— Эй, девушка! Далеко ли тут до Бродилихи? То есть, Бродинки? — крикнул из окна дорогого внедорожника мужчина.
Девушка, бредущая по лесной дороге обернулась, и поправив очки на маленьком носу, ответила:
— Не близко. Но, могу показать.
— Давай, залезай!
Мужчина что-то отрывисто сказал своей попутчице - даме в платке и чёрных очках, и та пересела на заднее сиденье.
— Тебе очки не по размеру, девочка,— ласково, но ядовито сказала она пассажирке, — носи по размеру, не надо будет постоянно их поправлять!
Девушка, ничего не ответив, уставилась в окно.
Километров пять ехали по дороге, состоящей из сплошных ям. Выехали к развилке, и девушка молча показала направление.
— Сама-то местная? — спросил Дадыкин у девушки.
— Не совсем, — уклончиво ответила та, — а вы, вероятно, едете найти кого-то близкого вам?
— Да, угадала, — улыбнулся Дадыкин, — меня зовут Сергей Иванович, это моя жена, Ольга. А как твоё имя?
Девушка задумалась, словно не могла вспомнить.
— Арина, — наконец, сказала она, — да, точно. Арина.
— Красивое имя, — кивнул Дадыкин, — а кто у тебя в Бродинке?
— Никого. Я в Охметьево живу. Видите крыши? Вам туда, а я выйду здесь, спасибо, что подбросили!
Она вышла из машины и направилась в лес. Мелькнула клетчатая ветровка.
— Подожди, куда же ты? Одна! — крикнул ей вслед Дадыкин, но девушки и след простыл.
— Ничего с ней не случится, — подала голос Ольга, она же тебе сказала, "почти местная"!
Ничего не ответив жене, Дадыкин взял курс на крыши. Дорога была накатана прямо по траве. Чертополох царапал блестящие бока иномарки, но Дадыкин не думал об этом. Он представлял, что скажет Валерию и как тот его встретит.
Машина, сверкнув фарами, выехала на главную улицу, где когда-то лежал асфальт, а теперь остались лишь островки, которые не успела захватить природа. У одного из сохранившихся домов они увидели старую машину. Значит, там есть люди. Дадыкины подъехали к калитке, возле которой стоял автомобиль, в надежде расспросить про Валерия, а если повезёт, то и обнаружить его самого.
Дадыкин хлопнул дверью внедорожника, и почти сразу же за ветхим забором залаял цепной пёс. Ольга тоже выбралась наружу и сняла очки, чтобы оглядеться вокруг. Под глазом растеклось фиолетовое пятно. Услышав, что скрипнула дверь, Дадыкина моментально водрузила очки на место.
Из дома вышел мужчина и крикнул:
— Вы, вероятно, к Илье Михалычу? Проходите в дом!
— Пошли, — кивнул Сергей Иванович жене, и сам пошёл вперёд.
Они прошли сени и оказались в просторной горнице. За столом сидел седой, как лунь, старик и две женщины.
— Здрасьте, — поприветствовал всех Дадыкин. Честная компания кивнула в ответ.
— Вот, Михалыч, к тебе, — сказал мужик, и старик встал навстречу гостям. Он подошёл сначала к Дадыкину, и долго изучал его лицо. Потом подошёл к Ольге, но от неё отошёл почти сразу.
— Вы ведь не из газеты, — сказал он, и повернулся к мужику: — Арсений, это не ко мне.
— Мы ищем Валерия Кудинова, где он? — включив административный тон, спросил Дадыкин.
— Болеет, — ответил Карташов, — вы же в курсе, что он серьёзно болен? Так вот, сейчас он спит, набирается сил.
— Можно его увидеть? — спросила Ольга,— мы спешим!
— Ох-хо-ох! — не выдержал Карташов, — сразу видно, москвичи! Спешат, бегут... на тот свет торопятся! — и он с неприязнью посмотрел на гостью.
— Несколько часов он точно будет спать,— сказал старик, возвращаясь на своё место.
— Вы не могли бы проводить нас в его дом, мы подождём его пробуждения там, — сказал Сергей Иванович.
— Дом, который он купил, не дом, а развалина под снос! Пока его приютила Марковна, бывшая медсестра. Беспокоиться нечего. Обождите, если хотите, здесь.
— Но, мы бы хотели сегодня вернуться. Завтра у меня важное совещание, я не могу долго ждать! — занервничал Дадыкин.
— Арсений, принеси-ка стульев, — распорядился дед, — Олеся, достань чашки, а я заварю пока. Галинка, мечи калачи!
— Какие калачи, дед? — пожала плечами Галинка, доставая из буфета вазу с самодельными крендельками и карамелью "Лимончики".
— У меня тот же вопрос, — не унимался Дадыкин, — какие калачи? Разбудите Валеру и мы эвакуируем его отсюда. Здесь нет ни канализации, ни горячей воды... ему нужен уход!
— Горячая вода есть! Мы бойлер греем! — звонко возразила Галинка.
— Вы не подумайте, что я хочу обидеть вас, — принимая из Олесиных рук чашку, Дадыкин кивнул женщине в знак благодарности.
Лицо Олеси зарумянилось. Дадыкин, в лучах заходящего солнца казался ей образцом мужчины: уверенный в себе, надёжный... А какой у него чудесный парфюм!
Карташов заметил это, и кашлянув, сообщил:
— Думаю, что смогу привести Валерия в чувство. Пойду, попробую.
— И я с вами! — вызвался Дадыкин, но Арсений вытянул вперёд руку: — подождите здесь, товарищ, — Олеся, пойдём, поможешь мне.
Олеся, накинув на плечи платок, вздохнув, последовала за Карташовым.
Закатное солнце играло в ельнике, тысячи голодных комарих звенели в тёплом воздухе. Кровь позволяет самке комара вывести более сильное потомство, и многие из них рискуют жизнью ради ради неё. Зная это, Карташов никогда не убивал назойливых насекомых, только отгонял. Он с пиететом относился к матерям, и надеялся когда-нибудь сам стать отцом. А матерью своих детей видел только Олесю. Но женщина только дразнила его, впрочем и отгонять не отгоняла.
— Я не позволю, чтобы какой-то городской хлыщ морочил тебе голову, — сказал он ей, изо всех сил стараясь говорить непринуждённо.
— Эх, Сеня, разве можешь ты понять тоску женщины по прованским кружевам! — мечтательно выдохнула она, — я хочу, чтобы у меня была горячая вода не из дровяного бойлера, а из под крана. Чтобы принимать, когда вздумается, ванну с пеной... чтобы мой мужчина кормил меня клубникой со сливками...
— Ясно, — кивнул Арсений, — только ничего этого не будет. Этот упитанный индюк не похож на романтика! Клубники со сливками захотела? Так и здесь можно организовать, ты только скажи!
— Ничего ты не понял, Сеня, — сказала она, толкая дверь, — Марковна, это мы! Как вы тут?
Марковна, видно решила прилечь. Старая уже.
— Марковна! — крикнул Карташов, подходя к кровати, где спал Валерий, но табурет у его кровати был пуст, зато он заметил ритуальное зеркало и воду в миске.
Старуха лежала на кровати а закутке, отгороженном занавеской и тяжело дышала.
— Что с тобой, Марковна? — испугавшись, подскочила к ней Олеся.
— Кажись всё. Кончаюсь я, — улыбнулась Марковна, — но Валерик ваш ещё поживёт.
— Как же так, Марковна? А дар свой? Мне ведь обещала! Неужели ему, чужаку?! Я здесь медицина! — хлопнул Арсений по бревенчатой стене.
Старуха приоткрыла глаза и произнесла:
— Нельзя тебе...ты, Сеня, тёмный.
— Ах вон оно, что! Потемнел, значит! — воскликнул Арсений, — это ты сейчас придумала, а, Марковна?
Но старуха не ответила. Она сложила руки на груди и закрыла глаза. Пламя, теплившееся в лампадке, угасло.
***
Спустя короткое время Кудинов открыл глаза и увидел подле себя Олесю и хмурого Карташова.
— Ого, за окнами вечер! — присвистнул Валерий, вставая, — залежался я что-то... А бабуля где? Она мне тут шептала, шептала... я сон видел. Чудной! Будто бы в гробу был Галинкин отец! А после...
— Да. Всё так, — поморщившись, прервал его Арсений, — донесёшь теперь?
— Зачем? — не понял Валерий и перевёл взгляд на Олесю, — ты, Олеся, прямо преобразилась. Неужели, полюбила?
— Тут к вам приехали двое...— словно не расслышав вопроса, сказала Олеся, — мужчина, симпатичный такой... и с ним неприятная женщина!
— Ну конечно, это Дадыкины! Пойдёмте же скорее! — Валерий чувствовал, что здоров, и ему хотелось кричать. Выходя из дома, он поклонился, в пояс, как не кланялся никогда в жизни.
— Спасибо тебе, бабушка, за всё!
Он видел, как Марковна машет ему, вытирая глаза кончиком платка, а обернувшиеся Олеся с Карташовым увидели только почившую старуху, вытянувшуюся на кровати.
***
Галинка, заметив в окно, что Карташов и Олеся возвращаются с Валерием, очень удивилась. Она подошла к старику, но тот сидел, словно в оцепенении уставившись в одну точку. Потом, посмотрел на правнучку и сказал: "Знаю. Марковна кончилась, значит, передала свой дар".
Дадыкин с Ольгой ничего не поняли. Сергей Иванович пил уже четвертую чашку чая, а Ольга не пила вовсе, чтобы ограничить до минимума посещение деревенского нужника, от которого ей становилось дурно.
Скрипнула дверь и вошёл Валерий с Олесей. Карташов остался курить на улице.
Валерий, увидев Дадыкина, подошёл к нему и мужчины обнялись.
— Ну, что же Арсений не заходит? — с нетерпением спросил Илья Михайлович у Олеси, — он теперь у нас непростой. Можно поздравить!
— Нет, — сказала Олеся, — он там во дворе остался, злой очень. Марковна, она вот, ему дар завещала! — и кивнула на Кудинова.
— Как так? — крякнул дед.
— А я почём знаю! — не спуская глаз с Дадыкина, Олеся, вытащила из вазочки карамельку, и развернув, отправила в рот.
— Деревенщина, — прошипела себе под нос Ольга Муратовна, задетая тем, что муж улыбается этой бабе.
Между тем, старик посмотрел на Кудинова и произнёс:
— Ты хоть сам понимаешь, чем теперь владеешь?
— Я, Илья Михайлович, во всю эту чертовщину попросту не верю, — ответил Валерий, — вот в Бога верю, и чёрта видел. А вот во всё это...
— Ну ты хоть понимаешь, что Марковна тебя вылечила? Тебя, от которого отреклись врачи! Ты же помирать сюда приехал, забыл? — дед закашлялся, и схватившись за рубаху слева, безвольно опустился на скамью, — Эх, Марковна, Марковна... уедет теперь твой невостребованный дар в город, где и пропадёт совсем!
— Илья Михайлович, зря вы так. Я уезжать не собираюсь, во всяком случае пока. Похороним Марковну, а там поглядим.
***
— Как жаль, что ты с нами не едешь, — Сергей хлопнул по плечу Валерия, — ремонт в вашем доме почти закончен, можешь вернуться в любое время.
— Маринке позвони! — улыбнулся Кудинов,— она обрадуется.
— Э, не-е-ет! Что бы её муженёк дом на автоматах спустил? Уж лучше тогда я там студию открою, буду снимать кино для взрослых, актриса хорошая на примете есть, — сказал он, повернувшись в сторону жены.
— Прекрати сейчас же, Серж! — зашипела Ольга, и села в машину, хлопнув дверью.
— Чего это она? — удивился Валерий, который был не в курсе последних событий в их семье, — шуток не понимает?
— Да, не понимает, — махнул рукой Дадыкин, — ну, и всё же? Когда ждать?
— Заеду, как-нибудь, к тебе, посидим, как в старые добрые времена, всё решим.
— Замётано! — улыбнулся Сергей Иванович и обняв Валерия, сел за руль своего автомобиля, — слушай, ты кое-что забыл, — он достал свёрток и передал Валерию.
Когда машина скрылась из виду, Валерий развернул крафтовую бумагу. Внутри была старая "счастливая" ракетка для пинг-понга.
Посмотрев на неё, Кудинов вздохнул, вернулся в дом и вызвал Галю на разговор.
— Уезжать тебе надо, Галинка. Молодая же совсем, — сказал он ей.
— Да куда же я деда брошу? А он никуда отсюда ехать не хочет...
— Расскажи мне про своего отца, — попросил Валерий.
То, что он видел в своём сне у Марковны, он видел обрывками, которые никак не хотели собираться в одну картину.
— Я его нормальным и не помню почти, — сказала девушка, маленькая была, как всё случилось.
— Что случилось, Галя? За что он сидел?
Галя замолчала. Потом, посмотрела на него серьёзно:
— А что дар Марковны вам говорит?
— Ничего... — пожал плечами Валерий, но положив руку на плечо Галинки, увидел ужасную картину глазами маленького ребёнка: на полу лежит мама, а над ней папа с топором.
— Твой отец... твою мать... — отдёрнул он руку, — прости...
— Отец её не убивал! Но сел, потому что его оговорили!
— Я слышал, что он бежал.
— Да. С матёрыми зеками, которые взяли его с собой в качестве еды. Он сбежал и от них, еле добрался домой... дед долго лечил его, у него были выдраны куски мяса. Но вот душу вылечить не сумел! — Галинка прижалась к Валерию и заплакала, — даже Марковна была бессильна! Когда год назад пропала девушка, отец стал одержим поисками. Он её постоянно ищет! Но он не убийца, он болен!
Тут Валерий поднял глаза, и увидел в вечерних сумерках девицу в клетчатой ветровке. Она смотрела прямо на него, после чего повернулась и пошла сквозь траву в лес.
— В Охметьево тело! — вдруг осенило Валерия, — поэтому она и просит всех подвезти туда. В надежде, что найдут!
— Как это просит? — удивилась девушка, — Ааа, это всё дар Марковны. Она тоже говорила, что мой отец не убивал ту девушку.
— Нет, я её и до этого видел, когда я ехал. Рассказывал же сержанту вашему. Мы прошлись с ним по избам, но здесь нужно искать с пристрастием. Вызвать кинологов.
— Думаете, если найдут девушку, это снимет обвинение с отца? — всхлипнула Галя.
— Не знаю. Надеюсь, что не подтвердит... Ты знаешь, где он сейчас? — спросил Валерий. Молодая женщина подняла на него заплаканные глаза и отрицательно покачала головой.
— Всё будет хорошо, — пообещал ей Кудинов.
***
Из Твери в Охметьево выехал целый караван машин, на территории заброшенной деревни был разбит поисковый лагерь. Уже через двадцать минут поисков, у одной из сгоревших изб собаки подняли лай. Спасатели обнаружили подвал.
Оттуда и извлекли останки. Мама пропавшей девушки приехала с группой оперативников. Увидев фрагмент клетчатой ветровки дочери, женщина упала в обморок.
— Эй, — крикнул эксперт, тут ещё кто-то... Вроде живой! — нет, жмурик.
В погибшем узнали пропавшего инструктора. Общественность решила, что почувствовав неладное и испугавшись разоблачения, мерзавец сбежал. Однако, далеко уйти не успел.
Соплячке удалось-таки заманить его в своё Охметьево.
Глава получилась длинной, но разбивать уж не стала. Всем дочитавшим, за ожидание, за внимание и терпение —
СПАСИБО ❤️