Снежана вышла на улицу и зажмурилась. Яркий солнечный свет ударил в глаза и лишил ее способности видеть.
- Вы сможете указать на карте место, где оставили свою машину? - прозвучал голос Ивана совсем рядом.
- Попробую, - кивнула Снежана, с трудом приоткрывая небольшие щелки. Она сделала шаг вперед, нога соскользнула с единственной ступеньки, отделяющей ее от земли. Удержать равновесие не удалось, и Снежана всем телом рухнула вниз.
🔄Начало истории
Приземлившись на левый локоть, она взвыла от невыносимой острой боли. Иван тут же оказался рядом. Навис над ней и с тревогой спросил:
- Вы как? Все цело?
Оказавшись в его тени, Снежана сумела раскрыть глаза, выпуская на волю дорожки слез и простонала:
- Моя нога… - Снежана подтянула к груди правое колено и добавила, - лодыжка…
- Что с лодыжкой?
- Там что-то хрустнуло.
- Вы уверены? – взгляд Ивана пробежался вдоль ее тела, осматривая видимые повреждения. Казалось, бродяга был всерьез обеспокоен ее состоянием. Он помог Снежане приподняться и перенес ее на крыльцо.
Истошный крик матери привлек внимание Алисы. Та выбежала из дома в тот момент, когда мужчина осторожно стягивал с ее ноги кроссовок.
- Дядя Ваня, а вы врач? – поинтересовалась Алиса, присаживаясь рядом с мамой.
- Нет. Но травму от симуляции отличить смогу.
Дочь прижалась к Снежане, случайно задела ее разбитый локоть. Та не сдержалась и выдала очередной мучительный вопль. Иван воспринял его на свой счет и начал с большей осторожностью исследовать пальцами лодыжку.
- Здесь больно? – спросил он, слегка надавливая на чувствительный участок кожи. Ощущения были на уровне щекотки. Снежана с трудом сдержала истеричный хохот и выдавила из себя:
- Да, очень.
- А здесь?
- И… и здесь. Невыносимо больно.
Чтобы отвлечься от нестерпимой щекотки, Снежана принялась изучать его лицо. Иван время от времени поднимал на нее глаза. Карие с золотистыми перышками вокруг зрачка. Иногда сдвигал густые брови, и тогда они выглядывали из-под шапки, придавая ему суровый вид.
- Как же я сяду за руль? – размышляла Снежана вслух.
- Никакого руля, - распорядился Иван, поднимаясь на ноги. Он исчез в доме, вернулся с эластичным бинтом и принялся обматывать им ее ногу, - я наложу вам тугую повязку и отправлю в кровать. До моего прихода вставать категорически запрещено. Вам ясно?
- Ясно, - кивнула Снежана, радуясь тому, что ее план сработал.
Иван помог ей встать. Приподнял в воздухе, а она вдруг смело обвила его шею руками.
- Вы уходите? – грустно спросила Снежана, глядя прямо ему в глаза.
- Да. У меня еще много дел.
Она оказалась на кровати, отпустила его шею и прошептала страдальческим голосом. Будто находилась на смертном одре.
- Ваня… можно на «ты»?
Иван оторопел от такой резкой перемены и медленно кивнул. Затем пододвинул ногой стул и уселся на него, слегка наклонившись вперед.
- Ваня… - Снежана тускло улыбнулась, в надежде на то, что в таком состоянии сможет вытянуть из него важную информацию, - у тебя даже имя такое доброе, простое. Ваня. Как в сказке.
- Иванушка-дурачок?! – иронично добавил тот, но Снежана проигнорировала его колкое замечание и продолжила:
- При дневном свете ты гораздо симпатичнее. У тебя такие выразительные глаза. Ты ведь еще молодой. Сколько тебе?
- Тридцать семь.
- Всего на шесть лет меня старше. Почему ты выбрал такую жизнь? От кого ты здесь прячешься?
- Я не прячусь. И это временно, - на этом откровения закончились. Иван поднялся со стула и произнес напоследок, - не забивай свою прелестную голову лишней информацией. Отдыхай.
Как красиво он сказал. Прелестную голову…. Похоже этот дикарь только на первый взгляд неотесанный и мужиковатый. При желании он мог грамотно изъясняться, а его тревога за ее здоровье показалась Снежане искренней и неподдельной.
Спустя несколько минут в дом заглянула Алиса. Она окинула маму жалобным взглядом и опустилась на стул, на котором недавно сидел Иван.
- Ушел? – спросила ее Снежана.
- Ушел, – подтвердила дочь и спросила едва не плача, - тебе очень больно?
- Кому? Мне? – Снежана громко расхохоталась, а потом вскочила с кровати и принялась выплясывать какой-то странный племенной танец. Алиса выпучила глаза от удивления.
- Ты притворялась?
- Локоть еще болит, но с ногой, как видишь, все в порядке, - она с трудом перевела дух и воскликнула с воодушевлением в голосе, - если даже ты поверила, то на счет бродяги можно даже не сомневаться. А пока его нет, мы с тобой еще раз обыщем дом и сделаем уникальные снимки.
- Это нечестно, - Алиса насупила брови, - мне жалко дядю Ваню. Он хороший.
- Мне тоже его жалко, Лисенок, но себя я жалею больше, - Снежана присела перед ней на корточки и заглянула в глаза, - если меня уволят, нам нечем будет оплачивать ипотеку. Я устроюсь в другое издательство, вновь на должность стажера. Мне снова будут платить копейки…. Один этот репортаж может изменить всю нашу жизнь. На кону стоит многое. Хорошая должность, отдельный кабинет, высокая зарплата! Мне больше не придется ковыряться в чужом грязном белье. Эту работу будут делать другие.
Снежана старалась говорить убедительно, чтобы дочь поняла, насколько все серьезно. Но та неумолимо покачала головой и соскользнула со стула со словами:
- Плохая у тебя работа.
Выждав несколько секунд, пребывая в глубокой задумчивости, Снежана решительно поднялась на ноги, обулась и принялась за дело.
Алиса еще ребенок, успокаивала она себя. Алиса не знает, каким трудом достаются деньги. Иногда приходится переступать через себя, а иногда через других людей…. «Хороших» и «добрых»… как дядя Ваня.
Ничего нового Снежана не обнаружила. Ни одного документа, удостоверяющего личность Ивана. Ведь откуда-то он взялся?! Где-то жил? Когда еще был нормальным человеком.
Она сфотографировала дом изнутри, затем прошлась по кругу снаружи. Пару раз запечатлела обиженную мордашку дочери, отчего та раздулась еще сильнее. И принялась снимать природу вокруг поляны.
Снежана так увлекалась, что не заметила промчавшегося мимо нее Гарри, обернулась, сделала снимок и замерла, увидев на нем Ивана. Тот медленно приближался с противоположного края поля. Бросил какие-то вещи возле крыльца и двинулся к Снежане.
- Мне… стало скучно… - попыталась оправдаться она, создавая видимость хромоты.
- Брось уже придуриваться, - жестко отчеканил Иван, - ты все время врешь, с самой первой минуты, когда я подобрал вас в лесу. Ты не знаешь грибов, какого черта тогда потащилась в лес? И почему не бежишь отсюда, сломя голову? Зачем осталась?
Иван выплевывал каждое слово жестко и отрывисто, заставляя Снежану пятиться назад. Затем навис над ней, как гора и сжал плечо, впиваясь в него пальцами.
- Я знаю, что тебе нужно. Я сразу тебя раскусил, - он криво усмехнулся, отчего по спине Снежаны пробежал холодок.
- И… ч-что же? – уточнила она, приготовившись к худшему исходу событий.
- Ты ищешь приключений. Что ж… я к твоим услугам. Ты еще пожалеешь, что не ушла. Я тебе такой отпуск устрою, до конца жизни в лес не зайдешь, - крепкая рука Ивана переместилась на шею Снежаны и зафиксировала ее, как в тисках, - я хотел любезно проводить вас до машины. Теперь мое великодушие придется заслужить.
Его лицо стремительно приближалось. Остановилось в нескольких сантиметрах, когда Снежана уперлась ладонями в его грудь.
- Ты с ума сошел! – прошипела она, испепеляя Ивана неистовым взглядом, - Алиса может увидеть!
Иван снова выпрямился, посмотрел поверх ее головы куда-то вдаль. Его взгляд стал напряженным, хватка ослабела. Снежана в ту же секунду отпрянула от него и обернулась.
Алиса с громким, задорным визгом убегала от Гарри. Она со всех ног неслась прямо к лесу.
- Алиса! – закричал Иван, испугавшись не на шутку и бросившись к ней, - Алиса! Стой!
Забыв о вынужденной хромоте, Снежана побежала следом, выкрикивая на ходу имя дочери. Алиса резко затормозила. В ту же секунду раздался ее оглушительный визг.
