Сразу же после распада СССР в Таджикистане началась гражданская война. С одной стороны стояли те местные кланы, которые были при власти в советское время – они делали ставку на демократические лозунги. С другой оказались выходцы из тех таджикских регионов, которые в политическом смысле были несколько ущемлены – они подняли на свое знамя ислам.
Во главе первых стал криминальный авторитет Сангак Сафаров, человек сложной судьбы, обладавший большими организаторскими талантами. Вторых, как говорила пресса, возглавил никому не известный человек по прозвищу Алеша Горбун (или Алексей Горбунов). Предполагалось, что он был русским, но почему славянин стал во главе таджикских религиозных и национальных радикалов, никто не пояснял. Впрочем, в то время все мы были советские люди, и удивления это ни у кого не вызывало.
На деле, Алеша Горбун был самым, что ни на есть местным, поскольку являлся представителем памирских народов. Памирцы – это как кавказцы, они распадаются на десятки отдельных небольших этносов. Причем, таджикам они ничуть не родня, а в этническом плане ближе к пуштунам. В отличие от своих соседей, они исповедуют не традиционный суннитский ислам, а исмаилизм – боковую ветвь шиизма.
Абдуламон Аёмбеков, так на самом деле звали его, был ростом всего 155 сантиметров. В детстве он много болел, а потому несколько лет провел в специальных клиниках для инвалидов в столице Таджикистана. Благодаря этому он в совершенстве знал русский язык, что не так уж часто встречалось среди его земляков.
По этой причине парня из таджикской глубинки стали называть Алешей, т.к. это одно из самых популярных русских имен. Вторая часть прозвища возникла из-за горба, который так и не смогли выпрямить советские врачи. Возможно, такое «украшение» было у него как раз потому, что Абдуламон являлся памирцем. Малые народы, живущие в отдаленных горных кишлаках, много поколений создавали семьи среди своих, что не очень хорошо в генетическом смысле.
Так или иначе, еще в 1991-м в Душанбе начались волнения. Памирцы, гиссарцы и каратегинцы стали требовать изменений и равенства прав, тогда как остальные желали сохранения своего привилегированного положения. На некоторое время казалось, что сторонники оппозиции победят, но в скором времени ситуация изменилась.
Алеша тогда работал бухгалтером в одном из кафе, и он стал вывозить на грузовиках беженцев из столицы из числа своих соплеменников. Когда памирцы начали объединяться и организовываться, чтобы дать супостатам отпор, оказалось, что горбуна все знают и все уважают. В начале 1990-х он стал одним из самых влиятельных людей в Таджикистане.
Поскольку Бадахшанская автономия располагается на склонах Памирских гор, местные жители еще более бедные, чем люди в остальном Таджикистане. После того, как они лишились своего имущества и влияния и покинули столицу, противостоять соотечественникам у них возможностей не было.
Но Алеша Горбун нашел элегантный выход, и договорился с памирцами, которые жили в соседнем Афганистане. В обмен на помощь в организации трафика даров природы этой страны в Россию, он получил возможность покупать оружие и боеприпасы, которые в избытке остались с Афганской войны. А знание русского языка помогало ему договариваться с российскими пограничниками и армией.
Сложно сказать, кем он был больше – криминальным авторитетом или полевым командиром. С одной стороны, он не очень участвовал в сражениях гражданской войны, с другой – все доходы или почти все от продажи герыча тратил на военное противостояние в Таджикистане. Так или иначе, коротышка-горбун, который лучше общался с русскими, чем с земляками, в начале 1990-х был на родине человеком № 1.
Вооруженные им силы Объединённой таджикской оппозиции лихо сражались с ополчением проправительственного Народного фронта и противостояли российской 201-й дивизии. Зато, что касается пограничников, то с ними у него был нейтралитет. Алеша был не против, что те боролись с контрабандой и пресекали проникновение в страну афганских боевиков. Хотя, и сам привлекал афганских союзников, и зарабатывал именно на продаже «ангельской пыли». Вообще, он обещал безопасность всем русским и русскоязычным, кто не вмешивался во внутренние таджикские дела. Хотя, в условиях войны это было недостижимо.
В конце концов, сторонники правительства добились перелома при деятельной поддержке России. Отряды памирцев отошли в родной Бадахшан, и, благодаря географии региона, могли сопротивляться еще очень долго. Алеша в таких условиях казался опасным радикалом, который, ко всему прочему, был нечист на руку и зарабатывал на «белой смерти». Хотя информация о его уходе из жизни никогда не разглашалась, по всей вероятности, это сделали в 1994-м году именно российские спецы. Ни у таджиков, ни у афганцев не было в распоряжении дистанционных мин, на одной из которых горбун подорвался.
