Сегодня начнём говорить о тех ошибках в воспитании, которые могут по-настоящему травмировать ребёнка. Что означает «травмировать по-настоящему»? Для взрослого, который вырос при наличии травмирующих факторов это означает, что его текущая жизнь сопряжена с периодическим застреванием в детском режиме. А детский режим, в свою очередь, связан с внезапно накатывающими чувствами страха, беспомощности, зависимости, вины, стыда, одиночества, ощущения изолированности от других и пр. Нередко это означает просыпаться ранним утром в состоянии тревоги и замешательства, а также с самого утра гонять в своём сознании диалог, настроенный на звонкую волну самокритики. Нередко это означает и склонность к катастрофизации, а также драматизации. Когда человек не ждёт ничего хорошего ни от сегодняшнего дня, ни от жизни в целом.
Но данную статью я задумала в качестве предисловия. Есть некоторые вопросы, на которые хотелось бы ответить в преддверии материала о классификации деструктивных типов воспитания.
Вот они, эти вопросы.
1. Зачем психологи пишут статьи о токсичных родителях? Могут ли эти материалы принести какую-то пользу, или же они приносят исключительно вред?
2. Когда разговор заходит об определённых воспитательных «приёмчиках» того или иного родителя – значит ли это, что теперь нужно «отрицать» всего родителя и обнулять всё то хорошее, что также присутствовало в детском опыте?
3. Что такое «ложное прощение» и чем оно чревато для якобы простившего и для самих родителей?
Давайте же приступим. Пункт первый.
В комментариях под каждой статьей, имеющей отношение к дисфункциональным семьям, обязательно найдётся хотя бы один недовольный родитель. Этот родитель презентует однозначную позицию на предмет токсичности не родителей, а как раз таки подобных статей (мы, психологи вроде как сеем этими материалами полнейший раздор в привычную тишь да гладь родственных отношений). Внесу, пожалуй, некоторую ясность.
Итак, зачем же психологи пишут подобные статьи?
За всех психологов не отвечу, но:
· Если вы воспитываете ребёнка – то, понятное дело, возможно, захотите что-либо скорректировать в своих воспитательных методах с учетом новой информации. Здесь вроде бы всё понятно, размусоливать нечего.
· Если же вы анализируете собственный детский опыт, то чтение подобных материалов необходимо по как минимум одной причине.
В голове каждого из нас живёт Внутренний критик. У кого-то он относительно безобиден, а у кого-то – вполне себе токсичен. А в целом, нашим поведением (в случае, когда оно непродуктивно и по жизни нам мешает) управляют два фактора. Первый из них – это как раз те моменты, когда мы впадаем в детское состояние, и нас в связи с этим так сказать «несёт куда-то не туда». Второй – это перманентное воздействие на нас Внутреннего критика. Со всеми его установками, требованиями, моделями из опыта значимого окружения (которые мы взяли да усвоили), нашими долженствованиями, ответственностью, непреходящим чувством вины.
Эти двое (Внутренний ребёнок и не менее Внутренний критик) находятся в плотной сцепке, отчего труднопереносимые эмоции, сопутствующие активному детскому режиму, становятся ещё непереносимее. Критик (я вроде это уже где-то писала) всегда напирает на Ребёнка, усугубляя детские состояния у – вот это да! – вполне себе взрослого человека.
И всё вышеописанное происходит, так сказать, за кулисами.
А вот на «главной сцене» – наши копинг-стратегии (то есть это то, что видно и нам самим, и окружающим). У кого-то это покорность, уступка, у кого-то отстранение от эмоций, у кого-то избегание (людей, ситуаций, приносящих всё те же негативные эмоции), а у кого-то и гиперкомпенсация (действие «от обратного»). И у многих из нас имеется в комплекте сразу пара-тройка стратегий из вышеперечисленных.
В общем, это всё то, с помощью чего мы совладаем со своей болью. Когда-то эти стратегии были для нас спасением (и таковое случалось множество раз, потому они и засели в нас крепко-накрепко). Зато теперь они скорее мешают, чем помогают. И в совокупности своей образуют то самое дезадаптивное поведение, от которого мы продолжаем страдать. А вот что с этим поделать – как правило, не знаем.
Возвращаясь к вопросу о том, зачем же нужны подобные статьи-разборы. Ведь родители желали своим детям самого лучшего. (Обычно действительно так и есть). Да, не всегда получалось доносить некоторые идеи до детей приличествующим образом, но ведь и нервы не резиновые.
Это всё вполне понятно (правда, есть некоторые воспитательные модели, которые никакому оправданию, увы, не подлежат). Вот только штука в том, что невозможно:
1) понять, в какие моменты и почему нас откатывает в детское состояние, которое приносит массу неудобств – если мы не выстроим эмоциональные мосты между текущим моментом и тем, что с нами происходило когда-то давно. Давно – это в том временном отрезке, в коем мы испытали глубокий эмоциональный шок, который так и не смогла переработать наша психика. У любой травмы есть точка отсчёта. В этой точке рядом с определённым событием фиксируются труднопереносимые переживания. Пока мы не установим, что это было за событие (а в случае с комплексным ПТСР) группа событий, растянутая во времени – мы не сможем изменить и наши «стартовые» ощущения. Работа с травмой предполагает создание альтернативного, корректирующего эмоционального опыта. Конечный результат этой работы таков: вы вновь сталкиваетесь с пугающим стимулом, но у вас вместо привычной реакции (испуга, беспомощности и т. д.) возникает другое, гораздо лучшее ощущение;
2) невозможно отделить от себя голоса Внутреннего критика (который вызывает тревогу, чувство вины, чувство того, что «Я недотягиваю» и пр.) – пока мы не определим, кому конкретно этот голос принадлежит. То есть пока не придадим ему чёткую форму человека, который годами внушал нам нечто, что сейчас довольно сильно нас тормозит. Я не утверждаю, что после дистанцирования от подобных голосов они тут же прекратят своё пагубное воздействие. Они на самом-то деле очень сильны и так просто от нас не отстанут. Но в случае их фиксации и выведения на уровень осознанности у нас появляется возможность начать с ними работать.
Здесь я отмечу, это очень важно. Во-первых, это может быть самая настоящая полифония (голоса, принадлежат разным персонажам) – соответственно, столько же будет и посланий. Например, один голос задаёт вам недосягаемую планку требований, а другой вменяет чувство вины и долга. И в данном случае важно разобраться, от кого исходит то или иное послание.
Голоса могут принадлежать не только родителям, но и любым другим людям, которые были значимы для вас на протяжении определённого периода времени (возможно, это были люди, на которых вы ориентировались, кому хотели подражать).
В общем, пока эти голоса звучат в вашей голове, и вы считаете, что они и есть голос вашего собственного разума – вы ничего не можете с ними поделать. Увы и ах. Есть они и всё тут. Для того, чтобы прервать работу Внутреннего критика, вам буквально нужно понять, кому конкретно вы скажете: «Стоп, я больше не позволю!». Осознать, а затем начать вытаскивать эту шарманку из себя. (По поводу того, как именно вытаскивать, буду писать в статьях по технике «Пустой стул»).
Когда вы их вытащите, вы сможете:
а) оспорить эти доводы; примять их сверху кучей фактов, доказывающих обратное (это характерно для когнитивно-поведенческой терапии);
б) признать их однообразность, а следовательно и бесполезность; принять существование негативного мыслительного потока как некой данности, а затем начать действовать с опорой на собственные ценности и в обход привычных мыслей (терапия принятия и ответственности, техника «Когнитивное разделение»).
По крайней мере, увеличив дистанцию между вашим истинным «Я» и Внутренним критиком, вы получите возможность начать над этим работать.
Вывод: для этого психологи и пишут подобные статьи. Осознание потребностей Внутреннего ребёнка приближает вас к гармонии, к покою, к чувству единения с внешним миром. А работа с Внутренним критиком дарует автономию и возможность проживать свою собственную жизнь – с вашими потребностями, желаниями и эмоциями. (Да, стоит признать, что не все родители уже взрослых детей таковое приемлют).
Пункт второй. Если мы начинаем анализ педагогических ошибок наших родителей, ведёт ли это к отвержению родителей как таковых?
Нет, не ведёт. Нужно понимать, что мы в данном случае анализируем поведение, а не личность в целом. Поведение не равняется личности. У наших родителей действительно могли быть уважительные причины (если эта формулировка здесь уместна) по которым они вели себя именно так, а не иначе.
В сухом остатке нам нужно подвергнуть сомнению конкретные воспитательные приёмы, непродуктивные жизненные модели (которые мы восприняли), установки, ограничения – но не самих родителей.
На самом деле, в достаточно большом количестве случаев (однако не всегда – я это тоже подчёркиваю) родители действительно желали нам добра, просто добро – и забота в частности – понимается разными людьми по-разному.
Пункт третий. «Ложное прощение».
Это, собственно, та концепция, которую нередко продвигает социум: «Нужно уметь прощать» и «Родитель остаётся родителем, что бы там ни было».
Такие установки ведут к «ложному» или «преждевременному» прощению. Например, человек склонный к чувству вины, испытывает гнев и печаль, обозревая в ретроспективе собственное детство – и начинает чувствовать ещё большую вину за эти «непотребные» в отношении родителей эмоции.
А социум, меж тем, настаивает. Родственники то и дело звонят и говорят: «Ну что ж ты так-то? Ну ведь уметь же нужно… прощать-то… Я вот умею – и посмотри на меня: сыт, одет, здоров, благопристоен и выгляжу по утрам всегда как огурчик».
Что плохого в «ложном прощении»? Плохо в нём всё, а хуже всего то, что прощения там нет ни на грамм. Человек повторяет себе и другим одну и ту же мантру: «Я простил. Я отпустил. Я не держу зла, всё это в прошлом». Притом звонит родителям не потому что очень хочется – а потому что вроде бы уже пора позвонить (по составленному заранее графику). Не может без запинки выговорить слово «мама» или «папа». Лишний раз старается не попадать на семейные торжества, а если попадает, то испытывает досаду за то, что не удалось вовремя улизнуть. Наблюдая за родственниками и слушая привычные разговоры, чувствует раздражение, а то и гнев. Испытывает ощущение, что «ничего не изменилось, всё как в детстве» и «до чего же мне чужды все эти люди».
В данном случае человек, если ему всё же приходится часто общаться с родителями, скатывается в режим дистанцирования от эмоций (а это вплоть до стабильного употребления чего-либо интересненького), либо укрепляет навыки избегания.
Всё то, что описано в двух предыдущих абзацах – это собирательный образ из практики, но вполне могут быть и другие варианты реагирования.
Однако внешне – на самом поверхностном уровне, для самых ненаблюдательных – или же для тех, кто видит лишь то, что хочет увидеть – этот человек действительно простил родителей. Берёт трубку, когда они звонят, общается также и оффлайн, помогает что-то привезти/отвезти, оказывает финансовую поддержку– «чего же боле?».
Тогда вопрос к родителям: вам действительно необходимо именно такое прощение?
Ну и раз мы завели этот разговор, то почему человек не «дорастает» до истинного прощения, почему застревает на «ложном»? Что с ним, в конце концов, «не так»?
Ответ: потому что не был пройден процесс горевания (или был, но не в полной мере). Без пройденного горевания человек продолжает уходить в стратегии совладания (копинг-стратегии). А в любом копинге отсутствует эмоциональная переработка. То есть эмоции оседают где-то внутри, периодически булькают, поднимаются на поверхность – а потом запихиваются обратно – и живём себе дальше. Общаемся, ходим в гости, улыбаемся и машем.
Потом человек вдруг решает заглянуть к психологу (вполне возможно, что по совершенно иной причине) – но все дорожки ведут куда? К истокам. И ого-го. Ого-го и ещё раз ого-го сколько всего накопленного выходит на поверхность. Ибо те, к кому всё это на самом деле относится – слушать, как правило, не хотят, отказываются. Просто-напросто замыкаются в себе и не воспринимают. Что ж, слушают психологи. И да, заменяют на какое-то время невосприимчивых родителей.
«Ложное прощение», меж тем, чревато также забыванием множества радостных моментов, случавшихся в детстве. При таком типе прощения люди, как правило, упаковывают свои лихие детские в метафорическую коробочку, а саму коробочку закидывают на самую верхнюю полку. И в этой коробочке хранится масса разнообразных вещей из прошлого: не только плохих, но и хороших.
Или такой вариант. У иных при травматическом детском опыте присутствует ощущение, что в один прекрасный момент что-то взяло и перещёлкнуло. Как будто на переключателе резко нажали кнопку «Выкл». Вот вроде были к родителю какие-то чувства, а вот их и не стало. И такой человек говорит: «Я общаюсь с родителями как могу. Нормально я с ними общаюсь. Нормально, что вы ко мне пристали?!».
Что первый, что второй вариант связаны с подавлением эмоций. Однако нельзя подавить какие-то конкретные эмоции в отношении человека – со временем глушатся все переживания. А вот когда человек горюет – запускается обратный процесс (он словно достаёт с верхней полки ту самую коробочку и сдувает с неё пыль): а там выясняется, что в детстве было и множество радостных переживаний, о которых этот человек ненароком позабыл.
Ну и второй момент с прощением. (Заканчиваю-заканчиваю. Знаю, длинная вышла статья).
Пока вы ощущаете (неважно как: фоново, где-то на периферии сознания, как угодно), что родители продолжают влиять на вашу жизнь (например, потому что вы для всех удобны – и вы понимаете, что это идёт из вашего детства; или же потому что вы часто переживаете страх при общении с авторитетными людьми, а, скажем, ваш отец практиковал злоупотребление родительской властью) – вы не можете их по-настоящему простить. Ведь если на вашу жизнь кто-то влияет (пусть и опосредованно, с помощью заученных вами реакций) – это значит, вы по-прежнему лишены свободы воли (в общем-то, сие и означает возврат в ситуации детства).
В завершение.
На самом деле по всем трём пунктам я планировала написать отдельные, обстоятельные статьи (по каждому из них много чего имеется сказать). Но получилось то, что получилось.
У меня в голове всегда живёт «идеальная» статья на ту или иную тему. Как правило, до этой идеальной статьи я почти никогда не добираюсь. Поэтому борюсь с перфекционизмом «старым дедовским методом» – пишу как оно пишется. Потом (я надеюсь) повторно обращусь к этой теме и напишу те самые всесторонние, обстоятельные статьи, перечитывая которые я буду утирать слёзы умиления, а то и гордости.
Надеюсь, что сегодня было полезно! Ставьте лайки и подписывайтесь на канал! Будем доставать с полок и разбирать наши пыльные коробочки.
