В реанимационной палате первой городской больницы тихого провинциального городка, вот уже долгое время лежала одна непростая пациентка. Всё дело было в том, что она пребывала в палате реанимации, без малого вот уже почти три года. Женщина находилась в коме, и никто из врачей не мог дать хоть какой-то прогноз, когда именно она придёт в себя, если вообще придёт.
За всё это время у молодой женщины так и не объявилось никого из родственников, или, хотя бы, каких-то знакомых – словом, тех, кто знал бы её и мог разыскивать. Казалось, никого в этом мире не волновала её судьба, и от этого, положение бедной коматозной, находившейся «на балансе» городской больницы становилось всё более неоднозначным.
Самое же печальное во всей этой ситуации, что никакого улучшения в состоянии несчастной пациентки так и не намечалось – несмотря на то, что врачи делали всё необходимое, чтобы поддерживать в её теле жизнь.
– Ну что, есть какие-нибудь подвижки? – Спрашивала каждый день Лариса Петровна, заведующая отделением, у дежурного врача. Однако ответ был всё время неизменным:
– Если бы… Как лежала наша Машенька в коме – так и лежит. Ни на свет не реагирует, ни на другие раздражители…
Семён Михайлович – пожилой хирург, оперировавший Марию (как звали в больнице между собой эту пациентку сотрудники) – уже давно потерял всякую надежду на то, что женщине станет лучше.
Завотделением о чём-то задумалась на минутку, а потом спросила:
– А что по поводу её личности? Так и не удалось ничего узнать?
В ответ, хирург только отрицательно покачал головой:
– Похоже, так и останется эта бедняжка обыкновенной «неизвестной». Ведь сколько времени уже прошло, а никто ею так и не заинтересовался. Видимо, и впрямь, у неё с родными все «ниточки оборваны», раз уж она на улице оказалась…
Доктор говорил так о Марии лишь по одной причине. Когда её привезли, женщина была одета в старое, наполовину изодранное и грязное тряпьё. Из-за этого, сотрудники и «Скорой помощи», и больницы – пришли к выводу, что перед ними обыкновенная бомжиха. Никаких документов, удостоверявших бы её личность при незнакомке найдено не было. Женщину обнаружили лежащей на дороге, в пыли с разбитой головой, и с множественными ссадинами, порезами на руках и ногах. Её словно волокли по асфальту несколько метров, прежде чем бросить на безлюдной границы двух областей.
Именно последнее и стало причиной массы юридических проблем и бесконечно тянувшихся процессуальных формальностей, из-за которых, власти города сначала никак не могли решить, в какую больницу доставить пациентку в коме а, теперь ещё, и не знали, как им стоит с ней поступить.
– Вот что значит оказаться «не в том месте, и не в то время», - подытожил Семён Михайлович.
Хирург был, по натуре своей, человеком простым и добросердечным, однако не мог себе позволить привязываться к больным. Всё, что было в его силах лишь посочувствовать несчастной пациентке, да проверять каждый день, при обходе – не ухудшилось ли её состояние. Последнего, слава богу, не наблюдалось – но и какого-либо прогресса – тоже.
– Всё понятно, - задумчиво проговорила Лариса Петровна, и в последний раз глянула на лежащую женщину. – Семён Михайлович, подготовьте мне, пожалуйста, полный отчёт по состоянию больной за последние полгода. Также, попрошу, указать вас свои собственные прогнозы относительно здоровья Марии. Думаю, пора собирать консилиум…
Хирург вздохнул и согласился. Завотделением была права – пришло время определить дальнейшую судьбу этой неизвестной. Три года – слишком большой срок, даже для их, государственной больницы.
Если не считать разочаровавшихся в возможном выздоровлении Марии врачей – никому больше не было никакого дела до бедной женщины. Единственным человеком, который всей душой переживал за их бесчувственную пациентку – как ни странно, оказалась молодая медсестра Катерина Васильева, для которой Мария – по случайному стечению обстоятельств стала самой первой подопечной.
Катерина работала в больнице уже около трёх лет, и, так уж случилось, что с ухода за безымянной бездомной начался самый первый рабочий день девушки. Она, тогда, не сразу поняла, что случилось, когда главврач вызвал её в палату, и указал на хрупкую, ужасно бледную женщину – голова которой была «зашита» лишь полчаса назад. Незнакомку, только-только, переодели в больничную одежду, и доктор указал Кате на пакет с грязными вещами, которые были на незнакомке, когда её к ним привезли:
– Смотри Васильева, твой первый пациент будет, - кивнул главврач Фёдор Иванович. – Теперь твоя основная задача ухаживать за этой больной днём и ночью, и внимательно следить за её состоянием. Если заметишь, что она придёт в себя, или, наоборот, почувствует себя хуже, то сразу же сообщи об этом Семёну Михайловичу или мне. Поняла? И ещё – выкинь это тряпьё, всё равно оно ей уже не понадобится. Неизвестно, когда она ещё очнётся, а разводить здесь антисанитарию нам совсем ни к чему.
– Конечно, Фёдор Иванович, - робко ответила Катерина. – А можно узнать, кто эта женщина? Она кажется такой беззащитной и слабой…
– Ещё бы, ей не выглядеть слабой, - горько усмехнулся главврач. – Она же, и в кому-то впала, из-за обширного повреждения затылочной доли головного мозга. Чудо, если вообще выживет с такой травмой…
Фёдор Иванович с неприкрытым любопытством глянул на худощавую женщину, лежавшую сейчас в палате реанимации. Марию, к тому времени, уже успели подключить к аппаратам жизнеобеспечения, так что здоровью её, пока что ничто не угрожало.
– А, вот, кто она такая мне бы и самому хотелось знать, - признался главврач. – Надо же ей было, кому-то так «насолить», что бедняжку довели до полусмерти… Ведь самая обыкновенная нищенка по виду, ну, что с таких взять?
– Нищенка? – Удивилась Катерина, - Так, значит, у неё и семьи нет?
Главврач пожал плечами:
– Кто же знает? Будем надеяться, что, вскоре, вопрос этот решится сам собой. Может, её и впрямь кто хватится. Хоть бы, и из её «племени» бездомных… А ты, давай, следи за ней внимательно. Мало ли что – вдруг, в себя придёт, тогда и узнаем – как её зовут, и что с ней случилось.
Катя заверила начальника, что сделает всё в точности, как он велел, и с этого момента, особенно в первые несколько недель, медсестра Васильева почти не отлучалась от больничной койки коматозной. Собственно, это именно Катерина и дала незнакомке имя «Мария», в честь Богородицы, у которой она нередко просила «за здравие» этой несчастной.
Конечно, помимо этой пациентки, у медсестры была ещё масса других дел и обязанностей: в больнице, Катерину очень ценили и уважали как сотрудники, так и другие больные – и, в первую очередь, за то, что девушка обладала невероятным терпением и мягким, доброжелательным нравом.
Катя для каждого из своих подопечных всегда находила нужные и добрые слова, умела поддержать человека в его непростой ситуации и при любом, даже самом тяжёлом диагнозе, старалась внушить им, что отчаиваться не стоит. Девушка считала, что шанс на выздоровление есть абсолютно у каждого, а вера в благополучный исход напополам с позитивным настроем – воистину способны сотворить самое настоящее Чудо.
Три года пролетели быстро, и Катя успела привязаться к Марии, как к родной сестре. Когда у медсестры появлялась свободная минутка – она обязательно заглядывала в палату к Марии.
– Машенька, доброе утро! – Приветствовала она её. – Смотри, какое сегодня солнце! Скоро, я чувствую, и яблони зацветут. Можно будет окно открыть, чтобы ты могла свежим воздухом подышать! Аромат там будет, просто м-м-м…, - тянула, предвкушая яблоневый цвет Катерина. – Уверена, тебе очень понравится…
Разумеется, медсестре никто не отвечал. Васильева частенько общалась с Марией, в таком вот, формате «монолога», но при этом всегда вела себя так, словно та могла ей ответить в любой момент. Катерина не исключала возможности, что пациентка может прийти в себя в любой момент, а ещё – девушке почему-то казалось, что Мария всё понимает несмотря на коматозное состояние.
Катя не могла объяснить даже самой себе, откуда было у неё столь странное чувство, однако игнорировать его медсестра не могла, а потому, почти каждый день, старалась читать Марии принесённую с собой книгу или газету. А ещё пересказывала девушке последние новости, чтобы та была в курсе всего происходящего «по ту сторону» больничных стен.
– Что ты с ней всё возишься? – однажды спросила девушку недовольным тоном вторая медсестра, Марина. – Семён Михайлович ясно дал понять, что твоя «метода» ей никакой пользы не принесёт. Да и Фёдор Иванович, относительно этой бездомной, уже свой вердикт вынес. Не долго ей осталось тут и в любом случае, в себя уже не придёт …
– Ну, почему вы все так скептически настроены? – упрямо спрашивала Катя. – Я понимаю, что моё мнение здесь учитываться не может. В конце концов, кто я – обыкновенная медсестра, не нейрохирург… Но, только, всё равно я чувствую, что с ней нужно общаться.
Марина пренебрежительно усмехнулась:
– Ой, Кать, ей-богу! Ведь, ты уже взрослый человек, двадцать шесть лет как никак, а в такую ерунду веришь. Не выкарабкается она, вот увидишь...
Нужно сказать, что вторая медсестра была дамой постарше, и откровенно завидовала популярности и хорошей репутации своей молодой напарницы.
Желая побольнее её «уколоть», Марина произнесла как бы между прочим:
– Всё равно, эту твою «неизвестную», не сегодня-завтра от аппаратов отключат. Так что, смысла тебе изображать из себя и дальше мать Терезу – я совсем не вижу…
Катя, которая, в тот момент, ласково гладила Марию по руке, в очередной попытке «достучаться» до её запертой, внутри собственного тела, души – замерла на мгновение, ошарашенная неожиданной новостью.
– Что? – Спросила молодая медсестра вмиг похолодевшими от волнения губами. – Что ты только что сказала? То есть, как это – отключить?
– А чему ты так удивляешься? – Со злорадством переспросила её напарница. – Эта бомжиха лежит здесь уже три года, бюджет на её содержание тратится, а он у нас нерезиновый. Вечно так продолжаться не может, у всего, так сказать, свой «лимит» имеется…
– Но этого никак нельзя допустить! – Возмутилась Катерина. – Марина, а ты сама – когда об этом узнала?
Та только нахмурилась – ей не слишком-то хотелось признаваться своей сменщице в том, что она узнала эту новость от главврача ещё в прошлую среду, просто сказать об этом Катерине «забывала». Девушка была на выходном, а Марина и не подумала известить её о том, что Кате пришло время попрощаться с одной из своих «пациенток-долгожительниц».
– Недавно, - соврала, в итоге, старшая медсестра, - Они, во главе с Фёдором Ивановичем, консилиум собирали – решали, что дальше делать с твоей «Машей»…
– Почему же, ты мне об этом не сказала? – Удивилась Васильева. – Ведь знаешь, что я за эту пациентку отвечаю…
– Да что ты к ней, как к родной-то прицепилась, а? – Вспылила Марина, чтобы отвлечь напарницу от неудобной для себя темы. – Кто она тебе? Сестра или может, тётя?
Марина закончила проверять капельницу у последнего больного, и решительно направилась к дверям палаты. Однако, по пути успела почувствовать, как Катя резко схватила её за руку, после чего проговорила спокойным, но уверенным тоном:
– Марина, то, что ты мне не сказала про будущее этой пациентки – это очень низко с твоей стороны. Бог тебе судья, дело даже не в этом. Я отвечаю за состояние Марии на протяжении трёх лет, и я должна была первой, после лечащего врача, узнать о том, что её собираются отключить, ты понимаешь?
Взгляд Кати был на удивление суровым, так что Марина даже слегка испугалась её настойчивости:
– Ну, сейчас-то, тебе уже точно ничего не изменить, - проговорила она, и выдернула свою руку из её цепкой хватки. – Странная ты, Васильева, честное слово. За чужих людей переживаешь больше, чем за собственных родных… Вот поэтому-то, от тебя твой Пашка и ушёл! Вечно ставишь работу превыше всего.
Довольная тем, что смогла напоследок «насолить» своей напарнице – Марина, с гордо поднятым подбородком, вышла из палаты реанимации. Катя же осталась сидеть рядом с Марией, растерянно поглаживая ту по руке. Конечно, девушка не ожидала такого поворота событий, и была этим очень расстроена. Однако, она не собиралась сдаваться просто так, без боя. Катерина была твёрдо убеждена в том, что именно этой пациентке – она ещё в силах помочь, и что её выздоровление ещё возможно – нужно лишь немного подождать…
Наконец, собрав всю свою волю «в кулак», Катерина, несмотря на очевидное волнение и страх, направилась в кабинет главврача. Медсестра была готова на всё возможное, только чтобы её подопечную не отключили от аппаратов искусственного жизнеобеспечения.
2.
– Катерина, вы с ума сошли?! Вы только вдумайтесь в то, что мне сейчас предлагаете… Я понимаю, вы искренне привязались к этой пациентке, но другого выхода у нашей больницы просто нет! Министерство и так «давит» на нас сверху, чтобы мы отключали всех, не пришедших в себя больных через полгода...
Фёдор Иванович усталым движением снял с себя большие квадратные очки. Он с сочувствием посмотрел на свою молодую сотрудницу, а затем продолжил терпеливо:
– Я и так иду на всевозможные ухищрения, только чтобы «продержать» коматозных на поддержке как можно дольше. Ну, я понимаю, год-два. Но – Катенька, ведь эта женщина не приходит в себя уже целых три года! При этом, никто из её родных так и не объявился. Я просто не знаю, что ещё можно было бы сделать в такой ситуации…
Катя сложила на груди свои худенькие руки. Ей, в ту минуту, почему-то показалось, что у неё появилась малейшая, но всё же надежда спасти Марию.
– Так я же и предлагаю выход, Фёдор Иванович! – Воскликнула она. – Позвольте мне переводить свою зарплату на счёт клиники. Да, я понимаю, что этого недостаточно, но, может, удастся затормозить процесс отключения хотя бы на пару месяцев…
Главврач не мог оставаться спокойным, глядя в эти добрые светлые глаза:
– Катенька, а вы-то, сами, чем питаться будете весь этот месяц? Святым духом? – С мягкой иронией произнёс Фёдор Иванович, - Ваша самоотверженность, хоть и весьма впечатляет, но всё же граничит с безумием. Уж простите мне мою прямоту!
Девушка лишь рукой махнула:
– Это неважно. Мне совсем немного нужно – да и живу я совсем одна, благо – квартира от мамы осталась. Я же сутками на работе, а домой прихожу – только отоспаться чуток…
– Но, так тоже жить нельзя, Катерина, - покачал головой профессор. – Вы же ещё совсем молоды, к чему вам так мучить себя и свой организм? По-хорошему, вам бы пора задуматься о своей собственной семье, а вы, тут, за больными целыми днями ухаживаете…
Взгляд и намерение девушки были неумолимы, хотя в душе, она и испытывала к Фёдору Ивановичу человеческую благодарность – за то, что тот понимает её, и что ему самому не наплевать на судьбу Марии.
– Прошу вас, Фёдор Иванович! – Взмолилась Васильева, - Хотите, я на колени перед вами встану – только не отключайте Марию от аппаратов! Я не знаю, как вам объяснить это – но я уверена, что она слышит меня, когда я с ней разговариваю, и обязательно придёт в себя. Всё, что нам нужно – ещё пара месяцев…
Катерина вскочила со стула, на котором только что сидела, и упала перед главврачом на пол. Фёдор Иванович, в свою очередь, поспешил подскочить к девушке – и поднять её обратно на ноги, одновременно бормоча при этом несколько виноватым голосом:
– Катенька, ну, что вы – в самом-то деле, а? Хорошо, если вы так настаиваете – я готов удерживать часть денег из вашей заработной платы на содержание пациентки, но только – этого всё равно не хватит надолго…
Договорившись с Фёдор Иванович на отсрочку максимум на полтора-два месяца – Катерина, закончив рабочую смену, сразу же бросилась домой. Там её ждали важные дела.
– Вот же ж чокнутая, а? – Говорила своей товарке Марина, глядя на пробегавшую мимо неё Васильеву. – Совсем помешалась с этой своей коматозной. Уже готова сама с голоду подохнуть – лишь бы её, с «того света» вытащить…
– Да ну, Марин, - неожиданно вступилась за Катерину другая медсестра, - Я, если честно, поражаюсь тому – какое огромное сердце у нашей Кати. Ведь совершенно незнакомому человеку помогает. Где это, сегодня, такое видано? Кто знает, может, это она, так, в память о своей матери старается… Та ведь тоже, страдалица, сколько мучалась, прежде чем онкология её окончательно на Небеса унесла…
Придя в свою скромную однокомнатную квартиру, Катерина, не теряя времени, принялась за дело: в тот день, она сфотографировала свою бесчувственную подопечную, и теперь – прикрепила её фото к небольшому объявлению, в котором просила всех, кто узнал в этой женщине свою родственницу или знакомую – обратиться в Первую городскую больницу как можно скорее, либо позвонить по следующему номеру (Катя, конечно же, дала свой личный телефон). Разместив своё объявление во всех соцсетях – девушка принялась звонить в волонтёрские организации и поисково-спасательные отряды. Катерина хотела выяснить – не искал ли кто-то из них, за последние годы – её загадочную пациентку.
Однако, увы, все старания Катерины были тщетны – в волонтёрских организациях ей почти сразу же ответили, что они не предоставляют данные по пропавшим людям раньше, чем за прошедший год. Мол, такие данные отправляются сразу же в архив, откуда могут быть запрошены уже исключительно полицией. Таким образом, Катерина не имела возможности узнать – искал ли, кто-либо, в то время Марию. Что же до объявления в соцсетях – то прошло целых три недели, а никто так и не откликнулся.
В отчаянии, Катерина хотела было уже признать собственное поражение – когда, неожиданно, в их больнице, произошло следующее:
– Катя, завтра обязательно проконтролируйте вместе со старшей медсестрой, чтобы всё в отделении «блестело»! – Наставлял молоденькую медсестру главврач. – Приезжает наш главный меценат – Сергей Аркадьевич Климов. Он нам, на днях, такой «транш» в больницу перевёл, да ещё и новый рентген-аппарат заказал и сам же оплатил! Вот-вот привезти должны на установку. Великой души человек, честное слово! Нужно, чтобы к его приходу наше отделение могло достойно его принять. Уж проследите, пожалуйста, за тем, чтобы нам, перед ним, «не ударить в грязь лицом» …
Катя ответила, что, конечно же, они, с Ириной Макаровной, сделают всё, что нужно, чтобы бизнесмен, приехавший к ним, аж из столицы, непременно остался доволен. Весь следующий день, она с другими медсёстрами провела, тщательно осматривая отделение и устраняя малейшие огрехи, вплоть до того, что сама протирала пыль в тех местах, где этого могла не заметить их старенькая уборщица – тётя Люся. Наконец, уверенные в том, что сделали из отделения настоящую «конфетку» - персонал больницы принялся ждать известного бизнесмена-мецената.
Климов не заставил себя долго ждать – в назначенное время, к больнице подъехал большой чёрный автомобиль «бизнес-класса», из которого вышли сначала двое его охранников, а уж, потом, и сам Сергей Аркадьевич. Поприветствовав главврача и заведующего, мужчина начал свой обход сразу же с отделения хирургии и экстренной помощи.
Сергей Климов оказался очень высоким, прекрасно сложенным молодым мужчиной, которому на вид можно было дать не больше тридцати двух-тридцати четырёх лет. Он обходил отделение, исследуя одну палату за другой, кроме того, внимательно наблюдал своими тёмно-зелёными глазами не только за работой сотрудников больницы, но и за настроением самих пациентов. Меценату крайне важно было, в первую очередь, убедиться в том, что все находящиеся в больнице люди получают своевременный и хороший уход – раз уж он готов пожертвовать такие большие деньги на часть оборудования и покрытие других расходов больницы.
– А, тут, у нас, палата реанимации, - «ворковала» вокруг него Лариса Петровна, заведующая хирургией, - Здесь, сейчас, осталось только двое, самых тяжёлых больных. Но, уверена, вскоре, мы сможем освободить ещё одно койко-место…
Климов открыл дверь в палату и мельком глянул на пациентов, находившихся в бессознательном состоянии. Одной из них как раз была Мария, на лице которой – бизнесмен задержал свой взгляд чуть дольше обычного.
– Ах да, это наша пациентка, одна из самых сложных, - торопливо объясняла ему заведующая. – Кома длится уже много времени, но, увы, шансов на её выздоровление практически не осталось, так что…
Климов не смог сразу понять, что именно так привлекло его в лице этой женщины. Ужасно бледная и худая, с растрёпанными, тёмно-каштановыми волосами, в маске для подачи воздуха – женщина, совершенно точно, не могла быть ему знакомой, но всё же…
– Документов у пациентки с собой не было, но мы зовём её Марией, - пояснила тем временем заведующая, - Она к нам поступила с тяжелой травмой головы и похоже, это самая обычная бездомная, которую, как это ни прискорбно говорить, никто не будет искать. Вы бы видели, во что она была одета, когда её к нам только привезли – мамочки мои…
Видно было, что Лариса Петровна сильно нервничала – она очень боялась, что бизнесмен может спросить о том, сколько времени данная пациентка уже занимает место в этой, пусть и бесплатной, но всё же такой востребованной палате. И вот тогда, узнав, как сильно они нарушают протокол – он вполне может отказаться предоставлять им, столь щедро выделенные его компанией, средства…
Однако Залесского, в тот момент, интересовало совсем другое. Подойдя ближе к кровати, мужчина склонился над женщиной – и внимательно всмотрелся в заострившиеся, от проведённых в бессознательном состоянии, долгих лет, черты лица…
– Господи… нет, этого не может быть…, - прошептали беззвучно его губы. - … Мия?!
Палата реанимации начала стремительно вращаться перед глазами бизнесмена, из-за чего – ему пришлось быстро ухватиться за поручень больничной кровати, а, затем, осторожно присесть на стул возле бесчувственной пациентки.
Сердце бизнесмена зашлось в бешеном галопе, так, что он вынужден был прислонить к груди свою руку и начать хватать ртом воздух, точно рыба, которую выбросили на лёд…
– Сергей Аркадьевич, простите, вам плохо? – Встревожился, находившийся здесь же Семён Михайлович – хирург, оперировавший Марию. – Катя! Воды сюда принеси?! Сейчас же!
Катерина, видевшая всё происходящее лишь из-за спин столпившихся у палаты людей – мигом кинулась к стоявшему на маленькой тумбочке, чайнику: она и сама, почему-то, ощущала невероятное волнение, словно, вот-вот, должно было произойти нечто знаменательное…
– Вот! Возьмите, пожалуйста! – Прокричала она, подавая хирургу стакан чистой воды. Семён Михайлович осторожно передал его расчувствовавшемуся бизнесмену, а тот, поблагодарив его, отпил большой глоток прозрачной жидкости – и вновь, с изумлением, взглянул на Марию.
– Сергей Аркадьевич, миленький, как вы? – Осторожно поинтересовалась Лариса Петровна. – Неужели, вы знаете нашу пациентку?
Климов глядел на женщину, лежавшую перед ним на кровати, и не мог поверить своим глазам. Несмотря на то, что она была чудовищно худа и под глазами у неё залегли большие чёрные тени – лицо её, всё же, сохранило свои характерные, и такие изящные черты.
– Благодарю вас, мне уже лучше, - кивнул меценат. – Да, я знаю эту женщину…
Климов помедлил несколько мгновений, прежде чем произнести вслух слово, о котором не решался даже думать, вот уже несколько долгих, мучительных лет.
– … Это моя жена. – произнёс он.
3.
Сергей Климов и Мия Сколкина – знали друг друга ещё со времён средней школы. Мия тогда перевелась к ним в класс из другого района, и так получилось, что посадили её с за одну парту с тихим, застенчивым юношей –Сергеем.
Парень влюбился в Мию сразу же, как только её увидел – однако заговорить с ней решился лишь спустя несколько дней. Тут же выяснилось, что Мия в общении –лёгкая и не заносчивая, а, кроме того, у них с Сергеем обнаружилось очень много сходных интересов – начиная от книг и музыки, и заканчивая общей нелюбовью к физике и химии.
Ребята писали друг другу сначала записки, в которых обсуждали учителей и то, куда они пойдут гулять на будущих выходных. А в восьмом классе – Сергей впервые решился пригласить Мию на настоящее свидание, тем самым дав понять девочке, что хочет перевести их с ней отношения в совершенно иную «плоскость».
Бизнесмен очень хорошо помнил, как он волновался тогда, и как сильно колотилось его мальчишечье сердце. Самое страшное – чего юный Сергей боялся больше всего – было, что Мия не только откажет ему в свидании, но и напрочь разорвёт с ним их замечательную дружбу, которой мальчик дорожил так сильно, как, пожалуй, ничем другим в этом мире.
Сам парень был далеко не из богатой семьи – это уже потом, он стал успешным бизнесменом, а в годы своего детства рос в семье обычных инженеров. Мать и отец надеялись, что он пойдёт по той же дороге, и продолжит их славную династию, однако Сергея гораздо больше привлекала экономика, нежели скучные чертежи домов и расчёты будущих строительных конструкций.
С момента первого свидания в пиццерии, завязались их отношения и они официально стали парой. Однако выставлять при этом свои чувства на показ молодым людям не особо хотелось. Ребята, стесняясь одноклассников, по-прежнему называли себя «друзьями», только теперь ещё – прибавляли к этому определению прилагательное «близкие». И только одному человеку была неприятна дружба молодых: это был Юрий Гуторин, подросток-мажор из богатой семьи, вечный заводила и балагур в классе.
Юра всегда презирал и ненавидел Мию за то, что она происходила из бедной семьи. Мать девушки работала простой уборщицей в продуктовом магазине, но в свободное время очень любила читать романы и смотреть бразильские сериалы – собственно, именно поэтому, она дала своей дочери такое красивое и необычное имя. Что же до отца Мии, то тот ушел из семьи к другой женщине ещё до школы, но девочка хорошо его помнила. Тем не менее, несмотря на все трудности, семья Сколкиных всегда оставалась дружной, и Мия очень любила свою маму, считая её самой лучшей на Земле.
Гуторин же, ни дня не мог прожить без того, чтобы не «задеть» несчастную девушку побольнее. Преследовал он при этом одну-единственную цель – унизить её в глазах одноклассников, с которыми у Мии успели сложиться вполне дружеские отношения.
Будущий бизнесмен, конечно же, всё время вступался за свою любимую «кулаками», и из-за этого, они с Юркой считали друг друга почти что «кровными врагами» - до самого своего выпуска из школы.
Окончив школу, Сергей и Мия почти одновременно подали документы на поступление в университет на бюджет, и пройдя успешный отбор – стали учиться дальше. Закончив учёбу с красными дипломами – молодые люди сразу же поженились. Свадьба, хоть и была скромной, но всё же запомнилась всем присутствующим на ней гостям своей невероятной теплотой и душевностью.
Родители Мии и Сергея быстро подружились: они были рады, что их дети, любившие друг друга ещё со школы – смогли пройти непростое испытание своих чувств «на прочность» студенческими годами, и получили при этом полноценное образование. Они ведь могли, за это время, успеть «десять раз влюбиться» в кого-нибудь другого, но остались верны друг другу, несмотря на все соблазны университетской жизни.
После свадьбы – Климов, как и хотел, направил все свои силы на создание собственного бизнеса, связанного с финансовой сферой – а его молодая супруга устроилась бухгалтером в известную торговую фирму, занимавшуюся оптовой поставкой детских игрушек и товаров для новорожденных в крупнейшие торговые центры столицы.
Казалось бы, теперь в жизни молодых супругов, наконец-то, настали достаток и тихое семейное счастье. Спустя год, Мия поняла, что беременна: хотя медики и опасались за здоровье молодой женщины, вследствие некоторых проблем со здоровьем – Климова смогла выносить и родить своего сына Сашеньку без каких бы то ни было проблем.
Весь период беременности, Мия чувствовала себя прекрасно – у неё практически не было токсикоза, что для беременных являлось особой редкостью. Три года пролетели как один миг – Сергей стал преуспевающим бизнесменом, а Мия – главным бухгалтером на своей фирме. Пара воспитывала Сашеньку, и вместе переживала самые радостные моменты родительства: первые шаги сынишки, его первое слово (кстати, это было слово «котя» - по имени их маленького котёнка).
То время было самым прекрасным в жизни бизнесмена и его супруги, пока не настал роковой день… Мия тогда должна была отправиться на встречу с деловыми партнёрами своего директора – они хотели сразу же обговорить некоторые вопросы, связанные с расчётной стороной поставок. Однако, как позже выяснилось, женщина до места так и не доехала – более того, когда Сергей попытался ей позвонить, то услышал в трубке равнодушный механический голос оператора связи, произнесший такое знакомое – и одновременно страшное: «Абонент находится вне зоны обслуживания, пожалуйста, позвоните позже» …
– Что это ещё происходит? – Не на шутку встревожился Климов, и начал вновь и вновь набирать номер жены, с интервалом в несколько минут.
Однако каждый раз – он слышал одно и то же. Телефон супруги был отключён, а день, между тем, уже клонился к закату. Сердце бизнесмена забилось сильнее – тревога начала подступать, заставляя мужчину испытывать поминутно то сильный жар, то – нестерпимый холод, от которого, казалось, леденели даже пальцы в толстых перчатках.
На дворе стояла осень, а это значило, что темнело в это время года уже раньше обычного, и нужно было искать Мию, пока на улице светло. Но что же делать? Куда бежать на её поиски?..
Вызвав полицию, мужчина весь остаток дня и следующие сутки – пытался найти жену, отслеживая маршрут её поездки. Когда они с полицейскими прибыли на место – бизнесмен почувствовал, как сердце его упало куда-то вниз: в точке, где в последний раз появлялся автомобиль Мии – была обнаружена большая брешь, находившаяся в ограждении моста, по которому следовала его супруга.
Ещё спустя несколько часов, в реке был обнаружен затопленный автомобиль, салон которого был пуст. Тело Мии так не нашли, но следуя вниз по течению – поисковики смогли отыскать сумочку женщины, которую течением прибило к берегу. Внутри были документы Мии Климовой, и её собственный телефон.
– Мне очень жаль, Сергей Аркадьевич, - сказал ему тогда полицейский, - Но, судя по всему, Мия Анатольевна не справилась с управлением авто… Дороги после такого ливня скользкие её могло легко «занести» на повороте, а там машина протаранила ограждение моста, и упала в реку. Скорее всего её унесло вниз по течению, но шансов, что она выжила почти никаких, уж извините меня за правду… Но мы, конечно, завтра продолжим поиски на участке пониже и сразу же сообщим, как появятся новости...
Сергей смотрел в одну точку на водной поверхности, и не мог поверить своим ушам. Версия следствия была правдоподобной – но сам бизнесмен не мог даже допустить мысли о том, что его возлюбленная супруга мертва.
– Нет… Нет погодите! Это явно какая-то ошибка, - постоянно повторял он, пока служитель порядка предлагал ему смириться и вернуться домой – к сыну.
– Я не верю в это… Вы просто плохо ищете! – В гневе выкрикнул полиции Сергей, однако те, понимая, что бизнесмен находится в шоковом состоянии – не стали ему ничего говорить, а молча свернули поиски – и уехали обратно в участок.
Несмотря на то, что основные поиски были прекращены – Климов ещё долго искал супругу: он нанял лучших детективов и волонтёров, прочёсывал леса в окрестностях. Но так ничего и не добился… Растить сына в одиночку было очень тяжело, но все эти три года – он ни на секунду не останавливался, при любой возможности продолжал поиски Мии, и вот…
Каков же был его ужас, когда он – совершенно случайно, нашёл свою жену, находившуюся в коме – в той самой клинике, меценатом которой был он сам. А узнав, что её и вовсе приняли за какую-то бездомную нищенку – сердце Сергея чуть было не разорвалось от обиды и боли за родного человека.
– Простите меня, - смахнув слёзы, произнёс бизнесмен чуть позже, находясь уже в кабинете главврача. – Это всё оказалось слишком неожиданно для меня… Я был совершенно не готов к такому…
– Ничего страшного, - заверил его Фёдор Иванович, - Но Сергей Аркадьевич, мы сейчас не знаем, что делать: ваша супруга никак не может выйти из комы…
– Я думаю, что смогу ей помочь, - ответил решительно Климов. – У меня есть знакомые в столичной клинике – попробую проконсультироваться у них.
С того дня, бизнесмен стал ежедневно приходить к своей жене, параллельно с этим используя помощь своих друзей из Москвы: местные врачи, следуя их инструкциям, попробовали в отношении Мии ещё одну операцию, которая, к огромному счастью – принесла свои результаты.
Однажды Катерина, как раз менявшая супруге бизнесмена капельницу – увидела, как веки женщины сначала слабо затрепетали, а затем, из её уст раздался протяжный стон:
– Мия! О, Господи – Семён Михайлович! Семён Михайлович – Мия Климова очнулась!!
Доктор, вбежавший в палату, только и смог воскликнуть:
– Чудо! Самое настоящее чудо! Катенька, сообщите скорее Сергею Аркадьевичу…
Климов примчался сразу же, как только узнал, что его супруга вышла из комы. В слезах целуя руки жены – он не мог передать всю радость и одновременную глубину своих чувств к ней. Казалось, в мир бизнесмена вернулось само солнце…
– Серёженька, милый, - произнесла с трудом Мия. – Что со мной произошло? Как я здесь оказалась?..
– А ты совсем ничего не помнишь? – С печалью взглянув на супругу, спросил Климов.
Та лишь отрицательно покачала головой. Врачи констатировали у Мии амнезию – она не помнила ничего из того, что случилось с ней после выезда на трассу. Тогда бизнесмен нанял лучших гипнотерапевтов, чтобы они помогли вспомнить его жене события того дня.
Спустя ещё три недели, Мия начала вспоминать:
– Я ехала по главной дороге, когда увидела, как на обочине «голосует» какая-то девушка. Она была такая несчастная, и я решила помочь ей – подвезти до деревни… В пути, она угостила меня чем-то… Кажется, это были шоколадные конфеты… И всё – дальше я ничего не помню. Очнулась я уже здесь, в реанимации. Наверное, это была грабительница – отравила меня, и забрала все мои драгоценности и деньги…
Сергей разгневался не на шутку – он был твёрдо намерен найти преступницу, и заставить ответить «по всей строгости закона» за совершенное над его женой насилие.
Составив фоторобот незнакомки, бизнесмен подключил все свои связи в полиции – и грабительницу всё-таки нашли. Ей оказалась Лера Гуторина – будущая жена того самого мажора, Юры Гуторина, который постоянно издевался над Мией в школе.
Как выяснилось, родители этого прохиндея в своё время разорились, бизнес их пошёл ко дну – а сам Юрий, связался с «тёмными личностями» из криминальной сферы. Вот и жену, там же, себе нашёл – наводчицу и воровку. Вместе, они придумали грабить богатые автомобили на дороге, а Мия «попалась» им совершенно случайно – чем немало обрадовала садистскую сущность Гуторина.
– Я её когда в салоне автомобиля увидел, ну, после того – как Лерка ко мне машину подогнала, то ужас как нарадоваться не мог, - рассказывал позже полицейским негодяй. – И от всей души влепил ей гаечным ключом! За всё ей отомстил, и её муженьку заодно. Я ведь, про Климова этого, много слышал и про его успехи в бизнесе…
Сергей Аркадьевич, услышав это, готов был голову ему оторвать на месте, однако полицейскому, удалось его удержать:
– Не марайтесь вы об него, имейте к себе уважение! – Произнёс следователь. – Не сомневайтесь, ему с подельницей такие сроки дадут, что, мало им, точно не покажется…
Как выяснилось, Гуторины специально переодели Мию в рваное тряпьё, когда та была без сознания и обрезали часть волос. Тем самым, они хотели «замести» следы, мол, никто не будет искать родню какой-то бомжихи. Машину после этого сбросили с моста под покровом ночи, инсценировав ДТП.
К счастью, негодяи получили действительно «достойный» их деяний срок, а Мия, окончательно выздоровев – вернулась домой, к любящему мужу и ненаглядному сыночку. Самое интересное, что после этого случая – Мия крепко сдружилась с Катериной – той самой медсестрой, что ухаживала за ней всё это время.
Как-то раз, зайдя к подруге в гости – Катя, в прямом смысле, остолбенела – увидев на комоде фотографию её семьи.
– Кто это? – Спросила медсестра, указывая на отца Мии.
– Ну, как – это мой папа, - ответила Мия, - Он, к сожалению, умер в прошлом году, пока я лежала в коме… Так жаль, я ведь с ним даже попрощаться не успела…
Мия осторожно вытерла слезинку, невольно скатившуюся у неё по щеке при воспоминаниях об отце.
– Но, Мия, миленькая – это ведь и мой отец тоже! – Поразилась до глубины души Катерина. – Мне, тогда, всего пять было, когда отец ушёл... Мама потом рассказывала, что папа был дальнобойщиком, и долгое время жил на две семьи. Вот она и отпустила его, не простив предательство родного человека, даже без скандалов, судов и алиментов.
Мия изумленно смотрела на подругу, не в силах поверить в происходящее:
– Ты уверена? – Спросила она.
– Абсолютно, - кивнула в ответ Катя. – Если хочешь, я тебе потом фотографии покажу – их совсем немного осталось, но всё же…
– Это же значит, что мы с тобой – сёстры по отцу! – Пораженно произнесла Мия и улыбнулась. – Так это же так здорово, Катя! Мы с тобой одна семья, выходит! Родные люди!
Выяснилось, что через пять лет после того, как отец Катерины бросил семью, он погиб в аварии. Мать Мии же – так никогда и не узнала о том, что у её супруга имелась «вторая семья». Отец Кати ведь не регистрировал свои отношения с её матерью, по сути, они являлись сожителями – но тогда женщина и не настаивала. Она просто хотела иметь рядом сильное мужское плечо, а Катюша – стала для неё долгожданным подарком.
Растерянная, но счастливая Катерина с нежностью обняла сестру:
– Вот почему меня сердце всё время останавливало, когда тебя хотели отключить от аппаратов, - говорила она, - Чувствовало же, что родная кровь в тебе течёт… Услышал Господь мои молитвы – дал мне близкого человека. Я ведь, Мия, совсем одна осталась…
Так, молодая медсестра не только спасла женщину, жизнь которой висела практически «на волоске», но и обрела родную сестру. Катерина, через пару месяцев, встретила на своём пути замечательного парня, и вскоре собирается выйти за него замуж.
В свободное от работы время – Катя с удовольствием играет со своим обожаемым племянником Сашенькой, и каждый день благодарит Бога за то, что смогла правильно прислушаться к своему внутреннему голосу – и не допустить того ужасного, что случилось бы с семьёй её сестры, если бы она тогда проявила равнодушие, и, попросту, сдалась.
