Другая история про стажировку сына в отделении общей неотложной терапии.
В палату, в которой стажировался сын, привезли дедулю в плохом состоянии. Тяжелый сахарный диабет. Начали его лечить, после того, как ему стало получше, разрешили вставать с койки. Бойкий дед сразу решил, что раз ему можно ходить по палате, значит можно выписаться из больницы и идти домой. Сын удерживал его, объясняя, что курс лечения еще не закончен. Но дед наотрез отказывался оставаться в палате. Сын смекнул, и предложил ему компромисс. Завтра утром у него берут анализ крови на сахар, если он нормальный, то выпишут из больницы. Старик согласился.
Анализ оказался очень плохим, отпускать домой такого пациента нельзя, но дед был неугомонный и требовал выписки. Вместе с куратором решили повторно взять кровь и сделать развернутый анализ. Оба доктора не могли понять, почему уровень сахара снова стал высоким?
К вечеру сын пришел к дедуле узнать про самочувствии и увидел, что на прикроватной тумбе находятся запрещенные ему продукты. Сын возмутился. Стал бранить, что его еле-еле откачали, проводим лечение, назначили специальное питание, а он втихаря лопает сладости. Спросил его, почему он не желает себе помочь. Старик однозначно ответил, что больничную мерзость он есть не будет, а эта еда нормальная и ему плохо не станет.
Развернутый анализ показал ухудшение показателей. Но теперь причина известна, но выписывать пациента с такими результатами определенно нельзя. Но дед рвался к себе домой. Сын спросил, кто его навещает в больнице. Дед сообщил, что регулярно к нему приезжает дочка. Решили поговорить с его дочерью.
На следующее утро в палату зашла женщина приятной внешности примерно 35 лет. Сын рассказал ей о состоянии больного и его требований о выписке. Показал результаты развернутого анализа, объяснил, что значат все показатели и как на это влияет то, что он ест исподтишка, которое даже нюхать ему нельзя. Спрогнозировал, что может случится, если он продолжит это делать. Попросил женщину повлиять на отца, чтобы он успокоился и продолжил лечение в стационаре.
Дочь все поняла, адекватно восприняла всю информацию и пошла общаться со своим папой. Сын обрадовался, что ситуация решилась, но не тут-то было. Через полчаса он прибежал в ординаторскую и наехал, что подговорили его дочь, он ее слушаться не будет, и просит немедленно выписать и отпустить домой. В этой богадельни он больше оставаться не намерен!
Ситуация выходила из-под контроля. Дед кричит громко, лицо его покраснело, явно повысилось артериальное давление, как бы плохого чего не случилось. Надо его как-то успокоить, но как? Другого способа нет, как согласиться с его требованиями.
Отпустили старика домой, взяв расписку об отказе продолжения лечения. Больница ведь не тюрьма, здесь насильно держать никого не будут. Перед расставанием дал дедуле рекомендации, как правильно питаться, но ничего не хочет слышать, дочь записывала. Сын объяснил, какие лекарства нужно пить постоянно и что делать в случае, если деду станет опять плохо.
Вместо спасибо за то, что вернули его с того света, сын получил одни нецензурные оскорбления. Дедуля не мог простить сыну, что тот его всеми путями удерживал в стационаре и заставлял его лечиться.
Как это и ожидалось, через несколько дней этого самого дедулю на “скорой” вновь привезли в ту же самую больницу. Сын отказался принять его в свои палату и договорился, чтобы взял его лечить другой врач. Может быть у опытного доктора получится достучаться до его разума и убедить больного пройти полный курс лечения.
Дома сын приуныл, что ему очень обидно, он так старался, чтобы стабилизировать состояние неугомонного дедули. Он не понимает, как можно так относится к своему организму, не слушать рекомендаций врача. Ведь дед сам себе хуже делает. Теперь сын не знает, как лечить вот таких пациентов.
