Адвокат Александр Валявский изучил статистику судов города Москвы и эти выводы можно смело без существенных оговорок распространить и на мордовские, рязанские, татарские, красноярские, камчатские и все российские суды.
К цифре претензий нет, но вот интерпретация не такая уж однозначная. Обратите внимание на 8% возврата дел прокурору. И за пределами судебного статистического учёта остаётся значительная часть т.н. "висяков" или "глухарей" (уголовных дел без подозреваемых), прекращённых в ходе следствия, заявлений по которым вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
Приведу обстоятельную цитату из монографии социолога Марии Шклярук "Траектория уголовного дела" (данные по состоянию на 2011 год):
Если рассматривать траекторию уголовного дела от момента обращения в МВД, первое, что показывает статистика, – большинство обращений в полицию не касаются преступлений (или не расцениваются полицейскими как таковые). Из почти 25 млн обращений только чуть меньше 12 млн становятся официальными сообщениями о преступлениях, а вклад в эти 12 млн вносит не только МВД, но и все другие ведомства. Из 12 млн только 2,2 млн становятся уголовными делами. Таким образом, самая типичная траектория сообщения о преступлении заканчивается отказом в возбуждении уголовного дела, то есть официальным решением государственного органа о том, что преступления не было. Самым нетипичным (редким) из всех решений будет отказ в возбуждении уголовного дела с одновременным признанием факта преступления (это около 250 тысяч решений, всего 2 % от всех сообщений о преступлениях).
Что же самое типичное для тех уголовных дел, которые были возбуждены? Когда мы говорим о статистике ведомств, мы вынуждены учитывать, в том числе, те решения, которые, по сути, будут повторными, или разные решения, принимаемые разными ведомствами. Именно поэтому при 2,16 млн возбужденных уголовных дел и остатке неоконченных дел с прошлого года (чуть больше 300 тысяч, но из года в год эта сумма достаточно стабильна) еще более 700 тысяч уголовных дел, находившихся
в производстве, – это дела, принятые повторно (см. подраздел «Повторный учет уголовных дел в российской статистике»).
Но это не влияет на распределение среди возможных процессуальных траекторий, а их, в основном, три: уголовное дело может быть направлено в суд, приостановлено или прекращено.
Несомненным лидером является траектория «глухаря» (уголовного дела по нераскрытому преступлению24): 1,37 млн уголовных дел приостанавливаются – как правило, потому, что лицо, совершившее преступление, не установлено.
В статистике о состоянии преступности количество нераскрытых преступлений будет меньше – 1 080 050, а вот раскрытых преступлений будет 1 311 846. При этом вторым по количеству решений исходом для уголовных дел будет направление в суд – 888 000.
Здесь мы видим парадокс, необъяснимый без более вдумчивого анализа статистики ведомств: в суд направляется гораздо меньше дел, чем раскрывается преступлений, а приостанавливается уголовных дел больше, чем остается нераскрытых преступлений.
Тонкости того, как именно это происходит, и будут показаны в нашем обзоре. Тут отметим лишь еще, что самым нетипичным исходом для уголовных дел является их прекращение по итогам расследования: только 64 000 дел (1,9 % от находившихся в производстве) были в 2011 году прекращены.
Итак, Мария Шклярук отмечает три неравновероятных варианта траектории уголовного дела: может быть направлено в суд, приостановлено или прекращено. К сожалению ни ФПА, ни регпалаты адвокатов не ведут свою статистику адвокатских поединков поэтому делать выводы будем на основе ведомственной статистики и оказывается, что если в суде от адвоката толку чуть больше нуля, то на этапе доследственной проверки и в ходе предварительного расследования адвокат это самое важное звено защиты.
То есть вполне рациональной тактикой будет для адвоката заглухарить дело так, чтобы подзащитный не стал подозреваемым. Хороший адвокат все усилия прилагает чтобы не допустить повышения уровня подзащитного до арестанта, обвиняемого, подсудимого.
Поэтому если вы там где есть сейчас, задайте себе вопрос: а все ли необходимые усилия были приложены адвокатом, чтобы даже роль свидетеля по делу была чрезмерной?
