Гремячке?
- Почему Вы вышли? – спросил он прямо
- А Вы?
-Я за вами. Мне показалась вам, возможно, нужна помощь... - говорить правду он умел и любил. Как правило это очень упрощало дело.
Женщина посмотрела на него удивлённо, её глаза были наполнены слезами. Стало ясно, что он попал в точку и догнал их не зря.
- Если Вы никуда не спешите... Проводите нас через лес, пожалуйста. Там за ним деревня. Мне страшно там идти - последнее предложение она сказала уже шёпотом, приблизив лицо к его плечу, что бы не слышал ребёнок.
Он кивнул. Отлично было, что она не стала бодрится и отказываться от помощи. Только потеряли бы время...
Они медленно двинулись к лесу, он заговорил, тщательно подбирая слова
- А... Вы знаете, куда идете?
-Нет. Просто к людям. Сыну нужно где-то поспать... - Она грустно усмехнулась, - На огоньки, если в двух словах...
- Здорово... - он остановился и полез в рюкзак. Достал телефон, - Давайте разберёмся хотя бы, где мы.
Навигатор долго думал, покрытие сети было плохое. Но наконец определилась точка.
-Так, Гремячки...Рязанская область, Скопинский район, коды телефонный и автомобильный... 239 км от Москвы, 80 от Рязани. Гремячки - гремячие ключи на реке Слободка...
- А что такое слободка и гремячка? - спросил ребёнок и парень убрал телефон и присел к нему.
-Слободка - это название реки, а в ней холодные источники - ключи. Ключи гремят водой. Поэтому село назвали Гремячка, - он улыбнулся ребёнку и протянул руку, - А тебя как зовут?
-Вася
-А меня Ярослав, - он поднялся и представился матери, -Ярослав
Она кивнула, - Да, я знаю... Меня зовут Сима.
-Нет! - вдруг возмутился мальчонка, -Вы же Саман!
-Не сегодня, друг.
Он снова посмотрел в телефон
-У меня, кстати, хорошие новости! Нам не придётся ночевать в заброшенной сельской бане - он рассмеялся, - Тут есть мини отель
-Правда? -На её лице промелькнула радостная надежда, -И Вы пойдёте с нами?
-Ну... следующего автобуса я пока не вижу, -он улыбнулся, -Так что пойду. Давайте посмотрим, отель на другой стороне от шоссе.
Мини отель оказался очень скромным по московским меркам, но какое же счастье, что он вообще здесь был! Ошарашенный сонный мужичек на ресепшене, казалось, не сразу поверил, что нагрянули гости. Видимо это случалось не слишком часто. Все вопросы с бумагами и оплатой решала Сима. Ярослав, снова спрятавшись под шапкой, молча держал сумки и ребёнка. Сняли соседние номера. Ресторана или кафе здесь не было, и дядечка предложил им сходить на заправку за продуктами (10 минут ходьбы) или если не хотят, то он мог выделить им по тарелке своего собственного супа - жена приготовила сегодня большую кастрюлю. Ярослав тихо рассмеялся, он останавливался в огромном количестве отелей, но такой милый и домашний сервис встретил впервые. Он стоял, облокотившись на стойку администратора правым локтем. В левой руке он держал дремлющего ребёнка.
-Возьмите Васе суп и уложите спать. Я схожу до заправки.
Она с готовностью согласилась. Пока мальчик сонно возил ложкой в тарелке, сидя в маленькой комнате номера, Сима попросила Ярослава подождать и стала рыться в сумке
-Возьмите, - она протянула ему чёрную тканевую защитную маску, - Сейчас никого не удивишь таким видом, а Вы сможете чувствовать себя свободнее.
Через пол часа он тихо поскрёбся в их номер и поманил её рукой. Они сели ужинать в номере Ярослава. Разговаривали пока мало, просто ели и с интересом друг друга разглядывали. Он был таким, каким она его видела по телевизору. Только чуть-чуть моложе. Белокурый, красивый, улыбчивый. Она - приблизительно его ровесница. Шатенка. Распущенные волосы до плеч, наверное, можно сказать, что тоже симпатичная, но такая печаль была в её глазах... И они так блестели, что Ярославу женщина всегда казалась то ли плачущей, то ли на грани
-Вы расскажите свою историю? - спросил он, когда они перешли к чаю.
-Да. А Вы расскажите свою? - она улыбнулась самым краем губ.
-Конечно, с моей и начнём. По всей видимости она не так драматична и длинна, - Я в отпуске. Путешествую один. Ммм...Инкогнито.
-Почему?
-Отдыхаю от людей
-В компании других людей?
-Это приключение не запланированное, - он рассмеялся, -Я собирался провести время в деревне
-В какой?
-В любой.
-Это звучит странно...
-Мне тоже так кажется, - он кивнул, - Но, когда я проговаривал это в своей голове - звучало довольно логично. Ай, - он шутливо махнул рукой, - Творческие люди... Хрен разберёшь, чего хотят...
-А почему всё-таки Вы ехали в Тамбов?
Он подпёр подбородок рукой и задумчиво протянул, - Да я не то, что бы прям в Тамбов...
И тут она рассмеялась. А Ярослав вздрогнул. Не от её смеха, конечно, хотя было и неожиданно, а от того, как разительно преобразились её черты. Она за мгновенье из симпатичной стала красавицей! Вызывающе, дерзко красивой. Если бы молодой человек не подпирал подбородок кулаком, то его рот приоткрылся бы от изумления. Он даже зажмурился на мгновение, словно пытаясь избавится от наваждения. Она отсмеялась и с улыбкой покачала головой
-Да, тяжело вам, творческим... Еду не знаю куда, ищу не знаю, чего...
-Вы про творческих или про сумасшедших?
Она снова засмеялась, - Извините...
-Не стоит извиняться, грань действительно очень тонкая... - проговорил он, изумляясь тому, что с ним происходит от её смеха. От этой женщины исходила реальная угроза. Опасность для его сердца и разума. Он это понял за считанные секунды, пока она смеялась. Она была, словно оборотень, способна измениться за мгновение. Ярослав очень давно не ощущал такой уязвимости перед женщиной. Наоборот, последние годы он сам покорял и разбивал тысячи сердец. Он привык к восторженным и влюблённым взглядам. Они тешили и ласкали, но не волновали душу. А эти влажные и сверкающие глаза были печальны и безразличны. В них был такой океан своих собственных страстей и переживаний, что он не видел в них своего отражения. В них не было места для него и от этого было тревожно и неуютно. Неужели он так привык к народной любви, что равнодушная к нему женщина, повергает его в уныние и депрессию? Ой, плохо дело, если так...
-А от чего бежите Вы, Серафима? - кашлянув, спросил он.
Она опустила глаза и вздохнула
-Знаете, моего сына зовут Василий, потому что я очень люблю простые, русские имена. Ну как Ваше, например. Но мои родители не любили простоты. И я не Серафима. Я Симона. Но если Вы меня так назовёте, я обижусь. Поэтому просто Сима.
-Как скажите
-Я бегу от... бегу из семьи, - она смущённо улыбнулась
-От мужа?
-От мужа, да...
-Я полагал, такое бывает только в сериалах
-Вы ошибались
Ярослав помолчал, раздумывая стоит ли расспрашивать дальше. Они внезапно угодили в тему её личной жизни и продвигаться дальше стало дискомфортно и неловко. И упоминание мужа, неожиданно разочаровывало. Даже с учётом того, что эта семья явно не относилась к благополучным, муж всё равно раздражал. Почему-то пришёл образ, как она смеётся в объятиях мужчины. Ведь не могла же она при нём никогда не смеяться? И он берёт её хохочущую, и притягивает к себе... Стоп. Довольно. Господи, что происходит? Это от того, что у неё такой классный смех?
-Почему от него надо бежать? - всё же спросил молодой человек
-Так стыдно об этом рассказывать...-она в задумчивости провела пальцами по брови, - Надо... иначе он меня ...ммм...скажем, я опасаюсь за своё здоровье.
-Я не понимаю.
-Ну... Мы часто ссоримся, и он не совсем адекватен в своём поведении...
Она прикрыла глаза пальцами и посидела молча. Ярослав ждал, когда она сможет продолжить.
-Когда он хочет сделать мне больно... Он может переборщить и...
Молодой человек ошарашенно взглянул её в глаза. О чём она говорит? О страхе за свою жизнь?! -Когда хочет сделать Вам больно? - в замешательстве повторил он
-О, Господи, да! - она разозлилась и стянула пиджак с одного плеча и откинула волосы. Под пиджаком была майка, а на коже её руки и шеи - синяки и кровоподтёки. Он бы принял кровоподтёки на её шее за засосы, если бы не вырисовывался такой чёткий отпечаток пяти пальцев. Как надо было сжать её горло, чтобы оставить следы? Вообразить такое было страшно. Лучше бы это были и в правду засосы. Хотя представлять, как она подставляет шею под чьи-то губы было то же неприятно. Ярослав рефлекторно отстранился и продолжал молчать. Как на такое реагировать он не знал. Он вообще не знал, что такое происходит в 21 веке! Что такое происходит с нормальными людьми. Он мог вообразить пару маргиналов, которые бьют друг друга по синему делу, но что бы в Москве, в приличной семье! Это было за гранью его понимания. Он слышал, конечно, о домашнем насилии, но не представлял, что это может быть так близко и так страшно.
-Это происходит регулярно? - он не знал куда себя деть от смущения от того, что приходилось разговаривать на такие интимные темы. Он чувствовал, что вваливается в её личную жизнь, как пьяный, выбивший по ошибке дверь чужого дома. Но разговор был начат... И оказалось, что иногда гораздо сложнее выслушать человека, чем рассказывать самому.
-С завидной периодичностью... - она снова накинула пиджак.
-Полиция?
Сима отмахнулась и пожала плечами
-Это не работает. Во-первых всё, что я показала - это «лёгкий» вред здоровью. Статья 115 УК РФ. Как правило в суде назначают штраф, - она заправила волосы за ухо и указала на шрам на виске. Он был не большой, но вполне заметный, - Лёгкий вред, - повторила она, - А статью 119 «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью» почти невозможно доказать.
-Развод?
Она кивнула и отпила из чашки,
- Подала. И теперь, если мы встретимся - мне конец. Мы с мужем разъедемся кто на погост, кто в тюрьму. Он не хочет развода, понимаете? Ему кажется, что мы «не плохо живём».
Ярослав промолчал, и она продолжила,
-Знаете, я бы осталась с ним, если бы не Василёк...- её глаза снова блеснули слезами
-Почему остались бы? - изумлённо спросил он
-Потому что это проще, чем то, что происходит сейчас. Но... По статистике в таких семьях часто погибает или жертва или тиран. А второй родитель отправляется в места не столь отдалённые. Ребёнок попадает в детский дом.
Ужасно было то, что она спокойно могла говорить о таких страшных вещах. Было понятно, что она неоднократно обдумывала все возможные варианты.
- Сима, прекратите! Вы слишком пессимистичны! - он взял её за руку и заговорил взволнованно, -Я помогу Вам. Я… правда могу это сделать. Вас разведут, ребёнок останется с Вами. У меня всё есть для решения Ваших проблем. Деньги, охрана, юристы... Что ещё нужно?
Она порывисто встала, высвободив руку, и отошла к окну. Присела на широкий подоконник и посмотрела на него.
-Спасибо, Ярослав. Вы уже много для меня сделали.
-Вы отказываетесь от моей помощи?
-Я просто Вас благодарю, - она улыбнулась и словно бритвой резанула его этой улыбкой, - Вы очень отзывчивый молодой человек. Я всё обдумаю завтра. У меня нет плана, а сейчас голова уже не соображает, спать хочу
-Куда Вы ехали и почему вышли? - спросил он
-В Тамбов, к родителям. Муж написал, что будет ждать на вокзале в 6:30. Я бы из самолёта вышла, не то, что из автобуса.
-Откуда он узнал?
-Без понятия. Он всё про меня знает.
Ярослав взъерошил волосы, спросил
-Мы в опасности?
Сима не ответила на вопрос
- Вы знаете, за 5 лет, я впервые встречаю человека, который готов вписаться за меня... - она улыбнулась, - Мне говорили и советовали разное... От "потерпи ради ребёнка", до "как же надо довести мужика, что бы он сотворил такое". И ни разу " я помогу вам"...
Она вздохнула и помолчала,
- Я не знаю в опасности мы или нет. Я не могу объективно оценивать ситуацию. Я всегда ощущаю опасность...
(конец первой части)
***
Все события и персонажи вымышлены.
Остальные части на моем канале
