«Не разлагайте музыку как труп по нотам» – так любила говорить одна моя приятельница. Уж не знаю, кого она цитировала, но сама мысль очень распространена. Анализировать эмоции не принято, однако именно этим мы и займёмся.
В первую очередь эмоции – это информация. Доктор наук академик П. В. Симонов считал, что эмоции отражают удовлетворение или неудовлетворение актуальных потребностей, и он даже создал формулу, по которой можно оценить силу эмоционального возбуждения.
Смысл этой формулы в том, что чем меньше мы понимаем и чем значимее потребность, в удовлетворении которой нуждаемся, тем сильнее будут отрицательные эмоции. Из определения П. В. Симонова понятно, что отрицательные эмоции отражают намерения действовать, т.е. внутренние побуждения (мотивации). Ведь целенаправленно действовать необходимо, чтобы удовлетворить актуальную потребность. Положительные эмоции возникают, когда потребность удовлетворена. Это одинаково справедливо как по отношению к животным, так и к людям.
Получается, что эмоции – универсальный язык, общий для нас и животных. Однако поскольку мировосприятие и потребности человека устроены гораздо сложнее, мы не всегда понимаем друг друга правильно. Проще говоря, одну и ту же ситуацию мы будем воспринимать и оценивать по-разному.
Домашние звери живут в мире, созданном человеком. Они здесь ничего не понимают, поэтому полагаются на нас. И чем меньше самостоятельности у зверя, тем сильнее он начинает верить нашим оценкам. В пределе это приводит к тому, что у тревожного опекающего хозяина зверь начинает бояться всего и на всякий случай. Как в мультике про котёнка Гав: «Давай бояться вместе».
Если уж такой всемогущий хозяин растерялся, так я подавно не знаю, что делать с такой значимой и непонятной штукой, например, с памятником: https://vk.com/video-143178173_456239511 Характерно, что чем сильнее пытаешься с этим бороться – тем хуже становится поведение зверя. Помогает только глубокая работа над собой, чтобы научиться помогать питомцу.
Например, мой Фирин, когда я забрала его в возрасте 1,5 года из проблемных рук, боялся больших мух. Страх был выражен до такой степени, что пёс уходил в коридор и трясся там – дальше всего от окон и балкона. Видимо, его бывшая хозяйка очень сильно боялась ос, а осы – это же почти мухи. В смысле они тоже большие, летают и жужжат.
Когда доверие с Фирином у меня уже было выстроено, в какой-то момент я психанула и поступила довольно грубовато. Я пристегнула к нему поводок и заставила его выполнять какие-то простые команды. Требовала строго и чтобы он выполнял их по всем правилам. Выглядело не очень приглядно, зато сработало. С того дня мухи перестали его беспокоить, Фирин их словно бы не видел. Он принял моё решение как своё собственное. Это нормально для собаки, которая считает хозяина авторитетом. Но каково же было моё удивление, когда через несколько дней к нам залетела оса и подлетела чуть не к носу Фирина, а он только лениво смотрел на неё.
Дело было утром, я только проснулась, а оса была большая. Дело в том, что я очень боюсь шершней. И мне спросонья показалось, что это он. Я почти вскрикнула, испугавшись за собаку... И Фирин моментально вскочил и сбежал в коридор трястись, оставив меня одну разбираться со страшной проблемой. Я думала, что с тех пор вернётся и страх перед большими мухами, но ошибалась. Фирин, наконец, научился распознаванию и мух игнорировал. А вот осы долгое время были для нас очень значимым событием. Особенно прошлым летом, когда одна из них решила свить гнездо прямо под кухонным столом, поэтому всеми путями возвращалась туда и вела себя агрессивно. Тогда мой бедный пёс, поглощающий всё всегда и в любых количествах, даже отказался от еды.
Осы стали мерещиться ему повсюду. Даже коршуны черные точки в небе казались ему страшными осами. Пока я психовала из-за этого – проблема усугублялась. Дошло до того, что мне достаточно было напрячься по любому поводу, вообще не связанному с собакой, а Фирин начинал пялиться на окно, а потом ломиться в коридор от несуществующих ос. Это обратная сторона его веры в моё всемогущество...
Животные ведь понимают наши эмоции именно как выражение намерений и оценку текущей ситуации, т.к. живут настоящим моментом. Я была напряжена по совершенно своим причинам, а Фирин начинал искать врагов либо за окном, либо за входной дверью, подрываясь с лаем на каждый шорох. Проблема сама собой сошла на нет, когда осиный сезон закончился, но на моё удивление несколько раз случилась зимой, когда никаких ос и в помине быть не могло.
В начале этого лета я ожидала рецидива и была готова к нему. Первую в этом году осу я встретила грудью)) В общем, мне пришлось преодолеть свой страх перед осами и спокойно брать в руки тряпку или коробок, чтобы поймать осу и вышвырнуть её за окно. Я действительно спокойна, при этом разговариваю с Фирином, зову его к себе, показываю пойманную осу. Короче, демонстрирую свою полную компетентность в вопросе ос. Работает!!
Осы нас напрягают, но не до дрожи. Мы не бежим в коридор сломя голову, а просто перемещаемся подальше от осы и окна. Мы не сидим в коридоре полчаса после того, как оса уже изгнана, а наблюдаем за процессом и возвращаемся в комнату, как только оса устранена, и потом спокойно спим вместо того чтобы маниакально пасти окна.
Конечно, собачьи страхи могут быть очень странными, смешными или раздражающими. Но наша работа – помогать своим подопечным. И помочь мы им сможем, только если они нам полностью доверяют.
Другой пример будет как раз про недоверие. Попытки передоминировать свою собаку часто приводят к созданию так называемых конфликтных отношений. Начинается обычно с того, что собака не понимает намерений человека. Вместо того чтобы дать ей время осмыслить происходящее, её просто принуждают, в итоге многие собаки начинают защищаться.
У ряда пород на этом фоне срабатывают боевые стереотипы. Такие собаки начинают кусаться вовсе не от злости, а потому что боевое поведение включается первым, если голова перестала соображать. Обычно состояние зверя усугубляется ещё и нервным перевозбуждением, поэтому выглядеть может весьма остро.
Человек же интерпретирует поведение зверя неправильно и эмоционально настраивается на противоборство с ним, либо наоборот боится, что не лучше. В итоге состояние собаки усугубляется, потому что к непонятным и неприятным действиям человека добавляется ещё и его недобрый настрой, который собака прекрасно считывает.
Человек редко видит бревно в собственном глазу, поэтому он даже не думает менять своё отношение и поведение, обвиняя во всём зверя. Соответственно, ситуация усугубляется и доходит до критического состояния, когда вернуть доверие животного становится очень сложно. А ведь можно было проблему не допустить.
Всё вышенаписанное относится к одомашненным животным. В следующей статье речь пойдёт о зверях диких.
