11 подписчиков

Владимир Оскарович Каппель

23 мая 202323 мая 2023

40 мин

Белогвардейцы! Гордиев узел! Доблести русской!

Белогвардейцы! Белые грузди песенки русской!

Белогвардейцы! Белые звёзды с неба не выскрести!

Белогвардейцы! Чёрные гвозди в рёбра Антихристу!

М. Цветаева.

16 апреля 1883 года (по другим данным 1881 года), в городе Белёве Тульской области в семье Каппелей родился мальчик Владимир.

Предки Владимира издавна верой и правдой служили царю и Отечеству. Его отец Оскар Павлович участвовал в Ахалтекинской экспедиции генерала М.Д. Скобелева. За участие во взятии Текинской крепости Геок-тепе он был удостоен ордена Святого Георгия. А дед – георгиевский кавалер-генерал П.Н. Постольский во время Крымской войны героически сражался в Севастополе.

Вопрос о выборе жизненного пути перед Владимиром Каппелем не стоял. В 1901 году он закончил 2 кадетский корпус в Санкт-Петербурге, а в 1903 году Николаевское кавалерийское училище там же.

«Славная школа», так называли училище в армии было привилегированным учебным заведением. В 1833 году его закончил М.Ю. Лермонтов, и его культ чтился в училище свято. Юнкера, поступившие на младший курс после принятия присяги, считались на действительной военной службе и уйти из училища могли только в армейские полки. За оставшийся до присяги месяц необходимо было отделить, кто действительно может и хочет служить в кавалерии, а кто нет. Для вновь прибывшей молодёжи устанавливался естественный отбор и вновь прибывших «грело» и начальство и старший курс. В результате каждый год в «Славную школу» зачислялось немногим более половины от общего числа претендентов. Выпускалось же из «Школы» ежегодно не более 40-50 человек.

Высокие требования к юнкерам, тщательно подобранный преподавательский состав, особый дух «Славной школы» формировали особый аристократизм выпускников. Качественная подготовка юнкеров была характерна для всех юнкерских училищ, но Николаевцы разительно выделялись на общем фоне.

Тем не менее, когда в 1907 году Владимир Оскарович женился на дочери действительного статского советника Ольге Сергеевне Стокман, венчаться им пришлось втайне. Родители невесты не жаловали офицеров вообще, а кавалеристов в особенности. Только после того, как награждённый Орденом Станислава 2 степени, дающим право на поступление в академию Генерального штаба Каппель поступил, а в 1913 году закончил означенную академию, награждённый за отличие в учёбе орденом Святой Анны, и родители Ольги Сергеевны окончательно уверовали, что её избранник человек обстоятельный и серьёзный, а не гусар-повеса, молодая семья смогла легализовать своё положение.

С началом Первой Мировой войны штабс-капитана Каппель – в действующей армии, на должности адъютанта 5 Донской Казачьей дивизии, а в последующем он, адъютант штаба Юго-Западного фронта. Штабные должности не помешали ему принимать участие в боевых действиях. Дважды раненый Каппель становится кавалером орденов: Святого Станислава с мечами, Святого Владимира с мечами и бантами, Святой Анны с мечами и Святой Анны «за храбрость». Тем самым он достойно продолжил воинские традиции фамилии Каппелей и Постольских.

К началу 1917 года Владимир Оскарович в чине подполковника на должности помощника начальника оперативного отделения штаба Юго-Западного фронта. Он тяжело переживает военные неудачи, отречение Государя, развал армии и страны. Монархист по своей сути Каппель не принял революционных изменений, но, как и многие того времени, не сразу нашёл своё место «в строю». Есть сведения, что большевики предлагали ему должность. И он даже появился в Красном штабе Приволжского военного округа. Быстро осознав, что означает сотрудничество с большевиками, Владимир Оскарович уклонился от «заманчивого предложения».

В мае 1918 года он с семьёй находится в отпуске в Перми. В стране продолжается полная неразбериха. Вооруженное противостояние с большевиками только начинает организовываться.

В начале лета Каппель находится в Самаре, где 8 июня произошло антибольшевистское восстание. Власть в городе перешла Комитету Членов Учредительного Собрания (Комуч), который своей ближайшей задачей поставил усиление власти Учредительного Собрания и создание Народной Армии, способной противостоять внешним и внутренним врагам. При этом эсеровское руководство Комуча не собиралось отказываться от завоевания революции. По городу были развешены красные флаги, а в Народной Армии запрещалось ношение погон и кокард.

Руководство Комуча побаивалось офицеров, многие из которых были монархистами, а офицеры неприязненно относились к «розовым эсерам». Формируемая армия была готова воевать с большевиками, но стать во главе борьбы решались не многие. Владимир Оскарович Каппель заявил: «Я монархист по своей сути, но встану под любое знамя, лишь бы воевать с большевиками. Даю слово офицера быть лояльным к КомУчу». Он согласился возглавить, временно небольшой тогда ещё отряд, численностью около трёхсот пятидесяти человек.

В первых же боях проявился незаурядный организаторский, тактический и стратегический талант Каппеля. Способность подняться над схваткой позволяла ему выбирать наиболее верное решение, а «волчья» интуиция совершать стремительные манёвры, приводящие противную сторону в ступор. Возглавляемым им частям всегда сопутствовал успех.

11 июля 1918 добровольцы Каппеля берут Сызрань, тем самым снимают угрозу захвата Самары большевиками.

С самого начала в отряде было заведено, что командиры являются одновременно и бойцами. Все, в том числе и Каппель, были вооружены винтовками, все использовали солдатские сёдла, не такие комфортные, как офицерские, но более практичные, все питались из одного котла.

Каппель, крайне жёстко относившийся к пленным комиссарам и офицерам-перебежчикам, никогда не расстреливал рядовых красноармейцев. Их разоружали и отпускали по домам. Забирая винтовку из рук пленного, Каппель обычно говорил: «Иди. И больше не воюй. Если тебя убьют, что будет с твоей семьёй!?» Тем самым он давал понять, что он воюет не с народом, а с большевиками.

Авторитет такого командира стремительно рос. Росла и численность его отряда. Вскоре Владимир Оскарович формирует 1 Самарскую Добровольческую дружину.

21 июля сводные части под его руководством совершают стремительный марш-бросок, сто пятьдесят километров по правому берегу Волги берут Симбирск, родину Ленина, что вызывает панику в Москве.

22 июля В.О. Каппель назначается Командующим действующими войсками Народной Армии, а дружина развёртывается в бригаду.

Генерал Каппель у штабного вагона, 1918 год.

В ходе боёв под Симбирском каппелевцы наносят поражение 1 Армии Тухачевского, одной из лучших Советских армий.

Части Капеля берут, кроме Симбирска, Бугуслан, Ставрополь, Уфу, Златоуст. Территория, контролируемая Комучем, простирается теперь на пятьсот вёрст с севера на юг (Симбирск – Вольск), а с запада на восток на семьсот пятьдесят вёрст (Сызрань – Златоуст).

Троцкий объявляет: «Революция в опасности». На каппелевский фронт перебрасываются резервы. Однако 7 августа, после двухдневного боя, была взята и Казань. В результате блестящей операции захвачен золотой запас России (шесть сот пятьдесят миллионов золотых рублей, сто миллионов рублей кредитными знаками, драгоценности, слитки золота, платины), большое количество боеприпасов, других материальных средств. Части Народной Армии пополняются, так необходимыми ей, добровольцами.

За серию этих и других блестящих побед Владимир Оскарович награждается орденом Святого Георгия 4 степени и приказом Комуча № 254 от 24 августа 1918 года он производится в полковники. Красные называют Каппеля «сибирским Наполеоном», назначают за его голову награду – 50 тысяч рублей и начинают его откровенно бояться.

Однако расширить наступление в сторону Нижнего Новгорода, взяв Свияжск сходу, ему не удалось. Добровольцы не получили необходимых для повторного штурма и развития наступления резервов. Мобилизация, проводимая эсеровским Комучем, не удалась.

15 августа 1918 года была произведена реорганизация Народной Армии. Поволжский фронт возглавил полковник С. Чечека, а Каппель получил в нём Симбирскую (Северную) войсковую группу. Эсеровское руководство решило перейти к позиционной обороне. Эта ошибка привела к фатальным последствиям.

Прибывший в Свияжск Троцкий, развил бурную деятельность. Используя стратегическое превосходство красных, возможность по расходящимся из центра России железным дорогам перебрасывать резервы на наиболее важные направления, он создал значительный перевес в силах и средствах.

Добровольческая Народная Армия не смогла противостоять уже регулярной, на тот момент и превосходящей численно, Красной армии. Боевые действия покатились на восток. Северная группа Каппеля в это время используется руководством, как мобильный резерв, на огромном фронте, от Симбирска до Казани.

Через неделю после её взятия Каппель спешно отзывается в Симбирск. После ожесточённо трёхдневного боя добровольцы отбрасывают Тухачевского от города. Не успев организовать преследование отходящих войск, 25 августа «каппелевцы» получают приказ вернуться в район Казани, для участия в боях за Свияжск. В начале боя его части ворвались на железнодорожную станцию, едва не захватив штаб 5 Армии и личный поезд Троцкого. Однако в это время подошло подкрепление, и противник получил подавляющее превосходство. Каппелю пришлось отступить, но ему удалось снять угрозу захвата Казани. Не дав добровольцам завершить операцию по захвату Свияжска, Комуч вернул его опять под Симбирск, положение которого резко ухудшил недопреследованный Тухачевский.

В такой ситуации никакой полководческий талант В.О. Каппеля, никакой героизм его добровольцев не могли изменить общего хода событий. Фронт продолжал катиться на восток.

7 октября после оставления Самары Волжский фронт перестал существовать.

Каппелевские части, как наиболее боеспособные, прикрывают отход остатков Волжского фронта. Несмотря на шестикратное превосходство противника, они не только сдерживают его натиск, но и проводят контратаки, захватывая пленных, пулемёты, орудия. Отошедшие в Сибирь остатки Народной Армии, 17 октября 1918 года переформировываются в Сводный корпус в составе создаваемой Сибирской армии.

Поражение Комуча, не сумевшего организовать согласованные действия своих фронтов, работу тыла, взаимодействия с Вооружёнными Силами юга России и Северным фронтом, показало не эффективность коллегиального, демократического способа управления. Для успеха в войне требовалась единая воля, единое руководство.

После известных Омских событий 18 ноября 1918 года выдвинулась фигура адмирала А.В. Колчака. А.В. Колчак, выбранный путём голосования из нескольких кандидатур, был утверждён Советом Министров Временного Всероссийского правительства на пост Верховного правителя России. Полковник Каппель признаёт власть Верховного правителя, и его сводный корпус входит в состав Западной Армии. Последним приказом Верховного Главнокомандующего В.Г. Болдырева ему присваивается чин генерал-майора. Вскоре В.Г. Болдырев уступит свой пост адмиралу А.В. Колчаку.

Новое Омское руководство не спешит снимать потрёпанные каппелевские полки с фронта. Остаток года добровольцы проводят в тяжёлых оборонительных боях, затяжных переходах, яростных контратаках. С новоиспечённым генерал-майором произошёл характерный для него случай. При расквартировании каппелевских частей в населённом пункте Ала-Балашовский контрразведка доложила о готовящемся по наущению большевистских агитаторов рабочем мятеже. Каппель, переодевшись в гражданское платье, ушёл из штаба на одну из ближайших шахт, где в это время происходил митинг. Оставшись неузнанным, он записался для выступления. Получив слово и выйдя на трибуну, он заявил, что он и есть генерал Каппель, что вызвало панику среди митингующих. С большим трудом, объяснив, что он один и бояться нечего, он успокоил собравшихся. В ходе краткой, но аргументированной речи, он разъяснил рабочим цели, стоящие перед Белой Армией и всю разницу между ними и красными. Окончание его речи потонуло в громовом «ура». Рабочие отнесли Каппеля на руках до его штаба, повторяя при этом: «Вот это так генерал!» Угроза предательского удара в спину была снята.

Авторитетная фигура адмирала А.В. Колчака сумела объединить Сибирские областные правительства, его признал Юг России и Временное правительство Северной области, после некоторых колебаний Верховную власть признал генерал В.Г. Болдырев и глава Забайкалья – атаман Г.М. Семёнов.

Удачно проведённая мобилизация позволила не только стабилизировать фронт, но и сформировать на востоке России 4 армии: Сибирская (генерал-лейтенанта Р. Гайда), Западная (генерала от артиллерии М.В. Ханжина), Южная (генерал-майора П.А. Белова) и Оренбургская (генерал-лейтенанта А.И. Дутова) армии.

Под руководством главнокомандующего Юга России генерал-лейтенанта А.И. Деникина находились ещё 3 армии: Добровольческая (генерал-лейтенанта В.С. Май-Маевского), Донская (генерал-лейтенанта В.И. Сидорина) и Кавказская (генерал-лейтенанта П.В. Врангеля).

В общем направлении на Петроград действовали войска Главнокомандующего Северо-Западным фронтом генерала от инфантерии Н.Н. Юдениче и Главнокомандующего войсками Северной области генерал-лейтенанта Е.К. Миллера.

С весны 1919 года белые фронты получили возможность наносить совместные комбинированные удары.

А молодой генерал-майор Каппель оказался заложником своего таланта, боевой славы и стремительного карьерного роста. Фигура Каппеля всегда была неоднозначной для руководства. Управляющий делами Совмина Временного Правительства профессор Г.К. Гинс так охарактеризовал его положение в Народной Армии: «Он был загадочной фигурой для эсеров, опасавшихся возможных «вождей-диктаторов». А молодой офицер становился вождём.» Подобные опасения возникли и в Омском правительстве, его представили в негативном свете в глазах Верховного правителя. Монархиста Каппеля объявили слишком левым за службу в эсеровском Комуче. А ведь именно Народная Армия, во многом благодаря каппелевцам, всё лето и осень давала возможность формировать Сибирскую Армию, основу будущей Российской армии адмирала Колчака. Как бы там ни было, а молодой генерал-майор оставался не у дел. Многое изменила личная встреча Каппеля с адмиралом Колчаком. Все, лично знавшие Владимира Оскаровича, единодушно утверждали, что в первое знакомство с ним возникало стойкое мнение, что перед ними высококлассный профессионал, порядочный, честный, бескорыстный человек, непримиримый враг большевизма. Не стал в этом деле исключением и Верховный правитель. После продолжительной беседы Каппель вышел из его кабинета в сопровождении адмирала А.В. Колчака. Редко кто удостаивался подобного «почётного эскорта».

В начале февраля 1919 года корпус Каппеля отводится в тыловой город Курган, как резерв ставки Верховного главнокомандования. Приказом начальника штаба Верховного главнокомандующего №155 от 27 февраля 1919 года он переформировывается в 1 Волжский армейский корпус в составе 1 Самарской, 3 Симбирской и 13 Казанской стрелковой дивизии и Волжской кавалерийской бригады. Каждая дивизия должна была иметь в своём составе три стрелковых полка, егерский батальон, артдивизион, отдельную гаубичную батарею, отдельный конный дивизион, инженерный дивизион, артиллерийский парк, полевой лазарет с перевязочным отрядом и санитарным транспортом и обоз. Волжская кавалерийская бригада должна была состоять из двух кавалерийских полков, в четыре эскадрона каждая и отдельной конной батареи. В составе корпуса состояла отдельная полевая батарея тяжёлых гаубиц, телеграфная рота, арт-мастерская и первая стрелковая бригада кадра в составе: три стрелковых полка, отдельная инженерная рота, артдивизион и эскадрон.

Командующий Южной ударной группы М.В. Фрунзе, узнав из данных разведки о том, что корпус Каппеля готовиться выдвигаться на фронт, был очень обеспокоен этим обстоятельством. Однако комплектование корпуса прошло по остаточному принципу. Пополнение поступало в основном наступающим армиям, а Каппелю доставались пленные красноармейцы. Обеспечение материальными средствами шло крайне медленно. Личная встреча с Колчаком изменила многое, но не всё. Недоброжелатели Владимира Оскаровича, используя возникшую было эйфорию от удачно начатого наступления и ожидания скорой победы, всячески стремились оставить недоукомплектованный корпус Каппеля в тылу и тем самым не дать ему проявить себя на фронте.

Гладко было на бумаге и в мозгах незадачливых стратегов. Весеннее наступление белых замедлилось, а в конце апреля войска М.В. Фрунзе перешли в контрнаступление. Не доведённый до полного состава корпус, не смотря на протесты Каппеля, был брошен на усиление Западной армии генерала М.В. Ханжина и 2 мая 1919 года снова вошёл в её состав. Из-за ошибок вышестоящего командования корпус был введён в бой по частям. Каппелевцы последовательно попадали под удары противника и несли большие потери. Некоторые подразделения, укомплектованные пленными красноармейцами, переходили на сторону противника. Ценой неимоверных усилий Каппелю удалось восстановить управление и собрать свои силы в один кулак. Однако возобновить наступление он не смог. С большим трудом большевики начали теснить потрёпанные полки Каппеля.

В целом летние бои за Богуслан, Белебей и Уфу принесли белым войскам поражение. 9 июня пала Уфа, а 11 июля 25 дивизия Чапаева берёт уже Уральск. Документальных свидетельств прямого столкновения «чапаевцев» с «каппелевцами» не обнаружено, с ними воевала соседняя 24 дивизия красных. Знаменитая «Психическая атака» из фильма «Чапаев» братьев Васильевых к реальной жизни отношения не имеет. На экране в атаку идут вымышленные киновойска с атрибутикой цветных корниловских полков, донских казаков-гундоровцев, штурмовой бригады полковника Пепеляева и других. Каппелевцам приходилось идти в атаку с примкнутыми штыками без выстрелов но по вполне прозаической причине, отсутствия боеприпасов, а «белогвардейские рабочие» «ижевской» и «воткинской» дивизий в таких случаях брали беспатронные винтовки в положении «за спину», а в бой шли с засапожными ножами с песнями и под гармонь. За что сначала красные, а потом и свои стали называть их «поножовцами». И никакой ,,психиатрии!

Вопреки советским киносказкам на стороне белых воевали не биороботы, нанятые пузатыми буржуями, а живые люди, представители всех сословий Российской Империи. В частности в Донской армии воевала Тульская пешая рабочая бригада. Рабочие вместе с казаками рука об руку сражались до самого конца гражданской войны. Уже в эмиграции сводный отряд туляков вошёл в состав казачьего-гундоровского Георгиевского полка, а одними из самых боеспособных соединений Восточного фронта были рабочие дивизии Ижевска и Воткинска.

14 июля 1919 года, поредевший «каппелевский» корпус переходит в состав 3 Армии и преобразуется в Волжскую группу.

Большевистские армии в течение лета продолжали развивать наступление на восток. В ходе летних боев, белые войска не только сдерживали натиск наступавших красных войск, но и наносили сильные болезненные контрудары по ним. Особую стойкость при этом проявили «каппелевцы» в ходе боев в районе Уральских гор, по рубежу реки Белый. Значительно превосходящий численно противник неизменно отбрасывался назад. Генерал-майор Каппель, по им самим заведеной традиции, сам лежит в цепи с винтовкой, отстреливаясь от наступающих красных и лично вводит бойцов в контратаки.

По свидетельству полковника В.О. Вырыпаева, ближайшего соратника Владимира Оскаровича, результаты этих боев вызывали удивление даже у окружения Каппеля. Невозможно было держать такой широкий фронт, столь малыми силами. А фронт держался! Бои без сна и отдыха в течении 3-4 суток и более были выше человеческих сил. А люди стояли! В последствии полковник Вырыпаев, беседуя с офицерами и солдатами, убедился что они верили в самую тяжелую минуту явиться сам Каппель с винтовкой, а с ним и победа. «С Каппелем умирать не страшно» - говорили они.

Не страдающий «вождизмом» генерал, самим ходом событий опять обращался в вождя.

По итогам этих боев, за умелое управление войсками и личный героизм, Владимир Оскарович награждается орденом Святого Георгия 3 степени. Принимая высокую награду, он сказал, что «лучше бы ему прислали подкрепления».

В конце лета 1919 года командующий восточным фронтом белых генерал М.К. Дитерихс по указанию ставки бросил в бой все резервы и оттеснил наступавшие красные войска на рубеж реки Тобол, правый, наиболее мощный приток Иртыша. Продвинувшись на 150-200 километров, он отвоевал всё, что завоевали большевики за лето. Несмотря на это, опытный Дитерихс, зная, что резервов больше нет, рекомендовал Ставке начать подготовку к эвакуации Омска. Однако командующий 3 Армии генерал К.В. Сахаров, сидевший вместе с адмиралом Колчаком в большевистской тюрьме и пользовавшийся его особым доверием, убеждает ставку, что, усилив оборону по рубежу реки Иртыш, можно отстоять Омск. Генерал Дитерихс объявляется устаревшим, а Командующим войсками Восточной окраины вместо него назначается Сахаров. Должность командующего 3 Армией предлагается Каппелю. Одновременно ему присваивается звание генерал-лейтенанта.

Верховный правитель России и Верховный Главнокомандующий адмирал А.В. Колчак, кроме руководства фронтами, занимался государственным строительством Сибири на Дальнем востоке, организовывал работу тыла, добивался международного признания своего правительства и не мог охватить всё. Будучи морским офицером, адмиралом, он нуждался в опытных специалистах оперативного и стратегического уровня по подготовке и проведению именно сухопутных операций. А таковых в нужном количестве не оказалось. Не все офицеры Ставки смогли уяснить разницу между «империалистической» войной и «гражданской», многие продолжали мыслить старыми шаблонами. «Революция - это поток, который невозможно остановить, его можно только направить в нужную сторону», - так всегда говорил генерал-лейтенант Каппель. Не все в Колчаковском правительстве понимали, как это сделать. Особое возмущение Каппеля вызывал такой факт. В день взятия Казани против большевиков восстали рабочие Ижевска и Воткинска. Доведённые до крайности политикой «военного коммунизма», они готовы были войти в состав белых сил. Прибывшая из Омска для ознакомления с ними комиссия, увидев, что в рабочих полках принято обращаться к друг другу со словом «товарищ» и ими руководят обычные старшие рабочие решило, что толку от них, как от солдат, не будет. А это было сорок тысяч сознательных бойцов, испытавших на себе все «прелести» жизни под большевиками. Они могли стать тем резервом, которого не хватило Дитерихсу для развития наступления или для отражения атаки на Омск.

Следует отметить, что часть «ижевцев» и «воткинцев» всё-таки ушла с белыми. Под руководством генерала Молчанова они сражались до самого конца гражданской войны. С ноября 1918 года две их дивизии входили в состав корпуса Владимира Оскаровича. И он был хорошо знаком с их боевыми качествами.

Военный министр колчаковского правительства А.П. Будберг писал: «Сибирь выставила не мало тысяч молодых и старых рыцарей долга, чистых энтузиастов, поднявших меч борьбы за Родину, но не нашлось вождей, мужей, опыта и таланта, чтобы использовать эти могучие силы, тысячи этих борцов уже спят в Сибирской земле, а все их усилия и героические подвиги сведены на нет теми, кто, не имея никаких данных, залез на верхи военного управления и не принёс туда ничего, кроме ненасытного честолюбия, сомнений и безграмотности по руководству большими операциями и по организации настоящей армии». Именно эти люди стремились удалить В.О. Каппеля от управления войсками. С их подачи был отрешён от должности опытный М. К. Дитерихс. Отказ от его идеи планомерного отступления, которая бы позволила, проведя мобилизацию, пополнить и переформировать войска, привёл к непоправимым последствиям.

С началом Омской контрнаступательной операции «красных» «колчаковские» войска не удержались на рубеже реки Тобол. Не смогли они удержаться и на рубеже Иртыша. Об этом предупреждал Ставку Дитерихс, когда рекомендовал провести эвакуацию Омска, за что и был отстранён от должности.

Теперь оставление Омска происходило беспорядочно. Значительные запасы материальных средств, которых так не хватало отступающим войскам впоследствии, доставались противнику. Через единственный мост через Иртышь непрерывным, сплошным потоком шли эшелоны с отступающими войсками. По этой причине, отходившие в пешем строю части, не могли его использовать, а по реке шёл лёд. Обречённые люди могли надеяться только на чудо. И оно произошло. Ударил сильный мороз, ледоход прекратился, но между льдинами была только тонкая ледяная корка. Получившие надежду на спасение люди, стали поливать её водой из прорубей, и таким образом наморозили к утру тропы, по котором ушли на восточный берег.

Верховный правитель покинул Омск 13 ноября, после того, как накануне ушёл золотой эшелон. Омское правительство убыло в Иркутск ещё раньше, 10 ноября.

14 ноября 1919 года в Омск вошли красные. По всему городу были расклеены плакаты с набранным крупным текстом приказом Сахарова о превращении Омска в неприступную крепость.

После оставления Омска белые армии отступали на восток по Транссибирской магистрали и вдоль неё по рокадным направлениям. Им предстояло преодолеть более двух тысяч верст от Омска до Красноярска в сорокаградусный мороз, с минимальным количеством продовольствия и боеприпасов. Тяжелейший переход впоследствии получил наименование «Сибирского ледяного похода». Несколько сот тысяч человек, войска, беженцы, раненые, больные, женщины с детьми выдвигались эшелонами, верхом, на санях, пешком. Люди гибли от тифа, голода, морозов, их преследовали красные, на беззащитные обозы нападали организованные местные банды. Сибирские мужички, вскоре прижатые к ногтю большевиками, горько пожалели о том, что не оказали должную поддержки адмиралу А.В. Колчаку и его армии.

9 декабря премьер-министр «колчаковского» правительства В.Н. Пепеляев и его брат, генерал Л.Н. Пепеляев, чтобы успокоить общественное мнение, арестовали генерала Сахарова, превысив тем самым свои полномочия. Арестовать Главнокомандующего мог только Верховный правитель. 11 декабря после двухдневных переговоров Верховный правитель отменил арест Сахарова, но отстранил его от должности и назначил по делу следствие. Остро встал вопрос о новом Главнокомандующем. Попытка вернуть на эту должность генерала М.К. Дитерихса, успехом не увенчалась. Адмирал А.В. Колчак по телеграфу предложил должность Главнокомандующего Каппелю. Тот заявил, что лучше принял бы кавалерийский полк. Тогда Колчак спросил напрямую: «А если вы получите приказ!? – Приказ я исполню» - ответил Владимир Оскарович. Через час телеграф отстучал приказ о его назначении. Позже во время личной встречи на станции Судженка после трёхчасовой беседы Верховный правитель сказал Каппелю: «Только на вас, Владимир Оскарович, вся надежда».

Приказом № 778 от 15.12.19 года Каппель определяет, что никакие боевые действия, кроме отхода, невозможны. Приоритетной целью ставится сохранение армии. Этим же приказом он разрешает всем колеблющимся покинуть её.

Следуя своему правилу быть рядом с войсками, Владимир Оскарович часто задерживает свой штабной поезд. Он вникает в детали, находит выходы из положений, казавшиеся ранее безнадёжными, следит за сменой арьергардных частей, пресекает своеволие по отношению к местному населению, делает всё, чтобы отступление не превратилось в бегство.

Прибыв с эшелоном штаба фронта на станцию Мариинск, Каппель без охраны, взяв с собой только полковника В.О. Вырыпаева, едет за несколько вёрст на санях в город для встречи с местной властью. В результате переговоров все проходящие через Мариинск войска были полностью обеспечены продуктами, многие получили тёплые вещи.

Но злой рок не переставал преследовать отступающую армию. 29 октября в Ачинске, следующей за Мариинском станцией, по халатности администрации произошёл мощный взрыв эшелона с боеприпасами, последним резервом армии. Погибло около полутора тысяч человек, погиб почти весь конвой Каппеля, а сам он уцелел лишь чудом.

Усугубляло положение позиция, занятая Чехословацким корпусом, который под видом эвакуации во Владивосток, занялся грабежом и вывозом всего, что можно вывести. Чехи, контролируя Транссиб, присваивали себе заготовленное топливо, препятствовали заправке водой паровозов отступающих войск, захватывали исправные паровозы и подвижной состав, выбрасывая раненых, больных, беженцев на мороз, обрекая их на гибель. Создавая заторы на железнодорожных станциях, вынуждали белые войска отступать в пешем порядке. Наконец 27 декабря 1919 года на станции Нижний Удинск они задержали эшелон Верховного правителя. Возмущённый Каппель телеграммой № 133 вызвал чешского генерала Я. Сырового на дуэль. Кто-то из присутствующих при отправке телеграммы высказал сомнение, что чех примет вызов. Каппель взорвался: «Он офицер, он генерал, трусом быть не может!» Но «доблестный» чех смог. Телеграмма, отправленная ему лично, в секретариат Верховного правителя, Совет министров, генералам: Жанену, Ноксу, японскому генералу Оой, командирам соединений и начальникам гарнизонов Сибирской армии, осталась без ответа. Более того Сыровой ещё не один раз смог быть тем, кем быть не должен. Последовавшие вызовы от атамана Г.М. Семёнова и от генерала С.Н. Войцеховского он также проигнорировал. Чехи продолжили бесчинствовать, грабить, самоуправствовать. После капитуляции Германии и окончания Первой Мировой войны это стало главной целью пребывания союзников в России.

Когда Каппель, прощаясь с адмиралом А.В. Колчаком на станции Суджинка посоветовал ему держаться поближе к своим войскам, тот сказал, что дорога и он лично охраняются союзниками, у которых достаточно сил и средств. Он ещё верил союзникам. Теперь же представитель высшего международного командования генерал Жанен потребовал от Верховного правителя передачи золотого запаса. А.В. Колчак многократно в категорической форме отказавшийся это сделать, подписал себе тем самым смертный приговор. Гарантировавшие Верховному правителю безопасность союзники, предали его по старой своей традиции предавать нас ради любой своей выгоды.

15 января Я.Сыровой по санкции Жанена передал А.В. Колчака Иркутскому полицентру. Предавший адмирала Жанен, впоследствии в своих мемуарах смешал личность покойного с грязью. Ещё одна давняя «западноевропейская» традиция.

Во второй половине декабря отходившие войска двигались в сторону Красноярска, где рассчитывали после отдыха переформироваться и дать отпор противнику. Однако 3 января при подходе к Красноярску выяснилось, что в результате предательства начальника гарнизона генерала Зиневича город контролируется красными партизанами. Оказавшись в тяжелейшем положении, Каппель опять разрешает всем, выбившимся из сил, потерявшим веру в победу, покинуть армию и уйти в город. С оставшимися войсками он в обход Красноярска пробивается к Енисею. Далее необходимо было решить, как обходить восточную от Красноярска часть Транссибирской магистрали, которую чехи успели передать красным партизанам. 7 января в день Рождества Христова он проводит совещание в деревне Чистоостровское. Некоторые части во главе с генералами Перхуровым и Галкиным решают идти по льду Енисея к северной Ангаре и далее по ней, что удлиняло их путь более, чем на тысячу верст. Каппель, понимая, что любой путь смертельно опасен, не препятствует этому. Сам же он ведёт возглавляемые им войска по реке Кан, правому притоку Енисея. Как пишет в мемуарах профессор М.С. Гинс, в то время председатель Государственного Экономического Совещания правительства А.В. Колчака: «Каппель приказал идти, значит какой-то просвет впереди есть и, не задумываясь над тем – куда, сколько тысяч вёрст, с какими средствами мы двинулись вперёд.»

Тяжелее всего приходилось передовым частям, которые прокладывали дорогу по целине. По свидетельству полковника В.В. Петрова, участника тех событий, путь от деревни Подпорожная до селения Барги передовой отряд проделал за двое суток, а части, следовавшие за ними по проторенной дороге, тоже расстояние проходили за 12-14 часов.

Характерной особенностью реки Кан является наличие довольно большого количества горячих ключей. Они, размывая лёд, текут по нему под снегом пока не замёрзнут и представляют опасную ловушку для путника. Выдвигавшийся с передовым отрядом Каппель, попал в неё. Его бурочные сапоги моментально промокли. Никому не сказав об этом, он продолжил движение. Многие попадали в такие ловушки, но заледеневшие валенки, покрываясь коркой льда, воду внутрь не пропускали. Идти в таких валенках было неимоверно тяжело, но ноги при этом оставались сухими. Замёрзшие бурки Каппеля сковали его голени и стопы ледяным панцирем. Идти также было тяжело, и ноги стыли на сибирском морозе. Тактичный, обходительный с людьми Каппель обладал несгибаемой волей, он шёл, не показывая вида. На другой день его охватил жар, сознание затуманилось, и он упал в снег. Тут же пришёл в себя и потребовал коня. Но и в седле сознание туманилось, жар сменился ознобом, чтобы он не упал с лошади, его сопровождал огромного роста доброволец. Он ехал рядом и поддерживал главнокомандующего. Вскоре наступил момент, когда Каппель перестал приходить в сознание. Его перегрузили на сани, укрыли шубами, шинелями и двинулись дальше.

В селении Барги его осмотрел доктор. Диагностировав начавшуюся гангрену, он приступил к ампутации части стопы и некоторых пальцев. Никаких медицинских инструментов не было. Операцию, находящемуся без сознания Каппелю, провели обычным ножом, который нашёлся в деревенской избе. Его прокалили на огне и продезинфицировали спиртом.

Утром Каппель пришёл в сознание. Ходить и стоять он уже не мог. От найденных за ночь удобных саней, он отказался, потребовал коня. Выпрямившись в седле, превозмогая боль, он сидел, и, прикладывая руку к папахе, приветствовал проходящие через Барги войска. Он считал своим долгом ободрить измученных людей. Весть о том, что Каппель жив, что он в седле, что он с войсками, быстро разошлась по огромной колонне. 10 января на совещании, собранном здесь же, в селении Барги, он расформировывает остатки 1 Армии и подчиняет их генералу С.Н. Войцеховскому. Ему же он вверяет временное управление войсками. 15 января войска выходят к Канску и берут его сходу, а 22 января после ожесточённого боя на подступах к Нижнеудинску, они входят и в него. Впервые Каппель лично не управляет войсками.

По станции ползут эшелоны союзников, в основном чехов. К чести боевых чешских офицеров следует отметить, что они отнеслись к Владимиру Оскаровичу с уважением. Узнав о постигшем его несчастье, наперебой предлагали места в теплушках и для него, и для нескольких сопровождающих, гарантируя и секретность, и безопасность.

Каппель предпочёл остаться с армией.

22 января он ещё проводит совещание, на котором приказывает взять Иркутск сходу, освободить адмирала Колчака, отбить золотой запас и установить связь с главой Забайкалья атаманом Семёновым. 25 января, чувствуя, что силы оставляют его, он назначает генерала С.Н. Войцеховского командующим армиями Восточного фронта. Всю ночь на 26 января Владимир Оскарович не приходит в сознание. На рассвете он отчётливо произносит: «Как я попался! Конец!» Полковник Вырыпаев, услышав это, бросился к стоящему рядом эшелону. Врач румынской батареи К. Данц, узнав кому нужна помощь, несмотря на раннее время, собрав необходимые медицинские принадлежности, быстро прибыл для осмотра. Он диагностировал двустороннее крупозное воспаление лёгких. Ранее осматривавшие больного врачи сосредотачивали всё внимание на его ногах. Не имея никаких инструментов, даже термометра, они не смогли оценить возникшее воспаление. Одного лёгкого у Каппеля уже не было, от второго оставалась только часть. «Он умрёт через несколько часов», - сказал Данц. Находящегося без сознания Каппеля перенесли в лазарет румынского эшелона. Состав скоро тронулся.

Генерал-лейтенант Каппель умер через 6 часов в 17 верстах от станции Тулун, у разъезда Утаи в окрестностях Иркутска. Было 11 часов 50 минут 26 декабря 1920 года.

Прошло всего три года от начала его борьбы с большевиками , от подполковника до генерал -лейтенанта! И земная проповедь Иисуса Христа длилась три года! Как много можно успеть сделать!

Тело главнокомандующего было положено в деревянный гроб и поставлено в теплушку румынского эшелона, через какое-то время его перенесли в чешский эшелон. Но все поезда шли одинаково медленно. На станции Иннокентьевская главные силы армии догнали эшелон. Гроб с телом и сопровождающие были размещены в санях и продолжили путь в составе главных сил.

29 января войска под командованием генерала Войцеховского после десятичасового боя берут станцию Зима, открывая путь к Иркутску. План захвата Иркутска не был осуществлён из-за чешского ультиматума. Они заявили, что в случае атаки города будут разоружать шедшие вдоль дороги белые войска. Это означало войну ещё на один фронт. Кроме того, чехи распространили информацию, что 7 февраля адмирал А.В. Колчак и его премьер-министр В.Н. Пепеляев были расстреляны большевиками без суда.

На состоявшемся в окрестностях Иркутска совещании было решено город обойти. Дойдя до берега озера Байкал, «каппелевцы» стали спускаться на лёд. После гибели главнокомандующего все, следовавшие за ним части, не сговариваясь, стали так называть себя.

Лёд Байкала местами был так гладок, что лошади с изношенными копытами падали, и их невозможно было поднять. Зато упавшую лошадь можно было без особых усилий тянуть за гриву до заснеженного места. Там она с помощью людей вставала, но очень быстро опять падала. После нескольких таких падений лошади окончательно отказывались двигаться. Пройти более полсотни вёрст до посёлка Мысовой таким образом было невозможно. Положение спас доброволец-волжанин Самойлов, воевавший под началом Каппеля ещё в Народной Армии Комуча. Узнав, для чего требуется лошадь, он предложил свою, неказистую на вид. Его маленькая сибирская, хорошо кованная лошадка, бодро потащила, невесомые на зеркальном льду сани, вперёд. С наступлением сумерек 10 февраля головные части вошли в посёлок Мысовой. Замыкающие колонны прибыли туда же 14 февраля. Всего же за февраль месяц через Байкал прошло более шестидесяти тысяч различных саней, повозок, волокуш. Посёлок Мысовой контролировался японцами. Они оказались единственными, кто не сговорился с большевиками. Войска получили возможность для передышки. На другой день после прибытия гроба с телом Каппеля на станцию Мысовая была отслужена первая панихида. Опытные, далёкие от сантиментов бойцы, прошедшие огонь и воду, увидев в открытом гробу тело, издали общий скорбный стон. Многие до этого момента до конца не осознавали, что Каппеля больше нет. Многие верили, что он жив и едет в чешском или румынском эшелоне, а гроб тащится ради конспирации, в нём не Каппель, а золото. Колчак во время последней встречи предлагал Каппелю взять часть ящиков, но тот отказался. Он не хотел, чтобы его хоть что-то связывало. Теперь всё было ясно, последние иллюзии рассеялись. Толпа бойцов, не попавших в церковь, стояла на коленях в снегу вокруг неё. Проходящий мимо японский взвод был на столько поражён увиденным, что остановился и по команде офицера взял «На караул».

После панихиды гроб был отправлен в Читу. Там тело Каппеля было встречено почётным караулом, траурными маршами, и лично глава Забайкалья атаман Семёнов с делегацией склонились перед погибшим героем.

Первоначально генерал Каппель был захоронен в городском Кафедральном соборе в Чите. Полковник Вырыпаев пишет: «В день похорон в Чите творилось что-то невероятное. Не только храм, но и все прилегающие к нему улицы, были заполнены самым разнообразным по своему виду народом, не говоря уже о прекрасно одетых забайкальских частях, стройно марширующих во главе с оркестром, игравшем похоронный марш. Такого скопления народа на похоронах я, проживший долгую жизнь, никогда не видел.» Через некоторое время гроб с телом Каппеля, из соображений безопасности, был перезахоронен на кладбище местного женского монастыря.

В начале марта 1920 года с прибытием в Читу последних колонн армии «Сибирский ледяной поход» был закончен. А ,,Каппелевцы» продолжили борьбу с большевиками.

Весной 1920 года они снова столкнулись с генералом Сыровым. Есаул А. Котомкин, бывший в то время связным атамана Семёнова в чешском штабе, пишет, что остановившийся у вагона вестовой сошёл с лошади и вошёл в штаб. Он передал пакет лично генералу. Из раскрытого пакета посыпались серебряные монеты. Бледнеющий и краснеющий Сыровый силился прочитать написанное: «Командующему чехословацкими войсками генералу Сыровому. ,,Офицеры и солдаты Ижевской и Воткинской дивизии - посылают генералу Яну Сыровому 30 сребряников - цена крови Иуды-предателя.,,

Впоследствии Жанен наградил Сырового французским орденом Почётного Легиона. «Талантливый» чех в последствии дослужился до поста премьер-министра своей республики.

При подходе Красной Армии к Чите, ввиду явной угрозы её оставления, тело Каппеля было извлечено, и «каппелевцы», уходя в эмиграцию в Китай, перенесли его в город Харбин. Там в 1920г при большом стечении народа прах был перезахоронен в ограде Свято-Иверского храма, на улице Офицерской. Над могилой затеплилась неугасимая лампада. 28 июля 1929 года в присутствии соратников легендарного полководца на собранные по крохам эмигрантские деньги на могиле был воздвигнут и освящён памятник. Ежегодно в этот день на могиле совершалась панихида, на которой собиралась русская диаспора. Офицеры, солдаты, беженцы, женщины, дети, которые взрослели каждый год, все в течение последующих тридцати пяти лет приходили сюда почтить память человека, который за спасение их жизней отдал свою.

В августе 1945 года Советские войска заняли Харбин. На могиле В.О. Каппеля побывали советские офицеры. Сразу три маршала К.А. Мерецков, Р.Я. Малиновский, А.М. Василевский побывали тут. Они, сняв головные уборы, почтили память захороненного здесь генерала минутой молчания. Воины-победители не оскорбили прах белого воина. Однако в 1955 году по настоянию советской стороны, памятник был разрушен, а могилу сравняли с землёй. Не трудно понять, что за этой инициативой Советского консульства стояли люди, не привыкшие добывать победу в честном, открытом бою, а исповедовавшие совершенно другие принципы, словом бойцы других, невидимых фронтов !

Не за долго до своей смерти генерал Каппель продиктовал обращение к Сибирским крестьянам: «За нами с запада продвигаются войска, которые несут коммунизм, комитеты бедноты и гонения на веру Иисуса Христа. Где утверждается Советская власть, там не будет трудовой крестьянской собственности, там в каждой деревне небольшая кучка бездельников, образовав комитеты бедноты, получат право отнимать у каждого всё, что им захочется…, заменив Божью любовь ненавистью, вы будете беспощадно истреблять друг друга…»

Идейные наследники «комбедовских» бездельников стремились искоренить саму память о белом генерале!

А рукописи, как известно, не горят. Пророческие слова Каппеля сбылись со всей отчётливостью. Он остался в памяти тех, кого спас в России в годы борьбы с Мировой революцией, Мировым интернационалом, Советской властью! Его помнили и пленные красноармейцы, которые остались живы благодаря его приказу не расстреливать рядовых бойцов. Люди, встречавшиеся с Каппелем лично, или просто знакомые с историей его жизни, неизменно попадали под обаяние его личности.

В русской диаспоре Харбина из уст в уста пересказывалась история о том, как китайский рабочий, которому после сноса памятника поручили извлечь и сжечь тело, не смог этого сделать. Он доложил китайскому руководству, что всё исполнил, и оставил всё, как есть.

Схема с указанием места захоронения Каппеля в условиях строжайшей секретности хранилась русскими харбинцами.

В конце прошлого века русский харбинец с австралийским паспортом Николай Николаевич Заика, занимавшийся историей «русского Харбина», получил доступ к этой информации. Более того он добился разрешения от местной администрации на эксгумацию тела, но денег на это у пенсионера не оказалось. Н.Н. Заика не только хотел эксгумировать тело, но и перезахоронить его в России, а на это не было ни денег, ни связей. И он тоже оставил всё как есть.

Память о Владимире Оскаровиче Каппеле хранилась не только в Китае, но и в России. 25 июля 2001 года Иркутские казаки с их атаманом Николаем Мереновым воздвигли у разъезда Утаи четырёхметровый памятный крест, который освятил настоятель Тулунской церкви отец Валерий.

В 2004 году организация «Белые воины», основной целью которой является восстановление связей с исторической Россией, вышла на Н.Н. Заику. После того, как за дело взялись профессионалы, оно сдвинулось с места. Китайская сторона после соответствующей договорённости, достигнутой благодаря помощи Е.М. Примакова, дала разрешение на поиск и эксгумацию тела, но времени на всё было отведено не более суток. 14 декабря 2006 года инициативная группа в составе: протоиерея Димитрия Смирнова, китаеведа Дмитрия Напары, судмедэксперта С.А. Никитина, продюсера 1 телевизионного канала А.В. Кирисенко и руководителя информационного агентства «Белые воины» А.И. Алекаева с первой же попытки обнаружили останки героя. Протоиерей Димитрий Смирнов отслужил панихиду по усопшему.

17 декабря прах генерала Каппеля был отправлен из Китая в Москву.

Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II благословил захоронить его на кладбище Донского монастыря. Получавший благословение протоиерей Димитрий Смирнов, вспоминает, что, давая его и вспоминая историю жизни Каппеля, патриарх прослезился.

13 января 2007 года генерал Владимир Оскарович Каппель был предан земле между могилами генерала А.И. Деникина с супругой и русского философа и идеолога РОВС И.А. Ильина с супругой. Протоиерей Димитрий Смирнов при этом сказал: «Генерал Каппель - одно из достояний России, как человек, который проявил себя настоящим Русским генералом, стратегом и героем. Всё, что с ним связано должно быть окружено почётом.» В сентябре 2007 года на могиле Каппеля был установлен памятник, представляющий собой точную копию стоявшего когда-то в Харбине.

Затепленная сто лет назад лампада не угасла!

Неподалёку от места захоронения находится могила великого русского писателя И.С. Шмелёва. Здесь же на территории кладбища находится площадка, на которой органами НКВД производились захоронения невостребованных прахов врагов Советской власти. В настоящее время документально установлено, что здесь нашли свой последний приют генералы Е.К Миллер, П.Н. Краснов, А.Г. Шкуро.

Сама жизнь превращает Кладбище Донского монастыря в Русский Пантеон , в пику языческим захоронениям на Красной площади , где рядом с достойными людьми лежат и их палачи!

30 августа 2008 года в городе Белёве на улице Калужской (Советской), дом 24 установлена мемориальная доска. На Троицком кладбище на символической могиле Каппеля (считается, что его отец покоится здесь) ещё ранее был установлен крест.

24 марта 2009 года по инициативе В.В. Путина и на его средства на месте захоронения, на кладбище Донского монастыря был открыт «Мемориал белым воинам». Он представляет собой гранитную площадку с пятью надгробиями (генерала А.И. Деникина с женой, генерала В.О. Каппель, философа И.А. Ильина с женой). Перед открытием мемориал был освящён Патриархом Московским и Всея Руси Кириллом.

28 сентября 2018 года на улице Тухачевского в городе Симбирск (Ульяновск) была открыта мемориальная доска «Генералу Каппелю и воинам 1 Волжского корпуса». Освятивший её митрополит Симбирский Анастасий сказал: «Каппель герой, который посвятил свою жизнь нашей стране и народу.»

Это доска впоследствии была демонтирована местной властью по настоянию некоторых чинов Министерства Обороны РФ и силами некоторых офицеров Межвидовского регионального учебного центра войск связи. Комбедовское наследие торчит из этих «товарищей», как шило из мешка. Улица палача Тамбовских крестьян не вызывает удивления и возмущения ни у местной власти ни у ,,товарищей,, в военной форме! Наверное они снимают дома ненавистные им погоны , как у воинов 1 Волжского корпуса и у Каппеля и отдыхают душой нося дома милую комбедовцу будёновку ! Какому Богу они в это время молятся !? И о чём, как бы им переименовать Симбирск в Тухачевск!?

Как бы там ни было старая харбинская традиция собираться на могиле Каппеля возрождена в Москве на кладбище Донского монастыря.

28 июля в день Небесного покровителя генерала В.О. Каппеля Святого Равноапостольного Великого князя Владимира сюда приходят те, кто чтит его память и память всех тех, кто противостоял натиску «мирового интернационала» в годы гражданской войны. Тем самым восстанавливая нарушенную связь времён.

Рукописи не горят, а неугасимые лампады не гаснут!