Главный герой эпохального романа Михаила Шолохова «Тихий Дон» Григорий Мелехов стал символом переломного времени отечественной истории 20 века. Он пережил Первую мировую войну, две революции и кровопролитную гражданскую войну. На протяжении романа герой отчаянно пытается понять, на чьей стороне правда – красных, белых или зеленых. Намучившись на фронте, он под конец примиряется сам с собой, найдя утешение в сынишке, который чудом выжил в братоубийственной мясорубке на Дону.
Из-за бесконечных сомнений, колебаний и метаний Мелехова советские литературные критики презрительно назвали его «донским Гамлетом». Это ироничное определение как нельзя лучше раскрывает психологический облик героя. Григорий не желает плыть по течению и бездумно выполнять приказы начальства – он пытается разобраться в хаосе событий и сделать сознательный выбор, который не всегда совпадал с официальной установкой партии. Григорий совершает много ошибок, но при этом сохраняет свою внутреннюю свободу. Он находится в постоянном духовном поиске и напряженно рефлексирует о своем поведении как в семье, так и на фронте. В отличие от многих других персонажей романа, его совесть не молчит, но постоянно восстает против жестокости и насилия века. Его душа бунтовала при виде ужасов гражданской войны, и его мятежная натура время от времени давала о себе знать в протестном поведении, когда он метался из одного лагеря в другой.
Поэтому Григорий Мелехов был самым неудобным персонажем в советской литературе. Неприкаянный, он не мог служить примером для молодых читателей, которых советская власть воспитывала в большевистской идеологии. Но при всей своей противоречивости его образ на страницах романа получился таким цельным, убедительным и харизматичным, что его нельзя было вычеркнуть из анналов истории – тем более, что у него был реальный прототип, судьба которого оказалась более трагичной, чем у героя Шолохова.
Григорий Мелехов – без преувеличения совесть эпохи. При всех своих ошибках он никогда не кривил душой и старался жить по совести. Герой не был фанатиком и не подстраивался под политическую конъюнктуру. Он не думал о карьере и не добивался никаких выгод. Он искал правду и умел смотреть ей в глаза – какой бы неприглядной она ни была. Так что его сравнение с принцем датским не только не иронично, но, напротив, – более, чем уместно.
